Принцип работы на планшете он тоже быстро освоил; поисковую систему Николай вообще сделал в планшете «под меня», ни разу не специалистку в компьютерных технологиях.
– Отдельной клавиатуры только не хватает, – пояснила я. – И мышки. Все пальцами приходится делать. Ты знаешь о мышках?
– Знаю, слышал об этом устройстве, – не отрывая глаз от экрана, на котором мелькали картинки, буркнул Артур.
Скоро я уже просто сидела рядом, а Артур довольно бойко управлялся с интерфейсом в планшете. Лишь изредка мне приходилось давать подсказки – какая программа для чего может понадобиться. Я рассказала о принципе работы нейросетей, но, конечно, в общих чертах и как это все понимала именно я. Впрочем, Артур моментально наловчился искать в планшете ответы сам.
Что Артур пытался разведать в глубинах той информации, которая стала вдруг доступна ему, что он стремился найти?
На экране планшета мелькали формулы, чертежи, графики и диаграммы. Статьи об открытиях, связанных с Солнцем. Понятненько… Судьбы мира и страны – это потом, больше всего Артура волновала сейчас его работа над энергией Солнца.
Потом он убежал куда-то, вернулся с тетрадью и импортной шариковой ручкой, принялся быстро что-то записывать и рисовать в тетради. Опять какие-то формулы и графики.
– Приготовь перекусить, а, пожалуйста? Очень есть хочется, – скороговоркой попросил Артур, не отрывая от экрана глаз и одновременно продолжая писать в тетради. – На кухне вроде что-то есть, какие-то запасы еды.
Я послушно отправилась на кухню. Нашла там жестяную банку с болгарскими голубцами… И венгерский компот-ассорти из фруктов, я знала, помнила спустя десятилетия его вкус.
Приготовила обед: разогрела на сковородке голубцы, а компот перелила в большие чашки.
– Артур, я все приготовила!
– Неси сюда! – крикнул он.
Обедал он тоже не отрывая глаз от экрана. Мне даже немного обидно стало, что Артур не обращает на меня внимания и его интересует только наука.
– Ты не хочешь узнать, что с Валерией потом произойдет? – спросила я. – К интернету мы не можем подключиться, но Николай собрал здесь наиболее значимые сведения о людях и событиях за последние сорок шесть лет. По сути, он создал энциклопедию!
Он вздрогнул и лишь тогда поднял на меня глаза.
– Хочу, – странным голосом произнес Артур.
– Ну, ищи тогда… Ты ведь уже понял, как пользоваться планшетом, – с вызовом произнесла я.
Пальцы Артура заскользили по экрану. Он вбивал запросы в поисковую строку.
И он нашел информацию о Валерии, и довольно быстро. Ту статью о ней нашел. С фотографией Валерии – немолодой, заматеревший, с хищным тяжелым взглядом. Я заметила, как вздрогнул Артур, увидев это фото.
– Это она, да… – пробормотал он. Затем принялся читать статью о Валерии, ее «подвигах». Лицо у Артура словно окаменело, когда он дочитал статью до конца и откинулся назад, на спинку кресла.
– Что скажешь? – спросила я.
– Лучше бы я этого не знал. И не видел, – не сразу ответил Артур.
– Ты, надеюсь, понял, что она за человек, твоя подружка? Какая она – ты понял? – настаивала я. – Ты по-прежнему готов умереть из-за этой женщины? Ты хочешь пожертвовать своей наукой, родителями, братом ради нее?
– Нет! – рявкнул Артур. – Алена, ну ты что, издеваешься?!
– Ты спрашивал о развале СССР? Почему он случился и какие были его последствия? Так вот, весь этот криминальный беспредел происходил в самое тяжелое для нашей страны время, в девяностые годы, после развала, – упрямо и мстительно продолжила я. – Твоя Валерия превратилась в одно из тех чудовищ, которые грабили людей. На руках Валерии – кровь невинных. А все ради чего? Ради денег! Вот что ее волнует в этой жизни. Это ее суть.
– Я понял, понял! – со злостью перебил меня Артур. – Давай только без этой напыщенности, театральности… ну ты же собираешься стать писателем, к чему этот перебор с драмой?!
– К тому, что я боюсь, что ты, когда я тебе расскажу всю правду о твоей возлюбленной – побежишь к ней. В надежде все исправить, вернуть Валерию…
– Не побегу, – с тихой яростью произнес Артур. – Я умею собой владеть. Говори. Что, ну что должно произойти в ближайшем будущем со мной?
Я набрала побольше воздуха и опять скороговоркой начала:
– В пионерском лагере, где сейчас Валерия, она познакомится с неким Борисом. Это такой мажор… ну, короче, он – золотая молодежь, сын спекулянтов, цеховиков… Сын людей, у которых все схвачено в этой жизни. У Валерии с ним произойдет роман. В конце лета они вообще договорятся пожениться. Она корыстная, хочет устроиться в жизни получше, понимаешь? Ты для нее был выгодной партией, но она нашла кавалера побогаче. В конце лета она приедет в Москву – с тем, чтобы объявить тебе о расставании. Придет к тебе домой. Ты впадешь в ярость, зачем-то запрешь ее в своей комнате, не захочешь ее выпускать, тогда она начнет кричать в окно, а там Борис… Он ждет ее во дворе. Ты ее все-таки выпустишь и побежишь за ней следом. Все участники этой истории на нервах: любовный треугольник – ревность, ненависть, страсть… Уж кто бы упрекал меня в излишнем драматизме… – фыркнула я. – Короче, во время этой свистопляски с выяснением отношений в нашем дворе Борис убьет тебя. Ножом в сердце.
Артур закрыл лицо ладонями. А я без всякой жалости продолжила:
– Доказать причастность Бориса к твоей смерти не удастся. Его оправдают. У его родителей – связи. Валерия даст показания, что этот нож – твой и ты сам на него напоролся в пылу выяснения отношений с Борисом. Все.
В комнате повисла тишина. Было только слышно, как тикают где-то часы. Я подумала, затем придвинула к себе планшет, включила его. Нашла отдельный файл с фотографиями, Николай и их закачал сюда – там было фото колумбария в семейном склепе Дельмасов.
– Смотри. Тебя там похоронят. Рядом – твои родители, их урны с прахом тоже замурованы в стене, видишь даты? – Я елозила пальцами по экрану, то увеличивая, то уменьшая изображение. – Твои папа и мама после твоей гибели недолго прожили, видишь сколько, как мало?
Артур, уже не бледный, а какой-то белый, принялся разглядывать фото, где было изображено место его упокоения. Его и его родителей.
– Покажи мне фото моего брата, – вдруг попросил он. – Каким он будет?
Я нашла в галерее фото Николая, где он в возрасте шестидесяти трех лет.
– Смешной… – усмехнулся вдруг Артур. – Он прекрасно сохранился! Хотел бы я таким быть в старости… А ты где? Какая ты на самом деле? Какой была там, в будущем?
Меня этот вопрос не смутил. Я нашла и свое фото в галерее. Удачное фото, надо сказать. Мой возраст, мои шестьдесят три года не смотрелись там приговором. Вполне милая седовласая тетушка с лучистым взглядом. Это я… Была такой недавно!
– Почему вы… почему вы с Николаем – такие нормальные, а она… – Артур имел в виду Валерию, – …а она – такая жуткая?
– Потому что возраст открывает истинное лицо человека, – опять напомнила я. – Да, понимаю, это тоже очень пафосно звучит, но… но вот так.
– Интересно, как бы выглядел я в будущем? – пробормотал Артур.
– Твоих фото в будущем нет. Твоя дальнейшая судьба пока еще под вопросом. Она в твоих руках.
Артур молчал, опустив голову, синяя жилка билась на его виске. Потом улыбнулся, но как-то очень криво и сказал:
– В этой статье про Валерию, в самом начале – что из-за нее погиб молодой человек. Это про меня, что ли, бегло упомянули?
– Да, про тебя, – кивнула я.
– Как странно, – скривился Артур. – Я тут себе напридумывал всякого, у меня планов громадье, на сто лет вперед, а по факту, оказывается – всего одна строчка обо мне в будущем останется. Как там у классика… точно не помню, но что-то вроде – вчера на одной из площадей города попал под лошадь извозчика гражданин О. Бендер… Помнишь книгу «Двенадцать стульев»? От Бендера хоть имя осталось, а от меня… – Он не договорил, махнул рукой.
– Я хочу спасти тебя. Твой брат просил меня.
– Ты обещала письмо от него! – спохватился Артур.
Я положила сложенный листок перед ним. Я это письмо читала. Очень трогательное письмо, полное любви младшего брата к старшему, с мольбой – чтобы тот удержался от необдуманных поступков.
Артур прочитал письмо. Отложил его в сторону и медленно произнес:
– Я верю тебе, Алена. Я верю, что это письмо от Кольки, из будущего… в нем столько фактов, которые знали только мы двое… Я надеюсь, что смогу избежать необдуманных поступков, Алена. Не хочу остаться строчкой в милицейской хронике. Я буду жить, обещаю. – Он поднял голову и посмотрел мне прямо в глаза.
Я почувствовала, как мои губы растягиваются в улыбке. Если бы я себя не сдерживала, то, наверное, обняла бы его. Попросила Артура:
– Набери, пожалуйста, в поисковой строке – Франтишек Грубин. Это чешский поэт. Найди его стихотворение в переводе Яворского… Про гроб, который еще шумит в лесу, потому что он дерево. И это дерево пока нянчит гнезда… Оно нескоро превратится в гроб!
Артур удивился моей просьбе, покачал с сомнением головой, его пальцы забегали по экрану. Потом он вскинул брови, произнес:
– О, есть… нашел. Как у вас, в будущем, все просто. Действительно, всю нужную информацию можно отыскать, не сходя с места. – Он замолчал, углубившись в чтение. Прочитал стихотворение, отодвинул от себя планшет и некоторое время опять сидел молча. Морщился, хмурил лоб.
– Мне кажется, это стихотворение про тебя, Артур, – убежденно произнесла я.
– Не знаю… – пожал он плечами. – Но кое в чем ты не права, Алена. И брат мой, Колька, тоже…
– В чем это мы не правы?! – возмутилась я.
– Судьбу можно изменить, не отказываясь от своих желаний. Если я поеду сейчас к Валерии, я смогу прервать ее роман с этим… с Борисом. И она не превратится в преступницу в грядущем, в эти ужасные, как ты утверждаешь, девяностые годы. Если я прямо сейчас оборву знакомство моей девушки с Борисом, то она останется все той же милой Валерией, чистой и доброй, отчаянной и прекрасной, которую я… – Он не договорил, опять махнул рукой.