Боже, Катерина. Ты… просто больна.
Обещаю, я подумаю о собственной ненормальности позже, когда выберусь из этой дьявольской ловушки.
– Повернись.
Я передвигаюсь вправо, чтобы у него не было шанса поймать меня еще раз.
– З-зачем?
– Я говорил, что твоя задница будет наказана, если ты не будешь следить за словами, Катерина.
Мое убийственное состояние, кажется, только усиливается, а щеки загораются от унижения.
– Ты шутишь?
Я внимательно наблюдаю за ним, как раненая добыча. Кастил подходит ко мне, а я делаю два шага назад.
– Когда я шутил? Не поворачивайся ко мне спиной, Кэт. Ты прекрасно знаешь, что я сделаю, если ты побежишь.
Еще несколько шагов, пока он преследует меня, как чертов охотник.
– Я не знаю.
Садистская ухмылка приподнимает его губы.
– Неужели?
– Да.
И еще несколько шагов. Я спотыкаюсь, когда сталкиваюсь с подножием лестницы, а потом вцепляюсь в перила и поднимаюсь на ступеньку.
– Мне нравится это слово из твоих уст, котенок.
– Кастил… не надо.
– Что не надо?
Мое сознание панически ищет пути для избежания этой ситуации. Я продолжаю пятиться назад.
– Если ты убежишь, я поймаю тебя и буду трахать до тех пор, пока ты не сможешь двигаться.
Мои губы дрожат от волнения, но я вздергиваю подбородок.
– Ты прикоснешься ко мне только в своих жалких снах, Сноу.
Ему понадобилась всего секунда, чтобы оказаться рядом и прижать меня к перилам, сжав горло в своей крепкой хватке.
– Снов оказалось недостаточно, – он проводит носом по моей щеке, и я вся дрожу. – Если я захочу, ты послушно раздвинешь ноги и примешь каждую порцию, как хорошая жена, Катерина.
– Я не… твоя жена, ублюдок, – я вскрикиваю, когда Кастил кусает меня в изгиб между плечом и шеей, а затем зализывает укус, как гребаное животное.
– Это лишь жалкое недоразумение, которое скоро исчезнет.
– Я еще не согласилась.
И опять. Укус. Движение языка. Мой вскрик.
– Ты согласишься. Повернись.
– Я не буду… – я всхлипываю и зажмуриваюсь от внезапного поцелуя в висок. – Ты спятил?..
Вместо того чтобы ждать, пока я выполню его приказ, Кастил хватает меня за талию и переворачивает, заставляя нагнуться над перилами. У меня спирает воздух от высоты. Я забралась достаточно далеко, и если упаду, то получу многочисленные ушибы.
– Отпусти! – кричу я, вырываясь, но он прижимается ко мне сзади, а затем я чувствую его… эрекцию.
Проклятье.
– Как же я скучал по твоим крикам, котенок, – произносит он едва слышно. – Я пиздец, как скучал. А ты скучала по нам?
Ноги дрожат, а сердце бьется где-то в горле. Металл кованых перил больно впивается в мой живот, когда он нагибает меня еще ниже и стягивает брюки до колен. К глазам подступают слезы, грозящие вот-вот пролиться.
– Черт. Кастил! Отпусти меня сейчас же!
– Стой смирно.
Я замираю, нервно следя за его касаниями.
– Пожалуйста…
– Слишком поздно умолять, Катерина, – он кладет ладонь мне на бедро и обводит край трусиков. – Черные. Ты не сделала домашнее задание.
Твою мать, что мне делать? Что ему нужно от меня?
– Боже мой, катись в ад.
– Я и есть, ад, Кэт. Не забывай об этом.
Я ненавижу себя за то, что мое тело возбуждено до предела. Странный шлепок показывает внизу живота, сжимает его, пробуждая. А затем за первым шлепком следует второй, и третий, и так до тех пор, пока мои ягодицы не пылают от жгучей боли.
– Тебе нравится, когда тебя наказывают?
Я отчаянно качаю головой, отказываясь верить собственному телу. Но его длинные пальцы скользят под белье, и я давлюсь вдохом, цепляясь за перила.
– Твоя влажная киска не согласна с тобой. А мы еще даже не дошли до десяти ударов. По окончанию ты будешь капать на пол, Кэт?
Шлепок. Шлепок. Шлепок.
Я унижена. Я подавлена. И я так желаю, чтобы его ладонь прикасалась к другому месту, что готова упасть в обморок от силы ощущений. Черт возьми, уверена, если он хоть раз шлепнет между ног, то я кончу.
Однако прикосновения Кастила жесткие и безжалостные, с единственной целью – наказать, показать в чьей власти я нахожусь и кому принадлежу.
– Считай, – приказывает он, гладя своей ладонью мою горящую кожу.
Нос предательски щиплет. Я сдерживала слезы из-за всех сил, но они начинают катиться по моим щекам нескончаемым потоком.
– Отпусти меня.
Следующий удар вызывает ток, прошедший по телу, и я всхлипываю.
– Я не закончу, пока ты не начнешь считать, Катерина. Считай.
Шлепок. Я поднимаюсь на носки, чтобы уйти от боли, остро граничащей с удовольствием.
– О…один.
Шлепок.
– Дв…ва.
– Ты больше никогда не будешь задерживать дыхание. Ты меня поняла, Катерина?
Боже мой, он наказывает меня из-за моих самоповреждений?
Шлепок.
– Да… да.
– Считай. Иначе я начну заново.
Я зажмуриваюсь и шепчу:
– Три.
Когда Кастил доходит до десяти и поправляет на мне одежду, меня хватает только на то, чтобы сползти на холодный мрамор лестницы и спрятать лицо в ладонях. Я задыхаюсь от рыданий, мои плечи трясутся. Тело нестерпимо болит – все это время я неосознанно напрягала мышцы. Наверное, каждый дюйм в моем теле, наконец, расслабился, избавившись от… тоски по нему.
Кастил рядом. Буквально в шаге. И он касался меня.
Почему он выбросил меня семь лет назад?
Почему?
И тут он прижимает меня к своей твердой груди, его губы находят мои. Прикосновение такое быстрое, такое грубое, такое сильное, что я со вздохом падаю в его теплые объятья.
Всего на мгновение. Но этого хватает, чтобы я воспылала к себе ненавистью с новой, разрушительной силой.
Я словно кричу в пустоту, и никто меня не слышит. Меня разрывают на части его невидимые руки, и никто не может меня спасти.
– Отпусти меня. Пожалуйста, Кастил… – я бью его по груди. Еще. И еще. Ему больно? Ему было хоть раз больно так, как было больно мне? – Отпусти меня. Ты уже сделал это однажды, сделай еще раз.
– Я никогда не отпускал тебя.
– Лжец. Ты лжец. Я так ненавижу тебя.
– Меня это устраивает, Катерина. – Он гладит меня по мокрой щеке. – Если я буду видеть твое лицо каждый день, меня это устраивает.
– Отпусти, – шепчу я, дрожа всем телом.
И Кастил делает это. Он отпускает меня, оставляя пустоту после себя.
– Ты поужинаешь со мной. После чего подпишешь документы.
Его глаза снова пустые.
– Почему сейчас? После стольких лет? – выдавливаю я, но мой вопрос игнорируют.
– На следующей неделе ты станешь миссис Сноу, – низкий, угрожающий голос прорезает пространство: – Советую привыкнуть к новому статусу, Катерина.
***
Примечание:
Дезадаптация – это нарушение процесса приспособления индивида к воздействующим на него факторам внешней среды и к первоначально непривычным для него особенностям функционирования организма.
Глава 22. Отвлечение внимания
“…Меня тошнит от светских приличий,
Давай, покажи свои остренькие зубки,
Не будь паинькой на публике,
Забей на закон.”
The Kills – Cheap And Cheerful
Лондон, Англия.
Призрак.
Совершенно измученная, я с трудом фиксирую внимание на тексте по эффекту Вестермарка и пью свой американо в кофейне на Дюк-Стрит. Вид здесь открывается просто потрясающий. Старые английские дома, красные автобусы, много проезжающих кэбов. День прекрасный и ясный, так что я сижу возле панорамного окна и заставляю себя отвлекаться на персиковый закат, поблескивающий на стенах соседнего здания.
Отвлечение внимания. Типовой прием, используемый в различных моментах психологической практики. Гипнотическое состояние заключается в абстрагировании от определенной части реальности – в нашем случае в абстрагировании от человека, который поглотил все мои мысли.
Я не спала.
Совсем.
Прошлым вечером Кастил выступил катализатором моей очередной панической атаки, а затем он отшлепал меня за дерзость и едва не довел до оргазма. Для моего почти мертвого тела это оказалось слишком сильным ударом, поэтому бурлящий адреналин не заглушился ни дыхательными практиками, ни ромашковым чаем, ни даже мелатонином.
Откинувшись на спинку высокого стула, я прикрываю глаза и стараюсь не думать о его запахе, его руках, его порочных пальцах и шепоте, который чуть не повергнул меня в печальное состояние.
Он заставил меня съесть весь ужин, состоящий из лимонной пасты и тирамису – моей любимой еды. Кастил, который, как я предполагала, тоже будет есть, не делал этого. Все его внимание было опасно сфокусировано исключительно на мне, а свободной рукой он вертел бокал с виски.
Это напомнило мне о временах, когда он давал мне поужинать, а затем преследовал до тех пор, пока я не начинала задыхаться от бега. Обычно после этого меня трахали.
Мое сердце едва не вырывается из грудной клетки. Я возвращаюсь к своему ноутбуку и медленно дышу, отказываясь снова попасть в паутину разрушительного мира Кастила Сноу.
– Ты переедешь ко мне.
– Нет.
– Это был не вопрос. Послезавтра я ожидаю увидеть тебя дома. Мне плевать – приедешь ты с твоими вещами или я украду тебя без них.
Я делаю еще один глоток чудесного кофе из зерен Гватемалы. Фруктовые ноты взрываются в моем рту, а сердцебиение все еще отказывается успокаиваться – и я очень надеялась, что причиной тому был кофеин.
Без понятия, чем вызвана эта странная извращенная авантюра с браком – он не ответил ни на один из моих вопросов. В конце концов, если я смогу спасти свою семью, включая Анну, с которой я по-детски не разговаривала уже пару дней, все становится абсолютно неважно.
Мне просто нужно пожить с психопатом два месяца и выстоять эту битву. Отсутствие эмпатии и чувства вины делает Кастила совершенным психическим оружием, но черта с два я сдамся ему во второй раз.