46
Офис Филиппа Шарлье находился в доме № 133 по улице Фобур-Сент-Оноре, недалеко от Министерства внутренних дел.
Стоявшие в двух шагах от Елисейских Полей доходные дома скрывали за буржуазными фасадами строго охраняемые правительственные бункеры.
Жан-Луи Шиффер прошел через ворота в парк. Квадратный, мощенный серым булыжником двор четкостью линий и стерильной чистотой напоминал буддийский сад; аккуратно подстриженные изгороди из бирючины образовывали непроходимый заслон, ветви деревьев напоминали культи калек. "Не поле битвы, – подумал Шиффер, – а замок лжи".
В глубине стоял особняк под черепичной крышей с застекленной верандой на черном металлическом каркасе. Белый фасад украшали карнизы, балконы и каменная резьба. "Ампир", – вынес приговор Шиффер, заметив установленные в нишах круглые амфоры с лавровыми деревьями. Так он называл все архитектурные стили, возникшие после эпохи средневековых донжонов и бойниц.
Двое полицейских в форме, дежурившие у входа, двинулись ему навстречу.
Шиффер назвал имя Шарлье. Он не сомневался, что комиссар, несмотря на поздний час, сидит за столом в своем кабинете и при свете лампы придумывает всякие каверзы.
Один из дневальных связался с кем-то по рации, не выпуская Шиффера из поля зрения, выслушал ответ, изучая цепким взглядом лицо посетителя. Потом его провели через металлоискатель и обыскали.
Он пересек веранду и оказался в большом каменном зале.
Второй этаж, – сообщили ему провожатые.
Шиффер направился к лестнице со стертыми гранитными ступенями и мраморными перилами, у подножия красовались два канделябра из кованого железа. Звук его шагов разносился гулко, как в церкви.
Он усмехнулся: охотники за террористами денег на украшательства не жалели.
Декор второго этажа выглядел более современным: деревянные панели с накладками красного дерева, коричневый ковер. Оставалось преодолеть последний заслон в глубине коридора.
За перегородкой из бронированного стекла стояли на посту четыре агента в черных кевларовых комбинезонах и бронежилетах, вооруженные пистолетами, гранатами и прочими опасными "игрушками". Каждый держал в руках короткоствольный автомат.
Увидев подобную стражу, даже дурак догадался бы, какая важная шишка комиссар Филипп Шарлье.
Шиффера снова обыскали, Шарлье на сей раз предупредили по переговорному устройству, и старый сыщик оказался у дверей с медной табличкой. Учитывая ситуацию, стучать было не обязательно.
Зеленый Исполин сидел за массивным дубовым столом, он был без пиджака. Поднявшись навстречу гостю, комиссар расплылся в широкой улыбке.
– Шиффер, старина Шиффер...
Полицейские обменялись молчаливым рукопожатием. Шифферу показалось, что Шарлье не изменился. Метр восемьдесят пять. Центнер веса. Добродушный великан со сломанным носом, усами как у милого старого дедушки и пистолетом в кобуре на поясе... несмотря на высокий чин.
Обратил внимание Шиффер и на рубашку: голубая, с белым воротничком – знаменитая модель Шарве. Громадный полицейский старался выглядеть элегантно, но свирепое выражение лица и невероятная физическая сила ставили его над другими людьми. В день Армагеддона, когда сражаться придется голыми руками, Шарлье погибнет в числе последних...
– Зачем пришел? – спросил он, возвращаясь в кожаное кресло. Во взгляде, который он бросил на посетителя в мятом плаще, сквозило снисходительное презрение. – У меня много работы. – Он кивнул на папки на столе.
Шиффер чувствовал, как напряжен Шарлье, и понимал, что его небрежная поза – не более чем игра. Он проигнорировал предложенный комиссаром стул и пошел в атаку.
– Четырнадцатого ноября две тысячи первого года ты забрал к себе свидетельницу по делу о нападении на одно частное предприятие. "Голубые ворота", турецкие бани в Десятом округе. Зема Гокальп. Расследование вел Кристоф Бованье. Проблема в том, что никто не знает, куда ты ее спрятал, она словно испарилась, исчезла с лица Земли. Мне плевать, чем ты руководствовался, я хочу знать одно: где она сейчас?
Шарлье театрально зевнул. Сыграно было неплохо, но Шиффер умел читать по лицам: людоед испугался. Под дверь его кабинета только что подложили бомбу.
– Не понимаю, о чем ты, – бросил он наконец. – Зачем тебе эта женщина?
– Она связана с делом, над которым я работаю.
Комиссар напомнил отеческим тоном:
– Шиффер, ты в отставке.
– Я вернулся.
– Какое дело? Куда вернулся?
Шиффер понимал, что ему придется сказать правду, если он хочет получить от Шарлье хоть какую-нибудь информацию:
– Я расследую три убийства в Десятом округе.
Уродливое лицо Шарлье скривилось.
– Этим занимается уголовный розыск. Кто тебя привлек?
– Капитан Поль Нерто, он ведет дело.
– А как с этим связана твоя Зема-как-ее-там?
Шарлье принялся играть разрезным ножом – это был кинжал в восточном стиле. Движения выдавали растущую нервозность.
– Ладно, я видел протокол об этой истории в банях, – признал он наконец. – Кажется, обычный рэкет...
Шиффера не зря считали мастером допросов – за много лет он научился распознавать малейшие нюансы тона. В основном Шарлье не врал – он не придавал значения нападению на "Голубые ворота". Теперь нужно поддать жару, чтобы он окончательно заглотнул наживку.
– Это был не рэкет.
– Нет?
– Серые Волки вернулись, Шарлье. Это они напали на бани. В ту ночь они похитили девушку. Ее труп был найден два дня спустя.
Кустистые брови взлетели вверх, как два вопросительных знака.
– С чего бы им убивать обычную работницу?
– Они получили контракт. Ищут женщину. В турецком квартале. Можешь мне поверить. Они уже трижды промахнулись.
– Какая тут связь с Земой Гокальп?
Так, теперь накормим его полуправдой.
– Она все видела в ту ночь в банях. Зема – главный свидетель.
Во взгляде Шарлье мелькнуло сомнение. Такого он не ожидал.
– С чем, по-твоему, связаны эти нападения?
– Не знаю, – снова солгал Шиффер. – Но я ищу убийц. И Зема может навести меня на след.
Шарлье поудобнее устроился в кресле.
– Назови мне хоть одну причину, по которой я должен тебе помогать.
Сыщик наконец сел. Торг начался.
– Я сегодня очень великодушен и назову тебе сразу две. Во-первых, я могу сообщить твоим начальникам, что ты скрываешь свидетелей по убойному делу. Согласись, они вряд ли это поймут.
Шарлье улыбнулся.
– Я могу предъявить все бумаги. Постановление о высылке. Билет на самолет. Полный ажур.
– У тебя длинные руки, Шарлье, но до Турции они вряд ли дотянутся. Мне достаточно будет сделать один звонок, чтобы доказать, что Зема Гокальп не возвращалась в Стамбул.
Шифферу показалось, что Шарлье уже не так уверенно выглядит в своем роскошном костюме.
– Кто поверит продажному легавому? Со времен работы в подразделении по борьбе с мафией ты стал ходячим прибежищем неприятностей. А я, – Шарлье обвел руками кабинет, – стою на самом верху пирамиды.
– В этом и заключается преимущество моего положения – мне нечего терять.
– Приведи довод поубедительней.
Шиффер поставил локти на стол. Он знал, что уже победил.
– План "Vigipirate-95". Ты тогда лично обрабатывал подозрительных магрибских засранцев в комиссариате Луи-Блан.
– Шантажируешь комиссара?
– А может, облегчаю совесть. Я в отставке. Расскажу наконец все, что знаю, вспомню Абделя Сарауи, которого ты забил до смерти. Если я откажусь от зарока молчания, моему примеру последуют все ребята из Луи-Блан. Ты уж мне поверь – они вряд ли забыли, как кричал в ту ночь Абдель.
Шарлье, не поднимая глаз, крутил в огромных ручищах ножик. Когда он наконец заговорил, тон его изменился:
– Зема Гокальп не сможет тебе помочь.
– Вы... вы ее?..
– Нет. Ее задействовали в эксперименте.
– В каком именно эксперименте?
Пауза. Шиффер повторил свой вопрос:
– Так какой опыт вы на ней поставили?
– Психическая обработка. Новая методика.
Вот оно что. Манипулирование психикой человека всегда было навязчивой идеей Шарлье. Научиться проникать в мозги террористов, изменять сознание и прочий бред... Зема Гокальп стала морской свинкой помешавшегося на бредовой идее экспериментатора.
Шиффер оценил черный юмор ситуации: Шарлье не выбирал Зему Гокальп, она упала ему в руки с неба. Он не знал, что женщина изменила внешность, и понятия не имел, кто она на самом деле.
Он вскочил, чувствуя невероятное возбуждение.
– Почему вы взяли именно ее?
– Из-за психического состояния – Зема страдала частичной потерей памяти и потому легче поддавалась "лечению".
Шиффер наклонился ближе, не веря своим ушам.
– Хочешь сказать, вы промыли ей мозги?
– Можно сформулировать и так.
Шиффер в ярости ударил кулаками по столу.
– Черт возьми, именно эту память нужно было стирать в последнюю очередь! Она бы мне помогла!
Шарлье нахмурился.
– Я не понимаю. Что такого важного знала эта девушка? Ну, видела, как несколько турецких головорезов похитили женщину, и что?
Нужно притормозить.
– У нее есть информация об этих убийцах, – бросил Шиффер, расхаживая по кабинету, как тигр в клетке. – Думаю, ей известно, кто такая Дичь.
– Дичь?
– Женщина, которую ищут Волки. И которую они до сих пор не нашли.
– Это так важно?
– Три убийства, Шарлье, не многовато ли, как ты полагаешь? Они ведь будут убивать, пока не поймают ее.
– И ты хочешь сдать ее им?
Шиффер улыбнулся, но ничего не сказал.
Шарлье раздраженно пожал плечами – рубашка едва не треснула по швам – и нехотя произнес:
– В любом случае я ничем не могу тебе помочь.
– Почему?
– Она от нас ускользнула.
– Ты бредишь!
– Увы...
Шиффер не знал, смеяться ему или плакать. Он снова сел, подхватил со стола ножик, брошенный Шарлье.
– Придурков в полиции, как я погляжу, меньше не стало. Объясни, что произошло.