— Можешь обратиться с этой личной просьбой ко мне, курсант, — усмехнулся сержант, — или дождаться представления завтра утром шефа-инструктора, назначенного курировать ваше подразделение. Лейтенант Гаргиини еще вчера сдала все свои дела и полномочия и сегодня утром отбыла к новому месту службы.
— Как к новому месту службы? — искренне удивился Пип.
— Обычно. По собственному рапорту и выданному командованием предписанию. Есть еще какие-нибудь вопросы, курсант?
— Нет, сэр, спасибо.
— Свободен.
Ленокс был не просто огорчен услышанным. Ему едва улыбнулось счастье — и вот все рухнуло в одно мгновение… Эта невыносимая мысль пришибла его и гнула к земле. Но внезапно он понял, что это просто очередное испытание. Еще одно испытание, которое ему надо пройти. И из этой возникшей ситуации есть выход. И он знает, что нужно делать, чтобы этот выход отыскать.
— Сегодня ты сам захотел встретиться, Агардг, — улыбнулся Зауэрвальд. — Значит ли это, что ты готов достойно отчитаться?
— Да. Сегодня я вполне готов к разговору, — ответил толстый гурянин спокойно и уверенно.
— Радостно это слышать, — кивнул командор, жестом приглашая гостя присесть. — Ну, начинай, не томи.
— С чего ты хочешь, чтобы я начал? — усмехнулся гурянин со шрамом, усаживаясь. — С твоего общего поручения или с того, о чем ты просил меня отдельно?
— Давай с общего, — предложил Зауэрвальд, протягивая гурянину бутылку крепкого гурянского пива. — А второе оставим на сладкое.
— Как пожелаешь, — согласился Агардг, принимая пиво. Припав к горлышку, он сделал большой глоток. — Во-первых, командующий Трионской кампанией генерал Мэнсон имеет не только жену и двух дочерей, но еще и любимого внука, которого подарила ему старшая дочь в браке с молодым флотским офицером. Зять генерала служит с недавних пор под его командованием. И сейчас он летит на одном из кораблей Имперского Флота, который, по договоренности с семьями Вольного Мира, готовится встать на вашей с Вольным Миром границе.
— Проклятье! Ты не предупредил, что вести плохие, — нахмурился Зауэрвальд.
— Не могу сказать, что они плохие, — пожал плечами гурянин, — ведь вы же не предполагали, что имперцы пришлют в Трион только пару десантных кораблей? А сейчас все развивается вполне предсказуемо, что само по себе уже хорошо.
— Ладно, продолжай, — кивнул командор.
— Так вот, с зятем игра не стоит свеч. А вот жена, дочки, а самое главное, внук — вот это уже хорошие рычаги для воздействия на генерала. Для людей лучше и не сыщешь.
— И где они сейчас? — заинтересовался командор.
— На момент, когда их нашли мои ребята, они находились у себя дома в Меото. Живут все на неплохой планете Сандал, в своем большом доме. Все, включая генерала, так сказать, сандальцы.
— Понятно. Как говорят, где родился, там и пригодился. Ты можешь заняться этими провинциальными домохозяйками?
— Легко. У меня есть несколько специалистов в этом направлении.
— Это радует, — опять улыбнулся Зауэрвальд. — Еще что-нибудь есть?
— Немного. Мы отправили ребят в Вольный. В самое ближайшее время мы наверняка будем знать, кто из тамошних пошел на связь с имперцами. Ну и заодно, кто с ними общался.
— Молодец. Ты молодец. Остальные пока не продвинулись так далеко, — похвалил Зауэрвальд, наливая себе немного красного вина с Арабеллы. — Надеюсь, когда ты нароешь достаточно имен, для всех будет вдоволь работы. А что у нас на десерт?
— На десерт у нас весьма острое блюдо, — криво усмехнулся Агардг.
— И что, скверные вести? — вновь насторожился командор.
— Ну, не то что бы… — замялся толстый гурянин. — Но некоторые вещи тебе могут не понравиться. Я так и не понял, что же там случилось… Где пропал без вести командор Рагон… Но завязаны были многие. А основные партии разыграли три группы разумян. Во-первых, несколько невесть откуда взявшихся бывших членов бывшей команды командора Дикаева. Во-вторых, командор Рагон со своими бойцами. А в-третьих, командор Тингдт.
— Как интересно, — задумался командор. — И что же им было нужно?
— Всем одно и то же. Все искали следы командора Дикаева. А командор Тингдт, по своему обыкновению, интересовался и обоими другими ищущими.
— В этом его сила, — согласился Зауэрвальд, помрачнев. — Значит, и Рагон искал Дикаева? Насколько верны твои сведения?
— На смертном одре неправду не говорят, — ухмыльнулся гурянин.
— В каком смысле? — спросил командор удивленно.
— В прямом. Поверь, я знаю, как добиться у любого разумянина правды. А исчезновение одного информатора и его подруги-проститутки вряд ли серьезная потеря для Каштуна.
— Хорошо. Так что, значит, и Рагон искал Дикаева?
— Да. По всему выходит, что командор Дикаев действительно жив. И, возможно, там они все и встретились.
— Значит, Дикаев с его бойцами и Тингдт со своими?
— Получается так.
— Хорошо. Ищи дальше. Любая информация нам сейчас крайне важна, — подвел итог Зауэрвальд. — Собери все сведения по Тингдту. Больше пока ничего. А вот с Дикаевым все обстоит хуже. Если он жив, то прячется не зря. Если это его разумяне играют в свои игры, тоже плохо. Так что поднимай всех своих боевиков. И другим нашим друзьям передай эту информацию. Пусть все начнут охоту по этой линии. Я хочу, чтобы любой таракан, который улизнул с корабля Дикаева и сумел выжить, был найден и раздавлен.
— Это непросто.
— Да, непросто. Но я не припомню, чтобы я тебе и другим сказал хоть раз, что ваша цена недешева. Разве так было? — раздраженно поинтересовался Зауэрвальд.
— Не было. Прости. Мы принесем тебе их головы, — ответил гурянин со шрамом, отметив про себя, что больше непозволительно говорить командору о сложности заданий.
— Хорошо. Я тебе верю и уважаю тебя. Не подведи меня и тебе придется работать только от скуки, не испытывая ни в чем нужды.
Фь Илъкж застал Стингрея в информационном центре линкора, в электронной библиотеке, где он читал какой-то текст на небольшом мониторе.
— Эй, Майкл, ты что, увлекся историей? — поинтересовался гурянин, заметив, как поспешно партнер отключил изображение на дисплее.
— Да так… Смотрел кое-какую информацию, — ответил Стингрей, немного стушевавшись. — А ты что раздобыл?
— Я узнал про генерала Мэнсона, — похвастался Фь Илъюк, присаживаясь на соседний стул. — У него семья в Меото. Легкая цель. Возможно, мы опоздали.
— Этого нельзя допустить. Надо прикрыть их, — ответил Майкл, поднимаясь.
— Нужна хорошая команда. У тебя есть кто на примете для проведения такой работы?
— Думаю, нам пора вытаскивать из берлоги старину Челтона. Ему очень подойдет такая работенка. Я могу озадачить его. Тем более что, когда мы начинали эту кампанию, он со своими бойцами отправился на боевом корабле в какой-то учебный рейд. Вот как раз и потренируется.
— Ты поспеши. Мы ведь не первые поинтересовались содержимым досье Мэнсона. Кто-то уже полазил в сети Военного Департамента.
— Я прямо сейчас решу этот вопрос, — махнул рукой Стингрей и выскочил из помещения информационного центра.
Мучимый некоторыми угрызениями совести, словно он подглядывал в чужую замочную скважину, Фь Илъюк активировал монитор библиотеки и вызвал на экран последний документ.
Не жалей дождя, который прошел,
У тебя, поверь, все будет хорошо.
Все невзгоды и печали унесутся прочь.
Вновь любовь зажжется, чтоб тебе помочь.
Я же должен уйти той своею дорогой,
Что не разумом — сердцем выбрать пришлось,
Что, петляя по жизненным пням и болотам,
Может быть, и не к счастью меня приведет.
Я не забуду ни мгновенья,
Из тех, что подарил мне ангел мой.
Без горечи, без зла, без сожаленья,
Я вспоминаю каждый миг с тобой.
И лишь одно мне больно ранит душу,
Мешая сердцу обрести покой,
Как эха стук в ушах, опять я слышу Слова:
«Я сожалею» были брошены тобой.
Возможно, время — лучший лекарь
И сможешь ты меня простить,
Но мне сейчас дана одна дорога,
И я не в силах что-то в этом изменить.
Молитвой повторяю снова:
Я не хочу, чтоб были мы врагами,
И если не дано судьбой иного,
Давай расстанемся друзьями.
Под стихотворением стояла фамилия автора — Хельгмар.
— Ладно, хоть в запой не уходит, — буркнул гурянин, отключая монитор.
Тревожно-возбужденное состояние обуяло всех невольных обитателей укрепления, поселившихся в башне с выданными им боеприпасами. То один, то другой забирался на верхнюю открытую площадку и подолгу глядел в разные стороны, словно предвкушал неизбежное, то, что должно было вот-вот случиться. Но ничего не происходило, и очередной наблюдатель, ворча, спускался вниз, чтобы передать эту негласную эстафету следующему бедолаге.
Канонир Радугдт вообще поселился наверху, где в самом центре площадки высилась сфера закрытой турели с установленными на ней четырьмя энергетическими пушками большого калибра. Эти пушки, с фронта защищенные мощным бронеэнергетическим щитом, были совмещены в единый блок с общей системой наведения. Запрограммированная очередность выстрелов позволяла выкроить для каждой отдельной пушки достаточно времени, необходимого для охлаждения стволов. А с учетом того, что среди невольников не было хороших стрелков, эта последовательность не позволяла неграмотному пользователю тупо перегреть орудия в истеричной горячке и суете боя. Однако гурянин был как раз из числа опытных, а потому просто радовался потенциальной возможности «косить», не вспоминая о термических предохранителях, которые, не спрашивая разрешения, отключают орудие до восстановления рабочей температуры. И сейчас у Радугдта буквально чесались руки. Не имея другой возможности реализоваться, он часами просиживал в подвеске турели, вращая стволами на 360 градусов по горизонтали и на 90 градусов по вертикали. Он ловил в перекрестия прицелов любую летящую цель вроде птички и, крутясь, не выпускал ее из прицела до тех пор, пока она не исчезала из поля видимости. Система автоматического наведения не годилась для более качественного слежения, поскольку ее невозможно было навести на чисто биологический объект. Но едва только в поле зрения оказывался летящий куда-нибудь бот, канонир давал системе возможность показать себя. Тогда турель захватывала отмеченную цель и вела ее опять же до момента исчезновения из поля зрения, наверняка пугая пилотов.