Глава 2
Ворота поселения Распил, которое всё больше по своим размерам напоминало город, были распахнуты перед кавалькадой из десятка всадников, подъезжавших со стороны Пскова.
Капитан Одмий, начальник охраны Распила, предупреждённый дозорами о приезде графа и виконтессы ри,Шотел лично встречал их на въезде в поселение.
— Добро пожаловать, ваши сиятельства, — Одмий, хоть немного и беспокоился, как беспокоится и любой служака при приезде начальства, приезду Олега и Ули был, и правда, рад.
— Привет, Одмий, — остановил коня Олег, — В гостиницах места найдутся?
— Для вас — всегда, господин, госпожа, — улыбнулся, оценив шутку графа, капитан.
Размер бревенчатой стены, в которой были устроены ворота, был не более сотни шагов в одну и в другую сторону. Причиной тому — быстрый рост поселения.
Первый вал, который насыпали под строительство стены, пришлось срывать и переносить дальше, потом пришлось эту процедуру повторять ещё дважды. В конце концов, Олег приказал прекратить этот мартышкин труд.
Нет, он не собирался отказываться от строительства стены вокруг Распила, особенно, учитывая значимость этого поселения в экономике баронств, а, теперь ещё, и в экономике графства. Но отложил этот вопрос до лучших времён.
Поднимая пыль кавалькада проехала по улицам поселения до здания местной администрации. Старосту поселения Олег ещё не произвёл в городского Голову, но вскоре собирался это сделать. К тому же остальные атрибуты городской власти здесь уже были — комендатура, во главе с капитаном Одмием, и тайная служба, во главе с лейтенантом Тропаном, одним из самых толковых и въедливых офицеров Нечая.
Пока, и комендатура, и тайная служба находились в одном двухэтажном здании, построенном из красного кирпича. К нему Олег и направился.
— Я съезжу на Отшиб? Или тут буду нужна? — спросила Олега кровная сестра.
— Да езжай, я же вижу, как тебе не терпится посмотреть малыша.
Отшиб, который изначально построили в паре лиг от Распила, чтобы вонь от тамошних производств не тревожила основное поселение, всё же добрался до Распила. И произошло это путём естественного расширения посёлка при строительстве новых производств, складов и амбаров, конюшен и скотных дворов, жилых домов и бараков, трактиров и кабаков, и по мере заселения Распила всё новыми работниками и их семьями.
Теперь Отшиб был одним из районов Распила, где работали и жили мыловары, изготовители красок, клея и селитры. А царствовал там, среди своих медных и стеклянных колб, пробирок и мензурок, бывший отравитель, а ныне личный химик графа ри,Шотела Ринг.
Женой Малоса, помощника Ринга, была бывшая рабыня-подруга Ули Тимения, которая две с половиной декады назад родила дочку.
Виконтесса, узнав об этом, сразу же порывалась поехать в Распил, но согласилась задержаться в Пскове и поехать чуть позже, вместе с Олегом.
Возле недавно построенного, белевшего свежим деревом, трактира, Уля, помахав Олегу рукой, повернула свою лошадь на улочку, ведущую к речке. Вместе с ней от кавалькады отделилась и пятёрка девушек-ниндзя. Несмотря на многочисленные просьбы сестры, Олег своё давнее решение о постоянной охране баронеты-виконтессы отменять не стал.
Граф ри,Шотел бросил поводья часовому, стоявшему у здания комендатуры, в котором с торца был отдельный вход в местное отделение тайной стражи, к которому он направился, вместе со своим секретарём-адъютантом капитаном Клейном, дав команду тройке сопровождавших его егерей оставаться на улице.
На крыльце его встретил лейтенант Тропан, один из подчинённых барона Нечая Убера, такой же молодой мужчина, незапоминающегося вида.
— Ну, где там наш разведчик, веди к нему, — сказал Олег лейтенанту, после взаимных приветствий.
Тропан провёл их по узкому, вдоль окон, коридору до последней в ряду двери.
— Сюда, — пригласил он графа и его адъютанта, открыв дверь внунтрь кабинета.
При их появлении, находившийся в кабинете мужчина, в одежде небогатого купца, поднялся с дивана, расположенного вдоль левой от окна стены.
— Ты и есть Морс? — уточнил Олег, — Трудно узнать. Садись, — он указал на один из шести стульев стоявших вокруг стола.
Сам граф тоже прошёл к столу и сел в кожанное кресло хозяина кабинета. Клейн и Тропан, по его жесту, заняли места рядом.
— Рассказывай, какими судьбами тут оказался.
Морса Олег совсем не помнил, да он и видел-то его пару раз. Бывший безработный наёмник, когда-то согласившийся участвовать в похищении Ули, был по её просьбе помилован, отделавшись только наказанием палками. Морс, будучи исцелён баронетой, помог ей добраться до своих, и рвался отслужить ей любым способом.
Такая возможность у него появилась случайно, благодаря самому удачливому и самому мерзкому из агентов Агрия наёмному убийце Лешику, который взял бывшего наёмника и несостоявшегося киднеппера себе в помощники.
— Так это, господа схватили, — смущённо ответил Морс, — господин барон, извиняюсь, господин граф, мне Лешик сказал, что господину Агрию, ему всё обсказать, как есть, но…
— Попался в руки людям Нечая, — продолжил его рассказ Олег, — Конкуренция разведки и контрразведки. Этого следовало ожидать, рано или поздно.
При последних словах графа, его секретарь и лейтенант тайной стражи с интересом на него посмотрели, но вопросов задавать не стали. А Морс, похоже, вообще ничего не понял и завис.
— Дальше рассказывай, — подбодрил его Олег и обратился к Тропану, — Пусть хоть воды принесут, раз уж ты, ожидая своего графа, чего-то получше зажал. — Лейтенант смутился и поспешил распорядиться, выскочив из кабинета, — А ты продолжай, не тушуйся, не съем.
— Мы же у Вурсия работали, у этого, который главный тут у растинцев был. Я уж не знаю, как там Лешик его окрутил, но доверял он ему очень сильно…
— Да понятно, не каждому всякие гнусные дела поручишь, — понимающе хмыкнул Олег.
— Вот. А когда они с Гонемом дела все сворачивали, то прибыл в Неров купец из Фестала. Только он не из столицы оказался. Это большая шишка из Растина был. Рог Карвин, это мы чуть позже узнали. А Лешик, тот сразу как-то это вычислил, и он ему все делишки Вурсия-то и рассказал. А там ведь не только против вас интриги были. Они, вместе с Гонемом, и своих облапошивали, и даже кого-то из конкурентов травили. А Рог Корвин, тот аж в Совете дожей у них сидит, он в ярости был. Говорил, что теперь понятно, почему тут всё, извините, господин граф, через задницу пошло. А Лешик тот, после этого, в доверие к дожу вошёл. Он помогал вязать Вурсия с Гонемом и на суд и расправу в Растин везти.
Олег повернулся к своему адъютанту и прокомментировал рассказ Морса.
— Наш пострел везде поспел. Я уже подумываю наградить Лешика. Может орден какой-то придумать? Орден за Хитрость?
— Он и так награждён, господин граф, — Клейн, как всегда, был невозмутим, — То, что он ещё не висит на ближайшем суку, это и есть для него награда, и, на мой взгляд, весьма достойная.
В этот момент вернулся лейтенант. За ним, с подносом с вином и закусками, топтался угрюмый мужик, напоминавший заплечных дел мастера, да, скорее всего, им и являвшийся.
— Не стесняйся, — когда вино было разлито, Олег показал Морсу на бокал, — В общем, вы оказались в Растине. А сюда с чем прибыли, и где сам Лешик?
Торс отхлебнул вина, чуть не закашлявшись при этом, и начал вытирать ладонью пролившиеся на камзол капли вина. Бывший наёмник, в купеческом прикиде, выглядел весьма солидно. И дело было не только в одежде, но и в его пышущем здоровьем лице. Пусть с момента, как Уля применила к нему Малое Исцеление и прошло больше полутора лет, но, видимо, от волнения, тогда, Уля вбухала энергии в заклинание, что называется, от души.
— Лешик должен уже быть в Нерове. С ним пятеро наёмников, кринцев. Со мной тоже ведь кринцы были, тоже наёмники, трое, — он посмотрел на Тропана.
Тот, поймав на себе ещё и вопросительный взгляд графа, коротко пояснил:
— Пока в камере сидят. В допросную ещё не таскали. Без вашей команды.
— Кринцы, это из Кринской империи? — уточнил Олег, — Так, вроде бы, и с этой империей у растинцев отношения скверные? Что же это, наёмники из Крина служат врагу их родины?
— У наёмников родина там, где платят, господин граф, — счёл нужным влезть с пояснением Клейн.
— Да, господин граф, — продолжил Морс, — Всё верно. Их нам дали, вроде бы, как в помощь, но мы сразу поняли, что это для пригляда за нами. А их выбрали, что они из дальних краёв. Мало шансов, что кого из своих земляков встретят. Тут ведь у вас сейчас много народа ото всюду. Сказали Лешику, чтобы в Нерове торговлишку, для виду, открыл. А, главное, чтобы смотрел, когда вы с госпожами магинями в столицу уедете. Дали клетку с голубями. Сказали сразу весточку слать. А мне сказали любыми путями к вашим производствам пробиться. Не к мыльному или кальвадоса, это они уже знают, что вы магией делаете. Им интересно насчёт тканей, красок и, главное, досок с брусом. Откуда всё берётся такого качества и в таком количестве.
В конце осени к Олегу приезжала Морнелия, магиня короля Лекса и давняя знакомая Гортензии. Женщина умная и упрямая. Она привезла устное послание от своего короля.
Предложения Лекса были весьма привлекательны для Олега, на первый взгляд. Да и, на второй взгляд, он каких-то подводных камней в этих предложениях не находил.
Король собрался восстановить на территориях южных баронств Винора герцогство, и предлагал своему барону Ферм герцогские корону, мантию и жезл.
Понятно, что были и условия. Но эти условия казались Олегу приемлемыми. Деньги? Сто тысяч лигров? Легко. Особенно, в свете того, что его тугрики и рубли стали сверхпопулярной валютой — сколько он ни запускал их в оборот, всё вымывалось. Их брали и иноземные купцы, и свои, да и обычные люди старались их использовать для накопления. А лигры и солигры поступали, как в виде налогов, так и в оплату за товары, распродажам которых препятствовали только производственные ограничения и, иногда, грузовые возможности приходивших к нему купеческих обозов и торговых караванов. Армин, его министр финансов и главный налоговик, по-совместительству, докладывал, на тот момент, когда здесь гостила Морнелия, что в казне уже скопилось больше трёхсот тысяч лигров, не считая полусотни тысяч рублей в Псковском банке. Сейчас, наверняка, ещё больше. Олег забывал в последнее время уточнять финансовую информацию, увлёкшись военным строительством и рудниками.