Хотя если и дальше следовать исторической правде, то надо отметить: рецидивы нестойкости все же были. И не только среди этнических русских и немцев, значительное число которых покинуло пределы Казахстана. Среди уехавших были и казахи.
Как дальше жить
Казахстан не случайно провозгласил свою государственную независимость 16 декабря 1991 года – последним из всех союзных республик. Назарбаев до конца отстаивал возможность сохранения СССР в каком-либо виде. Не сбылось: обстоятельства оказались сильнее.
И вот – независимость. А что с ней делать? Что дальше? Как в сказке: чем дальше, тем страшнее? Конечно, проще всего пообещать народу молочные реки с кисельными берегами, как это сделал российский президент Ельцин устами набиравшего силу и влияние первого заместителя председателя правительства Геннадия Бурбулиса.
В первый день нового, 1992 года тот выступил по телевидению и сообщил, что с сегодняшнего дня в России отпускаются цены и что после этого магазины станут напоминать музеи. Наверное, имел в виду, что там будет всё. А когда первые покупатели в тот же вечер посетили торговые точки, то подумали: будут приходить и смотреть. Как в музеях.
Запись в моем дневнике от 2 января 1992 года.
Со вчерашнего дня в России на свободу «отпущены» и цены. Началась их либерализация. В начале прошлого года минимальный уровень пенсий и зарплаты держался в пределах 100 рублей, а средняя зарплата была 200–250 рублей. Хлеб стоил 20–30 копеек за килограмм, молоко – 32 копейки за литр, масло и сметана – не дороже 3 рублей 50 копеек, картофель – 25 копеек (после подорожания с 10 копеек).
А как сейчас?
В магазины лучше не ходить. Хлеб подорожал в 10–15 раз, молоко – в 15–20 раз, масло и сметана – в 30 раз, картофель – в 10–20, а на рынке – в 80–100 раз.
Большинство промтоварных магазинов в Москве не работают – закрылись на переучет. Прилавки работающих пусты.
В три раза повышены цены на услуги междугородной телефонной связи. То же коснулось и международных телефонных разговоров. Теперь, прежде чем набрать междугородный или международный номер, поневоле задумаешься, стоит ли разговор той цены, которую нужно за него заплатить.
С сегодняшнего дня в среднем в пять раз повысились цены за проезд в электричках.
Снова между властью и народом глубокая пропасть.
6 января Казахстан тоже перешел на свободные цены. Но заверений, что жизнь в стране сразу же волшебным образом изменится, не последовало. Нурсултан Назарбаев знал, что чудес на свете не бывает, что в жизни все гораздо сложнее и запутаннее, чем потом излагают победившие.
Он не скрывал последствий «шокотерапии»: экономисты предполагали, что цены в Казахстане вырастут максимум в три раза, а они подскочили в 10–12 раз. Что было, то было. Но быльем не поросло.
Назарбаев не отказывается от своих оценок, которые он дал «шокотерапии» и ее авторам по горячим следам событий. Тогда Нурсултан Абишевич довольно резко отозвался о Егоре Гайдаре, занимавшем должность исполняющего обязанности председателя правительства России, назвав его больше ученым-теоретиком, не понимавшим психологии руководителей-промышленников.
Кстати, в окружении Ельцина не все разделяли политику «шокотерапии» Егора Гайдара. В конце 1991 года учинил бунт вице-президент России Александр Руцкой. Совершая поездку по Сибири, он назвал либерализацию цен авантюрой. С отпуском цен, по его словам, следовало повременить до осени 1992 года.
Впечатление от его слов было такое, будто бывший дерзкий офицер ВВС сбросил бомбу. На команду Ельцина и лично на него. Относительно Егора Гайдара сказал, что он был бы неплохим заместителем министра экономики или финансов, но уж никак не заместителем главы правительства. У 35-летнего Гайдара нет опыта практической хозяйственной работы, это типичный носитель кабинетных схем и абстракций, заявил Руцкой. А всю команду Гайдара вице-президент назвал мальчиками в красных штанишках, розовых рубашках и желтых башмаках – что-то вроде клоунады.
Запись в моем дневнике от 9 января 1992 года.
К вопросу о профессионализме правительства. Сегодня услышал веселую шутку. Будто бы приезжает Егор Гайдар на Нижнетагильский металлургический комбинат и видит там какое-то странное сооружение. «Что это?» – спрашивает он у сопровождающих. «Это доменная печь», – ответили ему. «Надо же! – удивился первый вице-премьер. – А я думал, силосная башня».
Нурсултан Абишевич автор многих книг, многочисленных статей, опубликованных в престижных, влиятельных изданиях, и почти в каждой публикации затрагивалась тема распада СССР и обстановка, в которой начинался новый курс Казахстана – от плановой экономики к рыночной и от однопартийной командно-административной системы к демократической.
Кто-то мудро заметил: Карл Маркс описал, как переходить от капитализма к социализму, но способа обратного перехода не описал никто.
Прежде всего возникает главный вопрос: потерял ли что-либо Казахстан при «дележе» Советского Союза в смысле территориальной целостности? Нет, не потерял. Республика обрела независимость, оставаясь в тех же границах, что и прежде.
Такая же картина наблюдалась и в других республиках. «Бракоразводный» процесс проходил без особых территориальных эксцессов. Правда, в Беловежской Пуще Ельцин попытался что-то произнести в отношении русскости Крыма, но украинский лидер Леонид Кравчук сразу же насупился и твердо заявил, что отзовет свою подпись под соглашением и покинет саммит, если российская сторона будет продолжать эту тему.
В общем, разделили империю, занимавшую шестую часть земной тверди, можно сказать, «по-братски». Россия осталась самым большим по территории государством в мире. Ее площадь – 17 075 400 квадратных километров. Площадь СССР составляла 22 403 000 квадратных километров. Если из второго числа вычесть первое, остаток составит 5 347 600 «квадратов». На столько уменьшилась наша вчерашняя Родина.
А теперь разделим второе число на первое. Получилась дробь – примерно ⅘. Значит, СССР потерял ⅕ своей территории. Следовательно, Россия занимает ⅙ к ⅘, то есть чуть больше ⅛ суши.
Потеряна территория, равная территории огромной Римской империи. Не горько ли от такой историко-политической арифметики?
С какой площадью ставший независимым Казахстан отправился в самостоятельное плавание? С той же, с какой стоял на приколе и в советской гавани, – 2 миллиона 724,9 тысячи квадратных километров. Площадь нового суверенного государства не изменилась: она по-прежнему больше всей Западной Европы, занимает по площади второе место среди стран СНГ (после России) и девятое в мире.
Республика Казахстан расположена в двух частях света. Большая ее часть находится в Азии, меньшая – в Восточной Европе. На севере и западе граничит с Россией, на востоке – с Китаем, на юге – с Киргизией, Узбекистаном и Туркменией. Общая протяженность сухопутных границ тоже осталась без изменений – 13 392,6 километра. Выхода в Мировой океан не имеет: оба моря, Каспийское и Аральское, которыми омывается страна, – внутриконтинентальные.
Когда в ее южных долинах цветет урюк и в теплую землю сыплют золотые семена, на севере еще трещат сильные морозы и крутятся снежные бураны. Самые северные районы республики находятся на той же широте, что и Москва, самые южные – на широте Мадрида, Стамбула и Баку. Тропические растения как бы встречаются с полярными, огромные низины – с мощными горными хребтами, тайга – с пустынями. Красотища неописуемая!
«Что досталось Казахстану в наследство от развалившегося Союза?» – спрашивают Валерий Михайлов и Таир Мансуров в своей книге «Нурсултан Назарбаев», вышедшей в серии «Жизнь замечательных людей. Биография продолжается» в 2015 году в Москве. И рисуют такую вот картину:
«Полностью расшатанная экономика, оборванные хозяйственные связи, всеобщий дефицит, непомерная инфляция, безработица. Производство упало наполовину, неплатежи в экономике сравнялись по объему с валовым внутренним продуктом, годовая инфляция – 2600 процентов. Более половины предприятий разорились или стали убыточными; средняя заработная плата сократилась более чем вдвое… Коротко говоря, народ не только враз обнищал, но и без конца подвергался все новым и новым напастям, как экономическим, так и социальным».
Это правда. Сюда можно было бы добавить и немало других слов: пустые прилавки, огромные очереди за хлебом, детским питанием, солью, сахаром. Но наследство было не только таким.
Казахстан стал собственником богатейших нефтяных (3,2 процента мировых запасов), газовых (1,7 процента мировых запасов) и урановых (21 процент мировых) месторождений, а также огромного количества рудных ископаемых – золота, меди, свинца, цинка, хрома, редкоземельных элементов и неметаллических полезных ископаемых – угля, фосфоритов и др.
То, что все эти сказочные богатства отныне переходили в ведение Казахстана, ни у кого из соседних республик не вызывало споров. Но и доставляло дополнительные проблемы хозяевам: распоряжаться наследством теперь придется им самим. Справятся ли без Москвы, без ее союзных министерств, которые централизованно курировали всё и вся?
Назарбаев ломал голову: на кого ориентироваться? По-прежнему на Москву? На Запад? На Восток? На США?
О США – отдельный разговор. Те начали прощупывать казахстанского лидера еще во время существования СССР. Назарбаев в своей книге «На пороге XXI века» вспоминает, что еще в марте 1991 года Госсекретарь Джеймс Бейкер пригласил его в посольство США в Москве, а спустя несколько месяцев прилетел к нему в Алма-Ату.
«Джеймс Бейкер сказал, – читаем в книге Назарбаева, – что приехал ко мне как к одному из прогрессивных руководителей, что он ценит мою компетентность и понимает – от позиции Казахстана во многом зависит будущее Советского Союза. Но тогда он связал поддержку Запада с решением вопроса о ядерном оружии и соблюдением нами пяти принципов Хельсинкского заключительного акта.