– Ты спасла меня. – Тон обвиняющий, взгляд колкий.
Я отвернулась от него и подтянула одеяло к подбородку, пришлось дёрнуть посильнее, чтобы выдернуть одеяло из-под задницы Хоука. Мы остановились на большом постоялом дворе в ночи езды от поместья Гурта. Хозяйка неохотно приютила двух подростков, один из которых был с ног до головы завёрнут в мой плащ и едва держался на ногах, но вопросов задавать не стала. Хоука я сгрузила на кровать, сама упала рядом и тут же заснула. Волка я оставила в ближайшем подлеске, разумно рассудив, что в конюшне ему будут не рады.
– Ты сдала меня, а потом вернулась. Почему? – Хоук не унимался.
– Не мешай, когда старшие спят, – огрызнулась я. – Подрастёшь, будешь требовать от меня ответов.
– Я старше тебя.
– Ну, конечно.
– Мне двадцать пять.
От неожиданности я открыла один глаз и оглянулась, с сомнением оценивая его тощую фигуру, узкие плечи, мягкие черты лица.
– Ага, конечно. – И отвернулась обратно.
– Я просто ещё не преобразился. – Он толкнул меня в спину. – Раз я старше, то по человеческим законам могу требовать ответы.
Я шумно выдохнула и села, смирившись с тем, что поспать это фейское недоразумение мне не даст. Он был красный до острых кончиков ушей, и я отчего-то подумала, что вопрос взросления для него тема болезненная.
– Я сдала тебя, потому что это была моя работа. Поймать тебя и привести.
– Но я перебил ставку. Разве люди не продаются тому, кто предложит больше золота?
Я тяжело вздохнула и потёрла глаза.
– Обычно продаются. Но я служу в особой Гильдии, я не могу её предать.
– Почему?
– Потому что за такое в Гильдии убивают.
Хоук задумался и почесал кончик уха.
– Но ты вернулась за мной и спасла, получается, ты предала свою Гильдию?
– Получается. – Я кивнула, стараясь скрыть ужас, который охватывал меня при одной мысли об этом. – И в довесок прикончила заказчика… Теперь меня будут искать, а когда найдут – убьют.
– Ты совсем глупая? – удивился Хоук, а меня его слова огрели оплеухой. – Зачем меня спасала, если знала, что за это тебя убьют?
– Ой, иди в жопу! – Я соскочила с кровати и направилась к тазу для умывания, налила воду из кувшина и плеснула в лицо. Поёжилась от холода.
– Твоя жизнь против моей, выбор очевиден, разве нет?
Я выпрямилась, ухватившись за края таза. Как же этот юнец раздражает!
– Я поняла, что он собирался с тобой делать. Это было… слишком. Особенно если учесть, что ты совсем ребёнок.
– Я не ребёнок!
– Но выглядишь-то как ребёнок! И такой же тупой! – Я обернулась, сунула руку в карман и швырнула на кровать рубиновые серьги. – Я не хотела, чтобы он сделал с тобой то же, что и с твоей сестрой, ясно?!
Хоук подобрал серьги и поднял на меня испуганный взгляд. Руки у него задрожали, и он прижал их к груди.
– Что он с ней сделал?
Я вытерла лицо полотенцем и на несколько мгновений спряталась за ним, чтобы собраться с мыслями.
– Ничего хорошего. – Я бросила полотенце на стул и спрятала взгляд. – От неё осталась только пара ушей с этими серёжками. – Потом зло посмотрела на Хоука. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не заплакать. Ещё будет затирать мне, будто не ребёнок, ага, как же! Я вздохнула. – Извиняться за то, что делала свою работу, я не собираюсь. Золото тоже не верну. Твой волк ждёт в лесу за постоялым двором. На этом мы расходимся.
Я сдёрнула со спинки стула плащ. Хоук молча смотрел, как я собираюсь: надеваю сапоги, поправляю ножны.
– Куда ты пойдёшь? – спросил он, когда я направилась к двери.
– Куда-нибудь.
– Но ты сказала, что тебя будут искать. И убьют, если найдут.
– Постараюсь не попасться.
Он смотрел на меня так пристально, что я отпустила дверную ручку.
– Ну что ещё?
Хоук опустил взгляд на серьги.
– А если тебе не придётся убегать? Ты сохранила мою жизнь, а я сохраню твою.
Я фыркнула.
– Ну и как ты это сделаешь? Прости, но ты не выглядишь как рыцарь-защитник.
– Я не рыцарь. Я принц, сын Верховного Короля Пяти Дворов Моргота и Верховной Королевы Лиры и наследник престола. И я могу отвести тебя в своё королевство. Там Гильдия тебя не достанет.
Я недоверчиво прищурилась, хотя сердце невольно затрепетало. На мгновение передо мной замаячил выход. Я могла сбежать от Гильдии, от жизни убийцы, от ужасов, которые переживала почти каждый день с той ночи, как Варден привёл меня в свой дом. И этот выход мне предлагал щуплый мальчишка, назвавшийся принцем фейри. Это звучало слишком хорошо даже для сказки.
– И в чём подвох?
Хоук пожал плечами.
– Ни в чём. Я не осуждаю тебя за твою работу. Но, если ты хочешь уйти из Гильдии, я предлагаю выход. За то, что спасла меня, и… вернула то, что осталось от моей сестры, – для меня Астэр значила очень много. – Он замолчал, перебирая в пальцах рубины, а потом поднял на меня взгляд и тепло улыбнулся. – Королевство большое. Захочешь – останешься в моём замке, а не захочешь – пойдёшь куда-то ещё.
Я смотрела в его янтарные глаза, большие и искренние. Ещё никто никогда не смотрел на меня так… открыто. Особенно когда знал, кто я на самом деле. Я закрыла глаза на всё, что меня пугало и мучило, позволив сердцу потянуться к нему. В конце концов, я была всего лишь шестнадцатилетней девчонкой, которая ещё не успела потерять себя, которая ещё втайне надеялась, что сможет вырваться из мрака.
И я позволила себе поверить Хоуку.
– По рукам.
– Тебе очень идут рубины, – улыбнулась я, поглаживая его ухо. Тёплое, покрытое почти невидимым глазу пушком.
Хоук поёжился и засмеялся, перекатываясь по траве. Мы остановились на берегу реки, чтобы отдохнуть. Волк ушёл в лес на охоту, и мы его ждали, греясь на солнце. Мы уже две недели ехали на север, где, по словам Хоука, в горах прятались двери в королевство фейри. Хоук ещё не прошёл Преображение, а потому магия плохо его слушалась и скрывать чарами волка и нас вместе с ним он мог только на короткие промежутки времени, поэтому передвигаться приходилось осторожно, в основном ночью и по возможности избегать человеческих поселений. Но иногда мы выбирались в города и деревни по дороге, чтобы раздобыть еды или одежды.
Я перекатилась на живот, сгребла недоплетённый венок и сорвала одуванчик, чтобы добавить к общей композиции. Плести венки меня учил Хоук. Это оказалось сложнее, чем я думала, венок получался плешивый и не особо красивый. Головки одуванчиков смотрели в разные стороны, стебельки ломались. Хоуку то и дело приходилось помогать мне, чтобы венок выглядел хоть сколько-нибудь приличнее.
– На языке цветов одуванчики означают счастье, – сказала я, заполняя молчание и влетая в венок ещё один цветок.
– У человеческих цветов есть свой язык? – удивился Хоук. – Они умеют разговаривать?
– Нет, то есть не совсем, – я смутилась. Странные вопросы Хоука, который ничего не знал ни об Алтаруне, ни о людях, порой ставили меня в тупик. – Люди придумали для разных цветов разные значения, чтобы обходиться без слов.
Хоук озадаченно моргнул.
– Зачем обходиться без слов, если вы умеете говорить?
Действительно, зачем? Я начала злиться.
– Ну для того, чтобы… – я выдохнула, хмурясь и подбирая слова. – Ты не всегда можешь что-то сказать прямо, а так, подарил цветок и ничего говорить не надо, второй человек всё понял. Например, вот одуванчики. – Я нахлобучила готовый венок на голову Хоука. – Если бы я подарила их тебе, это бы значило, что я рядом с тобой счастлива.
Хоук удивлённо открыл рот и осторожно потрогал цветы на голове с таким видом, будто ему только что открылась великая истина двух миров. Мои щёки запылали, я шмыгнула носом, не понимая, чего именно смущаюсь – своих слов или реакции Хоука. Желая сбежать от этого чувства, я подскочила, скинула с ног обувь, одежду и побежала купаться, кажется впервые в жизни испытывая чувство, которое люди обычно называют наслаждением. Я даже не заметила, как за эти две недели начала улыбаться. Холодное течение защекотало ноги, но в жаркий день сложно было отыскать что-то приятнее.
– Эй! – Я обернулась. – Идём ко мне!
Хоук, наблюдавший за мной, смутился и отвернулся. Его лицо стало одного цвета с рубинами в ушах.
– Разве можно так легко раздеваться перед мужчиной?
Я приложила ладонь козырьком ко лбу и огляделась.
– Где?! Где мужчина?!
Хоук закатил глаза, а я расхохоталась.
– Да брось. Это просто тело. Мы в Гильдии с детства вместе ходили в баню, не разбираясь, мальчики там или девочки. Так что не стесняйся, тебя я голым уже виде!.. – Я осеклась, испугавшись, что невольно напомнила ему о Гурте. Но если Хоуку и было не по себе от моих слов, поддразнивания явно распалили его сильнее. Он решительно встал и стянул с себя рубаху. Взялся за шнуровку на штанах.
– Отвернись.
Настала моя очередь закатывать глаза, но я выполнила просьбу, продолжая посмеиваться над его мальчишеской стеснительностью. Не дожидаясь, пока он решится войти в воду, я нырнула, а когда вынырнула, Хоук оказался прямо передо мной, по пояс в воде, весь покрытый мурашками.
– Окунись, быстрее согреешься. Можем устроить заплыв наперегонки до середины речки и обратно.
– Я… – Хоук замялся и посмотрел на меня хмуро. – Не совсем умею плавать.
– Тоже потому, что ещё не вырос? – Я хихикнула.
– Потому что никогда раньше не плавал.
– Совсем?
– Ну ванна, думаю, не считается.
– И в речке ни разу не плавал?
Хоук посмотрел на меня с сочувствием.
– «Никогда раньше не плавал» уже подразумевает, что в речке тоже.
– Не придирайся. – Я отмахнулась. – Лучше расскажи, как так получилось.
Хоук пожал плечами.
– Принцу нельзя покидать замок до Преображения.
Я присвистнула, а потом округлила глаза в неожиданной догадке.
– Только не говори мне, что это опасное путешествие – твоя первая вылазка из гнезда?!
Хоук покраснел ещё гуще, выдавая себя с потрохами.