— Ну что, товарищи, — потянул одеяло на себя Брюханов, — я здесь старший по должности… — сказал он и запнулся на секунду, а потом выдавил, — пока, по крайней мере старший, я и объявляю старт эксперимента по выбегу… гм… ротора турбогенератора. Анатолий Степанович, приступайте.
Дятлов внимательно посмотрел на него, потом на меня и на Викторовича и скомандовал:
— Акимов, снизить мощность до 300 мегаватт!
Акимов нажал соответствующую кнопку на пульте, гул чуть поутих, тогда тот начал транслировать голосом показания приборов:
— 1500… 1400… 1200… 1000… 600… резкий скачок вниз… 300… заявленная мощность достигнута!
— Отлично, — потёр руки Дятлов, — Киршенбаум, выключить два главных циркуляционных насоса.
— Сделано, — тут же отозвался Киршенбаум.
Тут внепланово подал голос Акимов:
— Мощность продолжает падать, 200… 150… сейчас начнётся ксеноновое отравление!
— Поднять 7… нет 9 управляющих стержней… какой сейчас оперативный запас реактивности?
— 8 стержней, — сказал Акимов и тут же добавил, — подтвердите приказ поднять стержни.
— Подтверждаю, — резко ответил Дятлов, — может тебе бумагу ещё написать?
— Нет, ваших слов достаточно, — растерянно ответил Акимов, — особенно в присутствии эээ… такого количества руководителей. Стержни пошли вверх. Мощность стабилизировалась на 250 мегаваттах.
— Начинаем активную фазу эксперимента, — продолжил Дятлов.
— Минуточку, — не выдержал наконец я, — выходит, что все мои предупреждения в помойное ведро слили и сейчас дело пойдёт по первоначально утверждённому сценарию?
— Сергей Владимирович, — негромко заметил Викторыч, — не вмешивайся пожалуйста в работу ответственных товарищей, тебя не за этим сюда позвали.
— А зачем? — тоскливо решил уточнить я, — чтобы радиоактивную грязь разгребать и рентгены получать?
— Товарищ Дятлов, продолжайте пожалуйста, — сказал Викторыч, игнорируя мой риторический вопрос. — Пора уже и к главному делу переходить.
— Перехожу к главному, — эхом отозвался Дятлов, — Киршенбаум, закрыть стопорно-регулирующие клапаны турбогенератора номер 8!
— Сделано, — через пару секунд дал обратную связь СИУТ и тут же добавил, — пошёл режим выбега.
— Распечатку параметров блока мне!
Топтунов быстро метнулся к алфавитно-цифровому принтеру, забрал то, что накопилось в приёмном лотке и отдал это Дятлову. Тот быстро пробежал по ней глазами и спросил у Акимова:
— Что с мощностью?
— Мощность растёт! — почти прокричал от своего поста СИУБ Акимов, — 500…600…1000!
— Включить аварийную защиту! — в ответ прокричал растерянный Дятлов.
Акимов откинул колпачок с кнопки АЗ-5 и буквально вдавил её в пульт.
— Мощность продолжает расти, — опять крикнул он, — 2000…3000…4500!
— Стоп-машина, — устало сказал наконец своё слово директор Брюханов, — эксперимент закончен.
И все лампочки на пульте управления вдруг сразу погасли.
— Это что, сейчас бутафория такая была? — внезапно догадался я.
— Почему сразу бутафория, — откликнулся Викторыч, — можешь считать это учениями в обстановке, приближенной к боевой. Результаты будут всесторонне проанализированы, нужные выводы сделаны.
— То есть тут ничего ни к чему не подключено было? — продолжил допытываться я.
— Не совсем ни к чему — с той стороны стоит мощная вычислительная машина, произведённая, кстати, в хорошо знакомом тебе НПО «Политех», вот она и давала обратную связь. Что скажете по результатам, товарищ Дятлов?
На товарища Дятлова больно было смотреть, он весь сдулся и более всего походил сейчас на вяленую грушу.
— Система безопасности реактора РБМК нуждается в коррекции, это всё, что я могу сейчас сказать…
— Ну и ладушки, — покладисто согласился Викторыч, — эксперимент закончен, всем спасибо, а мы возвращаемся в наш кабинет — правильно, Виктор Петрович?
Брюханов молча кивнул головой, и мы все, включая Стиву Спилберга (вот его зачем сюда позвали, я так и не понял) гуськом направились к выходу. И в этот самый момент в кармане Викторыча зазвенел мобильник.
— Дьяконов слушает, — громко сказал он в микрофон.
Трубка некоторое время поквакала, лицо Викторыча при этом всё вытягивалось и вытягивалось, раза в два уже стало по сравнению с обычным режимом. Наконец кваканье прекратилось, он нажал отбой и без всяких просьб с нашей стороны сказал в пространство:
— Авария на Смоленской АЭС, в ходе эксперимента по выбегу турбогенератора произошло разрушение второго энергоблока.
И тут я завыл на Луну, которая выкатилась своей левой половинкой в окно перехода и зависла над нашей многострадальной империей…
Конец