Они расстались, моя мама и Беня, затем Злата нашла ему невесту, Беня с этой девушкой поженился и уехал к теще очень далеко, на Дальний Восток, что ли, или куда-то в Биробиджан, и там он отравился грибами. Вместе с тещей, кстати. Они умерли. А вот его молодая жена выжила, ей повезло. Нет, это совсем не криминальная история. Получается, что Злата невольно погубила собственного сына, когда разлучила его с моей мамой.
Остался бы Беня с ней, не женился бы на женщине своей национальности и не поехал бы в дальние края к теще – то и жил бы себе дальше. Понятно, что и в этом случае могло произойти что угодно, от всего не убережешься, но по крайней мере смерть от отравления грибами Бене в ближайшее время не грозила бы.
Сожалела ли Злата о том, что разлучила мою маму и Беню и тем самым косвенно поспособствовала его кончине? Не знаю. В конце восьмидесятых Злата уехала с родней в Америку, поселилась где-то в русскоязычном квартале Нью-Йорка, прожила еще очень долго.
…Я очень мило побеседовала сама с собой, то есть с Леной-прошлой, постаралась подружиться с ней. Она рассказала о Нине – своей подруге, обещала меня с ней познакомить. О нет, только не Нина. В ближайшее время надо расстроить их дружбу – Лены-прошлой и Нины. Я-то знаю будущее! Ничего хорошего дружба с Ниной мне не дала.
На следующее утро все мое тело болело после вчерашней пробежки. Я буквально заставила себя вылезти из постели, опять под лиричные сигналы радио «Маяк», и кое-как собралась на очередную пробежку.
Я оказалась на стадионе первой, с трудом заковыляла по беговой дорожке. Никого вокруг, я одна. Я чуть не плакала – так ныли мои мышцы. Потом услышала стремительные легкие шаги за собой, меня нагнал Артур, улыбнулся с обаянием хищника всеми своими зубами:
– Привет, спортсменка! Как тебя – Алена, да? Разминку сделала? Что с настроением, почему такая кислая?
– А… – махнула я рукой. – Лучше не спрашивай.
– Понял. – Он без лишних слов умчался вперед.
Я следила издалека за ним. Артур не бежал, а словно парил, почти не касаясь ногами беговой дорожки, я бы его сравнила сейчас с римским богом Меркурием в крылатых сандалиях. Хотя внешне Артур Дельмас ничем не напоминал волшебное существо, парень как парень – тренировочные штаны синего цвета, белая футболка, кеды. Волосы, конечно, непривычно длинные и лохматые – настоящая грива. Рост обычный, телосложение вроде тоже. Ладно, гармоничное у него телосложение!
Из разговоров с Николаем перед моим перемещением во времени я поняла следующее: Артур – какой-то необыкновенный гений и все-то у него получалось легко и быстро. Но может Николай уж слишком идеализировал своего брата? И причиной тому ранняя и нелепая гибель Артура? Ведь это именно Николай создал машину времени, Артур лишь начал эту работу. Вундеркиндов часто переоценивают, прочат им великое будущее, но по факту юным талантам мало что удается во взрослом возрасте.
И почему я была так влюблена в Артура когда-то? Я ведь совсем его не знала. С таким же успехом я могла любить какого-нибудь киноактера, которого видела только на экране телевизора или в кинозале, тоже на экране.
Артур словно ненастоящий – слишком умный, слишком красивый, слишком спортивный. Слишком коммуникабельный, в конце концов. Идеальный парень. А идеала, как известно, не существует.
Но я его все равно спасу. Не сейчас, позже, я открою ему тайну будущего…
Я бегала на стадионе и на следующий день, и на следующий… С какого-то момента мне вдруг стало так легко во время этих занятий, а тело перестало болеть и уже само ждало этой утренней разминки. Удивительное чувство, которого у меня не было даже в молодости. Наверное, от занятий спортом у меня стали вырабатываться гормоны радости.
Часть свободного времени я проводила в библиотеке, а еще я много гуляла по Москве. Так интересно было заново с ней знакомиться. В одной соцсети в двадцать первом веке я была подписана на сообщество, где публиковали старые фото времен СССР, с любопытством разглядывала их. А тут мне посчастливилось самой оказаться там, на тех же улицах в прошлом. Второй раз в своей жизни! Получается, пословица «Нельзя дважды войти в одну и ту же реку» – неверна?
Почему я не слишком хорошо запомнила Москву «с первого раза»? Наверное потому, что мне все эти знаки времени не казались тогда такими уж важными.
Дома я часто отсутствовала, но для окружающих, для Бабани – я готовилась к экзаменам. Вечерами ходила с книгами в руках по квартире, иногда принималась вслух рассказывать ответы на экзаменационные вопросы по истории, литературе, русскому языку – Бабане, или терзала Севастьяновых… Все они внимательно слушали меня! Словом, я самозабвенно творила образ старательной девушки, у которой одна цель – поступить в вуз. Обо мне уже многие знали в доме от Бабани, от Севастьяновых… С некоторыми соседями по подъезду, по дому мне тоже пришлось пообщаться, когда я с ними сталкивалась во дворе или у лифта.
А ведь меня, насколько я поняла, сначала приняли за очередную «покорительницу Москвы», севшую на шею своей дальней родственнице (Бабане) и практически вынудившую ее прописать меня.
Так вот, я всеми силами и средствами ломала эти стереотипы, доказывая окружающим, что я не такая. Иногда подсаживалась к старушкам на скамейке, болтала с ними. Не притворялась, не льстила им, а вела себя достаточно открыто. Они все удивлялись – как это я собираюсь стать писательницей, ведь я совершенно не знаю жизни еще? И наперебой начинали рассказывать мне истории уже из своей жизни.
Я всегда внимательно их выслушивала. И это важно: если начинаешь кого-то внимательно слушать, то тебе начинают доверять. И дело дошло того, что они при мне начали обсуждать все новости нашего дома, тайны его жильцов. Словом, я оказалась в курсе всех событий окружающего мира.
А, и несколько раз я видела Валерию – девушку Артура, его невесту. Она и вправду выглядела красавицей даже на мой привередливый вкус человека из двадцать первого века.
Валерию, кстати, мои собеседницы с лавочки недолюбливали. Она казалась им грубоватой. Валерия слишком громко смеялась. Слишком рыжие волосы у нее были, слишком открыто она обнималась с Артуром, словно провоцировала окружающих – а вот только попробуйте сделать мне замечание, я вас живенько отбрею.
Я расспросила старушек, а кто она, эта яркая девушка, кто ее родители? Как выяснилось, Валерия «из простых». Жила где-то в старом доме под скорый снос с матерью, та работала киоскершей, отца не было. Училась Валерия в пединституте, собиралась стать учительницей младших классов.
Мои дворовые собеседницы иногда спорили о том, а хорошо ли это, что Артур выбрал совсем не пару себе – девушку не из своего круга, что называется. Я своих пожилых подружек с лавочки подвела к мысли о том, что Артур просто влюбленный парень, а Валерия затеяла этот роман с дальним прицелом, она хочет пристроиться в хорошую семью. Причем я подала эту мысль очень осторожно, невзначай. Подвела к ней Марию Сергеевну, за Марией Сергеевной в бездны чужих отношений устремилась Клара Рафаиловна, а затем и Надежда Петровна. И все они согласились с этой мыслью!
Я ужасно интриговала среди жильцов дома, признаю. Но таким образом я готовила будущее. Заранее, на всякий случай. Чтобы к концу лета Валерию уже все считали хищницей.
…Первого мая мы с Бабаней, мамой и Леной-прошлой ходили смотреть демонстрацию. Музыка, бумажные цветы, транспаранты. Словно яркая пестрая река текла по улице между домами – так выглядела демонстрация со стороны.
Потом, находившись и насмотревшись, немного охрипнув от песен, которые пели в толпе, мы с Леной-прошлой пили газировку из автоматов, сравнивали разную, какая вкуснее – с грушевым сиропом или лимонным. Хохотали, брызгались.
За одну копейку можно было купить стакан обычной газированной воды, за три – воду с сиропом. При желании можно было наливать воду не сразу, а вытащить стакан и затем бросить в монетоприемник еще три копейки и получить вторую порцию сиропа. Или просто вынуть стакан, не дожидаясь, когда он начнет наполняться простой водой – вкус у напитка был более концентрированным.
В каждом автомате имелось устройство для мойки стакана, его можно было ополоснуть изнутри струей холодной воды.
Вроде бы не самое тщательное мытье, обычное ополаскивание, но, насколько я знала, за многие годы использования автоматов не случилось ни одного официально зафиксированного случая распространения инфекционных заболеваний. То есть, может, кого-то и подвел желудок, но именно эпидемий из-за этого способа питья никогда не происходило. Или в этом и был смысл, что таким образом, опосредованно, у населения повышался иммунитет? В двадцать первом веке в большом городе с гигантскими толпами приезжих такой «фокус» уже не провернуть.
Кроме того, в прошлом еще существовали нормы обслуживания автоматов, их положено было периодически чистить.
Автоматы по продаже газировки работали с мая по сентябрь, а в холодное время года их закрывали специальными металлическими коробами.
Так странно было вновь ощутить вкус газировки с сиропом из своего детства… Мы с Леной-прошлой надолго застряли у этих автоматов.
Я Лене-прошлой (себе в юности, получается) нравилась, она ко мне явно тянулась. Потом подошла Нина, но я эту Нину словно не заметила и целенаправленно оттирала ее куда подальше. Буквально – то и дело вставала перед ней спиной, словно не пуская ее вперед, перебивала ее, не давала слова сказать. В результате Нина обиделась, надулась и ушла. А я уже не дала Лене-прошлой ее догнать, всеми силами отвлекала ее.
Пятого мая в квартире, где я поселилась, раздалась телефонная трель. Я сняла трубку и услышала в ней знакомый голос – это звонила Зинаида Михайловна.
– Алена? Очень хорошо, что я тебя застала, вчера так и не дозвонилась, испугалась, что ты уже уехала… Адрес все тот же в Москве, что ты указала? Прекрасно. Алена Морозова, радуйся – ты прошла творческий конкурс. Мы на заседании приемной комиссии обсуждали твою кандидатуру, одобрили ее единогласно – все согласились, что ты большая молодец. Из тебя может получиться неплохой писатель! Только не вздумай зазнаваться, готовься к экзаменам, ты поняла?! Позже пришлем тебе вызов на экзамены. Особо никому не болтай, это пока неофициальная информация. По остальным абитуриентам мы так и не пришли пока к согласию, будем еще обсуждать.