Однако меня волнует то, что это заказ. Вполне стандартный для Курьера, просто доставка идет не в пространстве, а во времени. Беру заказ и доставляю его в то же место, но в другое время.
Как же часто мне приходилось брать всякие могущественные артефакты из замков и монастырей, лишь бы их не захватили. А возвращал уже после окончания войны или осады. Обычно я возвращаю предметы на то же место, так как сам заказчик может быть уже мертв.
Но в этот раз условия четкие, девушка сказала, что заберет сама.
— Мне нужен аванс. Если нет денег, поцелуй подойдет, — улыбнулся я. А потом добавил, чтобы не было двусмысленности: — Потом просто двести рублей принесете.
Она раздумывала ровно две с половиной секунды, затем перегнулась через стол, задев при этом грудью ценный хрустальный шар, и впилась губами мне в губы. Поцелуй был хорош. Искренний, каким может быть поцелуй женщины, верящей, что это последний поцелуй в ее жизни. Я не спешил ее разубеждать, но если так и продолжится, то нам вполне может потребоваться совет Лехи…
Но тут на улице раздался шум, и девушка пришла в себя, оторвалась от моих губ и чуть смущенно опустила глаза.
— Воскресенье, вечер, двести рублей. — Я протянул руку к свертку. — Аванс получен, договор заключен.
Она чуть неуверенно отдала мне сверток, словно сама не понимала, почему так поступает. Но для меня все было очевидно: у нее просто невообразимая интуиция. Мало того, что нашла Курьера, так еще и интуитивно дала ему заказ. А это уже не шутки.
Голоса на улице стали громче, и сверток мгновенно оказался в моей руке, а затем тут же исчез в полах мантии.
— Налево до конца, — посоветовал я. — Завернете за палатку со сладкой ватой, там забора не хватило, так что спокойно попадете с территории цирка сразу в лесопосадку, а через нее на трассу.
— Спасибо, — кивнула девушка и пулей вылетела из шатра.
Я медленно вышел следом и подошел к Левше, делая вид, будто мы тут болтаем, хотя оба смотрели вслед удаляющимся аппетитным булочкам, которые разносил лоточник. В следующий миг синхронно развернулись на шум. Из-за дальней палатки вывалились двое запыхавшихся мужчин в темно-синей форме, похожей на военную, с автоматами за спинами и злющими рожами.
Оба пошли к нам, зыркая во все стороны.
— Бабу не видели? — то ли спросил, то ли рыкнул лысый детина. — Темные волосы, бежевые штаны, черная водолазка.
Я заметил, что у мужика на лице шрам, проходящий через глаз. Сам глаз покрыт серой пленкой. Обычно в таких случаях носят повязку, но этот тип специально оставил его открытым, чтобы все видели, какой он крутой и опасный.
От обоих веяло негативной энергией, грехов за ними водилось немало, да и души выгоревшие. Такие чистят яблоки и убивают людей с одинаковым выражением лица.
— А вы по пути хорошо смотрели? — уточнил я. — В оба глаза?
— Умник, да? — прорычал одноглазый.
— Пошли, Ник, некогда, — одернул его второй.
— Я тебя запомнил, шут.
— Точно? Могу покрутиться, чтобы ты разглядел меня с двух сторон.
— Пошли, — дернул его напарник, и оба головореза побежали дальше.
Левша к тому времени начал вставать, обеспокоенно глядя им вслед, но я остановил парня, положив руку на плечо. Пришлось надавить, чтобы он уселся обратно на свой табурет.
— Не надо, — пояснил я. — С ней все будет в порядке. Я же вижу будущее.
— Приставал?
— Приставал.
— То-то я смотрю, она вылетела как ошпаренная, — попытался отшутиться Левша. — Не умеешь ты с женщинами обращаться.
— Ну да, — усмехнулся я.
Тринадцать суккубов, что пытались стать моими женами, с тобой бы поспорили. Притом они друг дружку на дух не переносили. М-да, веселая была неделька… Правда, с тех пор я тильдренский ликер больше и не пью. Нафиг такие приключения.
Что же касается девушки, то видение было слишком отчетливым. Заказ получен, договор заключен, мы еще встретимся. К тому же довольно скоро, так что незачем торопить события.
— Паршиво, — все-таки высказал свою мысль Левша. — Понял, кто это?
— Кто?
— Гвардия. Нашивки видел с гербом? Это гвардия какого-то аристократа. А где аристократы, там проблемы. Как бы не пришлось сворачивать лагерь.
Лимонов Владимир Викторович.
Следователь по особо важным делам.
Отдел по защите гражданских прав.
Владимир Викторович убрал ксиву и прошел во внутренний коридор полицейского участка мимо охранника. При этом сделал вид, что не заметил, как тот скривил лицо.
Отдел по защите граждански прав подразумевал защиту обычных граждан от действий знати. Но по факту этот отдел скорее защищал интересы аристократии.
Родившийся в небогатой семье простолюдинов, Владимир Викторович сейчас загребал такие деньги, что его родителям и не снились. Аристократы очень щедры, когда дело касается их репутации.
Сегодня же день у Лимонова не задался с самого утра. Во-первых, один из щедрых инвесторов в пенсионную программу Владимира Викторовича внезапно скончался. Во-вторых, Лимонову пришлось в срочном порядке ехать в эту дыру, чтобы разобраться в причинах смерти барона Тютчева.
И вроде бы все ясно: внезапный прорыв Бездны, заражение. Редко, но случается подобное. Только вот уже к обеду Лимонов понял, что чем дольше он разбирается с этим делом, тем страннее оно выглядит.
Ладно прорыв Бездны, этим уже занимается отдел ликвидации. Однако внутри они нашли всего одного обращенного, грохнули, вытащили сформировавшийся кристалл, но больше никого не обнаружили. Словно во всем поместье в момент прорыва никого не было, хотя это не так.
Самого же Тютчева нашли в городе на старом кирпичном заводе. И вот удивительно, в здании случился пожар в ту же ночь. Причем сам завод давно заброшен.
— Владимир Викторович? — Тучный мужчина в дешевом костюме вышел навстречу, заранее протянув руку, словно просит милостыню. — Капитан Назаров.
— Вы тут главный, значит. — Лимонов все же пожал руку. — Это кто?
Он стоял возле допросной и с интересом наблюдал за тремя рыдающими девицами, которые наперебой что-то рассказывали полицейскому и при этом обильно жестикулировали.
— Это? — Капитан тоже глянул в окошко. — Гостьи покойного барона. Им повезло, в момент прорыва Бездны они находились в гостевом домике чуть дальше от самой усадьбы.
Лимонов был в курсе некоторых «слабостей» барона Тютчева. Собственно, из-за них он и познакомился с ним несколько лет назад. Из-за пустякового дела: одна мошенница сама нанесла себе множественные увечья и пыталась шантажировать барона, якобы он ее похитил и издевался. Разумеется, Лимонов быстро ее раскусил и передал дело справедливому суду. А барон Тютчев так впечатлился работой молодого следователя, что не знал, как выразить свою благодарность. Такое большое письмо написал, что в конверт еле влезло.
— И что говорят?
— Ну, странное говорят. Вроде их похитили и привезли туда какие-то бандиты. А сами они…
— Рапорт, — не скрывая раздражения, произнес Лимонов и протянул руку.
Через две минуты он уже листал протоколы допроса, свидетельства очевидцев, заявления от девиц и протоколы первичного осмотра.
— Парень со светящейся бейсбольной битой? — Лимонов изогнул бровь и посмотрел на капитана.
— Так они сказали, — развел руками Назаров. — Вышел с телом на плече прямо из пелены, сел в машину и уехал.
— А ваши ребята не подумали, что не стоит всякий бред заносить в официальный протокол? Или хотите сказать, что кто-то смог сделать магическую артефактную бейсбольную биту?
Капитан вновь лишь развел руками, на что Лимонов скривился. Если это есть в отчетах, значит уже есть у журналистов. В маленьких городах слухи быстро разлетаются.
— А это что за показания? — Лимонов помахал бумажками перед лицом местного начальника.
— Мм… Местные маргинальные элементы. Официально работали на бетонном заводе, вчера как раз на него было совершено нападение.
— И снова человеком с бейсбольной битой?
— Но не с артефактной битой… Вроде бы.
— Вроде бы? Кому принадлежит старая промзона на севере? Где под утро был пожар.
— Не могу знать. Но выясню. Кстати говоря, в том районе видели человека, подходящего под описание.
— Под чье описание?
— Парня с битой.
— В старой промзоне тоже был парень с битой?
— Без биты. Но тот же парень.
— Господи… — закатил глаза Лимонов. — Пойдемте в ваш кабинет, господин Назаров.
— Чайку, может? С лимончиком… Ой, простите, господин Лимонов, я не это имел в виду.
Абсолютно не компетентен. Ладно, и на его место подберем подходящую кандидатуру. Более сообразительную. Вот что сейчас сообщить начальству? Что в городе завелся сумасшедший маньяк с артефактной бейсбольной битой? Который за один вечер зачем-то напал на местный завод, устроил прорыв Бездны, убил барона, а затем отвез его на другой конец города и спалил на заводе, чтобы замести следы?
Нет, Лимонов, конечно, весьма уважаемый сотрудник в своем коллективе и у начальства на хорошем счету. Но если он передаст наверх подобный отчет, то уже к вечеру окажется безработным. В лучшем случае. А работа Владимиру Викторовичу нравилась, так что пусть за этот бред отвечает тот, кто его допустил.
— Чаечек не помешает, можно и с лимончиком, — похлопал капитана по плечу Лимонов. — И побольше, господин Назаров. Разговор у нас с вами будет длинным.
— Да? А о чем?
— Для начала расскажете мне о наркотрафике, господин Назаров, который вы тут крышевали…
— Господи… — икнул уже бывший капитан полиции.
Глава 12Ты странный мужик, мистер Скептик. Но теперь мне кажется, что правильней будет сказать еб…
— Слушай, я к тебе с таким вопросом… — Я протянул Левше телефон, — Можешь показать, как мне купить ортопедический матрас, а то никак не разберусь. Надо, чтоб привезли сюда, а оплатить наличкой.
— Сюда? Это же промежуточный лагерь, тут ни хрена никто не привезет, разве что самогона. Жди, когда до города нормального доедем. Либо самому на местный рынок тащиться. И вообще, ты бы немного аппетиты умерил с такими большими покупками. Мы же все время в дороге. Лишняя поклажа — меньше свободного места, дороже перевозка. Шеф так и аренду может повысить.