П. Сезанн. Картёжники. 1890. Музей Орсе. Париж
Картина «Картёжники» – одна из хрестоматийных серий, состоящей из пяти работ. Очень характерные полотна, наполненные внутренней энергией и исполненные драматизма. Есть такое мнение, что Сезанн написал эту серию под влиянием картин Караваджо, одна из которых находилась в музее Экс-ан-Прованса. Вообще, следует заметить, что художники делают серию работ, будучи впечатлены чем-то – каким-то обстоятельством или аллюзиями, связанными с воспоминаниями о прошлом. Особенно это было свойственно Моне, который делал аж по несколько десятков серий.
Что интересно в «Картежниках», если рассматривать их, касаясь, для начала, только цветового решения? Мастер центральное место отвел столу и насытил его красным цветом, тем самым усиливая драматизм происходящего события. Фигуры будто неподвижны. Кто из нас играл в карты или наблюдал за игрой, тот вспомнит, что при внешней статичности сюжета на самом деле ощущается внутреннее напряжение, которое иной раз достигает колоссальной силы. Потому что вспыхивает азарт. Причем, неважно, играем мы на деньги или на щелбаны. Когда начинаем играть против соперника, то появляется внутреннее желание выиграть и даже превзойти самого себя. Чувство соперничества возникает, даже если играем в подкидного «дурака». На картине же Сезанна происходит игра более сложная.
Посмотрите на выражение лиц. При том лаконизме, с помощью которого Сезанн создает напряженную ситуацию, он мастерски показал сосредоточенность, внутренние трепет и дрожь каждой из сидящих фигур. Напряжение чувствуется в позе каждого игрока: жесткая прямая спина у одного, тяжело ссутулившаяся у другого.
Игроки погружены в себя, вглядываются в свои карты и мучительно просчитывают варианты. В их головах проигрывается масса сюжетов. Один думает о сопернике, другой – о том, что он поставил на кон, и т. д. Руки являются центром композиции. Рядом бутылка вина – неотъемлемый атрибут французского застолья. Есть противопоставление в цвете: теплый яркий цвет пиджака одного игрока и напряженный глубокий фиолетово-коричневатый оттенок пиджака другого. Видно напряжение соперника слева по сжатому кулаку и стиснутой зубами трубке. Так через мелкие движения можно увидеть состояния человека.
Еще раз стоит подчеркнуть: когда мы просто проходим мимо картины, не останавливаясь перед ней, не задумываясь, не погружаясь в нее, то можем не увидеть суть сюжета. Сидят неподвижные фигуры, и все. Когда же начинаем вглядываться, задавать себе вопросы, то видим, драматическое напряжение в каждой детали – в этом удивительно звонком, кричащем красном цвете стола и в сложном цвете игры пространства, на фоне которого изображены мужчины. Все пульсирует энергией, все заряжено внутренним скрытым стрессом, который не выплескивается наружу до того момента, пока кто-то не проиграет и не швырнет колоду в лицо соперника. Каждый из нас может простроить эту ситуацию по-своему, например, представив, что проигравший, будучи импульсивным и темпераментным человеком, вскочит и кинется на соперника. Можно додумать массу других сюжетов. Видите, как интересно: изображение двух сидящих игроков не случайно является одной из ключевых работ, по которым сразу узнается Сезанн.
У Сезанна была серия натюрмортов, но у него была и серия, где он начал писать людей. Самая известная из них – это «Крестьянин в голубой блузе». Казалось бы, простой портрет. Но помните, как говорилось о камне, который мы бросаем? Если внимательно посмотрим на этого крестьянина, то поймем, что портрет, написанный будто бы небрежно, тоже кое-что может нам рассказать о личности персонажа. Посмотрите на цвет блузы, в которую он одет, на красный галстук, на коричневато-черную шляпу. Позируя, похоже он что-то воображает о себе. С помощью простых средств Сезанн смог показать характер героя. Сложный фон с угадывающимся силуэтом женщины передает форму отношения мастера к происходящему и некую заключенную в нее энергетику. Красный, пульсирующий цвет говорит опосредованно о характере и амбициях натурщика. Только на первый взгляд кажется, что это какой-то абстрактный человек. Нет. Несмотря на то, что Сезанн не выписал черты лица, каждый из нас, опираясь на свой жизненный опыт, на знание психологии и физиогномики, на умение рассуждать и выстраивать на их основе свой сюжет, вполне себе может прояснить, что за личность находится перед нами. Но чтобы понять суть полотна, нужно некоторое время с ним просуществовать, а не просто скользнуть взглядом, проходя мимо.
П. Сезанн. Крестьянин в голубой блузе. 1897. Художественный музей Кимбел. Форт Ворт
А теперь обратите внимание на занавес на картине «Мадам Сезанн в желтом кресле» (портрет его жены Ортанс Фике) – не напоминает ли он занавес на картине с Арлекино? И не кажется ли вам, что Сезанн фигуре супруги придает легкий наклон? Она ему, кстати, позировала много раз. Написано более сорока портретов! И если между ними были достаточно прохладные отношения, то Сезанн по крайней мере извлекал, с позволения сказать, пользу, используя ее как модель. Спасибо ей за это. Цветовой акцент придал картине большую выразительность. Для мастера вообще интересно то напряжение, которое он сам испытывает. Лицо жены на всех портретах Сезанн прописывал условно, не стремился добиться идеального сходства. Есть только одна акварель, где супруга изображена достаточно подробно. Но, несмотря на обилие портретов Фике, он не скрывал свою отстраненность от нее и ее ничтожное значение в своей жизни. Прохладное отношение к ней сквозит прямо сквозь краски. Для художника она интересна только как модель, как способ интерпретации портрета личности в целом.
П. Сезанн. Мадам Сезанн в желтом кресле. 1888–1890.
Изумительно написан декоративный занавес. В портрете есть не статичность, но внутреннее движение. Это движение его души, а ничуть не его жены. Он сам в этом пространстве ощущает перемещение. Любой портрет, согласно традиции, мы считаем чем-то застывшим. А тут все в движении. На минуту представьте себе, что занавес только что откинули, чтобы рядом посадить натурщицу, и она еще не успела удобно устроиться на сиденье. Когда мастер писал эскиз, то прописывал линии, он считал, что они не должны уходить, не должны закрашиваться, они должны оставаться. И посмотрите – линии, которые остаются, придают удивительную выразительность картине. Несмотря на то, что он ее не дописал, она очень живая. Очень интересна и по цвету, и по характеру, и по композиции. И по отношению к героине: Рубенс, например, совсем по-другому писал свою возлюбленную.
П. Сезанн. Тающий снег в лесу Фонтенбло. 1880. Частная коллекция
Одна из предпочитаемых тем Сезанна – пейзажи. К ним его пристрастили импрессионисты, в частности Писсарро. Интересно, что пространство он создает с помощью цвета, а не перспективных построений. Цвет у мастера играет абсолютную роль в способе передачи пространства. Посмотрите на эту картину, которая сделана с фотографии – «Тающий снег в лесу Фонтенбло». Тогда, в 1879-м, была суровая зима. Картина написана мазками в строго определенном направлении. Но при этом работа получается очень живая и необычная. Переплетение ветвей, мерцание света сквозь тени создает некое движение пространства и вполне характерное состояние леса с глубокими тенями, сугробами и мерцающим желтоватым небом. Причем, все сделано по воображению. Сезанн работает как колорист, создавая впечатляющее ощущение красоты. Создана ведь совершенно условная вещь. Но как реалистично выглядит!
А перед этим полотном невольно замираем. Чувствуем, что погружаемся в нечто необыкновенное, когда хочется, затаив дыхание, переживать ощущение мастерства потрясающей эмоциональной глубины, с помощью которой художник воздействует на нас. Некое благоговение возникает, когда мы смотрим на портрет человека с фарфоровой трубкой на картине «Мужчина с трубкой». Сложно написанный пиджак создает удивительное цветовое напряжение. Непонятно, на что он опирается рукой, но как причудливо все решено. Созерцание полотна рождает ощущение, будто оно насыщено жизненной энергией. Мы понимаем, что это картина-судьба. Даже не беремся говорить, что это портрет. Просто видим застывшее мгновение, за которым что-то последует и перед которым было что-то. Есть человек, есть его внутреннее состояние, запечатленное мастером. Произведение искусства – результат сложной работы, в ходе которой художник, добивается единства применяя композиционное сочетание формы, цвета и его оттенков и, наконец, сюжета. В конечном счете оно становится предметом интереса и привлекает внимание зрителя.
П. Сезанн. Мужчина с трубкой. 1893–1896. Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Москва
Первое, что обращает на себя внимание, сдвинутая шляпа – человек только что сел – и непроизвольно головной убор съехал на затылок. Несмотря на то что Сезанн писал медленно, ему удалось «схватить» и запечатлеть это мгновение. На картине не какая-то конкретная личность, а некий обобщенный образ. Изучая картину, мы замечаем, что персонаж вглядывается в пространство, в себя, как бы пытается постичь, понять, проникнуть в суть вещей и дать ему свое определение. Его можно назвать человеком вопрошающим. В дополнение ко всему стоит отметить, что многие художники работают в той штриховой манере, которую использовал Сезанн.
П. Сезанн. Портрет Валабрега. 1866. Национальная галерея искусств. Вашингтон
Есть знаменитая фраза – «камо грядеши?», то есть «куда идешь?» Сезанн шел навстречу своему бессмертию. И все его картины тому подтверждение. В том числе и эта работа, которую он представил на Салон – «Портрет Валабрега». Сразу раздались критические замечания: «Кто пишет шпателем?», «Кто кладет так мазки?», «Кто так создает форму?». Работу подвергли резкой критике. Однако какой вылеплен характер! Насколько она живая! Как насыщена энергией! Возникает ощущение, что он сделал ее легко, просто играючи.