— Не, я к такому не готова, — нервно отозвалась Света. — Мне и тут хорошо.
— Ладно, ладно, — отозвался я и разблокировал смартфон.
Агния приступила к важному рисунку вечером. Перед этим я уговорил и прямо-таки категорически настоял на получасовом сне — может сказался опыт пребывания в другом мире, где усталости нет, но Агния едва не довела себя до обморока.
Света этого не замечает, потому что сама такая: то рисует, то школьными делами занимается, то на письма редактора отвечает. Выходит, один я бездельник, ну вот хоть позабочусь вовремя.
Коротко мы обсудили, что будет нарисовано. Агния говорит, что игровое время в Стриодеале сильно обогатило её. Раньше приходилось напрягаться, чтобы придумать очередной план для комикса, а сейчас достаточно вспомнить.
Сначала она хотела запечатлеть ночной бой на площади, немного приукрасив, показать весь ужас бунта в Захолменской. Проблема только в добавлении образа Рейвиоллы. Агния поделилась, что не хотела бы изображать её как кукловода этих событий. Я представил, каким могло быть полотно и пожалел, что вариант не подходит.
В ходе короткого совета на кухне, мы выбрали другой: Рейвиолла будет находится на переднем плане и в середине композиции. С левого бока, по линии удаления перспективы, вся наша команда, а с правой стороны арта — демоны и Гомокл. Задник наполнит вечерний ландшафт Захолменской в огне.
— Не знаю, получится ли, — поделилась Агния. — Я хочу чтобы картину можно было рассматривать как в миниатюре, так и в большом приближении. То есть я обязательно сделаю её детализированной, но вот будет ли она нормально смотреться в общем плане не знаю…
— Предполагаю, что это очень сложно сделать? — отозвался я, а художница кивнула. — Знаешь, вот нисколько не сомневаюсь в тебе. Уже убедился, что в итоге ты справляешься со всеми задачами. Верь в себя, но ни в коем случае не загоняй. Я буду следить за этим.
— Хорошо, Матус. Но ближайшие три часа мне нельзя отрываться — это очень важный этап.
— Тут мои полномочия всё, — развёл я руками и грохнул смеяться.
— Председатель старшей школы “Бастион” слушает, — принял я вызов от Вероники.
— М-м, как неожиданно, — бархатным голосом проговорила она, — а это ваш заместитель. Уделите мне толику внимания?
— Вот хоть и шутим, а мне так стыдно стало.
— И почему же?
Я глубоко вздохнул и выдохнул. В высотках типа этой, где живёт Света, для квартир не предусмотрено балконов, а общий на этаж есть. Вид на вечерний Ружияр открывается прекрасный, да и воздух до тесноты в груди ароматный: поздняя осень подмешивает в городской букет свежие холодные струйки, угадывается опавшая листва и запах высохших трав.
— Целый день пил чай и пялился в смартфон. Ну и болтал с девчонками.
— Это довольно благоразумно — поддерживать водно-солевой баланс.
— Пхех! Ну да, солесодержащая еда тоже была и много.
— А чем господин Председатель планирует заниматься вечером? — проговорила Вероника таким тоном, что меня бросило в жар.
Похоже, Валентина смогла повлиять на меня, раз в голову набежало мыслей, которые не могу озвучить.
— Хоть вы и мой заместитель, но я в полном вашем распоряжении.
— Хм-м… даже так. Не будете ли вы тогда против ещё немного обогатить водно-солевой фон? Всё строго в рамках заботы о телесном и психическом здоровье.
— Признаться, нестерпимо хочется…
Предупредив художниц, что отлучусь, поспешил вниз. Хоть и с трудом, но Света разрешила надеть её тёплую кофту с капюшоном. Это особенная вещь не только потому, что хозяйка легендарная Сабрина Григ, но и за счёт тематики принта: на спине изображён типичный фанат комиксов, окружённый десятком парящих томов, а сверху надпись “Читай или умри!”
Вадо приехал через десять минут. Я сел на переднее сиденье и с совершенно довольным видом встретил его добрый взгляд.
— Эх, молодость…
— Как будто вы старый, дядь Вадо?!
— Пхех! — крякнул он. — Конечно нет, но всё же ностальгия по детству и юности есть. Вы же ужинать собрались?
— Ага.
— Может переоденешься?
Стукнул себе по колену — из одежды всё те же выданные штаны и майка по-домашнему.
— Блин, ну я и дурак! Можем мы домой заскочить?
— Тебе с мигалками или без? — улыбнулся он.
— Лучше без, — рассмеялся я.
Конечно, встреча с родителями видится напряжённой — я несколько изменился, но чего теперь-то робеть, когда по самую макушку увяз в магии…
— Рыжик! — воскликнула мама в прихожей. — Что с тобой опять случилось за ночь? Ивер!
— Мам, да всё хорошо. Чуть-чуть подкачался просто.
Вышел папа, оглядел меня и выдал знак одобрения — большой палец вверх.
— Вот поедем дедушку с бабушкой навещать — пригодится сила картошку копать.
— Ивер, — перевела недовольный взгляд на него мама, — это не нормально! Как можно было за сутки так поменяться?
— Я много размышлял, мам.
— Всем добрый вечер! — заглянул в открытую дверь Вадо.
— Тьфу на вас! — одарила гневным взглядом мама и повернулась к гостю. — Заходи скорее, Вадо. Хотя вы, мужчины, и поддерживаете друг друга, но чаем-то напоить я должна.
— Не смею отказываться, вот только отвезу вашего крепыша на встречу с Вероникой и сразу вернусь. Матус, у тебя три минуты на переодевание.
Мама проводила меня взглядом и уже во след комментирует:
— Что за дурацкие надписи делают? Ох уж эта массовая культура… так, Вадо, или ты пробуешь мой пирог сейчас, или я буду злиться, — услышал я уже на втором этаже.
Влетел в комнату и сразу к гардеробу. Не хочется расставаться с балахоном Светы, но что поделать — вытянул плечики с костюмом. Ботинки надену те, что подарила Валентина.
— Вот это уже другое дело! — оденил Вадо, когда я вошёл в гостиную. — Настоящий телохранитель.
Костюм действительно немного жмёт. Мама не удержала восхищённого взгляда.
— Всё, едьте скорее, — махнула она рукой. — Одно женское сердце заставили волноваться, так хоть другое не заставляйте.
Мной овладели чувства — подошёл к маме, склонился поцеловать в макушку.
— Прости, мам.
— Вот знала бы, что всё так получится — ни за что бы с Тохи не уехала.
— Ты самая лучшая, — ободряюще улыбнулся я. — Видишь же — становлюсь только крепче. Ничего мне не сделается.
Её лицо дрогнуло от сдерживаемых слёз. Мама вдруг стукнула меня по лбу и говорит:
— Давай обними маму и иди уже скорее! Ещё я позволю своему сыну опоздать на встречу с Вероникой.
Вадо выжал спецсигнал и развернулся через сплошную линию. Стрелка спидометра быстро выскочила за рамки допустимой. Трафик небольшой, мы умудрились даже на пару красных светофоров проскочить.
— Спасибо, дядь Вадо!
— Не могу подвести твою маму. Такую женщину нельзя.
— Это да-а-а… — грустно заключил я. — А мы разве не в имение сейчас?
— Вероника велела не заезжать за ней — к ресторану доедет на такси.
— Да ну?! А почему же не наоборот?
— Сам спросишь, — со смехом отозвался Вадо.
К удивлению, мы не поехали в Золото Симфонии — Вадо вывел лимузин на скоростную трассу и когда большая часть Ружияра осталась позади, свернул направо. Сектор частных домов, на дорога играют дети, поэтому мы неспешно пересекли район и выехали к старинному заведению возле красивого пруда. Водоём ухожен, в середине есть терраса и по периметру освещение с дорожками. При желании, можно выбрать столик в отдельно стоящих беседоках. Мне навстречу вышел служащий и уточнил не ждут ли меня.
Вероника выбрала уединенное место, куда и проводил служащий.
— Добрый вечер, — слегка поклонился я. — Ты прекрасно выглядишь.
Вероника встала и подала руку для поцелуя. В глазах мерцает фиалковый огонь, так магически действующий на меня.
Памятное по Докладной Комиссии чёрное платье максимально выразительно. Роскошь волос убрана под сеточку, а на шее демонстрирует статус кулон с люцифером — в вечернем сумраке видно его сапфировое свечение.
Меню разительно отличается от Золота Симфонии: тут и цены в разы ниже и блюда ближе к стандартным. Я выбрал солянку, картошечку по-домашнему и салат.
— Приятный вечер, — проговорила Вероника, когда официант ушёл.
Я встал накинуть плед ей на плечи.
— И место удивительное. Хоть и осень, ну тут она словно только началась. И воздух классно пахнет.
— Рада, что тебе нравится. Хотела удивить.
Я сел обратно и ослабил давящий галстук.
— У тебя к этому талант.
Посмеялись.
— Как успехи? — спросил я. — Всё получилось?
— Можно сказать. В магических исследованиях время ключевой ресурс — его всегда не хватает. Ну и сил тоже.
— А удалось что-нибудь выяснить насчёт Изнанки?
— Работаю не только я. Мы не можем оставить случившееся просто так, как понимаешь. Но хорошо, что я не в группе следователей, — улыбнулась Вероника.
Я призадумался, а потом говорю:
— Кажется понимаю твою радость. Это было бы весьма напряжно?
— Не то слово. Ну и не готова я пока делиться находками и открытиями.
Я с интересом посмотрел:
— В смысле, ты знаешь больше, чем эта группа следователей?
— Мы априори знаем больше, — заговорщески улыбнулась Вероника. — Ну и отец с Императором. И то, как помнишь, мы не всё рассказали.
— Понимаю, — кивнул я.
— Если что-то будет угрожать Империи, то отец узнает об этом первым. Всё остальное могу оставить в секрете.
— А он не будет ругаться? — забеспокоился я.
— Ты же знаешь — мы часто спорим, — с грустью ответила Вероника. — Но это моя жизнь и моё решение.
— Да, знаю. И полностью поддерживаю, — серьёзно посмотрел я, но не долго — дальше уже с улыбкой: — Для меня твой папа — гора! Недосягаемая высота. Про Императора и говорить не приходится. Однако в вашем противостоянии я строго за тебя.
— А вдруг я ошибаюсь, Матус? — облокотилась на стол Вероника.
Многозначительный взгляд нашёл мой.
— Все ошибаются, — улыбнулся я, — даже боги. Но всё это относительно. Мне достаточно знать, что ты заботишься и бережёшь нашу Империю.