– В том-то и суть, – ответил Слэйто. – Мы не всегда можем защититься от смерти или спастись от нее. Как бы бешено того ни желал, я не мог спасти тебя с эшафота. Все решил слепой случай. Нам всем сколько-то отпущено: день, два, может, неделя или год. И не факт, что мне – меньше, чем другим. Но все это не повод существовать в постоянном ожидании конца. Я хочу жить здесь, сейчас, с тобой.
Он говорил это с небывалой искренностью и жаром. Я понимала его чувства и даже, возможно, хотела разделить их. Было одно но.
– Когда я была наемницей в Лароссе, Слэйто, мне рассказывали про эффект выжившего. Люди, которые чудесным способом спаслись от смерти, чувствуют внезапный прилив сил и счастья. Так наше тело реагирует на миновавшую опасность. Кто-то клянется посвятить всю жизнь богу, кто-то раздает состояние бедным. А ты вот решил воскресить что-то умершее, – горько заметила я. – Мы поговорим с тобой о чувствах и о жизни, когда пройдет время и эйфория схлынет.
Атос наблюдал за нашим разговором, стоя в тени большой ели. Я разозлилась на себя из-за того, что пытаюсь разгадать выражение его лица. Сердится ли он? Огорчен, что стал свидетелем этого поцелуя? «Да катитесь вы все к Войе, глупые мужчины», – с тоской подумалось мне.
– Возможно, что-то и изменится с течением времени, только мы узнаем об этом нескоро, – с нежностью в голосе произнес Слэйто. – Прямо сейчас я уезжаю.
– Куда это ты собрался? – нервно спросил Атос, подтвердив мою догадку о том, что нашу перепалку слышали все присутствующие.
У меня замерло сердце. Слэйто поправил прядку светлых волос, упавшую на лицо, и ответил:
– Вы поедете на север, ратаран – на восток, я же двинусь обратно в Ярвелл. Король остался совсем один, он не знает, что случилось в Кармаке. Как и не знает того, что мы там нашли. – Маг кивнул на книгу в руках Извель. – Пока вы будете искать перевод последней части, я помогу Гардио собрать силы. Может, мне даже удастся найти некоторых из моего рода.
Эту фразу поняли лишь я да Извель, и обе вздрогнули от такого великодушного предложения. Вспоминая свой последний визит в Удел Мрака, я стала бы искать помощи где угодно, но не у Поглощающих или Сияющих. Но подобный ход и правда мог стать той силой в руках короля, с которой пришлось бы считаться даже чудовищам. Неконтролируемая, дикая, опасная, но между тем и невероятно мощная. Мне раньше и в голову не приходило, что Слэйто, как и Слэйрус, мог обратиться к своим соплеменникам. И все-таки я раздраженно отрезала:
– Ты слаб и вымотан. Как ты намерен совершить путешествие через Хаурака в одиночку? Мы не знаем, сколько еще монстров бродит по округе. Поэтому не мели чушь, никуда ты не поедешь. – На последнем слове голос предательски дрогнул. Приказывать я не могла: и он, и я это знали.
– В том-то и дело, что слаб, – грустно произнес маг. – Сейчас я обуза для вашей компании. К тому же я уверен, что встречей с леди Секирой ваш поход не ограничится.
Атос и Извель переглянулись. Им слова Слэйто ничего не говорили, тогда как внутри меня они всколыхнули погребенное ощущение чужой воли. Дорога звала меня и манила, ждала, что я ступлю на нее и растворюсь в ней. О нет, это не я вела Атоса к Лисьему чертогу и не я сопровождала Слэйто с Аэле к Волчьему саду. Чужая настырная воля тащила меня за шкирку от одной башни к другой. И вот на севере стояла третья и последняя твердыня Сияющего Слэйруса, и хранила внутри ларец, который должен был кто-то открыть.
– Я… я… – Я не знала, что сказать. У меня не было ни одной причины останавливать Слэйто, кроме того, что мне не хотелось с ним расставаться. Отпустить его, оставшись без присмотра, и, что важнее, оставить без надзора его самого – я будто отрывала часть души. Тот же эффект произвело бы расставание с Извель или Атосом. Сейчас мне, как никогда раньше, нужны были друзья.
Слэйто мягко взял меня за плечи и отвел в сторону. Видимо, и ему надоело быть центром внимания солдат-ока и Извель с Атосом.
– Лис, – мягко сказал он. – Я всю жизнь был трусом. Обе мои жизни удивительно схожи лишь в этом. Как Тоби я боялся мира и того, что он мог дать мне. Как Слэйрус – до дрожи в пальцах страшился чувств. И вот теперь я хочу сорвать эти опостылевшие оковы и перестать наконец так переживать за будущее.
Я смотрела себе под ноги, и Слэйто требовательно поднял мое лицо за подбородок. Пальцы у него, как всегда, были ледяными.
– Раз уж я, обреченный на скорую смерть, не боюсь любить тебя – то и тебе бояться тоже не стоит. Ничего не бойся, никогда. Страх заточает нас в самую глубокую темницу из ныне известных – ты становишься узником своей души.
Он нежно поцеловал меня в лоб, затем в скулу и порывисто прижал к себе. А меня трясло. Я понимала, о каком страхе говорил сейчас Слэйто, и открыто спросила, вдыхая запах его волос:
– Ты думаешь, что я обречена идти к третьей башне, правда? Что сама вселенная силком тащит меня по этой дороге?
– Ты можешь думать об этом, как о насилии. А можешь – как о почетной миссии, истинной цели которой мы не знаем. Я пока ума не приложу, зачем тебе придется идти в Медвежий острог, – но ты туда отправишься, это точно.
Я шумно вдохнула воздух, чтобы побороть рвавшийся наружу крик. Название было мне знакомо.
– Ладно. – Я делано бодро отстранилась от мага. – Длительные прощания – не мой конек. Я попрошу ратаран проводить тебя хотя бы на несколько километров от Кармака. Остальное ты знаешь: не ешь протухшее, держи ноги в тепле и будь начеку.
– А ты держись Атоса и Извель, – серьезно сказал маг. – Теперь я хотя бы не переживаю, что ты сбежишь вместе с Атосом в романтическое путешествие.
– Это почему же? – с улыбкой спросила я.
Маг посмотрел на наших спутников сквозь еловые ветки. В его взгляде не осталось того огня, который чуть не спалил нас возле стен замка Ярвелла. Теперь это был взгляд друга и товарища. Один эшафот на троих сильно нас сблизил.
– Атос просрал свой шанс, – просто заметил Слэйто. Услышать подобное слово от него было в новинку. Я удивленно приподняла бровь, а маг продолжил: – Как и я сам, кстати. Но я упорнее.
Я прыснула от смеха. Так мы и вернулись к всадникам – я смеялась, как безумная, а Слэйто загадочно улыбался.
Солдаты-ока указали нам дорогу, где парой дней ранее встретили женщину в тилльском одеянии. Прощались сухо и коротко: оставили лошадей с поклажей провианта, благословили дочерей своего племени, то есть меня и Извель, простым наложением рук да и растаяли в пыли, вылетавшей из-под копыт их коней. Вместе с ними отправился Слэйто. Маг улыбался, шутил и посмеивался, но я была уверена, что в глубине души ему было тяжело. Лишь боги знали, увидимся ли мы вновь.
Наша троица направилась на север. Мы не поехали по главному тракту, который в народе называли Девичьим. Поговаривали, что такое прозвище дорога получила из-за плавных изгибов, якобы повторявших силуэт женской фигуры. По другой версии, именно этим путем задолго до королей на север, в Тилль, угоняли невольниц из моей страны. По легенде, дорога была так обильно полита их слезами, что стала почти соляной. Именно на Девичьем пути всадники ратарана встретили Секиру, но мы опасались погони из Кармака, и вместо хорошей и широкой дороги выбрали лесную тропу, узкую настолько, что невозможно было даже развернуть лошадь. Тракт проглядывал среди деревьев, а мы оставались невидимыми для тех, кто решил бы по нему проехать. Оставалось надеяться, что мы не пропустим Секиру.
Хорошо натренированные лошадки ока не боялись ни низких ветвей, ни корней деревьев, то здесь, то там выпиравших из земли, будто толстые змеи. Животные смиренно шли, прядая ушами и высоко поднимая свои точеные ноги, чтобы переступать через сухие ветки и поросль молодой травы.
Западный лес сильно отличался от восточного. Даже в Львиной чащобе – глухом, затерянном островке зелени – чувствовалось дыхание моря. Это было жуткое место, но ты всегда знал, что минуешь его и забудешь, как страшный сон. А вот западные леса Королевства совсем не казались местом действия страшной сказки или ночного кошмара. Они были реальнее всего, что я встречала на пути с юга. Как будто здесь поселилась единая мощная и бесконечно древняя душа. Лес следил за нами, и присутствие чужаков его пока не раздражало. Для лесной сущности люди были чем-то непостоянным, временным, ведь эти леса застали еще расцвет и падение проклятого народа.
– Почему мы не пошли со Слэйто? – спросила я у товарищей. – Это было бы самым разумным решением – вернуться к Гардио всем вместе. Он прав: во дворце полно переводчиков с тилльского.
– Для начала я не могу бросить Секиру, – сказал Атос. – Если она идет в одиночку, значит, Тилль не просто отказал нам в помощи, но даже не выделил для нее эскорт. А ведь Секира еще не знает, что возвращаться через Кармак нельзя. Она одна и, случись что, может столкнуться с превосходящими силами врага. Даже несмотря на ее блестящие навыки обращения с оружием, добром это не кончится.
– Слэйто тоже может столкнуться, – с обидой произнесла я.
Атос посмотрел на меня, и я вдруг поняла, что мой генерал вовсе не повзрослел, а, как и я, Гардио, и все прочие, состарился от этой истории. Подобная старость не пряталась в морщинах или дряблой коже, нет – она засела на самом дне его голубых глаз. Его глаза, как и мои, слишком много повидали. Атос словно прочел мои мысли и, улыбнувшись, отвел взгляд, после чего словно нехотя ответил:
– Слэйто – Сияющий, Лис. И, возможно, меньше всех нас вместе взятых нуждается в защите. Не знаю, сколько времени у тебя ушло на то, чтобы понять, кто он такой. Но я догадался еще во дворе замка Ярвелла.
Извель беспокойно заерзала в седле. Она знала о происхождении магического таланта Слэйто и, видимо, переживала, что станет подозреваемой в раскрытии тайны. Но мне бы и в голову не пришло ее обвинять, тем более что секундой позже сам Атос развеял любые сомнения.
– Я уже говорил, что после того, что случилось в Сиазовой лощине, стал видеть магию. Ты не сознавалась, но, уверен, тебе это тоже знакомо. Маленькие завихрения, яркие следы. Например, ты вся пропитана тьмой, Лис. Моя тьма возникает, лишь когда я зол или нервничаю, да и полыхаю я намного более тускло, чем ты. Может быть, дело в том, что я стоял в оке шторма? Неважно. Главное, я вижу Слэйто насквозь и понимаю, с каким трудом ему давалось нахождение среди нас.