Встреча с избирателями. Апрель 2015 г., г. Астана
Через год, в сентябре 1991 года, город Шевченко, названный в 1963 году в честь украинского поэта, отбывавшего ссылку в этих местах, получил название Актау («Белая гора»). В том же году город Гурьев стал Атырау, в 1992 году Целиноград – Акмолой, Алма-Ата – Алматы, Джезказган – Жезказганом. В 1993 году переименования коснулись городов Джамбул (Жамбыл), Талды-Курган (Талдыкорган), Ермак Павлодарской области (Аксу), Кокчетав (Кокшетау), Новый Узень (Жанаозен).
В 1997 году началась новая волна переименований городов: Жамбыл стал Таразом, Кустанай – Костанаем, Кзыл-Орда – Кызылордой. В 1998 году Акмолу переименовали в Астану, в 1999 году Актюбинск (название с 1891 года) – Актобе и Эмба-5 – в Жем. В 2002 году Лениногорску было возвращено его историческое название Риддер – по имени горного инженера, открывшего там крупное месторождение полезных ископаемых и основавшего город.
В 2007 году Семипалатинск получил новое название – Семей. Президент Назарбаев исходил из того, что прежнее название ассоциировалось с расположенным там в советское время ядерным полигоном, и это вызывало негативные эмоции у потенциальных инвесторов и туристов.
Кроме городов с их улицами, переименовывались районные центры, железнодорожные станции и разъезды, небольшие населенные пункты. Изменялась транскрипция названий учреждений образования, культуры, здравоохранения, спорта. К 2005 году было переименовано почти 60 процентов всех географических объектов. И только в Северном и Восточном Казахстане новые названия составляли около 30 процентов. С какой целью это делалось?
По словам Назарбаева, по трем причинам. Первая: когда названия, доставшиеся Казахстану в наследство от колониальных времен, затрагивали честь и достоинство казахского народа. Вторая причина: не соответствовали давним историческим наименованиям местности. Третья причина: когда звучали режущим ухо диссонансом.
– В ономастическом пространстве страны необходимо изменить как оскорбительные для народа напоминания о колониальных временах, так и нелепые названия, нарушающие законы, нормы и гармонию языка, – подчеркивал он.
Убедительно. С такими критериями нельзя не согласиться.
В период, когда постсоветское пространство захлестывали волны переименований, в Казахстане некоторые депутаты, охваченные зудом неотопонимики, предлагали изменить и название самой страны. Вносился, например, такой вариант: «Казахия». Или «Дешт-и-Кипчак», а всех жителей называть кипчаками. В проекте названия «Казакстан» (через букву «к») предлагалось всех жителей, независимо от их национальности, именовать казаками. Почти как в СССР всех называли советскими людьми.
Сторонников переименования страны было немало. В 2013 году, например, на одном из казахских сайтов появилось обращение группы общественности: «Нас часто путают со странами Южной Азии, то есть с Пакистаном и Афганистаном. Сколько бы мы ни одерживали побед на мировых аренах … созвучие с вышеназванными государствами (именно с окончанием «стан») портит всю общую картину о нашей Родине».
Эхо дискуссий долетало и до российских СМИ. Газета «Московский комсомолец» обратилась к компетентному специалисту – директору Института истории и этнологии Казахстана Ханкельды Абжанову. Он объяснил, что нынешнее название страны состоит из двух частей. «Казах» – это народность. «Стан» – по-персидски «страна». Название Казах Ели имеет тот же самый смысл – Страна казахов, – но на чистом казахском языке.
– Была идея переименовать казахов в кипчаков, – сказал он. – Но кипчаки – лишь одна из составных частей казахского этноса, так что в этом смысла нет. А вот переименование страны на казахский лад мы поддерживаем. Это отвечает нашей истории.
В 2008 году большая группа депутатов парламента обратилась с предложением о переименовании Астаны в город Нурсултан – в честь президента Казахстана.
– Я всегда был против таких переименований, – сказал Нурсултан Абишевич, узнав о депутатской инициативе. – И тем более если называют мою персону.
Фантазии порой не имели границ. Поговаривали даже об изменении названия международной Организации безопасности и сотрудничества в Европе (ОБСЕ), дополнив словами «и Азии». Кстати, в 2016 году в Киеве тоже носились с идеей переименования Украины в Киевскую Русь.
Не обходилось и без крайностей, особенно на местном уровне. Иные руководители навязывали имена своих дедов и отцов для увековечения их памяти, хотя те и не имели особых заслуг перед земляками. Чуть ли не соревнование устраивали – кто круче, кто влиятельнее, а у кого и денег больше.
Эти перекосы вовремя подметил и остановил президент. Он потребовал от чиновников и бизнеса прекратить давление на ономастические комиссии, по-государственному подходить к переименованиям, учитывать, что это довольно дорогостоящее удовольствие для бюджета.
В Северном Казахстане есть известный город Петропавловск – не надо путать с одноименным названием российского административного центра на Камчатке. Казахстанский Петропавловск, названный в честь двух христианских святых Петра и Павла, ведет свою историю от крепости на берегу Иртыша, первый камень которой был заложен в 1752 году. Более 250 лет Петропавловск носит свое название, и никто и никогда, даже в советские времена, не пытался выдать ему новый «паспорт».
Поэтому неожиданное предложение группы депутатов о переименовании его в Кызылжар вызвало горячие споры. Зачем? Только лишь потому, что название – русское? Но ведь и в России тоже немало городов, не говоря уже о множестве поселков, имеют тюркские названия. Те же Курган, Омск, Челябинск, Тюмень… Разве это не украшает языки, не способствует межнациональному и межконфессиональному согласию? В общем, здравый смысл победил.
В казахстанском Петропавловске. 2012 г.
Страсть к разного рода переименованиям, обращение к своим историческим корням и культурным истокам, к национальной топонимике бурлили почти на всем постсоветском пространстве. В Таджикистане город Чкаловск стал Бустоном, Ленинабадская область – Согдийской, город Ура-Тюбе – Истаравшаном. Жизнь людей тоже претерпевала существенные изменения, становилась ближе к таджикским национальным традициям.
Запись в моем дневнике от 5 января 2002 года.
В Туркменистане любопытная периодизация жизни. До 13 лет человек пребывает в детстве, до 25 лет – подросток, до 37 лет – юность, до 49 лет – молодость. Период до 61 года называется мудростью, до 73 лет – временем стойкости и стабильности, до 85 лет – преддверием старости. Переименованы дни недели, названия месяцев и пор года.
В некоторых российских СМИ тема изменения топонимики сводилась лишь применительно к бывшим советским республикам в Центральной Азии и Закавказье. При этом упускался тот непреложный факт, что в России тоже происходили и ныне продолжаются точно такие же процессы.
Первым в этом ряду стал город Калинин. В июле 1990 года ему указом Президиума Верховного Совета РСФСР было возвращено историческое название – Тверь, под которым его знали восемь веков, с 1135 года. Имя «всероссийского старосты» город носил всего несколько десятков лет, из них 15 лет, с 1931 года, при его жизни.
При советской власти, но уже на ее исходе, а именно 21 января 1991 года, еще одному российскому городу – Куйбышеву тоже было возвращено его историческое название Самара. Город, основанный в 1586 году, проживший под этим именем три с половиной века, в 1935 году был переименован в память о скончавшемся большевике Валериане Куйбышеве, который при царском режиме отбывал там ссылку.
В сентябре 1991 года Ленинграду вернули его историческое название Санкт-Петербург. В 1914 году, когда началась Первая мировая война, в порыве патриотических чувств Санкт-Петербург переименовали в Петроград. В 1924 году, после смерти Ленина, город получил новое название – Ленинград. Кстати, мало кто знает его самое первое название – Санкт-Питербурх.
В том же году старинному уральскому городу Екатеринбургу, основанному в 1723 году Екатериной II и в 1924 году переименованному в Свердловск, тоже было возвращено его первоначальное название.
В 1991 году город Горький вновь стал Нижним Новгородом. Носивший это название семь столетий – с 1221 года, с 1932 года он пробыл городом Горьким чуть больше 59 лет.
Город Свобода, в 1943 году переименованный в Лиски Воронежской области, а в 1965 году получивший название Георгиу-Деж в память коммунистического руководителя Румынии, в 1991 году снова стал называться Лиски. Тогда же было возвращено историческое название известному с 1919 года как Сергиев Посад городу Загорску, который в 1919–1930 годах значился как Сергиев (без слова Посад).
Наверное, рекордсменом по числу переименований можно считать старый русский город Рыбинск Ярославской области. За послевоенные годы ему меняли название аж пять раз! В 1946 году переименовали в город Щербаков – был такой секретарь ЦК ВКП(б), скончавшийся, по официальной версии, от инфаркта в расцвете сил. По словам Н. С. Хрущева, «спился, и вскоре после войны умер». (Хрущев Н. С. Время. Люди. Власть. Кн. 4. М., 1999. С. 23.)
В 1957 году, когда Советским Союзом правил Никита Сергеевич, городу, носившему имя Щербакова, вернули прежнее название – Рыбинск. В 1984 году, при генсеке Константине Черненко, Рыбинск снова переименовали, на этот раз в город Андропов. А в 1989 году, при Горбачеве, Рыбинску было возвращено его историческое название.
Такую же судьбу пережила и столица Удмуртии. В декабре 1984 года в соответствии с постановлением ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР и Совета Министров СССР «Об увековечении памяти Д. Ф. Устинова» Ижевску было дано новое имя – Устинов. В 1987 году Горбачев вернул ему прежнее название – Ижевск.
Что же касается улиц и переулков, проспектов и площадей, то в одной только Москве их переименовали не одну сотню. И на достигнутом далеко не успокоились. «Декоммунизация» топонимики продолжается.