– Смените тему! – с раздражением приказал Маттер и полез в карман за трубкой. – Не хочу слышать о таких вещах в этих старых горах. Уж лучше пусть господин Инго расскажет нам о своих, э-ээ, театральных похождениях. А, кстати! Хорошо, что я вспомнил… Как ваши дела с госпожой Влирой? Мне отчего-то кажется, что ее интерес к пеллийской драматургии продиктован не только желанием изучить язык.
Принц озадаченно засопел. Говорить при князе о своих привязанностях он считал невозможным, а что до Влиры… При всей ее деликатности Инго иногда чувствовал себя необразованным и совершенно неотесанным болваном, уж таковы бывали вопросы, на которые ему приходилось отвечать.
– Я, эм-м… Я, ваша милость, пришел к выводу, что госпожа Влира хорошо знакома с литературной традицией своего мира. И эта традиция, к горести моей, значительно старше нашей. Многие сюжеты, считающиеся у нас классическими, обыграны у них в несколько ином ключе, с использованием невероятно широкой палитры изобразительных средств, да и эмоции расы мэнор… они слишком похожи на наши собственные, а значит, интерпретация пеллийских классиков требует от меня ловкости, которая… – Тут Инго вконец запутался, выругался про себя и горько вздохнул: – В общем, мне нелегко, ваша милость.
– Гм! – Князь Маттер пыхнул трубкой, посмотрел на вершину очередного холма, за которым парили в быстро светлеющем небе синие лесистые вершины. – А я и не предполагал, что вам будет легко, господин мой принц. Вы будете учиться, Инго, и учиться прилежно, Влира способна научить вас многому, и главное, что вы сможете вынести из невинных своих чтений, – это понимание невероятной широты мира, нас окружающего. Есть, правда, еще один нюанс. По мнению ее достопочтенного папаши, господина Кэноэ, Влира слишком переусердствовала с науками и пропустила «возраст влюбленности», весьма важный для мэнор. У них с этим сложно. В старые девы вам ее записывать не следует, это я могу сказать со всей уверенностью, но что-то она в своей жизни упустила и теперь пытается наверстать. Так что будьте для нее деликатным проводником в той же драматургии, которая так волнует ее.
В ответ Инго тяжко выдохнул и поправил рюкзак за плечами. Госпожа Влира, как принц уже успел убедиться, была лишена какого-либо целомудрия вообще, рассуждая об отношениях мужчины и женщины с поразительной для Инго простотой. Старинные пеллийские пьесы, сюжет которых составляли истории трагической любви, родовой мести и десятилетий Династических войн, она впитывала с жадностью губки, но при этом, комментируя, умудрялась находить решения куда более простые и логичные, и тогда драма начинала рассыпаться, как замок из песка…
Тысячи и тысячи постановок, от кое-как оструганных досок в провинциальном городке до тончайших лаков королевских сцен, миллионы и миллионы зрителей, актерские, наконец, династии, где нюансы походки главного героя передавались из поколения в поколение, – все это разваливалось в наивной улыбке крохотного существа, задающего один-единственный вопрос: «Но зачем женщина отказывает любящему?» – и Инго, принц Пеллийский, валился вместе с сюжетом, испытывая при этом страстное желание рвать на себе волосы.
Что с этим делать, принц Инго не знал.
Сильный ветер, задувший над горами востока, вдруг развеял тучи. Маттер не сразу увидел солнечные блики у себя под ногами, а увидев, остановился и повернул голову.
– Скоро станет жарко, – заметил он. – Ну-ка, прибавьте шагу, мужчины! Вон за той горой нас наверняка ждет долинка с ручейком и тенистой рощицей, где можно будет сделать небольшой привал.
Маленький отряд пошел быстрее. Дорога перевалила через очередной холм, нырнула вниз, и вскоре князь махнул рукой, приказывая сворачивать в сторону. Сине-зеленая лощина, где они оказались, выглядела именно так, как было предсказано, здесь имелась и рощица, и веселый ручей, с тихим звоном несущийся по своему каменному ложу.
– Прикажете разжечь костер? – деловито поинтересовался Хадден, сбросив с плеч рюкзак.
– Я надеюсь, что горячим нас накормят в монастыре, – улыбнулся Маттер. – У тебя должна быть отличная ветчина от «Хатчи и внук» – это лучшие фермерские консервы, которые можно найти в столице.
– Да, стюард Луфти сам загружал мой рюкзак.
Хадден вытащил три жестянки с припаянными ключиками, ловко вскрыл их и поставил на кусок брезента, который достал из своего рюкзака Инго. Пока принц распаковывал укутанный в полотно хлеб, Маттер выставил кувшин вина и снова принялся набивать трубку.
– Иногда бывает так, – вздохнул Инго, закончив нарезать хлеб, – что мне до смерти хочется иметь домик вот в таких горах, подальше ото всех. Просто радоваться каждому утру, провожать каждый закат. Но для меня это невозможно, увы.
– Это очень быстро надоедает, – хмыкнул Хадден. – Даже при наличии большого и постоянного дохода. Ваша милость просто незнакома с жизнью провинциального дворянства.
– Та часть пеллийского дворянства, которая ищет себя в науке, в торговле, в делах общества, скуки не ведает, – с ухмылкой перебил его Маттер. – И я вот другого дворянства и не видел. А что касается родовитых обормотов, предпочитающих сидеть под отчей кровлей до самой смерти, лишь бы не видеть реальной жизни, так их проблемы меня не касаются. Я о них слышал и читал. Этому жалкому роду-племени посвящены тысячи томов, целая «дворянская литература». Но разве они двигают мир вперед? Они шевелят пустотой, и больше ничего. Пустотой!
Князь встал, густо пыхнул трубкой и помотал в раздражении головой.
– Мы прошли едва половину дороги, – сказал он. – Неизвестно, сколько времени придется потратить в монастыре. Доедайте, и в путь. Теперь нам долго вверх!..
Идти по ровным, кое-где лишь просевшим каменным плитам было гораздо веселее, чем карабкаться по заросшим склонам. Солнце то и дело выползало из-за туч, обещая в скором времени теплый день. Маттер иногда поднимал голову вверх, оценивая взглядом опытного воздухоплавателя ветер на высоте. Васко был прав – сегодня туманное утро уступит место жаре.
Пару раз Маттер незаметно оглянулся на Инго, но принц шел в пяти шагах позади него, дыша ровно и спокойно, без каких-либо признаков усталости. Его безмятежное лицо заставило князя поверить, что парень и впрямь вполне вынослив, невзирая на излишнюю плотность в талии. Хадден, который нес самую тяжелую ношу, двигался совершенно легко. Губы его то и дело начинали тихонько насвистывать какие-то мелодии, но глаза опытного солдата постоянно скользили по зеленой хвое вдоль дороги, отыскивая возможные признаки опасности.
Дорога давала время подумать, а тревожных мыслей Маттеру хватало с избытком… Сейчас, в этих диковатых горах, его миссия, которую он сам взвалил на себя, стала вдруг казаться совершенно невыполнимой. Влира должна привезти неведомого чужака живым – об этом прямо писал в своем письме господин Кэноэ, и для решения этой задачи Лига готова рискнуть многим. Юная мэнор наверняка уже имела опыт участия в каких-то тайных и опасных делах, в противном случае Итто не предложил бы Маттеру ее кандидатуру. Игра тут была тонкой: на участие в деле какого-нибудь серьезного вояки из тех же, к примеру, виртайцев, Маттер не согласился бы никогда, однако на Торге оказалась Влира, так что Итто всего лишь оставалось ухватиться за эту ниточку. Ее, безусловно, готовили к этому делу, и знает она куда больше, чем говорит. Значит, всему свой черед… Но как хотя бы подобраться к господину нашему Повелителю и остаться при этом живыми?
Кто он, какой расы его кровь? Какими возможностями обладает? Судя по тому, что он находится на этой планете уже больше двадцати лет, ресурс его невелик, а в области информации и подавно. Сам он путешествовать по планете не может, поэтому создал нечто вроде секты, представляясь для убогих божеством, способным карать и миловать.
И тут же, если поиск «имени Секех» так важен, почему Повелитель настолько слаб? Почему он, скорее всего, один? И не может ли оказаться так, что энергичная и веселая Влира заранее знает ответы на некоторые из этих вопросов?..
Глава 17
Зубчатая башня появилась над верхушками деревьев неожиданно. Вот только что впереди расстилалась сплошная синь хвои, как вдруг шаг, два – и пологий спуск открывает огромную долину, в глубине которой торчит одиноким перстом молельный шпиль из темно-красного кирипича, утыканный какими-то клыкастыми шипами, будто хвост мифического дракона.
– Кажется, пришли, – устало произнес Инго.
Маттер остановился, смерил юношу изучающим взглядом. Принц был немного бледен, но держался хорошо, намного лучше, чем предполагал князь.
– Скоро отдохнем, – буркнул Маттер и снова зашагал по дороге.
Через полсотни шагов в просветах между деревьями появилась и стена, низкая, изгрызенная веками. Затворники, судя по всему, не очень-то заботились о внешнем виде древней обители, а может, были слишком бедны, чтобы думать о таких вещах. Левее края стены Маттер разглядел низенькие строения с крышами из деревянных плашек, за которыми виднелись то ли хлева, то ли еще что, рядом стояли стога сена для животных.
Из-за его спины вдруг раздался тихий свист. Маттер обернулся и встретился глазами с Хадденом.
– Стража, – едва слышно произнес тот. – Трое, вооруженные ружьями, в сорока шагах. Два справа, один слева.
– Левого я не заметил, – покачал головой князь. – Идем, нам тут некого бояться.
Стражники, видимо, поняли, о чем говорят между собой таинственные чужестранцы на дороге. Двое мужчин выступили из-за деревьев, третий остался на месте, готовый в случае нужды подать сигнал тревоги для обитателей монастыря. Парни выглядели сущими оборванцами, но вооружены были на удивление серьезно – почти новыми десятизарядками из Ла-Велле. Такая винтовка в добрых руках снимала человека на очень приличной дистанции.
Маттер приветственно поднял над головой руки и медленно пошел вперед. Инго и Хадден остались сзади, приняв при том самый дружелюбный вид, впрочем, на бородатых ребят с винтовками их улыбки не подействовали. Остановившись в десяти шагах, Маттер внимательно оглядел стражей монастыря: оба были молоды, но вид имели какой-то заморенный. Темные глаза смотрели настороженно, однако без всякого страха, что немного удивило князя.