– Я очень мало знаю об этом существе, – скромно улыбнулся Маттер. – Именно поэтому мне и нужна ваша помощь.
Настоятель поднял стакан со старым пеллийским вином, понюхал, вежливо кивнул гостям – как видно, тосты здесь были не в ходу, – и выпил. На его узком, аскетически сером лице появилось выражение полного блаженства.
– Как вы сказали – существе? – переспросил Возвышенный Брат.
– Из ваших слов мне стало ясно, что к роду людскому его причислить трудно.
– Пожалуй, да. По крайней мере, те, кому довелось видеть его воочию, с вами согласятся. Чаще всего Повелитель представляется в виде огромного рогатого демона с саблями вместо рук. Иногда его видят гигантским змеем, свернувшимся на древнем алтаре. А бывало так, что голосом его разговаривал жуткий, сводящий с ума светящийся вихрь, свободно перемещающийся на некоторое расстояние. Если бы я верил в существование демонов, то охотно согласился бы с теми, кто утверждает, что Повелитель – один из древних храмовых стражей, разбуженный каким-то катаклизмом. Но, увы, храмы тысячу лет мертвы, и боги, что жили в них, ушли вслед за теми, кто им поклонялся. Видите ли, Последние – то есть люди, населявшие когда-то великую равнину и приморские плоскогорья, – вымерли от каких-то странных болезней, менявших облик человека до неузнаваемости. Существуют рассказы о том, что в глубоких подземельях их храмов навсегда запечатаны силы, эти болезни вызывающие. Но эта версия, – вздохнул настоятель, принимая от Маттера снова наполненный стакан, – объясняет меньше, чем ничего. Люди служат Повелителю отнюдь не просто так. В наше время никто не интересуется фокусниками и не слушает пророков. Повелитель действительно творит чудеса. Он насылает морок, вызывающий у людей жуткий беспричинный страх. Он убивает без всякого оружия… и тут же он способен вылечить смертельно больного и даже поднять на ноги убитого.
– И его воспринимают как божество, – задумчиво пробормотал Маттер.
– Нет, – вдруг заговорила Чига. – Скорее, он для них – смертный, но смертный, наделенный бесконечной мудростью и могуществом.
– Источником этого могущества является старый храм? – быстро повернулся к женщине Маттер.
– Что? – Видимо, она не сразу поняла вопрос князя.
– Нет, – ответил за Чигу настоятель. – Храм – всего лишь дом для самого Повелителя и узкого круга его приближенных. Источник всех этих чудесных сил непонятен никому, впрочем, я думаю, что мало кто из адептов задавался таким вопросом. После того, что они видят собственными глазами, вопросов уже не задают.
– И вы – тоже?
– Я?! О, если б я мог влиять хоть на что-то в этом мире! Но я всего лишь молюсь богам, живущим в этих горах, и пытаюсь утешить людей, которые не могут найти себе места от страха. Нас слишком мало здесь, и хотя теплых долин хватает на всех, мы бедны и убоги. А Повелитель только добавляет ужаса, так что многие из тех, кто хотел бы переселиться в наш край, предпочитают оставаться там, на востоке, каждый день рискуя умереть от руки убийцы. Работорговцы забирают их детей, жгут их поля, но все равно равнины представляются им более безопасным местом, чем наши горы.
– Неужели слава его распространилась так далеко? – поразился Маттер.
– Не вы ли прилетели из-за океана, повидавшись с теми, кто поверил в его власть?
Князь вздохнул и развел руками. В глазах Возвышенного Брата появилась какая-то темная горечь, горечь безысходности:
– О нем говорят шепотом и только впотьмах. Много бы я дал, чтобы разговоры эти прекратились раз и навсегда! Я сам – беглец в этих горах, а уж Чига… Чига пришла сюда, чуть живая после тех пыток, что выпали на ее долю в Рашеро.
Женщина мягко улыбнулась и повернулась к Маттеру:
– Насколько я понимаю, вам случалось бывать у меня на родине?
– Да, не раз. Я дружил со многими достойными людьми в вашей стране. В год Лиловой Ладьи я привез оружие Илтару и Вилку, но оба они к тому моменту уже пали в крепости на реке Арндар. Их смерть стала большим ударом для меня.
– Вы знали самого Илтара?! Это был великий вождь… – Чига смотрела на Маттера изумленно и немного недоверчиво.
– Да, и его, и многих других. Я не принимал участия в вашей войне, но помогал бороться с властью монастырских владык. Война виделась мне справедливой, хотя сейчас я понимаю, что результаты, к которым она в итоге привела, вряд ли обрадовали бы идеалистов, стоявших у истоков борьбы. Илтар страстно мечтал о свободе и прогрессе, люди получили свободу, но прогресс оказался никому не нужен. Теперь… теперь мне бывает горько вспоминать о пролитой крови.
Чига ответила ему мрачным кивком. Маттеру хотелось спросить, какие обстоятельства заставили ее покинуть родину и обосноваться в этих диких горах, однако он прекрасно понимал, насколько бестактным будет его вопрос. Собственно, после окончания «монастырских войн» в Рашеро происходило много неприятных событий…
– Повелитель использует в качестве резиденции храм Крылатых Снов, – произнес Возвышенный Брат, глядя в глаза князя. – Найти его трудно… Это примерно три дня пешего пути от перевала Белый Луч строго на запад. По рассказам тех, кому приходилось бывать в храме, свое название он получил из-за двух пирамид на севере и на востоке, увенчанных каменными крыльями. Возможно, с воздуха вам удастся разглядеть его как следует, но на земле… на земле можно пройти мимо и не заметить, настолько там все заросло. Никаких дорог там нет, с юга и с востока, говорят, топкие низины, абсолютно непроходимые для человека.
– Две крылатые пирамиды, – повторил Маттер. – А как мне найти перевал?
– День пути отсюда на юго-запад. Ориентир – меловая скала, хорошо заметная хоть снизу, хоть сверху. Сразу за перевалом начинаются две низкие гряды, выводящие на великую равнину. По слухам, в этих горах расположены старинные могильники, привлекающие всяких разбойников: там можно найти золотые чаши и другие древние вещи. Я знал людей, которые не вернулись оттуда…
– Если эта тварь намного крупнее человека, то ей действительно трудновато было бы заниматься своими поисками в густонаселенных странах. – Голос Инго заставил Маттера остановиться и повернуться к принцу.
Юноша молчал всю дорогу, иногда даже закрывал на время глаза, явно обдумывая что-то. Периодически оборачиваясь, чтобы глянуть, как там его подопечный, Маттер отметил про себя, что беседа в монастыре произвела на Инго неожиданно большое впечатление.
«Кажется, – подумал Маттер, – до сегодняшнего утра вся наша экспедиция представлялась ему чем-то вроде увлекательного путешествия за три моря. Теперь же он увидел, насколько все серьезно, и задумался об опасностях, с которыми нам придется столкнуться. Что ж, я и сам когда-то был почти таким же…»
– Конечно, – произнес князь с сумрачной усмешкой. – Правда, таких рас я знаю всего несколько, но мир велик.
– Но почему сюда не отправили другого? Того, кто смог бы хоть как-то сойти за человека? Тех же мэнор всегда можно представить ребенком…
– Отправили? Хм… То есть вы предполагаете, что перед нами – вовсе не авантюрист-одиночка, а некий специалист, прибывший на нашу планету по заданию третьих лиц?
– А иначе зачем он торчит тут почти четверть века?
– Ради удовольствия. Не устраивает? Показывает фокусы, морочит голову мелким дикарям, которые так смешно пугаются простейших шуток. Нет?
– Нет, ваша милость. То, что он ищет с таким упорством, вряд ли нужно ему самому. Здесь какая-то игра, причем игра, возможно, довольно долгая.
– Я рад, что вы, господин мой принц, пришли к этой мысли самостоятельно. Ужас в том, что игра эта там. – Маттер поднял вверх руку, а потом сплюнул: – За небесами. А мы в ней – не более чем наемные солдатики.
– Но тем не менее вы в эту игру вошли сами, вошли, представляя себе свою будущую роль. Могу я поинтересоваться, зачем? Зачем вы это сделали, наставник?
Маттер посмотрел на Хаддена, увидел его все понимающую, немного грустную усмешку и облизнул губы.
– Затем, дорогой Инго, что я и есть наемник. Вот только наниматель мой – проклятое чувство долга в отношении множества людей и понимание того, что от долгов моих мне никуда не деться. Так устроен мир мужчины: вся наша жизнь может быть представлена как цепочка долгов, кои платить нам приходится всю свою жизнь. Мои долги велики, потому велик и риск потерять башку. Но раз вы со мной – что уж теперь? – рискнем вместе.
– Рискнем, ваша милость, – скривился в беззвучном смехе Хадден.
– Ну вы даете. – Инго зябко передернул плечами, но Маттер хорошо видел, что его небольшая речь произвела на принца нужное впечатление. – Хотя, конечно, раз уж все мы теперь вместе, можно и рискнуть. Для начала я предлагаю не делать привала, а идти до самого корабля, благо осталось, как я вижу, недолго. Эх, найти бы еще капельку вина! Тогда я даже мог бы затянуть солдатскую песню!
– Не стоит драть глотку в такой величественной тишине. – Маттер хмыкнул и потянул из-под куртки плоскую флягу. – А насчет привала я согласен. Мы, кажется, не голодны? Значит, вперед!..
Идти и впрямь было уже недалеко. Обратная дорога заняла у Маттера и его спутников заметно меньше времени, чем путь наверх, и дело тут было не только в спусках и подъемах. После разговора в монастыре князь ощущал прилив сил, какую-то веселую уверенность в себе. Тяжкие сомнения, так мучившие его совсем недавно, ушли прочь. Иногда князь останавливался на пару секунд, чтобы бросить взгляд на ярко-оранжевое солнце, медленно приближающееся к вершинам запада. Слабый фиолетовый ореол, почти незаметный для глаза жителя равнин, говорил о том, что завтра возможен сильный ветер и даже буря. Идти на запад в таких условиях Маттер не хотел, но сидеть третью ночь на одном и том же месте было неуютно. Разбойники, слегка потрепанные огнем «Даамира», вполне могли собраться с духом и напасть на беззащитный в неподвижности корабль – кто знает, удалось ли приземлиться незаметно? В горах Маттеру всегда казалось, что за ним следят… Уж слишком легко тут спрятаться.