— Ускоряет заживление порезов и ушибов в три раза, — объяснил он, застёгивая браслет на запястье Ольфарии. — Для медика незаменимая вещь.
— И наконец, — Крид взял с полки элегантную диадему, — знак статуса. Ученица имперского лекаря должна выглядеть соответственно.
Тонкий обруч из платины был украшен небольшими бриллиантами, которые образовывали сложный узор. Когда Ольфария надела диадему, камни мягко засветились.
— Артефакт ясности разума, — пояснил мастер Ордан. — Улучшает концентрацию и память. Поможет в изучении магических дисциплин.
Ольфария посмотрела на себя в зеркало и едва узнала отражение. Украшения не были кричащими, но придавали ей вид знатной особы. Она действительно выглядела как ученица влиятельного мага.
— Сколько это всё стоит? — тихо спросила она.
— Больше годового жалованья придворного врача, — небрежно ответил Виктор, доставая кошелёк. — Но не волнуйтесь, всё это входит в ваше... оборудование. Инвестиции в эффективность обучения.
Мастер Ордан упаковал всё в бархатную шкатулку, а Виктор расплатился золотыми монетами, не считая.
— Теперь вы готовы предстать перед коллегами, — удовлетворённо заключил он. — Завтра начинаем настоящую работу.
Вернувшись в небоскрёб, Виктор проводил Ольфарию в свой рабочий кабинет на двадцать пятом этаже. Помещение поражало — высокие потолки, стеллажи с древними фолиантами до самого верха, а у окна стоял массивный стол из чёрного дерева.
— Присаживайтесь, — он указал на кресло напротив стола. — Время заключить наш контракт.
Из ящика стола Виктор извлёк свиток из дорогого пергамента, исписанный мелким почерком. Ольфария напряглась — она помнила его слова о вечной службе.
— Читайте внимательно, — Крид протянул ей документ. — Я не сторонник неприятных сюрпризов.
Ольфария развернула свиток и принялась изучать текст. С каждой строчкой её удивление росло. Вместо кабального договора она видела на удивление справедливые условия.
— Вечная служба, но... — она подняла глаза, — здесь написано, что я получаю полное медицинское образование, магическую подготовку, жильё, питание, одежду...
— И жалованье в размере половины от доходов клиники, — добавил Виктор. — После первого года службы. Плюс ежегодные премии за выдающиеся результаты.
— А что, если я захочу расторгнуть контракт?
— Можете сделать это в любой момент после десяти лет службы, — пожал плечами Крид. — Правда, придётся возместить затраты на обучение и артефакты. Но сумма фиксированная и вполне разумная.
Ольфария перечитала контракт ещё раз. Условия действительно были более чем щедрыми.
— Почему? — спросила она. — Почему такие хорошие условия?
— Потому что хороший специалист стоит дорого, а принуждение рождает лишь посредственность, — Виктор встал и подошёл к окну. — Мне нужен партнёр, а не раб. Кроме того, у меня есть планы, которые потребуют вашего... добровольного участия.
Ольфария взяла перо и подписала контракт. Крид капнул на подпись каплю воска и приложил печать.
— Отлично. Теперь переходим к следующему этапу, — он открыл потайной шкаф за книжным стеллажом.
Внутри на полках стояли флаконы с жидкостями разных цветов. Некоторые светились, другие медленно клубились, словно живые.
— Великие зелья, — пояснил Виктор, доставая несколько флаконов. — Каждое стоит целое состояние, но результат того стоит.
Первый флакон содержал золотистую жидкость, которая переливалась как расплавленный металл.
— Зелье физического совершенства, — он протянул его Ольфарии. — Выпейте залпом. Укрепит тело, повысит выносливость, улучшит координацию. Побочный эффект — обострение всех чувств.
Ольфария колебалась лишь секунду, затем опрокинула содержимое флакона в рот. Жидкость оказалась на вкус как мёд с травами, но жгла горло огнём. Почти сразу по телу разлилось приятное тепло.
— Второе, — Крид дал ей флакон с серебристой жидкостью. — Зелье ментальной ясности. Улучшит память, ускорит мышление, поможет усваивать новые знания.
Это зелье было прохладным, как родниковая вода, но оставляло металлический привкус.
— И последнее, — третий флакон содержал переливающуюся всеми цветами радуги жидкость. — Зелье магического пробуждения. У вас есть способности, но они дремлют. Это их разбудит.
Последнее зелье было сладким, но после глотка во рту появился вкус электричества. Ольфария почувствовала, как что-то в ней просыпается — словно включился дополнительный орган чувств.
— Теперь отдыхайте, — сказал Виктор. — Зельям нужно время, чтобы подействовать полностью. Завтра утром вы почувствуете разницу. А послезавтра начнём ваше обучение.
Ольфария поднялась с кресла и удивилась — движения стали более плавными, а в теле ощущалась какая-то новая сила. Даже цвета вокруг казались ярче.
— Спасибо, — искренне сказала она. — За всё.
— Благодарить ещё рано, — усмехнулся Крид. — Настоящая работа только начинается.
Ольфария поднялась на двадцать восьмой этаж и прошла в свою квартиру. Тишина обволокла её, как тёплое одеяло — после суматошного дня это была настоящая роскошь. Она сняла диадему и украшения, аккуратно сложив их в шкатулку от мастера Ордана, и подошла к панорамному окну.
Столица империи расстилалась внизу, словно ожившая карта. Огни фонарей создавали причудливые узоры на улицах, а где-то вдалеке мерцали башни императорского дворца. Два дня назад она даже представить не могла, что такое место существует.
Ольфария прислонилась лбом к прохладному стеклу. В теле всё ещё ощущалась непривычная лёгкость от зелий, а мысли были удивительно ясными. Она могла отчётливо вспомнить каждую деталь прошедших дней — от последней операции в московской больнице до подписания контракта с Кридом.
"Всё из-за переработок", — мысленно усмехнулась она. Если бы не те бесконечные тридцатишестичасовые смены, если бы не хроническая усталость, она бы не шла домой пешком той ночью. Взяла бы такси или попросила коллегу подвезти. И никакой грузовик её бы не сбил.
Но что тогда? Ещё одна смена, ещё одна операция, ещё один день в бесконечном цикле работы и сна? Квартира-студия в спальном районе, зарплата, которой едва хватает на жизнь, и никаких перспектив что-либо изменить?
Она посмотрела на роскошную обстановку вокруг — мягкие кожаные кресла, дорогой ковёр, изящные светильники. На столе лежала шкатулка с украшениями, каждое из которых стоило больше её годового жалованья в России. В шкафу висели платья от лучшей модистки столицы, а на запястье красовался браслет, способный лечить раны.
"Странная это штука — судьба", — подумала Ольфария, наблюдая, как по улицам движутся экипажи и редкие пешеходы. В старой жизни она спасала людей, но была никем — одним из сотен уставших врачей в переполненной больнице. Здесь она пока ещё ничего не знала о местной медицине, но уже была "благородной дочерью из Альбиона" и ученицей влиятельного мага.
Правда, ценой свободы. Контракт лежал на столе, официально закрепляя её новый статус. Десять лет службы — это немало. Но разве её прошлая жизнь была свободой? Работа до изнеможения ради копеечной зарплаты, отсутствие времени на личную жизнь, постоянное давление системы здравоохранения...
Где-то внизу зазвонили часы на городской башне. Полночь. Ольфария зевнула — зелья придавали сил, но не отменяли потребность в сне. Завтра начнётся новая жизнь, и она должна быть к ней готова.
Она ещё раз окинула взглядом вид из окна. Возможно, грузовик был не трагедией, а... возможностью? Шансом начать всё сначала, но уже с другими правилами игры?
"Посмотрим", — пробормотала она, направляясь к спальне. Завтра покажет, стоила ли эта авантюра с переселением в другой мир всех потерь.
Глубокой ночью, когда столица погрузилась в сон, а лунный свет серебрил окна небоскрёба, в спальне Ольфарии начали происходить удивительные вещи.
Сначала это была едва заметная прохлада. Воздух вокруг спящей девушки стал холоднее на градус, потом на два. Её дыхание превратилось в лёгкие облачка пара, хотя в комнате было тепло. Простыни покрылись тончайшим слоем инея, который тут же таял от тепла тела, создавая причудливые узоры.
Зелье магического пробуждения делало своё дело. Дремавшие в глубинах души силы медленно просыпались, откликаясь на древние ритмы мироздания.
Температура продолжала падать. На стенах появились ледяные кристаллы, а стакан с водой на прикроватной тумбочке покрылся тонкой корочкой льда. Воздух наполнился магической энергией — холодной, как дыхание зимы, и в то же время удивительно чистой.
Ольфария ворочалась во сне, но не просыпалась. Подсознание воспринимало холод как что-то естественное, родное. В грёзах она шла по заснеженному полю, а снежинки танцевали вокруг неё, подчиняясь её воле.
Внезапно характер магии изменился. К ледяной стихии добавилось что-то иное — тёплое, золотистое, наполненное жизненной силой. Это была целебная магия, но не обычная. Сила, которая пробуждалась в девушке, была на порядки мощнее всего, что знали лучшие лекари империи.
Предбожественный уровень — такой талант рождался раз в столетие.
Золотистый свет окутал спящую фигуру. Он был почти невидим, но если бы в комнате находился маг, он бы ощутил невероятную мощь этого излучения. Лёд на стенах не таял под воздействием тепла — вместо этого две стихии находили удивительную гармонию, дополняя друг друга.
Воздух в комнате стал целебным. Пыльца с цветов на подоконнике взвихрилась и закружилась, создавая маленький вихрь жизненной энергии. Даже увядшие листья комнатных растений зазеленели, набухая соками.
Ольфария улыбнулась во сне. Ей снилось что-то приятное — утренняя кухня, солнечный свет из окна и главное... кофе. О, как же она скучала по настоящему кофе! В грёзах она перебирала зёрна робусты самого изысканного сорта, вдыхала их аромат, представляла, как заварит идеальную чашку.
Зёрна в её снах были идеальными — тёмные, маслянистые, с богатым букетом. Она мысленно перемалывала их, заливала горячей водой точно нужной температуры, наблюдала, как поднимается пена. Аромат во сне был таким реальным, что девушка почти чувствовала его наяву.