Хоук прижался ко мне всем телом, прильнул щекой к моей щеке. Я обняла его в ответ, обхватила губами ухо, заставив Хоука застонать. Коснулась вспыхнувшей нити, проскользила по ней, дотянувшись до самого сердца. Коснулась его, быстрого, сильного, горячего, чувствуя, как Хоук нежно прикасается к моему.
Мир исчез, исчезли время и пространство, и на мгновение мы по-настоящему стали единым целым. Нить засияла, и свет этот был настолько ярким, что Тьма забилась в самый дальний уголок моей души, боясь окончательно исчезнуть.
Я выгнулась и задрожала от невозможности стать ещё ближе, Хоук протяжно выдохнул, прижимаясь ко мне.
Нить погасла и вновь исчезла, оставив после себя лёгкую, звенящую тоску.
– Не отпускай меня, – прошептала я, пряча лицо в его шее.
Хоук поцеловал меня в макушку.
– Больше никогда.
Солнце ослепило комнату. В королевстве фейри начался новый день. День, когда Тень стала Королевой.
Глава 38В тишине яблонь
Я рассказала Хоуку всё. Всё, что было, и всё, что я наконец вспомнила. Про Дугала, Свана, сделку, про Эрренда и дракона, про Тьму, что теперь жила во мне. Хоук лежал рядом, подперев голову рукой, перебирал пальцами мои волосы и задумчиво молчал.
– Когда ты догадался? – спросила я, отводя взгляд. – Когда понял, зачем я пришла?
Пальцы Хоука замерли.
– Я не хотел об этом думать. Ты пришла ко мне, а остальное было не важно. – Он сел и запустил руку в растрёпанные волосы. – Я очень хотел поверить, что это просто совпадение, но было слишком много несостыковок. Они не давали мне покоя, но я закрывал на них глаза. Пожалуй, окончательно я признался себе только в обители Сынов Полумесяца. Когда ты вонзила нож мне в сердце, я подумал, что это обязательно повторится и я не выберусь живым. Но мне было всё равно. – Он прикрыл глаза и выдохнул. – Дугал, ублюдок. Он ведь даже не пытался обмануть меня. – Хоук грустно рассмеялся. – В открытую прислал наёмную убийцу, которая уже пыталась меня убить. Это очень в его духе. Он знал, что я не смогу отказаться от тебя. Знал, что я сам попрошу тебя вонзить мне в сердце нож.
– Как по мне, довольно ненадёжный план. – Я тоже села, подставляя спину камину.
– Идеальный, – усмехнулся Хоук. – По меркам фейри. Случайности и условности, красиво выстроенные друг за другом. Это и есть, в представлении фейри, настоящая магия. И чем хрупче конструкция, тем вкуснее победа. Дугал разгадал меня, понял, что только одно существо в мире я подпущу к себе достаточно близко, чтобы нож добрался до цели. Но вот тебя он недооценил. Фейри вечно недооценивают людей.
Я поджала губы. Жадные, слабые, глупые и трусливые люди, которые только и умеют, что пресмыкаться, прислуживая фейри за крохи золотой пыли. Возможно, Дугал считал, что я немного сильнее и даже умнее других, но наверняка и подумать не мог, что я сумею провернуть трюк с Тьмой. Что не сбегу, а решу пожертвовать собой ради Хоука. Что приручу обезумевшую фейскую богиню. Хотя, возможно, именно Тьму, а не меня, Дугал и недооценил.
– Если бы ты сразу сказал, что всё знаешь…
– Ты бы сбежала, даже не оглянувшись. – Хоук улыбнулся, а я нахмурилась. Он был прав. – Ты не помнила меня, нет, ты не знала меня. Я пытался понять, помнишь ли ты хоть что-то, но не видел отклика, а вернуть тебе воспоминания я был не в силах. Я… хотел, чтобы мы сблизились заново. Хотел показать, что это место может стать тебе домом. Чтобы ты сама захотела остаться.
Мы молчали. Я смотрела на огонь в камине, положив голову на колени. Похоже, у Хоука тоже всё это время был план, ещё более хрупкий и ненадёжный, чем план Дугала. Он хотел, чтобы я полюбила его, чтобы предала своего нанимателя ради него, чтобы я вопреки всему стала его сердцем. Хитрый-хитрый план. Очень в духе чудаков-фейри. Я повернулась к Хоуку.
– Ты всё-таки сделал это.
Он отвернулся от окна, чтобы посмотреть на меня.
– Что именно?
– Наколдовал целое поле незабудок для меня.
Эрренд сбежал в ту же ночь, как только понял, что план Дугала провалился. Ран скрылась вместе с ним. По рассказам Хоука, в Ночь Аанъя я в облике Тьмы ворвалась на поляну, ранила пятерых слуг, и попыталась убить Лирану. И только боги знают, чем бы всё могло обернуться, если бы вовремя не подоспели стражники и сам Хоук. И даже в облике человека я ещё некоторое время бесновалась и угрожала оторвать голову Лиране, Ойре и любому, кто посмеет посягнуть на тело моего Короля. И всё это на виду у сотен фейри.
Слушая это всё на собрании в Хрустальном зале, я сидела за общим столом пунцовая до кончиков ушей, а Хоук сидел рядом – довольный, как сытый кот.
– Достойное представление Верховной Королевы народу, – язвительно заметила Лирана, не глядя на меня.
– Вполне в духе фейри, – ухмыльнулся Олмун, по обыкновению скрипя пером. – Гости впечатлились.
Аркен, пропустивший церемонию, присвистнул и посмотрел на меня почти уважительно.
– Теперь ни у кого не повернётся язык сказать, что Верховный Король сошёл с ума и выбрал в пары человека. Королева с новой силищей за такое запросто голову отгрызёт. – Он расхохотался собственной шутке.
Я хмуро уставилась на него, и Аркен шутливо вскинул ладони, изображая страх. Впрочем, я заметила, что невольный испуг всё же промелькнул где-то в глубине его глаз. Я рассказала Совету о договоре, который заключила с Тьмой, но пока решила не рассказывать о её происхождении и приберечь эту историю. Что-то мне подсказывало, что до поры до времени лучше никому не знать о скрывающейся во мне частичке богини, которую они почитают.
– Что с Дугалом? – спросил Хоук.
– Мы отправили войско в замок Семи Ветров, – ответил Аркен, возвращая лицу серьёзное выражение.
– Скорее всего, его там уже не будет, – покачал головой Хоук.
– Его будут искать. Я передал соответствующие распоряжения во Дворы, особенно внимательным попросил быть Двор Лета, и объявил особую готовность войскам на границе с Сынами Полумесяца на случай, если Дугал задумает сбежать из Первого Королевства.
Я посмотрела на Лирану. Если её как-то тронула весть о «чудесном воскрешении» и предательстве отца, она этого не показала, так же как и не показала разочарования или обиды оттого, что не стала Верховной Королевой. Она сидела прямо, говорила спокойно и вела себя как идеальная советница. Язвительные замечания в мою сторону – не в счёт, этой жемчужины у Лираны было не отнять.
– И в ближайшее время вам следует быть осторожнее, Ваше Величество, – заметил Олмун, не отрываясь от своих записей. – На церемонии вы лишись части силы, и теперь Тьма больше не защищает вас. Прошу меня простить, но сейчас вы ненамного сильнее цветочной феи.
Хоук ухмыльнулся, скрестил руки на груди, повернулся ко мне и подмигнул.
– Не беда, ведь у меня есть верная и очень сильная Тень.
Праздник в честь Ночи Аанъя, как и полагается, длился ещё три дня. Фейри продолжали пить, веселиться и возносить почести Верховному Королю и Верховной Королеве. Я теперь сидела на троне рядом с Хоуком, а потому не могла слушать разговоры толпы и не понимала, довольны ли подданные выбором Верховного Короля, но пока что мне казалось, что фейри больше интересовали выпивка и танцы.
Трон оказался неудобным. Он вырос благодаря магии лесных фей, сплетённый из ветвей и неотличимый от трона Хоука, который стоял в тронном зале. Сидеть на нём у всех на виду и ловить чужие взгляды было неуютно, и я отказалась менять форму Тени на платье, чтобы чувствовать себя хоть немного комфортнее и защищённее. Всё же, что ни говори, роль Королевы была написана явно не для меня. Роль Тени мне походила гораздо больше. Впрочем, совсем недавно я и об этой роли думала совсем иначе.
На третий день, когда все напились достаточно, я, улучив момент, ускользнула с трона и отошла подальше от поляны, чтобы подышать свежим воздухом. Остановилась в тени под яблоневым деревом, откуда, кажется, совсем недавно наблюдала за первыми тренировками стражей. В тенях было гораздо спокойнее.
– Какими порой странными дорогами всё возвращается на свои места, – услышала я позади лукавый голос и обернулась.
Рядом стояла Ойра и смотрела на луну. Она перевела на меня золотые глаза и плотоядно улыбнулась. Я непонимающе вскинула брови.
– Прости?
– Она раскололась надвое, чтобы снова стать целой, – туманно отозвалась Ойра. А я коснулась груди, где клубком свернулась Тьма.
– Ты знаешь?
– Я знаю, что оставляю Хоука в надёжных руках. – Она улыбнулась ещё шире. – Но, если заставишь его плакать, голову оторву.
Я усмехнулась, кивнула и не стала тратить на неё слова. Ойра развернулась, чтобы уйти, но напоследок обернулась.
– Я уезжаю обратно в обитель. С нетерпением буду ждать вас с визитом. – Она подмигнула. – У нас всех впереди много работы.
Когда она исчезла в толпе, я привалилась плечом к дереву, раздумывая над её словами. Вот уж не думала, что Хоук отыщет союзницу именно среди Сынов Полумесяца, отыскал доброе яблоко в гнилой корзине. Хотя, может быть, дело в Хоуке, может, его доброта и искренность исцеляют других. Ойра ведь знала его, ещё когда была ребёнком.
Я привычно потянулась к нити в груди, чтобы ощутить Хоука, но коснулась лишь пустоты. Нить так и не вернулась, появлялась на короткие мгновения во время нашей близости, но после исчезала. Хоук говорил, что связи нужно время, чтобы восстановиться, и то, что она появляется даже на короткий миг – хороший знак. Не чувствовать Хоука была непривычно и странно. Хоук говорил, что это даже хорошо. Нам предстояло заново сблизиться друг с другом, на этот раз по-настоящему, без лжи и недомолвок, учиться идти навстречу друг к другу с открытым сердцем. Звучало так сладко-романтично, что я демонстративно закатывала глаза, а Хоук смеялся, опрокидывал меня на кровать и предлагал «начать упражнения по формированию нити незамедлительно».
– Mer Kharen, – прозвучал над ухом лукавый голос. – Не соизволите ли подарить танец по уши влюблённому в вас болотному фею?