Но я протянула руку и обхватила сухую ладонь Дугала. Коготь на его указательном пальце уколол моё запястье, я ойкнула, а Дугал, выпустив меня, слизнул с когтя кровь.
– Сделка заключена. – Он учтиво поклонился и по-дружески улыбнулся. – Главное в таких делах отыскать верный момент для предложения, не так ли? Был рад повидаться с вами, дорогая Хель. До скорой встречи.
Не успела я оглянуться, как Дугал исчез, оставив меня одну.
Я боролась с желанием лечь на пыльный пол и заснуть прямо тут, но заставила себя побрести к выходу. Если смогу удержаться в седле, доберусь до замка Дракона и отдохну как следует. К тому же плечу нужна была срочная помощь, если я не хотела лишиться руки. В замке мне помогут.
– Зря ты это сделала, – тихий голос заставил меня обернуться.
В дверях стояла Лето, ещё более худая и бледная, чем я её помнила.
– Что? – Я не расслышала.
– Сделка. Зря ты её заключила, – прошелестела Лето, собрала с пола немного золотой пыли, облизала пальцы и с облегчением выдохнула, привалившись к стене. – Сделки хуже фейской пыли. Золото лишает нас воли, но хотя бы приносит удовольствие, сделки нас просто ломают.
– О чём ты?
Посмотрев на меня с сочувствием, Лето села рядом с Расмусом и стала обшаривать его карманы.
– Мы просто искали ночлег. До врат в Алтарун оставалось всего ничего, но мы не успевали добраться до темноты, к тому же началась гроза и я еле шла из-за живота. Мы увидели замок. Думали, что тут никто не живёт. – Она достала кошель, покрутила в руках, равнодушно отбросила в сторону и продолжила поиски. – Сколько бы мы ни бродили по залам и ни звали хозяев, никто не появлялся, но в столовой горел камин, а стол ломился от еды. Мы ничего не ели несколько дней… – Не найдя ничего интересного, Лето достала из передника верёвку и стала связывать Расмусу ноги и руки. – Дугал возник из ниоткуда и был очень зол из-за того, что мы влезли в его дом, хотел нас убить. Тогда Роан тоже заключил сделку. Дугал сам её предложил. Роан должен был убить Верховного Короля фейри, взамен Дугал обещал не только сохранить нам жизнь, но и открыть врата в Алтарун, и даже дать коней и золота. Очень щедрое предложение, правда?
Я не ответила. Лето ухмыльнулась, встала и, ухватившись за петлю, которую соорудила из верёвки, потащила тело Расмуса к дверям. По полу вслед за ним тянулся широкий кровавый след.
Спустя десяток шагов она устала и опустила тело, чтобы передохнуть.
– Роан не справился, – продолжила она, хотя я не просила об этом – меня больше беспокоила боль от ран. – Клятва не была исполнена. Моего сына Дугал продал феям, а меня оставил при себе. Да мне одной и некуда было идти.
– Роан был не жилец, – сказала я.
– Знаю, – равнодушно отозвалась Лето, снова схватилась за верёвку и потащила тело. – Если бы его не убила ты, его убил бы кто-то другой. А если бы Роан решил отказаться от сделки, его убила бы магия. Из таких сделок только фейри выходят победителями.
– Что значит – убила бы магия?
Лето снова ухмыльнулась.
– Да, Роана он об этом тоже не предупредил.
С этими словами она вытянула тело из столовой, а когда я доковыляла до двери, за которой она скрылась, чтобы задать следующий вопрос, в коридоре никого не было. Магия снова окутала замок, скрывая от глаз незваных гостей всё, что те не должны были видеть. А может, Дугал услышал наш с Лето разговор и решил его пресечь. Я привалилась к дверному косяку, глядя в темноту. Ощущение того, что ловушка захлопнулась, не покидало меня. Не ловушка – клетка, в которую я сама покорно зашла, закрыла дверь на замок и выбросила ключ. Сама. Сама – потому что поняла, что не справляюсь, потому что слишком часто стала оглядываться на мост, который давно пора было сжечь. Сделка просто расставила всё на свои места: Дугал облил мост маслом, а я швырнула факел. Я. Сама.
Я твердила это себе снова и снова, но не находила успокоения. Голова кружилась, плечо ныло всё сильнее, и пульсация от этой боли расходилась по всему телу, подсказывая, что если я не найду помощь, то убьёт меня вовсе не магия, не мерзавец Дугал, а гниющая рана. Я шла медленно, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть, но всё же выбралась на улицу. Конь приветственно уткнулся мне носом в ладонь и фыркнул, учуяв кровь на запястье. Втащить себя в седло не получилось, но конь, поняв моё бессилие, склонил голову и лёг, чтобы я смогла взобраться на него. Правда, я тут же чуть вывалилась, когда он начал резко вставать.
– Ладно, давай попробуем ещё разок. – Я кряхтя встала и схватилась за седло.
– Хель?
Я вздрогнула и обернулась.
У ворот стоял запыхавшийся Хоук. Растрёпанный, взбудораженный, как после быстрой поездки верхом.
В мгновение ока он оказался рядом и заключил меня в объятия. Я облегчённо выдохнула и обмякла в его руках, старательно игнорируя боль в плече, чтобы не напугать Хоука.
– Ты ранена.
– Да.
Он поцеловал меня. Быстро, не дав опомниться. И в этом поцелуе не было ничего общего с предыдущими двумя: он был лёгок и нежен, но вместе с исцеляющей силой Хоука, вместе с его заботой и лаской, в меня хлынули страх, ненависть и всепоглощающий гнев. Горный поток магии кипел и бурлил, обжигая меня изнутри. Хоук сгорал от ярости. От ненависти к тому, кто причинил мне боль, и от ненависти к самому себе. Надеясь хоть немного остудить его, я обвила руками шею Хоука и легонько погладила затылок, отвечая на поцелуй медленно, почти невесомо.
– Прости, я опоздал, – выдохнул Хоук, отрываясь от меня и прижимаясь лбом к моему лбу.
– Ты как раз вовремя. – Я прикрыла глаза, чувствуя долгожданный прилив сил, прогоняющий призраки недавней боли. А ешё я чувствовала руки Хоука, которые держали меня крепко и по которым успела соскучиться.
– Кто? – коротко спросил Хоук, и в голосе его звучала плохо сдерживаемая ярость.
– Я его уже убила. Меня отыскал человек из прошлой жизни. Я обязательно тебе всё расска… Хоук, постой, – я, окончательно придя в себя, резко отстранилась, но Хоук не выпустил меня. – Какого хрена ты тут делаешь? Олени!
– Ты была в опасности. Я сутки не мог до тебя достучаться по нити! Чуть с ума не сошёл.
Я вспомнила, как меня разбудила до предела раскалённая нить, как Хоук тянул за неё, будто надеясь вместе с ней вырвать и моё сердце.
– Я же ответила! – Я выпуталась из его объятий. – Хоук, я не для того рисковала жизнью, чтобы ты бросил охоту ради меня!
Хоук не ответил, глядя на меня так, будто я ударила его в самое сердце.
– Что бы ни стояло на кону, ты всегда будешь важнее.
Его откровенный, полный решимости взгляд отчего-то смутил меня, заставил проглотить ругательства, которые я готовила для него, и выдохнуть тихое:
– Не говори так.
– Это правда.
– Я знаю.
Я знала. И это не причиняло мне ничего, кроме боли. И мне чудилось, что запястье, на котором и следа не осталось от когтя Дугала, кололо раскалёнными спицами, напоминая о том, о чём теперь я мечтала забыть.
– Как ты оказался тут так быстро? – Я не могла смотреть на Хоука и поэтому отвернулась, делая вид, что поправляю сумки на седле.
– Большую часть пути пролетел зверем, от замка – верхом. Подумал, если придётся идти в мир людей, лучше… выглядеть как человек. Но ты оказалась здесь.
Последнее слово ударило меня между лопаток, но я не подала виду и не оглянулась.
– Я раздобыла всё для Рогфурта.
– Отлично.
– Осталось только понять, как теперь всё успеть.
– Хель, – голос Хоука стал мягче, нить между нами потеплела, невидимые пальцы коснулись сердца, – ты больше не одна. Больше не нужно защищаться. Точно не от меня.
Я стиснула кожу сумки и зажмурилась. Я ненавидела себя. За то, что попалась в ловушку, за убитого младенца в мешке, за то, что размозжила голову Расмусу и за то, что не могла быть честной с Хоуком. Никогда ещё мне не было так противно от самой себя. Если бы Хоук только знал, с кем связался, он бы никогда не смотрел на меня так, как смотрит сейчас. Поэтому я не должна обманываться, не должна следовать за нашей нитью и не должна…
Его ладонь легла на моё плечо и притянула к себе, руки укрыли, сжимая крепко, но нежно.
– Что случилось, Хель?
Моя спина коснулась его тёплой груди, покрытые кровью руки дрожали, его губы коснулись моего затылка, и я не выдержала.
– Он издевался надо мной. Два дня он… – я захлебнулась собственным плачем. – Я думала, что умру! Я…
Слова растворились в рыданиях. Последний раз я так ревела ещё в далёком детстве и думала, что разучилась плакать. Но вот уже второй раз рядом с Хоуком я будто училась этому заново. Я не смогла рассказать и половины из случившегося, потому что не могла выдать ничего, кроме слёз и звериного воя. Хоук бережно держал меня в руках и ждал, слегка покачивая, как маленькую.
Когда рыдания иссякли, и я притихла, Хоук повернул меня к себе и рукавом утёр мне щёки.
– Пойдём домой, – тихо сказал он.
И я кивнула.
Глава 24До последнего вздоха
Я сидела в засаде возле гостевого дома «Замок Розы», ожидая, когда фейская девчонка вернётся в комнату. Вернее, стояла в тёмном переулке на другой стороне улицы. В тот день снова лил дождь: плотная пелена воды надёжно скрывала меня от посторонних глаз. Голова всё ещё болела, напоминая о недавней оплошности, которая могла стоить мне жизни. Вардену я о случившемся не рассказала, спрятала окровавленные вещи под кроватью, надеясь позже втихаря бросить их в камин, рану на голове кое-как зашил сосед по комнате, благо её можно было прикрыть волосами. Я не хотела видеть разочарование в глазах Вардена – он не терпел неудач, но ещё больше он ненавидел оплошности.
«Убийца ошибается только один раз, – любил повторять он. – И платит за это жизнью».
Чаще всего так и происходило. Чаще всего за ошибки наказывала сама Гильдия. Но в этот день моя ошибка отыскала меня сама.
– Это ты вчера подглядывала за мной?
Я вздрогнула и резко обернулась, не понимая, как упустила звук шагов. Фейская девчонка стояла посреди переулка, мокрый капюшон накидки облепил голову, янтарные глаза смотрели решительно, с лёгким прищуром. Я застыла, не понимая, что делать: хватать девчонку, нож или бежать прочь.