Перед тем как ответить Зенон немного подумал.
– Объективно, меня полностью устраивает то, что я оказался именно в группе майора Тверда. Он мне сразу понравился: мужик серьезный, немногословен. С тобой и Лиин Чаханги мы побывали в деле, и я не разочарован. Надеюсь, вы оба также ничего против меня не имеете. Эниэль я толком узнать еще не успел, поэтому пока воздержусь от комментариев.
– Молодец, вьюнош, – похвалил Зенона огр. – Сразу видно, отменный следак из тебя выйдет. Скажу по секрету, всем ребятам из отдела ты также понравился, а девки, так просто без ума от твоих зеленых глаз. Только... – Зуур помахал указательным пальцем перед носом юноши, – не зазнавайся и с девками, а особенно с замужними дамами, не лютуй, этим лярвам только дай повод, на весь город ославят – провинция, понимаешь ли.
– Да я, в общем-то, и не собираюсь, – пожал плечами Зенон и, слегка покраснев от смущения, спросил: – Зуур, а что здесь говорят про генеральскую секретаршу?
– Так вот оно что. – Шаман весело посмотрел на молодого человека, – и тебя, значит, торкнуло в сердечко. Не знаю, не знаю – странная она какая-то. Все ее ровесницы уже давно замуж повыскакивали, а она все никак. Ведь и на лицо красива, и статью не обделена, и характер ангельский, а все не найдет своего принца. Клеилось к ней превеликое множество молодых и не очень, многие, кроме горячего сердца и чистой большой любви, честно предлагали руку, но она ни в какую.
– А может быть, у нее что-то с генералом? – предположил Зенон.
– Упаси Создатель! – с деланным ужасом на губастой физиономии воскликнул Зуур. – Герхард Бен Розенталь в этом плане кремень и примерный семьянин. К тому же не в правилах орочьего племени вступать в сомнительные связи с представителями низших рас. После Одельбаумской бойни они хоть формально и признали равенство прочих народов, но как были неисправимыми спесивцами, так ими и остались. – Зуур слегка придержал шаг и, оборотившись лицом к приятелю, бодрым голосом заявил: – Так что, парень, насчет чести и достоинства девушки не сомневайся. Ежели бы чего-нибудь с кем-то у нее сложилось, наша Эниэль не позже чем через полчаса об этом узнала бы, а еще через полчаса об этом судачила бы вся контора. Поэтому, коли нравится девка, не откладывай дела в долгий ящик и – как в омут головой. Повезет, отхватишь лакомый кусок всем на зависть. Нет так на нет и суда нет, с тебя не убудет. Главное – будь решительным. Девки, они любят, чтоб их штурмом брали. Помнится, я свою первую...
И Зуур Эр Шуур пустился в пространные воспоминания дел давно минувших о том, как когда-то, вопреки воле родителей невесты, он – совсем еще юный огр, умудрился прям из-под носа бдительной родни украсть свою первую жену. Не беда, что об этом своем поступке он потом неоднократно пожалел – дамочка оказалась еще той стервой, впрочем, так же, как и вторая его супруга, зато какое приключение выпало на его долю.
– Эх, Зенон, пожалуй, послушаюсь я совета своего закадычного кореша Хааз Эд Дана, да возьму еще парочку в свой гарем, для равновесия. Пусть они там тиранят друг друга: организуют коалиции, союзы и заговоры, мутузят друг дружку чем ни попадя. Лишь бы меня оставили в покое, как-никак не молодой юноша – через месяц восемьдесят три стукнет.
– Да ладно тебе прибедняться! – не без издевки в голосе воскликнул Зенон. – Ты еще меня переживешь. И что такое восемьдесят три для представителя великаньего племени – начало жизненного пути.
– Не понимаешь ты, приятель, – тяжело вздохнул Зуур. – Надоело все: дом, эти бабы. Хочется чего-нибудь... А чего хочется, сам не знаю. Хорошо хоть дети выросли, поразъехались кто куда, не беспокоят. Иначе бы я совсем с ума сошел.
– Это у тебя кризис среднего возраста, – с умным видом заявил юноша. – Может быть, тебе действительно стоит пополнить свой гарем, коли законы твоего племени позволяют это сделать. Юные жены, свежие ощущения...
– А старых куда девать? – Огр перебил вдохновенную речь товарища. – К тому же снова младенцы, обгаженные пеленки, разбросанные по всему дому. Не знаю, не знаю. Конечно, спасибо за совет, но я все-таки еще подумаю.
За разговорами они незаметно дошли до какого-то перекрестка, где их пути расходились в разные стороны. Зенону следовало идти на улицу Лыковую, Зуур Эр Шууру к двум своим женам, в большой и очень шумный дом, расположенный на самой окраине города. От приглашения зайти в гости наш герой очень ловко отвертелся, сославшись на усталость и легкое недомогание.
– Надеюсь, ничего серьезного? – поинтересовался огр.
– Волноваться не стоит, немного надышался дымом, когда вытаскивал из огня Лиин. Утром буду, как огурец.
– Ах да! – шлепнул себя по лбу огр. – Завтра всем явиться на службу в парадной форме, при орденах и регалиях – приказ Бати.
Через полчаса вконец измотанный уличной духотой Зенон открывал дверь дома Маары Бушуй. Комплект ключей добрейшая хозяйка выдала ему сегодня утром со словами: «На всякий случай, милок, вдруг мне приспичит к соседке сходить или еще куда. Токо не потеряй. Народ ноне шустрый – найдут, непременно залезут и все самое ценное стащут».
Наш герой застал тетушку Маару дома. Старушка была занята тем, что читала заумную нравоучительную мораль в чем-то провинившемуся коту. Увидев юношу, она всплеснула руками и громко воскликнула:
– Ты, милок, не с пожара ли чай?! Провонял-то хуже копченого омуля! А ну сымай-ка мундир и прочие аксессуары, щас я их быстренько простирну! Да и самому тебе не мешает душ принять.
– Я и сам могу выстирать, тетушка Маара, – смущенно забормотал Зенон.
– Знаешь что, милок, выкобениваться будешь перед своей супружницей, а у Маары Бушуй так заведено: сказано – разоблачайся, значица – быстро одежу сюда, а сам в душ! И побыстрее – самовар на столе стынет.
В вопросах гигиены кот Василий был полностью солидарен с хозяйкой. Подойдя к своему закадычному другу, он осторожно принюхался, затем громко чихнул и, демонстративно задрав хвост, осуждающе мяукнул, мол, делай, что говорят.
Зенону ничего не оставалось, как подчиниться приказу грозной старушки, но от плотного «чая» ему все-таки удалось отвертеться. Переодевшись в легкий спортивный костюм, он спустился вниз и передал пропахшую дымом одежду сердобольной хозяйке. Проигнорировав душ, он решил выкупаться в реке, а заодно побаловать свежей рыбкой своего лохматого друга.
Домой они вернулись часов около восьми. Вымотанный до изнеможения праздником живота котяра едва успевал за своим благодетелем. Зенон, наоборот, взбодренный продолжительным купанием в ледяной воде, шагал быстро и уверенно, держа в руках в качестве трофея веточку с нанизанными на нее тремя полуторакилограммовыми форелями. Омульков на сей раз попалось всего два, зато очень крупных, и они были на месте оприходованы Василием. Глядя на то, с какой ловкостью его приятель расправляется с очередной рыбиной, юноша лишь диву давался – даже по приблизительным прикидкам масса съеденного составляла два с лишним килограмма, то есть одну пятую от веса животного. Это все равно как если бы Зенону вдруг пришло в голову слопать за один присест восемнадцать килограммов еды.
Вручив улов хозяйке, юноша почесал кота за ушком со словами:
– Васёк, только избавь меня, пожалуйста, от твоих грызунов. Я понимаю, спорт, борьба с гиподинамией – все это прекрасно, но зачем побочный продукт своих ночных бдений складывать перед моей дверью? Тащи-ка их лучше сразу на компостную кучу. Зачем с утра людям настроение портить, вынуждая орудовать веником и совком?
Но у кота были собственные соображения на предмет долга, чести и благодарности. Он лишь громко заурчал, прикидывая в уме, на сколько мышей и крыс окрепла их дружба с симпатичным молодым человеком, а это означало, что на следующее утро Зенон обнаружит под своей дверью их уже не полтора десятка, а значительно больше, и Василий, со своей стороны, предпримет для этого все возможные усилия.
К несказанному огорчению Зенона, его сосед еще не прибыл со службы и, по словам старухи, вряд ли сегодня уже появится. Основательно подкрепившись, юноша оставил хозяйку наедине с телевизором, а сам поднялся в свою комнату. От нечего делать, он также включил телевизионный приемник. После пятиминутного ожидания на экране, увеличенном посредством специальной водяной колбы, появилось сначала неясное, но по мере прогрева радиоламп и кинескопа все более четкое изображение диктора, вещающего последние новости из столицы.
Ничего особенного за прошедшие сутки в стране не случилось. Соседние державы страдали от засухи, проливных дождей, опустошительных войн, лишь Великая Рутания, с ее мудрым императором, парламентом и кабинетом министров были этаким островком благополучия и спокойствия. Впрочем, лет десять назад Зенону посчастливилось побывать с родителями в соседней Гальштании. Там точно так же предпочитают обсуждать проблемы внешние, нежели свои собственные. С тех пор к подобным оптимистическим реляциям наш герой стал относиться с определенной долей скептицизма.
Второй канал оказался продуктом кряжских телевизионных дел мастеров. Если кому-то и было интересно, сколько промысловой рыбы выловили за этот день местные рыбаки или какие проблемы беспокоят жителей уездного Крыжополя, то Зенон никоим образом не относил себя к таковым. Поэтому он тут же переключил приемник на Первый общеимперский, где начиналась очередная серия похождений бравого майора разведки Никодима Колоса, и поудобнее устроился в кресле. Вообще-то, тупому созерцанию головокружительных приключений сомнительных героев Зенон предпочитал чтение книг, но сегодня он здорово подустал и решил, что именно телевизор поможет ему восстановить душевное равновесие, изрядно подорванное событиями прошедшего дня.
Действительно, мельтешение черно-белых пятен на экране очень скоро привело юношу в некое состояние, напоминающее медитативный транс. Реальность как-то отошла на задний план, в голове образовалась уютная пустота, он и сам не заметил, как закрыл глаза и мерно засопел.