Даже сухие столбики-перечисления русских имен говорят о том, что выбор их гораздо богаче того крайне ограниченного круга, который используется сегодня для имянаречения. Однако сразу следует заметить, что большинство русских личных имен по своему происхождению не исконно русские. Они заимствованы из греческого и других языков вместе с христианской религией. До этого у русских были имена-характеристики, имена-прозвища, имена — указатели места и положения в роду, в трудовой жизни. Отсюда — Третьяк и Меньшой, Ждан и Неждан, оставшиеся в фамилиях таких, как Меньшов и Жданов. Но и русские имена Богдан (данный Богом) или Светлана — сохранились, звучат выразительно, как и древние славянские имена. Например, Градислава — имя нередкое в древнем Новгороде — в справочнике личных имен, народов РСФСР, который лег в основу данного словаря, не упоминается вовсе. Гордое имя Гремислав лично мне ни разу не встречалось в жизни. А жаль!
В свое время Византия собрала лучшие имена своего языка и языка соседних стран и канонизировала их, узаконила официально, сделав именами церковными. Среди них помимо имен собственно греческих были древнеримские, древнееврейские, сирийские и египетские имена. Вместе с религией они пришли и в русский обиход, в российский язык. Но многие имена церковного календаря так и остались чуждыми русскому народу. Например, невозможно себе представить, что ребенок, появившийся на свет 20 ноября, был назван хотя бы и по святцам верующими родителями римским именем — Авкт. Впрочем, достаточно сравнить «Словарь наиболее употребительных русских имен» и «Толкователь имен святых угодников», чтобы убедиться: и при большей набожности в прошлом не все имена почитаемых святых прижились на нашей почве так, чтобы использоваться по полному набору святок.
Но беда-то в том, что и россыпь привычных для уха и сердца имен используется крайне скудно. Не случайно начиная с детского сада наши дети откликаются на фамилии, ибо в группах и классах бывает по десять Сереж и Ирин, а вот Ираида, скажем, встречается крайне редко. Есть поэтесса Ираида Потехина, уроженка Соловков, а отчество у нее — Акиндиновна. Этого греческого имени, у которого в церковном календаре аж четыре дня ангела, вообще нет в списке современных имен, рекомендуемом в качестве практического пособия для загсов. Мы с детства помним королевича Елисея, а вот красивое и абсолютно органичное имя в жизни почти не встречается. Нам нравится, как пышно звучит на афише имя певицы — Рада Волшанинова, а ведь это красивое и естественное русское имя. Редки такие светлые и понятные имена, как Злата, Любава, Лада, или звучные и хвалебные — Всемил, Ладимир, Твердислав. Чем они хуже по смыслу, по звучанию, чем Владимир и Всеволод, которых, по косной привычке — в избытке?
Перечтите этот краткий словарь личных имен и, может быть, он напомнит, что прекрасное имя Ульяна куда древнее Ульяновска, а Флорентина перекликается с поэтичным названием главного собора Флоренции Санта Мария де Фьоре — Божья Матерь Цветущая.
Русские имена
Август
Авдёй
Аверьян
Авксёнтий
Автоном
Агап
Агафон
Аггёй
Адам
Адриан (и Андриян)
Азарий
Аким
Александр
Алексей
Амвросий
Амос
Ананий
Анатолий
Андрей
Андрон
Андроник
Аникита
Аникёй
Анисим (и Онисим)
Антип
Антон
Антонин
Аполлинарий
Аполлон
Арёфий
Аристарх
Аркадий
Арсений
Артемий, Артём
Архип
Аскольд
Афанасий
Афиногён
Бажён
Богдан
Болеслав
Борис
Борислав
Боян
Бронислав
Будимир
Вадим
Валентин
Валерий
Валерьян
Варлаам
Варфоломей
Василий
Вацлав
Велимйр
Венедикт
Вениамин
Викёнтий
Виктор
Викторин
Виссарион
Виталий
Владилен, Владлен
Владимир
Владислав
Влас
Всеволод
Всемил
Всеслав
Вышеслав
Вячеслав
Гаврила (и Гавриил)
Галактион
Гедеон
Геннадий
Георгий
Герасим
Герман
Глеб
Гордей
Гостомысл
Гремислав
Григорий
Гурий
Давыд (и Давид)
Данила (и Даниил)
Демёнтий
Демид
Денис
Дмитрий
Добромысл
Доброслав
Дорофей
Евгений
Евграф
Евдоким
Евлампий
Евсёй
Евстафий
Евстигнёй
Егор
Елизар
Елисей
Емельян
Епифан
Еремёй
Ермил
Ермолай
Ерофей
Ефим
Ефрём
Захар
Зиновий
Зосима
Иван
Игнатий
Игорь
Измаил
Изот
Изяслав
Иларион
Илья
Иннокентий
Иосиф, Осип
Ипат, Ипатит,
Ипполит
Ираклий
Исай
Исидор
Казимир
Каллистрат
Капитон
Карл
Карп
Касьян
Ким
Кир
Кирилл
Клавдий
Климент (Клементий и Клим)
Кондрат, Кондратий
Конон
Константин
Корнил (Корней и Корнилий)
Кузьма
Куприян
Лавр
Лаврентий
Ладимир
Ладислав
Лазарь
Лев
Леон
Леонид
Леонтий
Лонгин
Лука
Лукьян
Лучезар
Любим
Любомир
Любомысл
Макар
Максим
Максимильян
Мариан
Марк
Мартын
Мартьян
Матвей
Мефодий
Мечислав
Милан
Милен
Мйлий
Милован
Мина
Мир
Мирон
Мирослав
Митрофан
Михаил
Михей
Модест
Моисей
Мокёй
Мстислав
Назар
Наркис
Натан
Наум
Нестор
Никандр
Никанор
Никита
Никифор
Никодим
Николай
Никон
Нифонт
Олег
Олимпий
Онуфрий
Орест
Осип, (Иосиф)
Остап
Остромир
Павел
Панкратий, Панкрат
Пантелеймон
Панфил
Парамон
Парфён
Пахом
Пётр
Пимен
Платон
Поликарп
Порфйрий
Потап
Пров
Прокл
Прокофий
Прохор
Радим
Радислав
Радован
Ратибор
Ратмир
Родион
Роман
Ростислав
Рубен
Руслан
Рюрик
Савва
Савватий
Савелий
Самсон
Самуил
Светозар
Святополк
Святослав
Севастьян
Селиван
Селиверст
Семён
Серафим
Сергей
Сигизмунд
Сидор
Сила
Силантий
Сильвестр
Симон
Сократ
Соломон
Софон
Спартак
Спиридон
Станимир
Станислав
Степан
Стоян
Тарас
Твердислав
Творимир
Терентий
Тимофей
Тимур
Тит
Тихон
Трифон
Трофим
Ульян
Устйн
Фадёй
Фёдор
Федосий
Федот
Феликс
Феоктист
Феофан
Ферапонт
Филарет
Филимон
Филипп
Фирс
Флорентин
Фока
Фома
Фортунат
Фотий
Флор
Харитон
Харлампий
Христофор
Чеслав
Эдуард
Эммануил
Эмиль
Эраст
Эрнест, Эрнст
Ювеналий Юлиан Юлий Юрий
Яков
Ян
Якуб
Януарий
Ярополк
Ярослав
Августа
Агата
Агафья
Аглая
Агнесса
Агния
Аграфёна
Агриппина
Ада
Аделаида
Аза
Алевтина
Александра
Алина
Алиса
Алла
Альбина
Анастасия
Ангелина
Анисья
Анна
Антонида
Антонина
Анфиса
Аполлинария
Ариадна
Беатриса
Бёрта
Борислава
Бронислава
Валентина
Валерия
Ванда
Варвара
Василиса
Васса
Вера
Вероника
Викторина
Виктория
Виргиния
Влада
Владилена, Владлена
Владислава
Власта
Всеслава
Галина
Галя
Ганна
Генриетта
Глафира
Градислава
Горислава
Дарья
Диана
Дина
Доминика
Домна
Ева
Евгения
Евдокия
Евлампия
Екатерина
Елена
Елизавета
Ефросинья (и Ефросиния)
Жанна
Зинаида
Злата
Зоя
Изабелла
Изольда
Инга
Инесса
Инна
Ираида
Ирина
Ия
Казимира
Калёрия
Капитолина
Каролина
Кира
Клавдия
Клара
Клариса
Клементина
Клеопатра
Конкордия
Ксения
Лада
Лариса
Леокадия
Лиана
Лидия
Лилиана
Лилия
Лия
Луиза
Лукерья
Любава
Любовь
Любомила
Любомира
Людмила
Майя
Мальвина
Маргарита
Марианна
Мариетта
Марина
Мария
Марта
Марфа
Меланья
Мелитриса
Милана
Милёна
Милица
Мира
Мирослава
Млада
Мстислава
Муза
Надежда
Наталья, Наталия
Неонила
Ника
Нина
Нинёль
Нонна
Оксана
Октябрйна
Олимпиада
Ольга
Пелагёя
Поликсена
Полина
Прасковья
Пульхёрия
Рада
Раиса
Регина
Рената
Римма
Рогнёда
Роза
Розалия
Розина
Ростислава
Руфина
Светлана
Серафима
Сильва
Сильвия
Соломёя
Софья
Станислава
Стелла(тэ)
Степанида
Сусанна
Тайсия
Тамара
Татьяна
Ульяна
Фаина
Федосья
Фелицата
Флора
Флорентина
Фотина
Харитина
Христина
Эвелина
Элеонора
Эльвира
Эмилия
Эмма
Юлия
Ядвига
Ярослава
Лариса ВАСИЛЬЕВАРусские имена>
Нет, не из шелка,
не из ситца,
а из сурова полотна,
что на хозяйстве пригодится,
в России сшиты имена.
Лукаво, ласково, степенно,
легко сплетается венок:
— Аленка!
— Леночка!
— Елена!
Голубоглаэенький Ленок!
Чу — ветер дунул:
— Дуня! Дуня! —
А сам, юродивый, бегом.
Простоволосая колдунья
идет по лугу босиком.
Как спелый помидор
со свеклой
хозяева соседних гряд —
румяный Федор
с белой Феклой
на лавке рядышком сидят.
А им навстречу
зов ненастья,
то затихая, то трубя:
— Спасите!
Утопилась Настя,
Ивана до смерти любя!
И пашет, пашет, пашет
Паша,
лишь пот стекает ручейком.
Не уставая, машет
Маша
ему зеленым рукавом.
Привычно, ясно,
смутно, странно
живут в России имена.
А степь по имени
Степана
однажды степью названа…
Виктор БОКОВДарья
Девочку назвали Дарья.
Дедушка просил — об этом,
Бабушка того хотела.
Молодая мать сияла:
— Дайте Дашеньку скорее! —
Молодой отец сердился,
Целый день ходил не в духе:
— Дарья? Что это такое?
Дарья! Что это за имя?! —
Теща зятя устыжала:
— Полно, чем ты недоволен?
Дарья — это дар природы,
Это лучше, чем Светлана —
Проще, тверже и сурьезней.
Вырастим девчонку нашу,
Выдадим за космонавта,
Унесет он имя Дарья
В межпланетное пространство.
— Разве только что в пространство! —
Потихоньку зять сдавался,
Сам улыбку в фикус прятал,
Потому что тесть заметил,
Что у Даши нос папаши!
Вячеслав ОРЛОВАнна и Нина
Бабушка Анна лежит на Калитниках,
Мать моя Нина лежит на Хованском.
Связан я с ними невидимой нитью —
Нитью родства, воспитания, ласки.
Анна детей народила шестнадцать,
Нина всего лишь двоих родила.
Нине за Анною не угнаться —
Видно, иная эпоха была.
Анна и Нина! Два ангельских имени!
Вы с первых лет осеняли меня,
Нежили, тешили, вы сберегли меня
Для неподсудного Судного дня!
Геннадий ГЕОРГИЕВИрина
Ирина, Ирина, Ирина,
Смирись, недовольство тая, —
Печалей твоих половина,
Считай,
Что отныне — моя.
Всех болей твоих половина,
Считай, что моя до конца!
Ирина, Ирина, Ирина,
Апрельская песня скворца.
Дай бог, чтобы этот мой выкрик
Был равен остатку судьбы!
Мы слишком к покою привыкли,
Мы быта и будней рабы.
Ты — лучший на свете подарок,
Неведомый солнечный сад.
Насмешлив, тревожен и жарок
Прямой и кинжальный твой взгляд.
Ты — небо, росинка, рябина,
Рука на гитарной струне.
Ирина, Ирина, Ирина,
Качнись же навстречу ко мне!
Вдвоем — горячо и надолго,
Пусть позже осудят века!
Тряхнись, непокорная челка!
Махни, молодая рука!..
Нина КРАСНОВАОчень собственные имена
Поэтесса из Рязани Нина Краснова, следуя фольклорным традициям, широко использует в стихах и авторских частушках имена собственные, становящиеся очень собственными и образными. Потому-то и решил составитель дать ей слово и представить пошире поэтические импровизации, стихи-раешники и озорные частушки, так или иначе связанные с задачами и сутью сборника.
Тут столько Эдуардов, Жанн, Эльвир…
Имён заморских, говоря меж нами.
Как будто удивить хотели мир
Родители такими именами.
Глядишь, летит какой-нибудь пострел,
А дед его, взяв хворостину, кличет:
— Куды тебе несеть? Убьесси, Ричард!
Куды ты, окаянный, полетел?
А то, глядишь, на лавке у ворот
Смеются бабы, то есть шутят:
— Стелла,
Ты чтой-то больно, девка, растолстела.
Видать, брюхата двойней? Вот везет! —
Тут каждый житель для меня — родной.
Но разве это не чудно, не странно,
Что нет в селе ни одного Ивана
И Марьи ни одной?
Считается, что имя собственное, которое носит человек, влияет на характер этого человека, на какие-то его стороны, придает ему свои особые, заложенные в имени, черты и качества. Точно так же, по-моему, и любое имя собственное, которое употребляется в стихах, влияет на характер этих стихов, придает им свои, заложенные в нем, черты и качества. Как, например, в стихотворении Есенина:
Хороша была Танюша, краше не было в селе!
Замени Танюшу на Валюшу или на Надюшу или на Риммушу, и изменится характер стихотворения, его облик, его внутренняя наполненность, его музыка, его цвет, его колорит, его дух, наконец. Даже замени Танюшу на Татьяну — изменится стилистическая окраска и тональность стихотворения, и оно будет смотреться и восприниматься иначе.
Имена собственные играют в стихах, в поэзии очень большую роль — роль художественных деталей, тропов, образов, символов. Есть имена, которые сами по себе являются символами, образами.
Я тоже Иван, хотя и Петр, —
говорит Евтушенко в «Ивановских ситцах». И ясно без лишних слов, что имя Иван здесь выступает как нарицательное, как символ русского народа, и ассоциируется с ним.
Имена в стихах могут играть роль аллитераций. Как, например, в песне Бокова:
Коло-коло-колокольчик,
Колокольчик голубой,
Коля, Коля, Николаша,
Где мы встретимся с тобой?
Или, например, в народной частушке:
Вася весело играет,
Я его приворожу,
Сорву аленький цветочек,
На гармошку положу.
Они могут подсказать автору и оригинальную рифму:
На горе стоит ольха,
Под горою липа.
Ванька Маньку повалил,
Делает Филиппа.
Имена могут служить и приметами времени. Как, например, опять же в частушках:
Пошла плясать
Бабушка Лукерья,
На затылке нет волос,
Навтыкала перья.
Ой ты, мода, ой ты, мода,
До чего ты довела?
В церковь бабушка Матрена
С голой задницей пошла.
Ясно, что и Лукерья, и Матрена — очень старые, допотопные бабушки, как и их имена, которых сейчас, в наше время, никто никому не дает. Тем чуднее и забавнее смотрятся эти бабушки в частушках: Лукерья — с перьями вместо волос, а Матрена — с голой задницей, то есть едва ли не в мини-юбке.
Бывает, что имена в стихах выступают в роли культурных просветителей, заключают в себе какую-то культурную информацию. Как, например, у Пушкина:
Дианы грудь, ланиты Флоры
Прелестны, милые друзья,
Но все же ножка Терпсихоры
Прелестней чем-то для меня.
Клеона полюбили вы,
А я наперсницу Наташу.
Или, например, у Ахматовой:
И темные ресницы Антиноя
Вдруг поднялись…
И это станет для людей,
Как времена Веспасиана.
А мы живем как при Екатерине,
Молебны служим, урожая ждем.
Темная, свежая ветвь бузины…
Это — письмо от Марины.
Или, например, у Блока:
Офелия в цветах, в уборе
внимала звукам дум своих.
И мнилась мне Российская Венера.
Имена собственные в поэзии могут выражать какую-то большую идею — художественную, эстетическую, этическую, нравственную, философскую, мировоззренческую, общественную, политическую, в том числе, например, русскую идею или антирусскую. Один аноним из Днепропетровска усмотрел в моих стихах про имена «Тут столько Эдуардов, Жанн, Эльвир…» и в моем «Плаче сестрицы Аленушки по братцу Иванушке» не просто русскую идею, а антизападную и антисемитскую (будто все русское должно быть обязательно антисемитским, как если бы антиармянским, антиузбекским, антифранцузским, антикитайским!), некий «истинно арийский… пардон, истинно российский, точнее истинно расистский дух» (ух, куда загнул!) и лозунг «Бей жидов, спасай Россию!» и разразился бранным письмом в мой адрес, вопрошая, с кем же это «сестрица Нинушка», которая прячется а Аленушкой, призывает бороться братца Иванушку, с какой такой «темною силой, с каким таким Змеем Горынычем», уж не с «масонской ли силой темною, с проклятою ордой»? — и иронизируя над тем, что сестрице Нинушке, видите ли, не нравится все нерусское, в том числе и «Заморские имена» Жанна, Эльвира, Стелла, Эдуард, что они для нее, судя по всему, «гораздо страшнее любого русского мата»: «Нине не дает покоя мысль о том, что в деревне нет «ни одного Ивана и Марьи — ни одной». Страшно представить, что приключилось бы с Ниною, ежели бы она проведала о том, что Иван да Марья — имена вовсе не русские, а — я уж и боюсь сказать, какие». Не бойтесь, дорогой аноним, я давно знаю, давно «проведала», что Иван да Марья, как и многие русские христианские (а не славянские, не языческие) имена — это имена еврейского происхождения (а есть и византийского, и греческого, и итальянского). Ну и что?! Меня это не шокирует. Еврейская форма имени Иван — кажется, Иоханнан, византийская— Иоанн, английская — Джон, французская — Жан, итальянская — Джованни, польская — Ян, грузинская — Ивано, но Иван, Ваня, Иванушка — это чисто русская форма, поэтому имя Иван считается русским и даже стало символом русского народа, как и имя Марья, Маша, Маруся, еврейская форма которого— кажется, Мариам или Мэриам. И это неправда, что мне нравится все только русское, а все нерусское не нравится! У меня широкая душа и широкие вкусы и взгляды. Все хорошее нерусское, в том числе и еврейское и западное, мне тоже нравится, в том числе и имена, в том числе и Жанна, Эльвира, Стелла, Эдуард (а между прочим, я в детстве крестила этими именами своих любимых кукол — мне нравилось все экзотическое). Они по-своему хорошие. И я не против них и не против всего нерусского. Но я против засилья всего нерусского в русской стране, против вытеснения у нас всего русского всем нерусским. Точно так же, как я и против засилья всего русского в любой нерусской стране. Я за чувство меры во всем, как говорили античные мудрецы.
Между прочим, ромашка — тоже цветок не русского происхождения, а то ли итальянского (от «ромы», от Рима), то ли, как и картошка, американского… Ну и что? Это не мешает ей быть русским символом, как Ивану с Марьей, и самым русским цветком, как картошке — самой русской едой.
Мой аноним усмотрел в моих стихах про имена и в стихах с именами Аленушка и Иванушка то, чего в них нет, никаким антинерусским духом там не пахнет. Но все же его письмо говорит о том, что имена в стихах играют большую и серьезную роль и что они там — не пустой звук.
Ночь на новом месте
Я послушаюсь подружку —
Я расческу положу
Нынче на ночь под подушку.
Положу и так скажу:
На новом месте
Приснись, жених, невесте!
Ухажеры — Жоры, Пети…
Кто приснится мне из них?
Кто приснится, по примете,
Тот и будет мне жених.
На новом месте
Приснись, жених, невесте!
С темнотой диван мой слился.
Как боюсь я темноты.
Я хочу, чтоб мне приснился,
Нет, не кто-нибудь, а ты.
На новом месте
Приснись, жених, невесте!
Сетованье Нюшки
Всё тебе бы мять меня да лапать.
Ты с кого берешь такой пример?
Что же у тебя, ядреный лапоть,
Никаких красивых нет манер?
Что же никакого нет подходу?
Ты бы хоть меня Анютою назвал,
Хоть сказал бы чтой-то про погоду,
Хоть бы с клумбы мне цветок сорвал…
Не горю желаньем ни малейшим
Быть с тобою, раз такой болван.
И катись-ка ты к чертям и лешим —
Тоже мне, нашелся Дон Иван.
Упрек самой себе
Брось шуметь о России, Нинка,
Это всё пустые труды.
Ну какая ты гражданинка,
Растуды-то тебя туды?
Ты же баба в прыску[23]
и в силе,
Можешь делать любые дела.
Что же ты для своей России
Ни сына, ни дочери не родила?
Частушка про Нину
Увидать бы мне Ниноченьку,
Провести бы с нею ноченьку.
Без тебя, моя Ниноченька,
Мне и ноченька не ноченька.
Частушки про Колю
Ну и баба у Коляшки! —
А какй у бабы ляжки!
Брошу милому приманку —
Дырку брошу, не баранку.
Коля, Коленька, Колюнь,
На мою приманку клюнь.
Под сосною нет кровати
И матраса нет на вате.
Но с тобою, ах, Николка,
И на колках спать не колко.
Частушки про Валеру
Нет на свете кавалера
Лучше, краше, чем Валера.
Поплясать бы мне с Валерчиком —
С очень милым кавалерчиком.
Как приятно с ним плясать,
Мне пером не описать.
Колыбельные частушки про Колю
К потолку подвешу люльку,
Положу в нее Колюльку,
Покачаю эту люльку,
Побаюкаю Колюльку.
Люли-люли, люли-люшеньки,
Для хорошего Колюшеньки
Буду песню я лалакать,
И не будет Коля плакать.
Люли-люли, люли-люли,
Нос хороший у Колюли.