Решение идти в четвертый крестовый поход было подстегнуто и воззванием папы Иннокентия III, взошедшего на папский престол в 1198 году. То, что в Иерусалиме все еще властвовали мусульмане, Иннокентий III называл позором христианского мира. Призыв дополнялся посулом большого денежного вознаграждения. То есть четвертый крестовый поход по сути был хорошо спонсированным набегом.
Пострадала Византия и от собственных нестроений. Дож Энрико Дандоло получает поддержку Алексия, сына свергнутого византийского Императора Исаака Ангела, – тот пообещал крестоносцам за возвращение ему престола щедрое вознаграждение. Крестоносцы осаждают Константинополь.
Это очень важно понимать: мало было только внешнего геополитического врага – Венеции. Чтобы город пал, нужно было предательство изнутри. Этот закон будет повторяться много раз и в нашей истории – «пятая колонна» была решающей и в смуту XVII века, и в революцию 17-го года…
Византийский Император Исаак Ангел возвращен на трон. Алексий должен был выполнить условия договора с венецианскими крестоносцами: подчинить Риму Православную Церковь и содержать захватническое войско. Но духовенство отказалось вставать под контроль Рима. Попытки Алексия сдержать слово перед крестоносцами вызвали волнения среди населения Константинополя, в результате в этот же год его вместе с отцом свергли с престола.
Оставшись без поддержки в Византии, крестоносцы заключают преступный договор «Во имя Бога, папы и империи» – по его условиям награбленное в захваченном Константинополе будет поделено между венецианцами и франками, над городом также устанавливается их совместная власть. В этом договоре, да и в самой идее Крестового похода уже не осталось ни единой мысли о христианской вере.
Константинополь был разграблен и уничтожен, и от этого удара город не оправится уже никогда. Резня и изнасилования, уничтожение христианских реликвий и произведений искусства – вот последствия деяний людей, которые провозглашали себя истинно верующими и прикрывались риторикой о «походе против неверных». За три дня уничтожения Константинополя крестоносцы продемонстрировали невиданные зверства.
В 1215 году на 1-м Латеранском соборе Константинополь окончательно поставили под контроль Рима. Введены латинские обряды, а греческих епископов обязали поклясться в верности папе. Четвертым Крестовым походом – настоящим преступлением против христианского мира и всего человечества – был оформлен окончательный раскол между двумя Церквями – Западной и Восточной, между двумя цивилизациями – католической и православной.
«Второй Рим» смертельно ослаблен Первым, а «Третьему» еще далеко до выхода на орбиту истории. Русь неспособна еще совершить свою миссию. Ведь она сама раздираема междоусобицами. К началу века на нашей земле уже около 50 княжеств, и каждое из них – это самостоятельное государство.
Что нас объединит, что укрепит? Что позволит сохранить этот дар православия в условиях, когда с Запада теснят католические ордена, а внутри – гражданская война. Промысл решает это: нас пленяет мощнейшая цивилизация Востока – орды татаро-монгол.
Сложно представить, от чего это «несчастье» на самом деле спасло нас. Считается, что Промысл всегда благ. Какое же благо обещала нам эта тотальная катастрофа?!
Два гения века
Два мировых гения XIII века: Чингисхан и Александр Невский. Через их судьбы и поступки творится Промысл.
Сейчас по инициативе ЮНЕСКО Чингисхан признан величайшим человеком II тысячелетия. И величина его личности не вызывает сомнений. В XIII веке он стремительно создавал мощнейшую, амбициозную, самую крупную в истории планеты империю. Прорыв этого степного правителя племени сложно объяснить рационально: при нем за пару десятилетий разрозненные и враждующие монгольские кочевые племена объединились в единое государство, он покорил Восточную Европу, Сибирь, Среднюю Азию, Кавказ, Индию… Были сметены с лица земли великие и древние государства: государство Хорезмшахов, Китайская империя, Багдадский халифат.
Сокрушительная сила и невероятная численность монгольского войска до сих пор поражают воображение. Как эти люди, не умевшие даже писать, сумели стремительно сорганизоваться и создать империю с бюрократией и неслыханной мощью?! Чудо. Но какая промыслительная цель здесь могла быть?
Империя – лучшее место для распространения христианства. В империях ведь переплавляются «эллины и иудеи». И этим Империя может быть макетом евангельского царства. После покорения Чингисханом большинства русских княжеств его миссия (по замыслу Бога) была завершена. Уже в следующем году он нелепо умер, по одной из версий, упав с лошади на охоте. По другой версии, умер под стенами последней покоренной им столицы тангутского государства – Чжунсин (современный город Иньчуань в Китае).
В том же году, когда Чингисхан упал с лошади, за тысячи километров от Монголии – в провинции Рокказекка невдалеке от Неаполя – родился Фома Аквинский, выдающийся католический богослов. Его доказательства бытия Бога и другие труды стали официальной католической богословской доктриной (томизмом). Трагическая ошибка Фомы Аквинского в том, что он богословски утверждает папизм – возношение авторитета папы римского над авторитетом всей Церкви: «С каждым папой Христос пребывает вполне и совершенно в таинстве и авторитете».
Так Фома Аквинский усугубляет раскол между Западной и Восточной церквями.
Риск попасть под крыло этого уже неподлинного учения, как никогда прежде, приближается и к нам. На Западе создаются новые угрозы в виде католических орденов, грозящих России.
С самого начала XIII века на наших северных рубежах укрепляется Тевтонская провинция Ливонского Ордена. Когда-то Прибалтика была русской землей – нынешний город Тарту был даже назван Юрьевом, по христианскому имени Ярослава Мудрого. В 1215 году его захватили меченосцы. Потом город освободили, мы его укрепили, но в 1224 году рыцари-меченосцы снова его взяли. И за упорное сопротивление подвергли казни всех защитников города и его князя.
Так на землях Прибалтики устроился наш враг. Венденский замок в нынешней Латвии был штаб-квартирой Ливонского ордена. Этот орден стал главной военной силой католической церкви и немецких феодалов в землях Восточной Прибалтики.
Итак, православный Константинополь уничтожен и разграблен. Празднуя эту победу, папа Иннокентий III призывает к новым «победам» – к Крестовому походу против Руси, обещая крестоносцам из северных орденов за смерть на этой войне – блаженства в раю. Следующий папа, Григорий IX, в 1237 году тоже возвестил Крестовый поход против «схизматиков»-русских.
Раздробленная страна не в силах сопротивляться двум угрозам – с Запада и с Востока одновременно. И здесь возникает фигура князя Александра Невского, которому предстоит сделать стратегический выбор. С кем нам быть? Хотя в нынешних условиях ослабленности и раздробленности страны – скорее, под кем?! В удивительнейшем состоянии порабощения язычниками-монголами князь Александр Невский принимает судьбоносное для всей нашей истории стратегическое решение: быть под монголами, которые не трогают веры. И воевать с Западом, который требует окатоличивания Руси.
Иго
Еще за 14 лет до большого татаро-монгольского нашествия русские впервые приняли битву с новым врагом. Это было весной 1223 года.
Тридцать тысяч воинов из передового отряда войск Чингисхана весной 1223 года вторглись в Северное Причерноморье. Руководили этим походом полководцы Джебэ и Субэдэй. Их отряд разгромил половецкого хана Котяна Сутоевича. Пораженный хан Котян обратился к своему зятю, галицкому князю Мстиславу Удатному, с призывом о помощи: «Нашу землю суть днесь отняли, а вашу заутра, пришедше, возьмут». Как покажет история, его слова оказались пророческими.
Мстислав организовал сход князей и во время этого совета убедил их в том, что половцы лишь усилятся, если будут под монголами, поэтому, пока не поздно, необходимо объединиться с половцами и вместе выступить против монголов на их территории – в половецких землях, в степи.
В апреле 1223 года русские выступили в поход. В районе Олешья, на левом берегу Днепра состоялось их первое столкновение с монгольским отрядом. Русское воинство одержало верх и двенадцать дней преследовало отступающие вглубь степи монгольские войска – так они вышли на берег реки Калки (нынешняя Кальчик, в Донецкой области), где также успешно разбили отряд монголов. Но на другом берегу реки собрались огромные силы противника.
Князья стали готовиться к битве, собрали совет, где хотели утвердить общий для всех план военных действий: либо принимать противников на своей стороне реки, либо переправляться на их сторону. Но увы, общее решение так и не приняли, как уже повелось на Руси. В результате каждый князь со своей дружиной действовал самостоятельно, причем других князей в свои планы не посвящал.
31 мая 1223 года, утром, воины из половецкой, волынской, галицкой и черниговской дружин начали переправу через Калку. Киевский отряд начал строить укрепленный лагерь на западном берегу реки. Половецкая конница и волынская дружина вступили в бой с авангардом монгольского воинства. Они успешно теснили врага, но оказалось, что другие княжеские дружины от них отстали. Монгольский полководец Субэдэй, воспользовавшись этой ситуацией, направил на русский авангард дополнительную силу. И половцы обратились в бегство, причем сминая перед собой уже готовившиеся к наступлению войска Мстислава Черниговского. Монголы же продвинулись вперед, атаковав галичан, а затем и русские войска. Киевский князь Мстислав Романович, хотя и видел, как монголы громят половцев и русских, не выступил им на подмогу. Вот он – плод междоусобиц. Даже перед лицом врага князья не могли объединиться. Монгольский отряд одержал победу, хитростью уничтожив киевский лагерь.
После трёх дней битвы русские сами сложили оружие. Поверили воеводе-посланнику, который целовал крест и обещал, что если русские дружины сложат оружие, то их никто не тронет.