В комнате посещений реально охреневаю, вместо камердинера встретившись лицом к лицу с хорошенькой темноволосой девчонкой. Торможу пару минут, прежде чем она наконец мне кивает.
Слов нет. Тычу пальцем в себя – мол, ты ко мне? – и получаю второй кивок, уже, похоже, недовольный.
На девушке розовый мотоциклетный комбез. Обтянутая блестящей кожей попка, высокие грудки… Лицо сердечком и большие зелёные глаза.
А вот жратвы при ней нет. И конфет, похоже, тоже…
Не успеваю открыть рот, как меня хватают за руку и тащат на пустой сейчас пятак плаца. Все аристо ещё в столовой, но минут через десять толпа ринется в учебку к Зверевичу. Просматривается площадка далеко, и мы на ней – как на ладони. Правда, и подслушать нас тут нельзя. Придётся отрастить уши метров в двадцать.
Что за тайны?
Остановившись в центре плаца, девушка осматривает меня. Кажется, остаётся довольной. За две недели я набрал несколько килограммов и все их перекачал в мышцы. Конечно, до моей реальной силы ещё далеко, но начало положено.
– Князь… – кивает она. – Заранее прошу прощения.
– За чт…
Договорить не успеваю: девушка поднимается на носочки, закидывает руки мне на шею и прижимается к моим губам. Пахнет от неё какими-то цветами и немного – машинным маслом. А губы – мягкие и нежные. К моей груди прижимается её – небольшая и упругая.
Сказать, что я в шоке, – не сказать ничего. Поэтому несколько мгновений просто принимаю, что дают: и влажный язычок, скользнувший мне в рот, и даже, кажется, лёгкий выдох-стон удовольствия.
– Князь, будет лучше, если вы меня обнимете, – шепчет девушка мне в губы.
А я и не против. Вряд ли меня прямо здесь и сейчас убьют поцелуем. Обнимаю, прижимаю к себе. Тонкая талия такая податливая – хочется втиснуть девчонку в себя до упора. Машинально опускаю руку на ягодицы и придавливаю её теснее.
Девчонка выдыхает, почувствовав, что доигралась, но не отстраняется.
– Ещё раз простите, – шепчет она. – Но так было нужно.
– Я не против. А кому нужно-то?
Можем повторить, я очень даже за. Тем более по отклику чувствую, что девочка от поцелуя плывёт. А вот комбез просто бесит: лучше бы это было платье. С удовольствием задрал бы и коснулся нежной кожи. Но лучше вдали от чужих глаз. А то ночью в казарме будет не заснуть от поскрипывания кроватей.
Она скользит прохладной щекой по моей скуле и шепчет в ухо:
– Я от господина Соболева. Он хотел узнать, не передумали ли вы ещё про спарринги?
Вот точно не передумал. И с радостью поспарринговал бы с этой красоткой. Можно даже не раз. Но главное – она и правда от Матвея. О предполагаемых спаррингах знал только он.
– Как тебя зовут? – спрашиваю, заправляя ей за ушко тёмную прядь волос. В розовой мочке – крохотная серёжка в виде белого кролика.
– Мила, – спохватывается она.
– И что господин Соболев хотел, чтобы ты мне передала, Мила? – Я поглаживаю её по гибкой спине. Спрашивать, почему Матвей не явился сам, глупо: значит, есть на то причины. И вряд ли он расписал их девушке.
– А, да! – говорит она, не делая попыток вырваться. Позволяю себе больше: легко сжимаю упругую ягодицу. – Как вы помните, двадцать шестого июля у великой княжны Анастасии день рождения. Ей исполняется семнадцать…
Мила замолкает и вопросительно смотрит на меня, словно ждёт подтверждения. Молчу. Наклоняюсь и сам провожу губами по девичьей белой шее. Если надо строить из себя влюблённую парочку – будем строить качественно и правдоподобно.
В ответ она делает кое-что неожиданное: снова приподнимается на носочки, прижимается… И чуть съезжает по моему телу животом и бёдрами. Ровно дотуда, где для неё и так уже всё готово.
Аргх… Вот засранка. Нарочно же.
– Я помню про празднование.
Конечно, помню не я, помнил Никита Каменский. Но хотя эта информация и была в голове, я не придавал ей значения.
– В честь праздника император дарует всем подданным два выходных дня, – продолжает тем временем Мила, делая вид, будто ничего такого не произошло. Но зелёные глазищи – хитрые. – Большинство будущих курсантов знакомы с принцессой лично и приглашены на праздник во дворец. Остальные вернутся на эти дни в свои семьи. Что касается вас…
Сейчас она скажет, что я должен оставаться в лагере, потому что это безопасно. Я соглашусь для вида, а потом сделаю так, как посчитаю нужным. А посчитаю я нужным найти возможность выбраться в столицу.
Во-первых, Токсин прав: он не сможет защищать меня всегда. А значит, мне нужен артефакт магии света. Во-вторых, в кармане Никиты Каменского нет ни копейки. И поскольку идиотов, бесплатно раздающих артефакты, я никогда не видел, надо найти деньги.
Но для начала мне нужен торговый квартал. Узнать, какие ингредиенты тут в цене, присмотреться к магическим штучкам… А лучше – теневой рынок, о котором упоминал Токсин.
Но Мила меня удивляет:
– Что касается вас, Матвей просил передать, что согласен на то, чтобы вы отправились на это время в столицу. Держите.
Порывшись в заднем кармане комбеза, она кладёт мне в руки бордовую клубную карту с эмблемой золотого граната. Как в кармане что-то уместилось? Минуту назад я безуспешно пытался засунуть туда пальцы, чтобы быть поближе к упругой попке…
Эмблема мне более чем знакома. Раньше сеть «Золотой гранат» принадлежала роду Каменских. Торговые центры, семь пятизвёздочных отелей, ювелирный бренд и ночной клуб с одноимённым названием… Интересно, сколько из перечисленного прилипло к загребущим лапам князя Назарова? Хотя нет, не вопрос. Всё и прилипло.
– Ещё кое-что, – добавляет Мила. – Когда вам вернут телефон – не забудьте включить геолокацию. Так господин Соболев вас не потеряет. И… вы можете делать в столице всё, что хотите. Деньги вам тоже передадут.
Отличная новость. Кстати… слова Милы о геолокации наводят меня на одну мысль. Надо не забыть спросить про маячки. Что-то такое в памяти Никиты крутится.
– Вот прямо всё, что хочу? – Я крепче прижимаю к себе Милу.
– Всё, – улыбается девушка. – Господин Соболев специально добавил, что вы ни в чём не должны себе отказывать.
С полминуты смотрю на невинное лицо Милы, а потом начинаю ржать. Она молчит, но в уголках красивых губ прячется улыбка.
– Передай ему, что я согласен. И приехать, и погулять… И особенно – ни в чём себе не отказывать.
Я прекрасно понял поставленную передо мной задачу – я должен сыграть тупого сопляка, который выбрался на свободу, чтобы прокутить деньги с хорошенькой девчонкой. Шляется по столичным клубам и даже не подозревает о том, что на него объявлена охота. Вот такой дебил, да-да.
– Кстати… А вытащить меня в самый центр лагеря и тыкнуть мне в лицо картой клуба, который когда-то принадлежал роду Каменских, тоже предложил Матвей?
– Но ведь сработало? – широко улыбается Мила. И больше не выглядит такой наивной. – Вы не отказались.
– А если бы я решил остаться в лагере?
– Он сказал, что вы так не решите. Ни за что.
Вот же психолог хитровыделанный!
– Другими словами, он всё равно нашёл бы способ выкурить меня отсюда?
– И даже перечислил возможные варианты моих действий на случай вашего отказа, – фыркает девушка. – Хотите послушать?
– Нет уж, уволь, – хрюкаю я. – Пусть считает, что выиграл. Матвей хочет ловить на живца – я согласен. Но передай ему, что он будет мне за это должен.
– Это же в ваших интересах, князь.
Киваю. Всему своё время. Пока бы разобраться с Шанком и химерингом. А там будет видно, что делать дальше.
– Я согласен, но у меня есть условия.
– Говорите?
– Хочу набор артефактов-маячков. В золотом исполнении. И да – в виде колец. Есть возможность сделать подобную вещь?
– В золотом? Зачем? – удивляется Мила.
Зачем-зачем… Сниму штаны, приклею на задницу и буду бегать!
– Так это возможно или нет?
– Я передам. Если господин Соболев сможет выполнить вашу просьбу – свои маячки вы найдёте в номере на втором этаже клуба «Золотой гранат». Воспользуйтесь картой.
– Что связывает тебя с Матвеем? – интересуюсь я.
На автомате делаю пасс рукой – простое заклинание правды. И тут же вспоминаю, что в этом чёртовом мире мои умения не работают.
Улыбнитесь, сейчас вам в зад влетит птичка обломинго!
– Исключительно работа, – предсказуемо отвечает девушка.
– И кое-что ещё? – киваю, понимая, что правды не добиться всё равно.
– И кое-что ещё, – улыбается она. – Будьте готовы, князь. В пятницу я за вами приеду.
Киваю. Мила снова поднимается на цыпочки и нежно касается моего рта губами. Не отказываю себе в удовольствии прикусить их и провести по ним языком. Это обещание, девочка. Не забудешь.
Обнимаю её напоследок, прямо под жадными взглядами всей нашей казармы. Нарочно ещё раз прохожусь руками по округлой попке. Прижимаю к себе и кидаю взгляд на парней в дверях учебки. Егор кивает на Милу и показывает мне жестом «ок». На мордах Горчакова и Юсупова – прямо чёрная зависть. Да и остальные не лучше. Чего рты раскрыли? Ни разу не ваше.
Гляжу на движение упругих ягодиц до тех пор, пока Мила не подходит к КПП. Поднимается шлагбаум. Девушка оборачивается ко мне и… чуть не сталкивается с подходящим к ней Зверевичем.
Он что-то говорит, и Мила молнией вылетает на парковку. Повисшее над лагерем сексуальное возбуждение словно рассеивается.
Трясу головой, не понимая, чего меня вштырило, как дракона при виде девственницы. Хотя последнее я бы с Милой проверил…
Опускаю глаза на пластиковую карту, которую всё ещё держу в руке.
Я верну роду Каменских и клуб, и отели, и торговые центры. У меня уже есть начальный капитал: я не поддаюсь ментальной магии. Это немало в мире, где каждый первый хочет насрать тебе в мозги.
А ещё я очень зол на божественную кодлу. Так почему не найти для этой злости иное приложение? Почему бы не попробовать приложить врагов Никиты так, чтобы от них и воспоминаний не осталось?
Возвращаюсь в казарму и вижу сидящего на подоконнике Токсина. Он за обе щеки уплетает… вожделенные пирожки.