&D слишком хороша, чтобы оставаться в руках Гэри Гайгэкса“. Все так, черт возьми. Однако, приятель, помни, что эта игра также слишком хороша, чтобы достаться тебе или горстке тебе подобных! Она принадлежит тысячам игроков по всему миру, и большинство из них никогда бы не узнали о тебе и твоем драгоценном мнении, если бы я не упомянул об этом в статье Strategic Review»[131].
+26. Другая работа Гэри
– Ой, ну пап! Можно вернуться попозже? – захныкала Элиза.
– Нет, Элиза. В десять тридцать – значит в десять тридцать, – холодно ответил Гэри.
– Но всем остальным позволено гулять до полуночи!
– Элиза, ты прекрасно знаешь: мне нет дела до всех остальных. Десять тридцать – и ни минутой позже!
На этом обеденная перепалка Гэри со старшей дочерью закончилась[132]. Он был строгим отцом и внушал своим детям «священный трепет», но не выносил долгих споров… Именно эта непреклонность заставила его семнадцатилетнего сына Эрни уехать из дома. Эрни встречался с девушкой, которую Гэри не одобрял. Он всегда говорил сыну, что «есть девушки для развлечения и есть те, на которых женятся»[133], а пассия Эрни, по мнению Гэри, не подпадала ни под одну из этих категорий.
Еще одним предметом разногласий между Гэри и сыном было то, что Эрни отошел от веры своих родителей-иеговистов. В прошлом Гэри пытался посвящать меньше времени играм и больше – церкви, но надолго его не хватало. И хотя Гэри и Мэри Джо не были особенно набожными, они оставались иеговистами и ожидали, что дети последуют их примеру. В семье Гэри «запрещалось отбиваться от стада»[134], а Эрни отбился. Хотя Гэри любил играть в настольные игры, основанные на дипломатии и благоразумии, когда доходило до семейных дел, он превращался в диктатора. Мэри Джо, с другой стороны, все еще следовала материнским инстинктам, и после того как Эрни покинул отчий дом, часто тайком звонила ему из телефона-автомата.
Элиза была любимицей Гэри: она не просто навсегда оставалась его малышкой – она была ужасно похожа на него самого в пятнадцать лет. Девушка унаследовала бунтарский характер Гэри, и он лучше, чем кто-либо другой, знал, что эти порывы нужно держать под контролем.
Элизе также достались красота и огненно-рыжие волосы матери. Неудивительно, что девушка начала привлекать внимание многих молодых людей, в том числе нескольких приятелей Гэри по играм. Тем вечером подруга устроила ей свидание вслепую и поход на концерт местной группы. Потенциальный ухажер должен был появиться в половине седьмого, но теперь получалось, что вечер будет до неприличия коротким из-за комендантского часа, который начинался в десять тридцать.
Когда девушка собралась выдать новую порцию возражений, снаружи послышался грохот. Гэри и Элиза подошли к окну, чтобы посмотреть, что стряслось на их обычно тихой и сонной улочке. Напротив дома с громким скрежетом припарковался ржавый «Камаро».
– Он приехал! – взвизгнула Элиза и, покраснев, побежала в ванную прихорашиваться.
Гэри наблюдал, как тощий длинноволосый подросток, с головы до ног перемазанный машинным маслом, направляется к их крыльцу. Похоже, он весь день чинил свою развалюху. «Мда, механик из него никудышный, раз машина так громыхает», – подумал Гэри.
Тук! Тук! Тук!
Элиза выскочила из ванной и бросилась к двери, чтобы поприветствовать кавалера, за ней по пятам шел Гэри.
– Папа, уйди! – взмолилась она.
– Почему? Я просто хочу познакомиться, – возразил Гэри.
Когда Элиза открыла дверь, ее лучезарная улыбка медленно погасла. Гэри был уверен, что кавалер не произвел на нее впечатления.
– О, привет! – сказала Элиза, собрав остатки дружелюбия.
– Здоро́во! – небрежно ответил юнец.
– Ну что же, проходи! – произнесла девушка.
Чумазый парень неторопливо вошел в дом, и Гэри, оценивающе взглянув на него, подумал: «Могло быть и хуже».
– Привет, давай знакомиться! Как тебя зовут? – спросил Гэри.
– Можете звать меня Док[135], – нагловато ответил подросток.
– Вот как? И в чем же ты дока, Док?[136] – спросил Гэри.
– Я дока в любви[137], – уверенно заявил подросток.
Гэри замер на несколько секунд, загадочно улыбаясь.
– Что ж, приятно познакомиться, Док! – внезапно воскликнул он. – Элиза очень ждала тебя.
В голосе Гэри сквозила ирония, но уловить ее мог только член семьи или близкий друг.
Элиза прочистила горло и, тщательно подбирая слова, спросила:
– Папа, мне надо быть дома к половине десятого, да?[138]
Гэри широко улыбнулся.
– О нет, солнышко… Можешь возвращаться, когда захочешь[139].
Затем Гэри кивнул молодому человеку, подмигнул дочери и направился в подвал, оставив Элизу с кавалером в прихожей.
Гэри часто позволял себе такие безбашенные выходки. Этот стиль воспитания распространялся на всех младших Гайгэксов, а не только на Эрни и Элизу. Хайди, например, регулярно краснела от унижения, пересекаясь с бывшими бойфрендами, которых Гэри нарочно приглашал на игровую сессию после того, как дочь заводила нового парня. Подросшим Синди и Люку, естественно, доставалось не меньше.
+27. Это продвинутая версия Dungeons & Dragons!
Гэри быстро поднялся с вращающегося кожаного кресла и поплелся по длинному коридору в кабинет Брайана Блюма. Это место разительно отличалось от старого офиса – бывшего жилого особняка на Уильямс-стрит, получившего прозвище Серый дом, где их кабинеты были разделены тонкими межкомнатными перегородками.
– На нас подали в суд, – сообщил Гэри.
Бородач Блюм оторвался от отчета. Он был одет в привычную клетчатую рубашку, свободные джинсы с большой пряжкой на ремне и, конечно же, ковбойские сапоги. Блюм был уроженцем Среднего Запада и воображал себя ковбоем.
– Кто? – небрежно спросил Блюм.
– Арнесон! – воскликнул Гэри, бросая судебную повестку на стол Брайана.
Это случилось в феврале 1979 года. К тому времени Dungeons & Dragons стала настоящим феноменом, поскольку каждый год ее продажи удваивались. Однако с 1977 года TSR вкладывала значительную часть времени и ресурсов в новую систему Dungeons & Dragons – продвинутую версию игры, известную как Advanced Dungeons & Dragons, или AD&D, на долю которой теперь приходился наибольший процент продаж. По проработанности игровых компонентов, а также качеству книг и дополнений новая версия D&D мало чем напоминала оригинальную систему. Первой новинкой AD&D стала книга Monster Manual («Энциклопедия чудовищ»). Она вышла в 1978 году в твердом переплете и пользовалась большим успехом. В июне 1978 года вышел еще один высококачественный сборник правил, известный как Player’s Handbook («Книга игрока»). Третий продукт – The Dungeon Master’s Guide («Руководство Мастера подземелий») – еще находился в разработке и должен был выйти на рынок в 1979 году. Автором новых книг был Гэри, редактором и автором предисловий – Майк Карр. Арнесон не работал ни над одной из этих книг, и поскольку новая система AD&D сильно отличалась от оригинальных продуктов D&D, TSR решила не выплачивать ему роялти за эти новинки.
Документ, который Гэри принес Брайану, представлял собой повестку, в которой TSR и лично Гэри значились как ответчики по гражданскому иску, поданному Арнесоном во Второй окружной суд Миннеаполиса. Предметом иска было нарушение соглашения о роялти 1975 года за Dungeons & Dragons. Поскольку Арнесон изначально имел право на роялти в размере 10 процентов от продаж D&D, он должен был получать их и от продаж AD&D. Конечно, в прошлом у них с Арнесоном было много разногласий, но Гэри не мог поверить, что их отношения ухудшились до такой степени.
– Неблагодарный ублюдок! – крикнул Гэри, несясь обратно по коридору.
Конечно, этот судебный процесс стал кульминацией профессиональных споров, которые возникали между Гэри и Дейвом Арнесоном в течение многих лет. Даже на ранних этапах сотрудничества эти двое не могли прийти к единому мнению по многим ключевым элементам игры. Время лишь обострило и без того напряженные отношения, а точкой кипения стала недолгая работа Арнесона в TSR и уход из компании.
Однако Гэри высоко ценил дружбу с Арнесоном и даже как-то пригласил его провести отпуск в их семейном загородном доме. На самом деле, если бы не влюбленность Дейва в Элизу – чувство, которое разделяли все члены их игрового сообщества, он бы считался практически членом семьи.
– Он не получит ни цента, – пробормотал Гэри, спускаясь по лестнице.
Он был в ярости. Бывший друг продолжал получать щедрые роялти за оригинальную систему D&D и не вложил ни грамма усилий и времени в разработку новой продвинутой системы Advanced Dungeons & Dragons. А теперь вознамерился пожинать плоды чужого труда.
Система AD&D разительно отличалась от первоначальной версии D&D, но достаточно ли этого, чтобы законные права Арнесона на базовую концепцию не распространялись на новый продукт? Гэри был в этом уверен, но судебные споры так просто не решаются.
После ухода из TSR Арнесон получал скромный доход, разрабатывая различные игровые продукты, похожие на D&D, для небольших компаний, включая Heritage Models и Judges Guild. Когда продажи TSR взлетели до небес, Арнесон посчитал, что его роялти стали ничтожно малы: он получал чуть более 5000 долларов в квартал от компании, доход которой составлял около миллиона[140]. Судья и присяжные в родном городе Арнесона вполне могли удовлетворить его требования.
Гэри спустился в вестибюль и спешно вышел на улицу. Ему страшно хотелось курить и, возможно, съесть булочку из пекарни Bittner’s Bakery.