– Тут же все одинаково, мистер Саммерс! Урок первый, урок второй…
– Ну так не будь бюрократом, переставь местами: напиши «третий», а передирай первый! Добавь графу «бег» – у тебя аккуратно получается, я видел.
– Ой, как?
Д. Э. пододвинул ему стул, усадил – почти насильно – и вручил толстяку линейку.
– Вот так. Считай это повышением.
– А как же отметки ставить? Я же не знаю!
– А кто за тебя будет знать, интересно? Ты класс видишь?
Хатчинсон поднял на учителя испуганные глаза. Он обливался потом.
– Вижу, сэр.
– Этого достаточно. Что видишь, по тому и ставь отметки.
С этими словами учитель гимнастики вернул опущенным плечам ответственного за документацию правильное положение, так, что тот взвыл, хлопнул его по спине, чтобы выпрямился, и вернулся в зал.
– Закончишь – догоняй! – на ходу велел он.
– Сэр! А как же мои отметки?
– Вот сам и решишь, какие у тебя отметки, – заявил жестокий Д. Э. – Так, что там у нас дальше?
Он задумался, похлопал себя по карманам.
– Э-э… – раздался голос откуда-то справа, – по-моему, самое время напоследок пробежаться. К роще, а?
– Да, в самом деле, – одобрил Д. Э. – Детям нужен свежий воздух. Класс! Построились!..
– Ну? – спросил Дюк. Он расхаживал по комнате – руки в карманах. – А дальше?
…А дальше в заведение мадам Гландау явилась ответственная комиссия Попечительского совета. Мадам не без некоторых оснований рассчитывала исхлопотать для пансиона субсидию. Нарядная и красивая, как роза в палисаднике, она повела ответственную комиссию на полянку за рощей. Где как раз проводил занятие новый учитель гимнастики. Очам ответственной комиссии Попечительского совета предстала идиллия:
– …палуба вся в китовых внутренностях… – вещал сторонник эффективного развития, вися на суку вверх тормашками с незажженной сигареткой в зубах, непринужденно закинув за голову локти.
Самый тихий и послушный, Энтони Виверс, почтительно дал учителю прикурить.
– …кругом вонь, – тот с наслаждением затянулся, – как когда кухарка рыбу чистит, только хуже раз в сто. И ты, красивый такой, в крови по колено, кишки на локоть наматываешь… Да, кстати. Тони, придется стырить на кухне спички. Наши-то уже тю-тю, а с деньгами… сам знаешь.
Тут он встретился взглядом с мадам Гландау – в этот момент та была похожа на Злую фею больше, чем когда-либо.
– Вы должны немедленно покинуть это место, – сказала она очень громко и очень внятно.
– …Потом я получил, что причиталось, – Джейк потер освобожденные от наручников запястья, – оплатил счет за больницу…
– А теперь договаривай. Выкладывай всё, прощелыга.
– Почему сразу прощелыга?
М. Р. остановился:
– Сначала ты соврал мне про покер. Это во-первых. Потом ни слова не сказал: мол, дорого за комнату. Это во-вторых. Значит, деньги у тебя еще есть. Притом живешь ты в комнате на двоих – один, за шесть баксов с морды в неделю. Это в-третьих. Сам отчего-то носишь школьные тряпки, и никаких брюк, которые ты вроде бы так и не успел отдать в чистку, нигде нет. Это в-четвертых. И наконец, потому что ни цента тебе не заплатила твоя мадам! Это в-пятых!
Дюк выпалил все это на одном дыхании, но компаньон, вместо того чтобы оправдываться, смотрел на него счастливый, как год назад в игрушечной лавке.
– Как про мадам догадался?
М. Р. остановился.
– Если бы она тебе заплатила, ты бы сказал так: «…получил столько-то и столько-то». Ты всегда так делаешь. А ты сказал: «Получил то, что причиталось». Взбучку ты получил, а не жалованье! Что ржешь?
– Ладно. – Компаньон с трудом взял себя в руки и перестал смеяться. Но, когда собрался продолжить свой рассказ, захохотал опять.
М. Р. вздохнул – так, должно быть, вздыхали инквизиторы при столкновении с уж очень упрямой жертвой.
– Или ты сейчас же расскажешь все как было, или…
Конец фразы он проглотил.
– Так я и знал! – Дюк забегал по комнате, воздевая руки. – Ну ведь кража, скажи? Кража ведь? Да хватит тебе ржать! Что натворил-то?
– Ну… – опять затянул компаньон.
Героическим усилием М. Р. подавил желание возопить и присел рядом.
– Ну-у… – Д. Э. глубокомысленно морщил лоб.
Тут он все-таки получил по носу, и дело пошло веселее…
– Вы должны немедленно покинуть это место, – сказала мадам Гландау очень громко и очень внятно. – Немедленно. Ваши вещи вам принесут.
Д. Э. быстро спрыгнул с дерева и спрятал сигарету…
– А гонорар, мадам?
Лицо мадам изобразило любезную улыбку.
– «За достойное его вознаграждение». Вы не забыли?
Немедленно покинуть пансион не получилось. Комиссия Попечительского совета отбыла тотчас, не оставшись посмотреть ни кабинет машинерии, ни новейшие измерительные инструменты, ни кабинет естественной истории, ни даже музыкальную комнату, не говоря уже о комнате для оптических экспериментов. Начался крик, скандал. Пришлось, как есть, в форменном белом костюме чесать на конюшню, запрягать Злыдня.
– Этот был лучший, – услышал он вслед.
– А потом? – упрямо спросил М. Р. – Договаривайте, сэр. Говори, что затеял, гад!
Из распахнутого окна дул летний ветер. Деревья качали листвой, мокрой после дождя. Больше не пахло лекарствами и больничным судном от соседей; пахло чабрецом. Никто не стонал, не шаркал, не кряхтел, не делился последними новостями о шоу Потрохова.
Лев взял чашку из рук компаньона.
– Издание книги «Как выйти замуж»? Кампания по сбору средств? А мы при чем?
– При всем, – скромно ответил Федор. – Это наша кампания.
Лев Березкин вылупился на его превосходительство.
– А… э… хм… но как, Холмс? Как вы додумались до такого? Что ты курил?
– Не ори. Ватсон, не орите. Нужна была тема, чтобы собрать много и быстро. Эта – лучшая. Ты описание-то посмотри.
– Ну. «Как выйти замуж. Сборник советов, которые помогут любой женщине устроить свою жизнь и обрести счастье». И чего?
Тут он увидел имя автора и похолодел. Полина Коллинз-Нечитайло!
– Не туда смотришь.
Лев в недоумении поднял взгляд.
– Это успешная кампания, – пояснил его превосходительство. – Понимаешь? До конца сбора средств осталось три дня. В понедельник деньги переведут на мой счет. Нам еще надо камеру купить.
– Сколько?
– Зрение-то у тебя в порядке? Сам не видишь?
И Лев увидел.
– Пятьсот пятьдесят тысяч рублей… – пробормотал он.
Двухнедельная кампания собрала деньги почти с семи сотен человек.
– Но мы же за неделю не напишем! – Лев окончательно пришел в ужас.
– За неделю и не надо, – успокоил его превосходительство. – Надо только известить подписчиков, когда будет книга. Хоть через месяц!
– А вот это, печать? Как ты с этим разбираться будешь?
– Не волнуйся, я уже обо всем договорился. Осталось всего ничего.
Лев смотрел с подозрением.
– Ты же у нас писатель. Знаток женских душ. В подарок акционерам – книга с автографом. Ну, понял? – Федор победно воззрился на компаньона.
Лев только моргал.
– У нас тираж-то небольшой – две тысячи экземпляров, – продолжал этот гнус. – Семьсот, считай, пристроили.
– А остальное? – в страхе пробормотал Лев. – Это же все надо продать! Прибыль чтоб была! Ты как это провернуть собрался?
– Договорился с книжниками на вокзале, – не моргнув глазом нашелся его превосходительство. – Они ждут. Так поможешь написать?
Лев откинулся на подушки.
– Двести пятьдесят страниц…
Пока он раздумывал на эту кошмарную тему, завибрировал телефон его превосходительства.
– Да, Степан Дмитриевич. Да, всё нормально, спасибо! Привез. Устроил. Вот, обсуждаем. Нет, я думаю, все получится. Сегодня вечером? А куда? Э-э…
Его превосходительство прикрыл трубку рукой и повернулся к компаньону:
– Мсье, нас с вами в Большой театр приглашают. На халяву. Пойдем?
– Чего? Как? – Лев спохватился, что испортил эффектную сцену, и спросил светским тоном: – А вы как на это смотрите, дорогой друг?
– Надо идти, – Федор еще раз оглядел его хозяйским взором. – Степан Дмитриевич потом в гости зовет. Хоть поужинаем.
Он поскреб затылок.
– Ты как? В силах?
И, не дождавшись ответа, сказал в трубку:
– Лев будет страшно рад с вами познакомиться.
И Лев, который думал спокойно полежать, побрел в ванную. Дешевым кафелем его было не испугать, отсутствием ремонта тоже, батареей вымытых аптечных бутылочек, стоявших на стиральной машине и издававших знакомый запах жиросжигателя, тем более. Но душ в форме старинного телефона?! Обмотанный у смесителя латунной проволокой, он был едва ли не старше самого Льва. Серебристая краска торчала кусками, открывая два желтоватых пластиковых «затылка».
Лев сел на край ванны.
– А что, собственно, наши клиенты? Зелье еще осталось?
– Нет, всё. Вчера вылил то, что у нас пропало, – Федор показал на бутылочки. – Надо новое замешивать. И тары еще прикупить. Ну извини, я тоже болел.
– Ничего не надо замешивать. Я условия рекламы в сетях читал – там бумага одна нужна. Нам ее не дадут, так что бросаем это дело. Иначе меня посадят. А тебя депортируют.
– Бросаем, – снисходительно согласился его превосходительство. – Только нам по договору за два месяца нужно предупредить хозяина, что съезжаем.
Федор помолчал и добавил:
– Ай, ладно. Придумаем что-нибудь.
– Деньги точно будут в понедельник?
– Да.
– С бумагами порядок?
– Меня Ольга Генриховна консультирует. Ну, помнишь, бухгалтер «Брукс Букс».
– Ладно, – сказал Лев Березкин. – Мы напишем эту книгу.
С этими словами он выбрался из одежды и залез в ванну, задернув цветастую занавеску.
Его превосходительство сел на унитаз, открыл очередной рабочий файл и громко прочел:
– Глава первая. «Вы все еще читаете его сообщения»?
– Неправильно, – сообщил Лев из-за занавески. – Прежде чем читать его сообщения, неплохо бы для начала познакомиться. Эта проблема всех терзает. А где? Напишешь «в интернете» – убью. Стой! – заорал он вдруг. – Это я сам. Я знаю, что там должно быть! Пиши, короче, что хотел. Потом упорядочим.