– Как прошел полет? – спрашивает Аврора беззаботно. Похоже, она единственная за этим столом, кого забавляет сложившаяся ситуация.
Щеки моей девочки снова краснеют, и я сжимаю вилку, прожигая этого урода взглядом.
– Комфортно. Мы летели частным рейсом, – ровно отвечает Кастил.
– Тебе необязательно кичиться своим состоянием, как какой-то богатый мудак, – говорю я чересчур резко.
– При всем уважении, сэр. Но я преследую лишь одну цель – сделать так, чтобы Катерина чувствовала себя комфортно и была счастлива. Полагаю, мы хотим одного и того же?
Я ощущаю разрушительную и подавляющую энергию, исходящую от этого человека. Но несмотря на пугающую ауру, даже у меня складывается впечатление, словно Катерина – весь его гребаный мир. Я уверен, у него нет никакого интереса, чтобы беседовать с нами; все, что его волнует – это она.
– Ты совершенно прав, – говорю я, размышляя о винтовке, висящей на втором этаже. – Но ты уже порвал с ней однажды. Семь лет назад. Тогда, когда она приехала ко мне призраком и восстанавливалась долгие годы. Ты уверен, что делаешь ее счастливой?
– Зак! – Аврора сжимает мою руку под столом.
– Я понимаю ваши опасения, – продолжает он серьезным тоном. – Да, я ранил ее, и я ненавижу себя за это, но это было в прошлом. В настоящем и будущем счастье моей жены – мой единственный приоритет. Я уважаю вас и благодарен за то, что вы воспитали Катерину. И я обещаю, что буду заботиться о ней до конца своей жизни.
Я мрачнею.
– И зачем ты приехал сюда?
– По какой-то причине Кэт важно, чтобы я завоевал ваше доверие, поэтому я сижу здесь и беседую с вами. Я буду убеждать вас столько, сколько потребуется.
– Зак, хватит! Давай продолжим ужин, – Аврора уже практически шипит, сдавливая мою ногу своим каблуком. Но я продолжаю:
– Но что, если она тебе наскучит? Ты опять порвешь с ней?
Его выражение лица ставится убийственным.
– Я не отступлюсь от нее. Этому не бывать.
– Твоя самоуверенность не добавляет тебе очков.
– Я не гонюсь за очками, сэр, – его мертвые карие глаза придавливают меня к земле, а холодный голос заставляет замереть. Властный гребаный говнюк. – Я лишь хочу, чтобы Кэт была довольна, но вместо этого, в данную конкретную секунду, она нервничает. Поэтому мы продолжим наш разговор наедине – после ужина.
– Дядя, – мой ангел кладет руку на мой сжатый кулак и просит мягким тоном: – Пожалуйста. Мы так редко видимся, я не хочу, чтобы вы ругались.
Я не могу быть спокойным, но мне приходится контролировать свое дыхание, чтобы сделать это, потому что мой милый ангел действительно волнуется.
– Твоя рука уже зажила? – спрашиваю я Кэт.
Она кивает.
Анна так толком и не рассказала мне про инцидент, в котором Катерина получила травму ее левого запястья. А Кэт оправдывалась тем, что они не хотят меня волновать. Но черта с два, я всегда буду волноваться за нее. Я ее дядя.
– Все в порядке, Зак. Не волнуйся, двигательная активность практически восстановлена. Аврора, как проходит лечение Сэма? – Кэтти пытается перевести тему, ее плечи расслабляются, когда я начинаю есть свои вафли, все еще следя за каждым жестом этого монстра.
Кастил закатывает рукава своего тонкого свитера, открывая вид на выпирающие вены и обширные татуировки. Я же говорю вам, он – гребаный гангстер.
– Ему гораздо лучше, но он мог заразиться от этого ежа, поэтому проходит обследование. Иногда мне кажется, что наша собака специально натыкается на них. Это уже второй случай за год.
Кэт смеется.
– Вероятно, Сэм не учится на своих ошибках.
– И стоит на своем, как твердолобый баран, – кивает Аврора. – Прямо, как его хозяин.
Я пропускаю мимо ушей укол Авроры, вовлекаясь в разговор. К моему удивлению, ужин проходит относительно приятно, не считая присутствия мужа моего ангела, но вскоре я снова прихожу в ярость.
Катерина тихо шепчет благодарности после того, как Кастил добавляет безлактозное молоко в ее чай и размешивает ровно три кубика сахара. Его выражение лица меняется с равнодушного на жгучее, стоит Кэт всего лишь улыбнуться. Кастил наливает себе кофе из фильтра, его рука ложится на ее спину, когда Кэт снова смущается. И взгляд этого мудака тут же начинает выглядеть так, словно он мечтает похитить и осквернить ее.
В эту секунду на меня нисходит печальное озарение. Катерина любит его. А этот ублюдок слишком одержим ею, чтобы когда-либо отпустить.
Пожалуйста, поднимитесь наверх, возьмите ружье и пристрелите меня.
Кажется, я навсегда потерял свою девочку.
Эпилог 2
Лондон, Англия.
Охотник.
2 года спустя.
Помните я говорил, что я совсем не терпеливый человек?
Это так.
И кажется, прямо сейчас, я нахожусь на самом краю, наблюдая, как все влюбляются в мою прекрасную жену – женщину, которого я люблю больше всего на свете и без которой я не представляю своей жизни.
Если уж на то пошло, я понимаю, их одержимость Катериной. Ей нужен был способ выплеснуть в мир все ее эмоции, поэтому она снова начала рисовать, а с недавних пор ее удивительные картины могут оценить другие люди. Полгода назад Эмма уговорила Кэт выставить ее работы в The Art Club, и вполне ожидаемо, что успех не заставил себя долго ждать.
Потому что, блядь, Катерина – потрясающая. Все, к чему она прикасается, превращается в шедевр, и я до сих пор не могу поверить, что эта девушка принадлежит мне.
Катерина также умудряется управлять Reed Hospital, участвовать в огромном количестве благотворительных программ и встречаться со своими друзьями, которые хотят украсть ее у меня. Мы даже переехали в Лондон, чтобы у Кэт появилось больше времени. Я ненавижу то, как она улыбается другим людям, обнимается и вступает с ними в контакт (да, я собственнический мудак), и тем не менее я сдерживаю свои анархические порывы, так как постоянно вижу ее мягкую улыбку.
Мой котенок счастлив.
Вот, что действительно важно.
Мы стоим посреди красной дорожки на открытии ее новой выставки с говорящим названием “Импринт”. Моих внутренних демонов чертовски успокаивает тот факт, что Катерина посвятила ее мне, однако люди вокруг становятся все более раздражающими. Шум фотокамер и говорящих людей кажется далеким фоном, потому что все, на чем я сосредоточен, – это самый красивый котенок, которого я собираюсь трахнуть сразу же, как только мы останемся наедине.
– Миссис Сноу!
– Миссис Сноу, посмотрите сюда!
– Мистер Сноу!
Я слышу наши имена, аплодисменты и восторженные возгласы, но мой мир поглощен лишь единственным существом в моих руках.
Катерина одета в белое платье с короткой пышной юбкой, открывающей вид на ее длинные ноги, которые совсем недавно сжимали мое лицо, когда я ласкал Кэт перед самым выходом. Шелковые ленты оплетают несколько светлых прядей, на нежной шее – жемчужное колье, подаренное Чон Хваном в честь ее дебюта. Я знаю, это шокирующе, что я не выкинул его в мусорное ведро.
Однако, опять же, мой котенок улыбается. А еще Катерина смотрит на меня такими большими, серыми глазами, чертовски очаровательными и чертовски моими, что я начинаю размышлять на тем, как быстро я могу украсть ее и спрятать ото всех, прежде чем извергнет ад и мое терпение лопнет окончательно.
– Не съешь ее, – кричит Аарон, мать его, Кинг.
– Кэт, моргни, если тебе нужна помощь! – подначивает Боулмен.
Наши друзья стоят рядом, давая интервью Daily Mail. Несмотря на статус самых влиятельных людей Великобритании, мы редко появляемся на публике. Как вы уже поняли, “Snow Corporation” и мои технологии поглотили мир без остатка, а наследие семьи Сноу – конгломерат “ICE Group”, известный своим обвалом двухгодичной давности, также успешно функционирует под моим началом. Мой маленький котенок научилась не расстраиваться в те моменты, когда я вынужден отвлечься от нее на какое-то время, но, как хороший муж, я прекрасно компенсирую разлуку утренними, дневными или ночными оргазмами.
– Посмотри хотя бы один раз на фотографов, а не на меня, – просит Кэт.
Я наклоняюсь, целую ее щеку и глубже вдыхаю в себя запах вишни, который въелся в мои легкие замертво, и мне все равно недостаточно.
Мне никогда не будет достаточно.
– Я хочу смотреть на тебя.
Ее щеки розовеют под моим внимательным взглядом. Я действительно не могу не смотреть на нее, c каждым днем моя потребность в этой девушке становится сильнее. Говоря примитивными ярлыками нейротипичных людей: я влюбляюсь в Катерину заново, стоит ей всего лишь коснуться меня или посмотреть мне в глаза.
Черт возьми, этот неземной металлический взгляд.
– Идем, – она берет меня за руку, направляясь ко входу. Ее глаза сверкают, а губа прикушена. Я прищуриваюсь, на что Кэт смеется.
– Господи, потерпи немного.
– Надеюсь, ты идешь в какой-нибудь темный угол, потому что я достаточно долго ждал.
– Здесь нет темных углов, Сноу. Помни о количестве народу вокруг и о моей семье, которая пришла поддержать меня, – она машет Анне Рид и Мари, дожидавшимся нас у подножья лестницы.
Я тяну Кэт на себя и беру на руки, заставляя ее вскрикнуть. Здесь слишком много ступенек, и я не хочу, чтобы кто-то увидел ее ноги с охренительного вида снизу.
– Я согласен на тесный туалет.
– Ты там не поместишься.
Я выгибаю бровь.
– Не прочь протестировать.
– Ты просто невыносим.
– А ты невозможно красива.
Кэт внимательно смотрит на меня, ее лицо раскраснелось, а губы приоткрыты. Я прикасаюсь поцелуем к ее шее, наслаждаясь ощущением хрупкого тела, прижатого ко мне. Она тихо вздыхает.
– Терпение, Кастил. Разве ты не хочешь увидеть мои картины?
Кэт так мило хмурилась, когда я хотел вломиться в ее художественную студию, чтобы увидеть то, что она так усердно скрывала от меня. Спойлер: я увидел, но ей это знать необязательно.
Я ставлю ее на ноги, позволив ее очаровательной улыбке стать шире. Катерину представляют, как нового гениального художника, который показал насколько черно-белые цветы могут быть магическими. При должном рассмотрении можно увидеть, как сквозь ее наброски проглядываются росчерки моих тату –