— А я нет?
— Мы с тобой — нет.
— Нет в мире совершенства, — Нойгеш присел рядом с женой и приобнял её за плечи. — Но подумай, что было бы с Тариной, с этим идеальным для нас миром, если бы не такие несовершенные существа, как мы.
— Если все миры станут похожими на Тарину, необходимость в войне просто исчезнет, — мечтательно вздохнула Да-Рэй. — Только ждать этого придётся невообразимо долго.
— Ты-то точно не доживёшь, — съязвил отставной «умаби». — Вам тари, охренительно повезло: Богиня-Мать начисто лишила вас способности врать, но наделила отличным противоядием от чужой лжи. Может, поэтому синерожие демоны не смогли вас окончательно поработить. А мы… Мы сумели убить демонов, но не избавиться от их власти над нашими душами. Знаешь, сколько сил, времени и трупов будет стоит избавление рунн от их духовной власти? Даже имея пример Тарины перед глазами, рунн всё равно будут цепляться за свой образ жизни. Так привычнее, а перемен всегда боятся. Кстати, правильно делают.
— Бояться перемен — значит, обречь себя на застой и деградацию, — парировала Да-Рэй. — Когда на Тарине стало безопасно и комфортно, когда мы стали жить по двести лет вместо прежних восьмидесяти, прогресс замедлился, но не остановился. Потому что страх перед деградацией оказался сильнее природной лени.
— Потому что вам с пелёнок внушают этот страх, — уточнил Нойгеш.
— И правильно! Мы с детства должны знать, чего бояться стоит, а чего не стоит! Разве на У-Найте воспитание детей, воспитание собственного будущего — не самое достойное дело?
— Ну, как бы на словах да, а на деле…
— Я видела, что у вас на деле. И ты хочешь сказать, что не желал бы ничего изменить?
— Это будет очень тяжело.
— Но возможно.
— Согласен. Только возвратимся к разговору о цене рая. Скольких нужно будет убить, чтобы рунн пошли по вашему пути?
— Толчком к объединению народов Тарины стали тысячи жертв Последней войны.
— Тысячи… — горько усмехнулась Аня. — У нас в последней большой войне погибло больше пятидесяти миллионов, половина которых была родом из моей страны. Если кого-то это к чему-то и подтолкнуло, то только к продолжению игры в войнушки. Можно сказать, Вторая мировая и не заканчивалась. Догадываешься, какая веселуха начнётся, когда наши шишки поймут, что столкнулись с воплощением человеческой мечты? Ты даже представить себе не можешь, сколько дерьма на вас выльют.
— Но мы не лжём. Если люди это поймут, ложь ваших «шишек» станет очевидна.
— Ты думаешь, они позволят людям, которые побывают на Тарине, рассказать правду? Наивная…
— Если побывавших будет много, правду скрыть не удастся. А мы будем настаивать на массовом посещении.
— Ну, ну…
— Ты пессимистка.
— Я реалистка, — совершенно серьёзно сказала Аня. — Конечно, я надеюсь, что ты права и планы Нар-Тая сработают. Но рассчитывать всё-таки буду на худшее. Договорились?
— Всё это хорошо, но откуда вы возьмёте корабли для массового туризма с Земли? — едко улыбнулся Нойгеш.
— Построим, — Да-Рэй совсем по-человечески пожала плечами. — К твоему сведению, мы уже начали постройку корабля, основываясь на трофейные катэрийские технологии. Через два-три года корабль будет готов.
— А эти самые два-три года вы будете полоскать мозги земным правителям и устраивать экскурсии для одиночек?
— Ну, почему же — для одиночек? Тир-Наон подсчитала, что этот корабль сможет вместить до трёх десятков человек или полутора десятков тари. Топливо пока возьмём с захваченных катэрийских кораблей, его должно хватить надолго. Потом сами наладим его производство или обменяем у рунн на что-нибудь интересное для них… Нойгеш, почему я должна объяснять тебе такие простые истины?
— Наверное, потому, что я дурак, — осклабился отставник. — Мне эти истины не кажутся такими уж простыми.
— Дьявол кроется в мелочах, — поддержала его Аня. — Вы умны, но не умеете торговаться. Как бы вас не надули при обмене.
— Достойного Тори-Маэ невозможно обмануть. Уважаемый Сайто должен было понять это, когда пошёл разбираться насчёт нашего отлёта, — Да-Рэй улыбнулась так ослепительно, что её друзья успокоились. Дикарями, меняющими золото на стеклянные бусы, тари не были и не будут никогда.
— Ладно, — примирительно проговорил Нойгеш. — Как говорят сородичи моей любимой, «будьем посмотрьеть». У нас двое суток. Пока мы летим на автоматах, но на подходе к Земле потребуются живые пилоты. Вы, девочки, прекрасно справились в первый раз, справитесь и во второй. Если нарвёмся на форпост катэри…
— …ищем подходящий грозовой фронт и ныряем в атмосферу, взывая о помощи на всех известных языках, — кивнула Аня. — Помню.
— Если катэри уже осведомлены о двойном поражении, сильно залупаться не станут. Особенно если Нар-Тай сразу объявит Земле о нашем присутствии. Одно дело выслужиться перед начальством, и совсем другое — спасать собственные шкуры, когда начальству точно не до них. Но подходить к Земле лучше не с той стороны, где спутник, и при полной маскировке. Так у нас, по крайней мере, останется в активе фактор неожиданности… Эй, длинная, ещё одно слово насчёт «низкого общественного развития» — и я с тобой не разговариваю!
— Убедил, — смех Да-Рэй серебристыми колокольчиками рассыпался по кают-компании. — Больше не буду.
— А теперь брысь в каюту. Сейчас наша вахта.
— Слушаюсь, капитан!
— Она неисправима, — ровным, без эмоций, голосом проговорил Нойгеш, когда тари, пригнувшись, пролезла в дверной проём и за ней закрылась тонкая раздвижная створка. — Живёт так, будто во Вселенной нет ни трусости, ни подлости. Хотя прекрасно знает об их существовании.
— Может, так и надо жить, а? — спросила Аня.
— Не знаю.
— И я не знаю.
— Тогда будем жить так, как нам нравится, — Нойгеш привычно провёл кончиками пальцев по спине жены, но та ответила ему рассеянным взглядом.
— Извини, — сказала Аня. — Я сейчас не могу.
— Я подожду, — произнёс Нойгеш. — Ты ведь знаешь, мне с тобой хорошо и без постельных игр.
Аня ответила ему слабой, почти беспомощной улыбкой. То, что ей очень повезло с мужем, она понимала прекрасно.
— На нас ополчатся все ревнители чистоты человеческой расы, — с невесёлой усмешкой сказала она. — Они не то, что инопланетян — они даже не каждого белого считают человеком.
— Плевать, — ответил муж. — Имел я их …в виду.
— Да, но как бы нам не пришлось перебираться на Тарину.
— Если у нас не останется другого выхода — переберёмся. Но до того я у них крови-то попью.
— Не расскажешь по секрету, что поручил тебе уважаемый Сайто?
— Не расскажу, но намекну… Понимаешь, тайон, я как бы не совсем на службе, но…
— Всё ясно, — улыбнулась Аня. — Чем я могу тебе помочь?
— Это первый официальный контакт Земли с иными мирами?
— Да.
— Тогда ты у нас на какое-то время станешь самой известной личностью на планете. Воспользуйся этим по максимуму.
— Не вопрос. Но приглашать Землю в руннийский доминион не стану.
— И не надо, — Нойгеш вдруг заговорил с пугающей серьёзностью. — Нам придётся вести опасную игру, дорогая, поэтому будь готова к любому исходу. Вплоть до бегства с Земли или смерти. Наш единственный шанс — тари. Нужно держаться за их спиной, не давая им наделать глупостей и не позволяя земным политикам добраться до нас самих. Твоя семья, как ты понимаешь, окажется под прицелом с того самого момента, как ты выступишь по всеземной сети. Прикрыть их смогут только тари, и то я не уверен в абсолютной надёжности такого прикрытия. Длинные сами могут оказаться мишенью, если поведут себя неправильно. Но я обещаю… Нет — я клянусь, что положу жизнь ради твоей семьи. Потому что по всем законам и моральным нормам это теперь и моя семья… Кто у тебя остался на Земле?
— Родители, бабушка с дедом, тётка, двоюродный брат… — машинально ответила Аня. И только сейчас до неё дошёл смысл слов, произнесенных мужем. — Это страшно, любимый. Их сделают заложниками…
— …твоей лояльности. Обычное дело. Поэтому я подкину нужную мысль Нар-Таю. Если он пристроит твоих к какой-то тарийской программе по контакту, вашим властям не так-то легко будет до них добраться. А ты как бы останешься в неведении. Договорились?
— Договорились… — вздохнула Аня. — А ты говорил — в нашей делегации нет политика. В зеркало посмотри.
— Чего я в том зеркале не видел? — хмыкнул Нойгеш. — Свою кислую рожу?.. Ты бы отдохнула.
— Сделай диванчик, посплю немножко…
Аня старательно гнала от себя неприятные мысли. Они могли увидеть Землю, охваченную войной — междоусобной или с катэри. Они могли прийти в мир, озабоченный лишь своими внутренними проблемами. Наконец Земля могла быть уже верным вассалом — или рабыней, что абсолютно то же самое — империи Каттэ, источником пушечного мяса для высокомерных «эльфов». Тогда тарийское посольство скорее всего встретят ракетным залпом… Но как бы там ни было, они уже ничего не могли изменить. Оставалось лишь надеяться, что судьба всё-таки не совсем законченная стерва.
— Успокойтесь. По предварительным данным никакого форпоста катэри на спутнике нет, — Нойгеш вёл себя так уверенно, что тари, напряжённо следившие за показаниями датчиков, почти перестали волноваться. — Есть слабый сигнал маячка одного-единственного разведчика, но для нас это не помеха.
— Не рискнут связываться? — спросил Каэ-Тал. — Мы безоружны.
— Зато на Земле вооружения до хрена. Мы ведь собрались выступить по земной сети, не выходя из «мёртвой зоны» их приёмников на спутнике? После того, как о нас узнает вся планета, катэри предпочтут затаиться.
— Мы запишем обращение, или выступим в прямом эфире? — поинтересовалась Аня. — Лично я за прямой эфир.
— Какая разница, тайон? Хотя… Прямую передачу вырубить будет куда проблематичнее, чем перехватить файл с записью, тут ты права.
— Меня беспокоит степень иммунизации, — подала голос медичка. — Тот комплекс микросимбионтов, который Ань-Я привезла на Тарину в своём организме, после двух иммунизаций — у катэри и на У-Найте — уже далеко не тот, что у обычных землян. Люди, которых мы захватили в плен, тоже прошли катэрийскую иммунизацию. Я не смогу гарантировать нам защиту от земных вирусов и защиту землян от нашей микрофлоры, пока не получу образцы с планеты. Это означает посадку в лёгких гермокостюмах.