«Крепость величия» пропала. Но как далеко ее утащили зеленокожие? Если танк по-прежнему находится в пределах досягаемости, Вульфе хотел бы взглянуть на него перед смертью. Это была редкая машина — почти самая уникальная в галактике. Перед тем как сорок лет назад танк оставили на Голгофе, его освятили не только священники Министорум, но и марсианские техножрецы. А интересы этих двух августейших организаций почти никогда не совпадали друг с другом.
— Эй, сардж, — окликнул его Сиглер. — Иди, перекуси. Может, нам и Мецгера разбудить?
Вульфе спрыгнул с защитного кожуха и подошел к своим бойцам.
— Пусть еще немного отдохнет, — ответил он. — Оставим его долю. Поест, когда проснется.
Трое мужчин сели на песок и приступили к скромной трапезе. Из долины до них доносились механические скрипы и песнопения.
— Я все равно не понимаю, — заговорил Горошек. — Как они узнают, куда увезли танк Яррика?
Вульфе сунул в рот кусок жесткого мясного брикета и неразборчиво ответил:
— Тебе лучше поверить в их волшебство. Скоро орки снова навалятся на нас. Я думаю, де Виерс дал жрецам не так уж много времени. Когда они закончат свой обряд, генерал поведет нас в какое-нибудь новое место. Он не откажется от поисков танка.
— И люди называют меня сумасшедшим, — покачав головой, проворчал Сиглер.
Вульфе усмехнулся и похлопал друга по плечу:
— Да, они ведут себя, как лицемеры.
Миркос засмеялся. Внезапно сообщение по вокс-связи стерло улыбку с лица сержанта. Он выплюнул кусок брикета на песок.
— Что-то случилось, сардж? — спросил Сиглер.
Вульфе вскочил на ноги.
— Задницы в танк и немедленно будите Мецгера, — велел он им.
Воздух вокруг них уже дрожал от грохота двигателей. «Химера», стоявшая в десяти метрах справа, выпустила из выхлопных труб сизо-черные струи дыма. Сиглер и Горошек побежали к люкам.
— Это приказ ван Дроя, — пояснил сержант, укладывая остатки пищи в жестяную коробку. — Техножрецы получили ответ. Мы отправляемся в путь.
— Но куда? — спросил Горошек.
Вульфе начался подниматься на башню. Он на миг задержался и крикнул через плечо:
— В горы, боец! Мы будем подниматься в горы.
Глава 24
Маршрут, по которому Восемнадцатая группа армий покидала долину в Ишварских горах, вскоре стал опасным — особенно для танков, весивших около шестидесяти тонн. Но времени для осторожности не было. От армии орков их отделял лишь час пути. Поднимаясь на холмы, зеленокожие заметили хвост кадианской колонны. Их легкие машины прибавили в скорости. Берген не знал, когда они догонят их, но он понимал, что арьергард «Экзолона» вскоре вступит в бой с орочьими байками и багги. Разведывательные патрули зеленокожих обладали опытом передвижения по горным склонам. Крутые подъемы и узкие тропы, по которым приходилось следовать кадийцам, требовали недюжинного мастерства от водителей тяжелых танков.
Отныне у них не было выбора. Им приходилось удирать на максимальной скорости. Генерал отнесся к словам Сеннесдиара с крайней серьезностью. Магос заявил, что во время церемоний им удалось пробудить всемогущего Омниссию — техноаспект божественного Императора. Его ответ техножрецам был расшифрован мощными и невероятно сложными аугерами. Адепты получили неопровержимую информацию. «Крепость величия» оставалась в долине десятки лет, но недавно ее переместили в другое место. И теперь, настаивал Сеннесдиар, танк находился неподалеку. Если генерал поведет свои силы туда, куда его направит магос, он вернет человечеству священную реликвию.
Слова магоса показались Бергену подозрительными. Слишком складно все получалось у Сеннесдиара. Генерал-майор предполагал, что техножрецы изначально знали об отсутствии танка в долине. Но операцией по-прежнему командовал де Виерс. Старик находился в таком отчаянном положении, что поверил бы любому слову жрецов. Несмотря на очевидное безумие генерала, дивизионные командиры не оспаривали его решения. Сейчас это не имело смысла. Реннкамп и Киллиан разделяли мнение Бергена. Они оказались отрезанными от остальных имперских сил. Без какой-либо надежды на возвращение, они могли лишь следовать по горной тропе, не зная, куда она их приведет.
Генерал-майор стоял в куполе своей «Химеры». Эта привычка появилась у него с тех пор, как он был командиром танка. Берген с гордостью вспоминал те времена. Затем, по мере карьерного роста, его призвали для выполнения более важных и великих миссий…
Великих? Смех, да и только! Операция «Гроза» пошла вразнос. Муниторум не захочет терять лицо. Когда чиновники поймут, что «Экзолон» потерпел поражение, их вычеркнут из имперских записей. Но ведь битва еще не проиграна, пищал тонкий голос в его голове. Другие внутренние голоса смеялись и громко возражали ему. Чтобы отделаться от них, Берген посмотрел на небо. Судя по яркому пятну в густых малиновых облаках, спрятавшееся там солнце Голгофы застыло в зените. Облачный покров казался таким низким, что грозил накрыть их собой. Он автоматически проверил наличие очков и дыхательной маски.
Экспедиционные силы поднялись уже на тысячу метров. Куда, взорванный варп, вели их жрецы? Он старался рассмотреть тропу между отвесными склонами, но этому мешал шлейф пыли, поднятый вереницей чихавших и брызгавших маслом машин. Колонна стала значительно короче, чем при выходе из Бэлкара. Он все еще не знал, сколько людей и техники они потеряли у орочьей стены.
Почувствовав, как кто-то дернул его за штанину, Берген спустился вниз в пассажирский отсек. Адъютант указал ему на мигавший огонек вокс-панели:
— Сэр, с вами хочет поговорить генерал-майор Киллиан.
Берген кивнул и, когда адъютант переключил вокс-связь на Киллиана, тихо дунул в крохотный микрофон, встроенный в дыхательную маску.
— Берген на связи. Говорите.
— Джерард, это Клот. Капитан разведроты только что передал мне срочное сообщение. Я подумал, что вы должны услышать его.
— Внимательно слушаю.
— Это насчет тропы, по которой мы едем. Мы не первые используем ее.
— Вы полагаете, что орки перегоняли по ней «Крепость величия»? — искренне удивился Берген.
Неужели, вопреки его ожиданиям, техножрецы говорили правду?
— Трудно что-то утверждать наверняка. Следы очень старые и едва заметные. Но разведчики сообщают, что по тропе прошли несколько пеших солдат и по крайней мере одна машина.
— Это орки. Согласно записям Муниторум, мы первые спустились на Голгофу после прошлой войны.
— Возможно. Но не все остается в архивах, верно? Тем более в записях Муниторум. Следы в пыли не сохранились бы тридцать восемь лет. Они достаточно свежие и, судя по всему, принадлежат имперским гвардейцам.
Какое-то время Берген молчал. Наверняка это орки. Однако если следы оставлены имперским отрядом, значит, здесь проводилась секретная операция. Именно секретная, иначе от «Экзолона» не скрыли бы такую информацию. По всем отчетам, их миссия была первой после Голгофской войны. Официальная цель: вернуть танк Яррика. Интересно, какую задачу выполнял имперский отряд, следы которого обнаружили разведчики?
— Если ваши парни узнают новые подробности, я прошу вас сообщить об этом мне.
— Конечно сообщу, — пообещал Киллиан. — Все эти тайны мне не по душе. Наверное, как и вам.
— Вы уже говорили с Реннкампом и генералом?
— Еще нет. Собираюсь.
Берген задумчиво хмыкнул.
— Клот? Почему вы обратились сначала ко мне?
Киллиан выдержал небольшую паузу. Возможно, он проверял, что их канал связи кодируется шифром.
— Потому что де Виерс уже несколько месяцев находится в неадекватном состоянии. Мы оба знаем это. Он все ближе к точке надлома. Я никогда не видел его таким. Если он сойдет с ума, руководство миссией перейдет к вам. Как и борьба за наше выживание. Джерард, я хочу подняться с этих скал живым. Я не собираюсь губить здесь себя и своих людей.
— Спасибо за откровенность, Клот, — ответил Берген. — Продолжайте информировать меня о странных следах на тропе. Договорились?
— Конечно. До связи.
Огонек на вокс-панели погас.
В специально оборудованной «Химере» Сеннесдиара тоже погас огонек вокс-панели. Техноадепт Ксефо нажал на клавишу, отключил канал прослушивания шифрованного сообщения и, повернувшись к начальнику, доложил:
<Они нашли следы отряда, который вел Ифарод>.
<Это было неизбежной>, — произнес техномаг. — <Такая находка ничего не меняет. Меня волнует другая возможность. Что, если орки последовали за Ифародом в Дар Лак? Тогда мы не сможем отыскать его>.
Последовала пауза, во время которой каждый из жрецов просчитывал варианты представленной перспективы. Безмолвие нарушил Армадрон:
<В таком случае фрагмент будет утрачен. Что вы собираетесь предпринять, наставник?>
<Перед нами логическая развилка>, — ответил Сеннесдиар. — <Если Ифарод добыл фрагмент, мы заберем его. Если нет, нам придется воспользоваться Восемнадцатой группой армий. Кадийцы помогут нам вернуть его, хотят они этого или нет>.
<Но вы же не скажете им правду?> — спросил Ксефо.
<Мои уговоры будут зависеть от обстоятельству> — уклонился от ответа техномаг. — <Мы должны получить фрагмент. И мы добудем его, даже если нам придется пожертвовать жизнью последнего человека в «Экзолоне». Ничто не должно стоять на нашем пути>.
<Мы с вами, магос>, — поддержал его Ксефо.
<Приказывайте>, — добавил Армадрон. — <Мы сделаем все, что в наших силах>.
Вульфе зарычал, когда новая волна пыли накрыла их танк. Если бы сержант пошел на поводу у своей мнительности, он мог бы сказать, что «Новый чемпион» взбил пыль намеренно, чтобы ухудшить его обзор. Но не он один страдал от поднятой пыли. Тропа была узкой. Имперские машины двигались колонной по одному, карабкаясь все выше и выше в горы, поэтому опасности пути нарастали, как снежный ком.
Мецгер управлял «Последними молитвами» с почтительной аккуратностью. Он объезжал большие камни и сохранял разумную скорость движения. Каждый боец знал, что орки продолжают погоню, хотя их скрывали рельеф местности и облако пыли. Взглянув вправо, Вульфе в который раз почувствовал тошнотворную пустоту в животе. Между двумя вершинами гор зияла огромная пропасть. Он быстро перевел взгляд вперед, и мышцы живота расслабились.