В замке было темно и тихо. Эхо моих шагов разлеталось по коридорам, и я вздрогнула, когда услышала ещё одно эхо. Остановилась, прислушиваясь, оглянулась и с облегчением выдохнула, увидев, как из-за поворота вышел Эрренд. Но уже спустя несколько ударов сердца вернулась тревога. Эрренд, бледный и потерянный, остановился напротив меня и протянул длинный, выпиленный из рога Звёздного оленя нож. Я тупо уставилась на клинок, разглядывая навершие: его искусный мастер превратил в голову птицы, которая смотрела на меня тёмными провалами глазниц.
– Сегодня, – тихо сказал Эрренд, и я едва расслышала его голос за шумом крови в ушах.
– Нет, – только и смогла выдавить я.
Эрренд стиснул зубы, сжал в ладони нож и почти ткнул в меня рукоятью.
– У тебя нет выбора. Как и у меня.
– Он спас тебе жизнь!
– И я буду ненавидеть себя за это до самого конца. Я бы хотел этого не делать, Хель. Но попался в ту же ловушку, что и ты. Не волнуйся, магия сделки сделает всё за тебя. Главное, не сопротивляйся. Тогда всё закончится быстро.
– Это ты убил оленей? Волки, они были твои, ты призвал их так же, как Ран призывает птиц? – Догадки одна за одной посыпались из меня. – И специально не мог правильно кинуть сеть? Ты же прекрасный охотник. Внезапный приход Сынов Полумесяца в лагерь – тоже твоих рук дело? Ран знает?
– Нет! И не должна узнать! – выпалил он. – Я делаю это ради неё. Мы продали яйцо дракона, на нём и на сундуке клеймо Ран, понимаешь? Её подпись. Это… – Он сглотнул. – С помощью этого проклятого яйца он натравил дракона на королевскую семью. Они все погибли именно из-за этого яйца! И он запросто всё обставит так, что Ран обвинят в гибели Верховного Короля и казнят. Он может. Он всё может. А я не могу этого допустить, Хель, прости.
– Послушай, Эрренд, я уверена, Хоук выслушает тебя, он поймёт и…
Эрренд не стал меня слушать:
– Я передаю тебе истинные слова Дугала: «Возьми этот нож, иди в спальню Хоука и исполни условия сделки в момент, когда этой ночью его сердце откроется тебе».
Я хотела послать Эрренда на хрен, но рука сама потянулась к ножу. Рог был тёплым и шершавым, лёг в руку так привычно, будто всю жизнь я только им и убивала. Тело тяжело развернулось и повело меня к лестнице. Сердце билось удивительно медленно, тяжело, каждый удар вторил шагам, отдавался дрожью в теле и болью в висках. Я пыталась сопротивляться, но, кажется, даже дышала я теперь не по своей воле.
Не помню, как поднялась наверх и миновала лабиринт коридоров. Рука открыла дверь спальни, ноги бесшумно провели меня по ковру, нож скользнул под подушку на кровати. И тогда ко мне вновь вернулся контроль над телом.
Я радостно выдохнула, сжала кулаки, проверяя отклик мышц. Надо убираться отсюда. Если Хоук меня не увидит, то и сделку я выполнить не смогу. Я не собиралась сдаваться Дугалу так легко.
Дверь за моей спиной распахнулась. Я испуганно оглянулась.
На пороге стоял Хоук. Он быстро и тяжело дышал, так, что цепочки на груди звенели, сталкиваясь друг с другом. Глаза светились расплавленным золотом. В один миг нить между нами натянулась, и я почувствовала, как во мне бьётся подобно набату его сердце. Хоука не должно быть здесь. Он не должен был прийти. Не сюда. Не ко мне.
– Я тебя обыскался, leir nissah.
Хоук шагнул мне навстречу и замер, не решаясь подойти ближе. Он ждал, что я позволю ему сделать то, чего он так отчаянно желал – заполучить свою Королеву.
Глава 36Leir Nissah’en Kharen
Свет луны окружал Хоука тонким серебристым сиянием, сглаживал черты, делая лицо ещё более прекрасным. Грудь вздымалась и опускалась, скованная золотыми цепочками. Взгляд бродил по моему телу и казался голодным, больше звериным, чем осмысленным.
Я попятилась. Не потому, что не хотела Хоука, наоборот, – всё во мне изнывало от желания прикоснуться к нему, оказаться ближе, кожа к коже. Магия, что привела Хоука в эту комнату, захватила и меня. А может, дело было вовсе не в магии. Лопатки вжались в стену, и её каменный холод помог мне собраться с мыслями.
– Это плохой выбор, глупый… Возьми себя в руки и сделай правильный. Хоук, уходи, прошу тебя, – затараторила я, пока ещё могла говорить. – Не я тебе нужна.
Хоук нахмурился, делая ещё шаг ко мне. А потом ещё.
– Не смей так говорить, даже думать не смей. Ты – единственное правильное решение, которое я мог принять. – Он остановился в полушаге, достаточно близко, чтобы я могла ощущать тепло его тела. – Я клялся народу идти за своим сердцем, и оно привело меня к тебе.
– Оно тебя погубит, – прошептала я, не в силах ни сдвинуться с места, ни сказать больше, по рукам и ногам скованная его взглядом.
– Я погиб в день, когда повстречал тебя. Погиб в ночь, когда оставил одну. Погиб, когда увидел снова. Ты – моя смерть, Хель. Но я лучше погибну снова, чем откажусь от тебя.
Я покачала головой.
– Ты не понимаешь…
– Понимаю.
Он поцеловал меня. Обнял за талию, всем телом прижимая к стене. Голова закружилась, земля ушла из-под ног, и пришлось обхватить его за шею, чтобы не упасть. Больше всего на свете я хотела оттолкнуть его и уйти, не позволить случится тому, что ждало нас дальше. Но моё тело, желавшее Хоука так неистово, и нить, связавшая нас намертво, не оставляли мне и шанса.
Его руки легли мне на бёдра, потянули вверх, и я, не разрывая поцелуя, послушно обхватила ногами его талию, позволяя себя поднять. Первыми на пол полетели сапоги.
«Остановись. Ты должна остановиться».
Я прижалась к нему сильнее и углубила поцелуй.
Хоук опустил меня на кровать, прильнул губами к шее, торопливо избавляя меня от ненужной одежды. Мои руки бродили по его бёдрам, пытаясь понять, как избавиться от этого проклятого золотого пояса. Я выбралась из куртки, и ладонь Хоука тут же оказалась под моей рубахой, отыскала грудь. Он наклонился, чтобы поцеловать мои рёбра, провёл обжигающе горячим языком по животу, вернулся к шее, осыпал поцелуями лицо, будто хотел изучить меня всю.
Я наконец справилась с поясом и отбросила его в сторону, а Хоук навис надо мной, заглядывая в глаза. Золотые цепочки касались моей груди – удивительно холодные – отчего кожа покрывалась мурашками. Хоук провёл кончиками пальцев по моим волосам, щеке, губам. Я млела от его прикосновений и дрожала от возбуждения и страха.
– Mer Kharen…
Слова сорвались с его губ, и моё сердце пропустило удар. Нить вспыхнула, затмевая всё своим золотым светом.
«…исполни условия сделки в момент, когда этой ночью его сердце откроется тебе».
Mer Kharen. «Моё Сердце». Я стала его сердцем.
Тело, скованное судорогой, резко развернулось, подминая Хоука под себя. Я оседлала его, прижала к кровати, вцепилась в плечи, из последних сил воюя с собой.
«Нет. Нет! Я не буду этого делать.
Не буду!»
Я наклонилась к нему, поцеловала в губы, скользнув рукой под подушку. Он обхватил меня за талию и сел, наткнувшись грудью на остриё ножа. Я застонала, удерживая руку, которая стремилась как можно скорее добраться клинком до сердца.
«Нет!»
Хоук не удивился. Коротко выдохнул, прислонился лбом к моему лбу. Нежно погладил по спине, чтобы немного унять мою дрожь. Рука дрогнула, и нож поранил кожу. По груди Хоука сбежала капля крови. Он взял меня за запястье, не позволяя пойти дальше. Я благодарно вздохнула, продолжая трястись, как осиновый лист.
– Уходи. Пожалуйста, уходи.
– Всё хорошо, mer Kharen, не бойся. – Он поцеловал меня в висок.
– Уходи, если я не смогу убить тебя…
– Ты умрёшь.
– Что?
Хоук улыбнулся.
– Магические сделки жестоки. И такую сильную, как эта, не получится обмануть. Если ты не убьёшь меня сегодня, ты умрёшь. А я не могу этого позволить.
Я замотала головой. На глазах выступили слёзы. От напряжения я уже не чувствовала руки, которую сжимал Хоук. Голова кружилась, сердце выпрыгивало из груди, кровь шумела в ушах, воздуха не хватало – чем дольше я боролась с телом, тем хуже мне становилось. Весь мой мир сужался до острия ножа и капель крови, выступивших на коже. Сделка схватила меня за рёбра и не собиралась отпускать. И я знала, что не смогу её одолеть. Я проиграла. Проиграла, когда согласилась на это дело. Нет, раньше, гораздо-гораздо раньше – в день, когда впервые взяла в руки нож. Я надеялась на новую жизнь. Но разве была её достойна? Разве может убийца и лгунья обрести счастье? Нет. Поэтому сейчас я держала нож над сердцем того единственного, кто стал мне дорог. Поэтому я собственными руками разрушала счастье, которого не могла достичь. Моя жизнь всегда становилась чьей-то смертью. Я не хотела так продолжать. Плевать, что будет со мной.
– Мне всё равно. Я готова умереть. Только, пожалуйста, уходи! Ты думаешь, что неуязвим, но я боюсь, что не в этот раз – что-то изменилось. Это из-за меня или из-за ножа, но…
– Слушай внимательно, Хель. – Хоук вытер слёзы с моих щёк. – Как только ты меня убьёшь, станешь свободна от сделки. Бери мой перстень, коня и беги в Алтарун. До рассвета меня никто не хватится. Перстень скроет тебя от фейри, тебя никто не найдёт…
– Прекрати! Хватит говорить такие вещи! Убирайся! Или убей меня! Я не смогу держаться дольше!
Хоук прильнул носом к моей щеке. Я плакала, дрожала, вцепившись свободной рукой ему в плечо. Сердце болело, сжималось, билось из последних сил, борясь с магией сделки. Нить между нами – горячая, натянутая до предела – дрогнула, когда Хоук ласково коснулся её, нежно погладил, стараясь подарить мне покой, поделиться последней лаской и позволить моему измученному сердцу сделать ещё несколько ударов. Он не хотел, чтобы я боялась. Хоук. Милый Хоук. Безбрежно нежный и необычайно добрый Хоук, сохранивший искреннее милосердие к жестокому человеку, который пришёл, чтобы его убить. Вся моя жизнь не стоила даже одного вдоха этого удивительного фейца.
Его губы отыскали мои. Коснулись легко, мимолётно, почти случайно. Собрали слёзы со щёк.