– Нет, – коротко ответил Д. Э. Саммерс. – Простите, барышни, мне пора.
– Как пора? – чуть не заплакала мисс Грейвс. – Вы же только что пришли!
И до свадьбы ни-ни. Так, что у нас есть? Сорок центов. Хватит, если игра будет короткой. А если повезет встретить Макса, так он и вовсе должен мне партию!
И бессердечный тип встал, с трудом скрывая облегчение.
– Прошу простить! Дела, увы, дела! Страшно много дел. Не огорчайтесь, мисс. Вас ждут Париж и модные салоны.
Он склонил голову в прощальном поклоне.
– Удачно провести вечер!
Р. Т. Козебродски (известный также как М. Р. Маллоу) тоже поднялся, и джентльмены отошли в сторону. Ланс Э. Лауд передал компаньону газету, потом еще что-то, что тот небрежно сунул в карман брюк и так, с руками в карманах, продолжал слушать. Потом кивнул, бросил взгляд на оставленных девушек, хлопнул мистера Лауда по плечу, и тот удра… ушел.
– Эти поэтичные натуры такие застенчивые! – томно произнесла Эйлин. – Такие скрытные! Не переживай, Зои, он еще может вернуться. Он так иногда делает. Прибежит, посидит с четверть часа и убежит. Потом снова убежит. И опять прибежит. Вечно носится. Как безумный!
– Да-да, – с озабоченным лицом подтвердил как раз подошедший Реджинальд Козебродски. – Надеюсь, у него это пройдет. Когда-нибудь.
– Не понимаю, – пробормотала мисс Грейвс. – Это все так странно.
– Конечно, странно! – согласился Р. Т. Козебродски. – Клянетесь хранить в секрете то, что сейчас услышите?
– Еще бы!
– Конечно, клянемся.
– Ну, только точно, никому не говорите!
Р. Т. понизил голос, и все трое сдвинулись над столиком.
– Так вот, – таинственным шепотом произнес Р. Т. Козебродски, – Ланс влюблен.
– Как? – воскликнули барышни. И тут же опасливо оглянулись, испугавшись собственных голосов.
– Да. И не первый год. У него уж если чувства, так насмерть.
– А кто… она? – Эйлин прищурилась на подругу.
– Она… – вздохнул Реджинальд. – Ну, она… Замужем она.
Девушки отпрянули.
– Какой ужас! – сказала мисс Купер.
– Он… страдает? – спросила мисс Грейвс.
– Он? – Реджинальд Козебродски задумался. – Ужасно.
И горько добавил:
– Он надеется.
– Неизвестно на что! – Тон мисс Грейвс был категорическим.
– Да, именно, – добавила Эйлин. – Ему же не на что!
– Она его старше, да? – продолжала допытываться мисс Грейвс.
– Ну какая разница! – возмутился Р. Т. Козебродски. – Когда речь идет о любви, Натали, разве такая чепуха имеет значение?
– Значит, старше, – сделала вывод мисс Грейвс. – Старше, замужем и играет его чувствами.
– Да нет же! – обиделся за компаньона М. Р. – Она действительно его старше, ей лет, наверное, двадцать пять, но она… ну, просто не каждый раз может прийти на свидание. Сами понимаете, муж.
– Состоятельный, конечно? – усмехнулась мисс Грейвс, обрушивая ложечкой кремовую верхушку пирожного.
– Конечно, – подтвердил Р. Т. – В общем, дохлый номер.
Он откинулся на спинку стула.
– И как она… из себя? – поинтересовалась Эйлин.
– Вся из себя! – немедленно откликнулся ее ухажер. – Цаца – подойти страшно. Только Д… Ланс и решился.
Девушки обменялись понимающими взглядами.
– Тряпки, – сказала одна.
– И деньги, – согласилась другая.
– А зовут ее, – но это тоже секрет! – Реджинальд сделал страшные глаза. – Выговорить неприлично!
– Да вы что! – вскочили девушки. – Как? Мы никому не скажем!
– Так неприлично, – продолжал молодой человек, – что она называет только свои инициалы: Ж. П.
Мадам Ж. П. была идеалом. Джентльмены рисовали ее хором. В блокноте Фокса, огрызком гостиничного карандаша. Волосы – белокурые, пышные – без всяких споров взяли от Китти из варьете. Глаза с высокими бровями – от актрисы из фильма «Леди или тигр?». Нос и скулы позаимствовали у греческой девчонки из прачечной. Рот и подбородок стали причиной довольно продолжительной дискуссии, но в итоге сошлись на мисс Ренни – кассирше из собственной, как компаньоны называли свою фабрику фильмов, богадельни. Ножки дамы сердца Д. Э. Саммерса напоминали грязное пятно – никак не могли остановиться: перепробовали не меньше десятка, от девчонок с афиши «Зигфилд Фоллис»[10]. Талию Д. Э. изобразил сам – прикинув такую, чтобы можно было обхватить ладонями. Плечи пририсовал М. Р. А вот стратегическое место ниже плеч затерли до дыр, и Дюк сказал, что так даже лучше – некоторая недосказанность, воля воображению и прочее. Руки… Решили обойтись без рук.
Портрет идеальной дамы, весь исчерканный дебетно-кредитными вычислениями, покрытый круглыми следами от кофейных чашек и жирными пятнами – от колбасы, М. Р. долго прятал в стопку журналов, вытаскивая его то из мусорного ведра, то из камина каждый раз, когда компаньон пытался от него избавиться. В отместку у мадам Ж. П. выросли усы, борода, выпали зубы, но появились клыки, две бородавки на носу, трубка, пластырь и бутылка рома во все-таки выросшей, нарисованной на манер метлы руке.
2019 годМосква
– Дед Мороз застрял в снегу. Помогите! Не могу! Прибежали кошки, гномы, чудаки и астрономы. Чудо, сказку и уют вам «Мир смазки» принесут.
– Фантасмагория какая-то… – Лев ухватился за голову. Он нервно теребил свои черные кудри, пока его превосходительство не сказал:
– А что тебе, собственно, не нравится? Первая строчка – вполне. Последняя – тоже. Чудаки и астрономы хороши. Чего вставить-то?
– Астрономы вообще не в тему. У нас же смазки и масла.
– Ну почему. Астрономы – смешно и сказочно. Ты же просил сказку?
– Чудаки и астрономы?! Ты где такие сказки читал?
– Где-то… Не помню. Да мало ли где!
– Нам нужно что-то узнаваемое. Что все знают. Что у нас вообще с маслом в сказках было? Петушок – масляна головушка, колобок…
Федор смотрел куда-то вверх, беззвучно шевеля губами, будто что-то подсчитывал.
– Хромосомы не годятся, – хмуро заметил он.
– Что?! Какие хромосомы?! – Лев с ужасом уставился на него и тут же воскликнул: – Так, стой. Прибежали кошки-гномы: с «Миром смазок» все знакомы.
– Ну такие, маленькие, – не слушая, гнул свое его превосходительство. – Гномы, геномы, фантомы…
– О! – подскочил Лев.
– Приемы… – продолжал бормотать Федор.
– Ну-ка, ну-ка… – оживился Лев. – Гномы – знакомы… Истомы не надо. Кошек тоже не надо! С миром смазок да, нормально. Прибежали… гномы…
– Крошки-гномы. О, к смазке еще маска и коляска!
– Принесли чего-то там, чтобы дедушке помочь.
– Да. Чего принесли они? Смазку для саней?
– Стали мазать, стали лить, чтоб Морозу подсобить… – Лев радостно захрюкал. – То есть масло. Стали масло щедро лить… – уточнил он.
– Щедро – как-то не так, – не оценил его превосходительство.
– А как? Умно?
– Не знаю я. Вообще, чем мажут сани?
– Наверное, лыжной мазью.
– Список продукции у них есть? Давай там посмотрим.
– Не-а. Смазочные материалы, и всё. А еще тосол и антифриз.
– Стали мазать антифриз – будет дедушке сюрприз, – пробормотал Федор.
– Не прошло и пять минут – сани весело бегут.
– Не мажут антифриз! – рявкнул Федор и тут же обрадовался. – Так, пять минут оставляй. Сейчас придумаем, что сделали гномы.
– Надо строчку про то, что они там применили к саням.
– Из мира смазок гном дарит сказку в каждый дом.
– Нашел! «Корпорация “Мир смазок” – мастер по доставке сказок!»
– Гений! Сразу понятно, что торгуют воздухом. Сказками.
Тут Лев получил сообщение. Прочитал и замолк. Молчал долго и все сильнее мрачнел.
– Эй? – спросил Федор.
– Да, извини. Запутался.
– Езжай, куда тебе нужно, я от нее отобьюсь.
– Да видишь, какая проблема. Как бы сказать… у меня еще одна такая. И тоже сегодня.
– Что, опять «почти Анюта, только проще и веселее»?
– Ну, она не проще, но как бы…
Лев Березкин печально смотрел в окно.
– Опять, – вздохнул Федор.
– Ты же знаешь, как у меня это бывает.
О да, Федор знал. Влюбленность настигала его компаньона как пуля в сердце. И исчезала быстро, как утренний туман.
– Что тебе мешает-то? – устало возмущался Летний. – Просто скажи ей: «Нам надо расстаться».
– Я не такая сволочь, как некоторые.
– Почему это сволочь, – забормотал его превосходительство. – Да я жертва! Несчастная! Мало того что меня вечно терзают магазинами, подругами и прочим говном, хотят проводить со мной все время – и я еще должен придумать, как именно, – так они ж не отпускают! Вцепляются, как…
– Вот не говори, как бульдоги, – с готовностью подтвердил Лев. – Как бультерьеры. Как устрицы! Как будто тебя затянули в ракушку, и она захлопнулась. Навсегда!
– Спастись невозможно! – поддержал Федор. – Чем хуже я, тем лучше со мной. Ты бы видел, как мы со Светкой расстались.
– Расстались они! – хмыкнул Лев. – Это не «расстались», дорогой друг, это «бросил». Я так не могу.
Федор плюнул и углубился в работу.
– Через год их станет шестнадцать, – он невозмутимо откусил начатый бутерброд с сыром, – и у тебя съедет крыша раньше, чем ты поймешь, что я прав.
Лев только вздохнул.
– Я здесь вижу одно хорошее, – сообщил он из-за своего ноутбука.
– Что именно?
– Нам осталось всего две главы.
– Может, ну их? – осторожно предложил его превосходительство. – Ну пошумят и перестанут.
– Ты придурок? – подскочил Лев. – Это же кража! С кем я связался! С вором!
– Ну какая кража? – Федор в который раз перегнулся к компаньону через стол. – Ну потеряли люди по пятьсот рублей. Ну по семьсот. Хорошо, по тысяче. Это не сумма. За такой ущерб никто на нас в суд не подаст.
– Там твое имя засвечено, – покачал головой Лев. – И наши реквизиты!
– Ну и что? Мы больше не будем использовать мое имя.
Аргумент никуда не годился. Пока Федор судорожно придумывал другой, Лев уже смотрел сквозь него, подняв палец: «Сейчас не мешай!» Он спешно покинул Деда Мороза с его несмазанными санями и открыл другой файл – кажется, нашел выход сразу из двух ситуаций!