И спит ли «старушка»? Может, продолжает играть?
Я щелчком отправил «догоревшую» до фильтра сигарету в центр комнаты. Не долетев до ковра, «бычок» растворился в воздухе. Но привычного восхищения высокими технологиями сегодня почему-то не ощутил.
Сегодня меня решили пощадить. Пошли навстречу, так сказать. В апартаментах ее высочества были только ее высочество и ее высочество. Ну, и я. Все остальные заинтересованные лица были показательно выдворены за двери. И особого протеста на лицах я не заметил – то ли по причине предварительной договоренности (дескать, чем бы дитя ни тешилось – давайте уважим ребенка, а то оно стесняется), то ли по причине непререкаемого авторитета попечительницы Центральной клиники флота империи ее высочества Розали ни-Ровено ан-Кадагри.
Во всем остальном поблажек не было. Спящая принцесса была без простынки, а голос бодрствующей принцессы – лишь с едва заметными сочувствующими нотками:
– Раздевайся, Кей!
Немного утешала мысль о том, что никто никогда не осмелится выложить в общий доступ видео, в котором какой-то голый простолюдин залезает на обнаженную принцессу. Даже если голый простолюдин – национальный герой. Эти записи, наверное, будут идти по грифу «Совсекретно» и «Исключительно для вуайеристов императорской семьи». Кстати, мой ИБК снова отключился. Ну, видимо, чтобы фоток себе на память не наделал. В свою обширную коллекцию «клубнички», оставшуюся от Кея.
Ну, что можно сказать. Непривычно. На голых женщин я всегда ложился с одной-единственной целью. И никогда от меня не требовали «просто лежать и при этом постараться не уснуть» (чувствуется весь юмор ситуации, да?).
– Ножки ей раздвинуть? – Вот и Роза скалится, зараза ядовитая! – Лови момент, Кей!
Сонливости в этот раз не было. А вот злость была. На эту стерву, которая играет в непонятную мне игру. На ту стерву, что подо мной, из-за которой Кей угодил во всю эту ситуацию. Даже к императрице Кассиопее я испытывал совсем не верноподданнические и даже близко не положительные чувства!
– Ах, да, ты же бревна не… – Роза себя оборвала, а ее голос стал серьезным и напряженным. – Кей! О чем бы ты сейчас ни думал, не прекращай!
А о чем я думал? Я злился. Испытывал ненависть к Розали, к Альер… к Кассиопее. Ко всей этой гребаной императорской семье… к этому миру, такому замечательному из-за своих почти магических технологий и такому гнилому из-за замшелой монархии, в которой люди, способные в повседневной одежде выйти в открытый космос, кланяются каким-то всесильным ублюдкам с почти магическими способностями. К судьбе, которая убила меня, убила Кея, убила мою Леночку, оставила нашу дочь сиротой… И как там она сейчас на Земле одна?
«Янтарь» колыхался в своих далях, обволакивая ТАМ отражение моего тела. Пластичная бурая субстанция принимала причудливые угловатые формы, с легким скрежетом подрагивая, как живая… ТАМ искажалось пространство, менялись физические константы… наверное… измерять-то эти константы было нечем.
Я услышал топот и гомон возбужденных голосов. Крики команд, щелчки и жужжание каких-то механизмов.
– Кей, прекрати! – Крик Розы. – Прекрати, пожалуйста!
Прекратить? Что прекратить?
Я повернул голову в сторону входа, случайно мазнув губами по носу спящей Альер. Красноватое марево перед глазами почти рассеялось. Пространство с ложем принцессы было огорожено полупрозрачной стеной, по которой часто бежали голубоватые волны света. Кажется, на одном из видео, что я смотрел, так выглядели защитные поля.
За полупрозрачной стеной толпились люди. Много людей.
Космодесантники в уже знакомых мне доспехах, какие-то остроносые платформы, висящие в воздухе и чутко «нюхающие» окружающее пространство носиками то ли излучателей, то ли сенсоров. И белая головка Розы, едва виднеющаяся за спинами заслонивших ее от меня «рыцарей». А те еще и выставили в мою сторону многообещающе выглядевшие стволы.
– Убрать оружие! – рявкнула Роза. – Всем выйти! Поле снять! Немедленно!
Дисциплина на уровне – никто даже не пикнул: «Но, ваше высочество, это же опасно! Он же вас покусает!» Правда, такому голосу сопротивляться – это нужна стальная воля – сразу видно достойную дочь своей матери.
Секунда-другая, и в палате не осталось никого. Роза подошла почти вплотную к ложу принцессы.
– Кей! – Она была… в непонятном настроении. – Как же ты нас напугал!
Что тут произошло? Чего они так всполошились?
И где огромный черный бублик? «Мнемоскоп», кажется? Я вижу только какую-то кучу серой пыли… И где, собственно, ложе? Лежим-то мы почему-то прямо на полу. Нет, на полу заниматься ЭТИМ, не спорю, куда удобнее, чем на узком специализированном постаменте… Ложе и «бублик» – моя работа? Судя по авралу – да, моя.
Не это ли причина, по которой я понадобился императорской дочке? И императорской мамке?
И тут меня слегка приподняло. Это Альер вдруг вздумалось набрать в грудь воздуха… и оглушительно чихнуть! Прямо мне в лицо!
Я не помню, как оказался в двух метрах от лежащей Альер. Помню только, как неосознанно вытирал чужие слюни с лица. Ну, да, воспитанно прикрывать рот ладошкой она не стала. А еще у нее зубы не чищены…
– Фу, гадость!
– Кей… – Голос Розы был каким-то очень-очень ровным и спокойным. Тихим и просящим. Она, не отрываясь, смотрела на Альер. – Кей, иди к себе, хорошо? – Она повернулась ко мне, улыбнулась и какой-то влажной тряпочкой стала вытирать мое лицо и грудь. – Не волнуйся ни о чем, Кей! Пожалуйста. Все хорошо. Я скоро приду. И ничего ТАКОГО больше не думай, пожалуйста.
Я направился к выходу, удержавшись от попытки вытереть губы, в которые напоследок меня поцеловала Роза. Зачем утираться? Наверняка салфеточка была с каким-нибудь дезинфицирующим составом. Девушка старалась – вытирала чужие слюни, септику наводила.
– Кей!
– Что?
– Одеться не хочешь?
В руки мне кто-то сунул сверток одежды. Я бездумно оделся и вышел из палаты принцессы. Мимо молчащих людей, набившихся в коридоре, выскользнул во внутренний парк и направился к себе. И ни капельки не удивился, когда пятерка «рыцарей» деловито потрусила следом. Прямо через парк, под любопытными взглядами пациентов и медперсонала.
Роза влетела в номер через четыре до-о-олгих часа. Как и у всех женщин, именно такой промежуток времени у нее, видимо, проходил в специальных таблицах под названием «я скоро приду». С другой стороны, я же не знаю, почему ее так долго не было – возможно, для этой задержки были достаточно веские основания.
– Одевайся! Прилично одевайся!
Я пожал плечами и зашарил в настройках одежды.
– Не то! – Роза поморщилась от выбранного мною набора одежды. – Зачем эта дурацкая надпись на кармане! А этот веселенький рисунок? Не то!
– У нас что-то намечается?
– Ага. – Поежилась она. – Мама… Ее императорское величество намечается. Желают поговорить. – Видимо, нетрудно было прочесть мое отношение к грядущему разговору с императрицей, потому что Роза без своих обычных подначек торопливо уточнила: – Не лично. По связи. Так что можешь все «приятные» ощущения поделить на шесть. У нас десять минут… уже девять. Дай линк к управлению костюмом – я тебе сама подберу!
Наглеет дев… старушка. Шарить по чужому ИБК, как у себя в кармане, – это личное, это прерогатива очень близких людей, например супругов. Видимо, она считает вопрос уже решенным. Но линк я ей дал – пока не переговорю с Кассиопеей, ссориться с наследной принцессой не стоит. Потом, конечно, тоже не стоит. Но тут: или – или.
– Что с Альер?
– А-а-атлична! – Роза действительно была искренне довольна. – Пришла в себя, выпила водички, сходила под себя и – снова баиньки. Родственники понабежали. – Она помолчала. – Кей…
– М-м?
Она опустила глаза и стала поправлять стоячий воротничок моей зеленовато-белой рубашки. Типа испытывала смущение и мялась. Так и захотелось ляпнуть: «Рожай уж!»
– Подумай, пожалуйста, над моим предложением, Кей! Не хочешь в штаб флота, можно пойти на службу в Контроль… гарантирую – ты пройдешь все проверки!
Херасе, предложение!
– У тебя там еще один сын работает? В Имперской службе контроля?
– Нет. – Роза вздохнула и на полную мощность врубила режим «я такая смущенная-смущенная, мне так стыдно-стыдно, я такая виноватая-виноватая». – В ИМСЛУКОНе служу я… в директорате. Это, вообще, моя лавочка, если честно… вот…
С другой стороны, никто не мешал мне узнать об этом заранее…
– А какое у тебя звание, Роза?
Да! Я все-таки задал этот вопрос! Мы неисправимы в своем стремлении испоганить самим себе жизнь! И при выборе между правдой и спокойной житухой некоторая несознательная часть населения почему-то склонна выбирать первый вариант… при всем его очевидном вреде. Мазохизмом отдает.
– Генерал-фельдмаршал империи. – Шмыгнула она носом.
«Артистка, ты б еще носочком туфельки ковер поковыряла…»
– Ясно… – неопределенно протянул я. Роза вскинула наполненные слезами испуганные глазки («Верю! Верю!»), и я добавил с улыбкой: – Фельдмаршалов я еще не трахал.
Тепло так улыбнулся, всепрощающе и нежно. Как я уже сказал, СЕЙЧАС ссориться с принцессой не входит в мои планы. Роза облегченно перевела дух. Что она на самом деле подумала и поверила ли моей непрофессиональной (ну, извините, какая есть!) актерской игре – не знаю. Думаю, это далеко не первый раунд убеждения друг друга в искренности чувств и благих намерениях. Но, надеюсь, следующий раунд произойдет не скоро. А если повезет, то не произойдет вовсе…
– По сигаретке… успеем? – спросил я, бросив взгляд на столик.
– Ни… – помотала она головой, – давай после. Вот с мамой поговоришь, и тогда покурим, отметим!
Не-е-ет, милая, «после» ты будешь не в настроении что-то отмечать. Очень-очень сильном «ненастроении». Или я совсем не понимаю двухсотлетних старушек…
– Ты молодец, Кей!
Оказывается, отключение ИБК производится даже при дистанционном разговоре с ее величеством. Это, наверное, как на экзамене – чтоб не подсматривали и не списывали. Императрица была в том же белом кителе. Ощущение присутствия было полнейшим – казалось, что голограмма правительницы, удобно расположившейся передо мной, своим невеликим весом даже слегка продавливает кресло, в котором она якобы сидела. При этом императрица была черт знает где, а продавливаемое ею кресло находилось в моей палате!