Но вскоре силы думать про это кончилось. Володька просто работал.
Дерево дымилось.
Сашка не знал, что это возможно, не поверил бы, если бы кто сказал. Но факт: здоровущие, в средний человеческий рост левитационные печати, нарисованные на корпусе корабля – разумеется, изнутри, в трюме, чтобы никакая магия не контактировала с эфиром напрямую – раскалились настолько, что выжигали древесину.
«И нам еще повезло, что это именно графическая магия, – мрачно подумал Сашка. – Амулеты, уже, небось, хрупнули бы, хоть из драконьей кости их делай – и привет. А корпус толстый…»
Толстый, но – не прожжет ли его насквозь?
А еще у Сашки заканчивались силы, но об этом он старался не думать.
– Тебе нужна помощь? – спросили из-за спины.
Сашка оглянулся.
Дело, которое он делал, требовало большой энергии, но почти не требовало концентрации: печати сами направляли поток, им только давай. Сашке казалось, что из него откачивают кровь. К счастью, ему почти не нужно было принимать в этом процессе сознательного участия. Разве что прикладывать всю свою волю, чтобы не прервать передачу.
Поэтому он мог позволить себе обернуться, что и сделал.
Бэла стояла у него за спиной – мрачная, серьезная, похожая на призрак себя самой. Но – стояла, а не жалась к стене. Глядела прямо, не опуская глаза, не куталась в шаль, которую не снимала, и одета была в короткие шорты и футболку, как последнее время в рейсе. Сашкино сердце сжалось гордостью за нее.
Слишком мало времени прошло с ее откровения, он как-то до сих пор не мог переварить. Не верилось. Потеряла лису? Да быть того не может. Это просто стресс от пытки. Оклемается, отдохнет…
(Что-то внутри Сашки знало: не отдохнет. Он себя обманывает. Но даже зная это, Сашка продолжал держаться за обман. Иначе получалось слишком больно).
– Энергии не хватает, – коротко сказал он, потому что сил говорить длинно или миндальничать не было. – Катерина с Володькой держат иллюзию, левитационные печати на мне. Если можешь надавить на духа…
– Уже, – так же отрывисто и по существу ответила Бэла. – Он не в восторге, но мешать не должен. Я спрашиваю – тебе помочь энергией?
«Да чем ты там поможешь…» – хотел было сказать Сашка.
Действительно, какая там магическая энергия – у Белки и на самые простые заклятия еле-еле хватало, только чтобы с амулетами в рубке управляться. Но Сашка понял, что не может растоптать ее вновь приобретенную гордость.
Да и… им идти еще несколько километров, для верности лучше хотя бы тридцать, но… Сашка был готов к тому, что удастся только выйти за пределы города, а там – замаскировать корабль, отдохнуть и стартовать только тогда, когда будут силы отойти еще выше. Если левитационные печати, конечно, выдержат. А может и так случиться, что он загонял всех в ловушку. Ибо если печати прожгут корпус насквозь, стартовать они не смогут.
И если сил у Бэлы хватит хотя бы на лишних три-четыре километра… Да хоть на полсотни метров! Это уже кое-что.
– Хорошо, – сказал Сашка. – Помогай. Смотри, кладешь руки вот сюда…
Маленькие смуглые ладони Бэлы легли на темное дерево корабля рядом с Сашкиными, которые были больше и светлее. И «Блик» пошел быстрее – Сашка аж почувствовал! Чуть ли не рывок сделал!
Сашка в изумлении поглядел на Бэлу.
Она не смотрела на него. Она стояла, закусив губу, бледная до серости в мерцающем свете синих колдовских огней. А энергия текла. Много, много энергии.
Сашка испугался. Ему показалось, что она жертвует своей жизнью, то ли от отчаяния, то ли по незнанию – он слышал, что бывают такие техники, хотя в школах их, разумеется, не учили. Но… магический поток заправлял он, и Сашка отлично чувствовал «вкус» той силы, что дарила ему Бэла. Все-таки просто магия. Не жизнь. Но как?!
Притворялась все это время?! Зачем?!
Бэла покосилась на него с усмешкой.
– Лиса ушла, а место оставила. Я заметила, когда рисовала печати.
«Первая хорошая новость за день», – подумал Сашка.
Глава 16, в которой ведутся разговоры по душам и складываются мозаики
Дата неизвестна
Что сказала бы моя матушка, знай она, что я стал пиратом?
Должно быть, похвалила бы. Ей всегда хотелось, чтобы в жизни было больше романтики.
Пока, правда, я слишком поражен этим поворотом событий, чтобы хоть сколько-нибудь связно его осмыслить, не то что подробно описать в дневнике. Честное слово, когда я написал несколько месяцев назад, что собираюсь стать диктатором собственной планеты, я сделал это больше в сердцах! Я даже Злодейский План по Захвату Мира не успел придумать!
Точнее, я надумал только нанять подходящий корабль и отправиться исследовать отдаленные участки Ойкумены – те, куда ведут достаточно широкие, но все-таки не слишком привлекательные и не до конца исследованные течения – есть, есть такие уголки, даже в относительной близости от Земли их не так уж мало!
Но пока я даже не успел претворить этот зачаток плана в жизнь. Разве что продал мою дорогую «Молнию». Тяжело с ней было расставаться, но я сманил Духа в специальный амулет. Если удастся, перепишу ее личность на новый корабль – главное, чтобы он был новый, еще не успевший обрести собственную. Меня этому научил один отошедший от дел кормчий на Наталье. [6]
Я спокойно летел себе на Мирабилис на пассажирском судне, чтобы выбрать корабль (не сказать, что там лучшие верфи, но, пожалуй, самые дешевые), когда…
Впрочем, я все еще не отойду от этих событий. Легко ли а) обнаружить в себе неведомые силы – возможно, мага-пустотника; б) совершенно случайно оказаться капитаном пиратского судна; в) заполучить в старпомы кровожадного вампира, не брезгующего пить кровь меншей без их согласия? Ох, чувствую, к Дюраку спиной лучше не поворачиваться – но какой у меня был выбор? Вдохнуть эфира?
Надо поскорее избавиться от этого пиратского экипажа. В голове, конечно, уже крутятся всякие мысли, что не зря я вспоминал о пиратах, захватывающих острова, и почему бы в самом деле не захватить так УЖЕ освоенную планету, расположенную в козырном месте, но… нет. Слишком опасно. Я все-таки не самоубийца!
Сандра плавала в полусне, который постепенно сменялся бодрствованием. Самый приятный вид пробуждения. Даже удивительно. Она не помнила, почему, но четко знала: ей должно быть плохо. У нее должно болеть… да все, наверное. Руки, ноги, голова. Ощущения, как с похмелья, сил – только-только до нужника доползти, да и то впору стучаться к Людоедке, благо, ее дверь соседняя, и выпрашивать ночной горшок…
Но ничего этого не было. Сандра приходила в себя медленно, сладко, как в первый день отпуска в порту, когда есть время хорошо выспаться. И щека ее мяла собственную родную подушку, а не жесткие камни на склоне Семиконечной горы…
Стоп!
Гора!
Раньше воспоминаний нахлынули отчаяние и ужас. Только почему-то потускневшие, словно покрытые пылью и паутиной. Как будто горе, отдалившись во времени, сделалось более выносимым.
А Сандра не сомневалась, что времени прошло прилично. Не часы – дни. Тело чувствовало.
И да, мочевой пузырь разрывался!
Она попыталась вскочить, но тут мышцы отозвались давно ожидаемыми неприятными ощущениями по полной программе. Закружилась голова, да так резко, что Санька не удержалась от сдавленного мычания – вряд ли этот возглас заслуживал звания стона.
Тут же за стенкой что-то стукнуло, дверь ее крохотной каюты распахнулась, и порог переступила Людоедка. В руке у нее был тот самый вожделенный ночной горшок.
– Доброе утро, соня, – сказала она. – Скорее приводи себя в порядок. Мы в эфире, и кормчий нужен позарез.
– В эфире?! – ахнула Сандра.
И тут же поняла, что ведь и верно. Слабое гудение кристаллов, вибрацию корпуса, полное отсутствие иных звуков, вроде плеска воды о корпус, и портовых запахов не спутаешь ни с чем. Они летят. А Людоедка – бледная, с кругами под глазами, выглядит так, будто самолично пинками загоняла «Блик» в Залунный мир.
А что, очень может быть. Санька не удивилась бы.
– Как же вы… без кормчего… – начала она.
– Как, как… с руганью! – отозвалась казначейша. – Давай, облегчайся и выползай. Тебе нужно пожрать как следует, должно полегчать. Катерина с Володькой специально целую гору наготовили. И за работу.
Теперь Сандра все-таки застонала, медленно и печально отлепляя себя от кровати. Скорость была компромиссом между тем, как скоро ей хотелось взгромоздиться на горшок и как быстро готово было двигаться измученное тело.
А стон – стон был данью ужасу, который ей сейчас предстоял.
Ладно, смотреть в глаза Бэле и Сашке, которых она подвела… особенно Бэле, конечно… Ладно, по новой осознать, что ты убила собственную сестру…
Но приводить в порядок отделение кристаллов после срочного старта без кормчего – вот это адские муки, любого кормчего спросите!
Когда после гигиенических процедур Сандра кое-как доковыляла до кают-компании, там и впрямь витали запахи вкусной еды, а в остальном было пусто, только Абордаж спал – для разнообразия, не на диване, а на одном из низких продавленных кресел. Разве что люк в рубку открыт.
Кто там на вахте сейчас, Сандра не помнила. Во-первых, она не знала в точности, сколько времени проспала; во-вторых, расписание вахт составляется наново после каждого взлета – просто чтобы избежать рутины. В-третьих, Сандра понятия не имела, не стало ли у них одним пилотом меньше. То есть она не знала, в состоянии ли Белка исполнять свои обязанности…
Мысль отдалась такой душевной болью, что Сашка была вынуждена присесть на диван.
Блюдо с булочками на столе оказалось прямо перед ней.
Истории про людей, которым от депрессии и горя кусок в горло не лезет, Сандра, конечно, слышала. И даже верила, что такие бывают. Но к ней самой это никаким боком не относилось. Она даже не успела задуматься о том, прилично ли ей сейчас в принципе что-то жевать, как умное тело откинуло край полотенца, достало булочку – уже остывшую, но какая разница! – и откусило кусок.