– Покажи-ка мне дом, в котором можно укрыться от этой махины! – мрачно сказала она, возвращая мне лоденник. – Пошли посмотрим.
До того места, где над лесом поднималась слабая струйка дыма, было всего несколько миль, но шли мы медленно. Мы были усталые, у нас все болело, и никто из нас не ожидал найти в конце пути ничего хорошего.
По дороге мы сгрызли на двоих последнее яблоко и съели половину оставшейся лепешки. Я нарезал полосок бересты, и мы с Денной потихоньку их жевали. Примерно через час мышцы ног у меня расслабились достаточно, чтобы было не больно идти.
Чем ближе мы подходили к цели, тем медленней мы продвигались. Пологие холмы сменились крутыми утесами и склонами с каменными осыпями. Приходилось то карабкаться, то пускаться в обход, иной раз возвращаясь назад по своим следам, прежде чем мы находили путь.
Кроме того, мы то и дело отвлекались. Мы напали на кусты спелой рябины и застряли там почти на целый час. Вскоре после этого мы увидели ручей и остановились, чтобы напиться, передохнуть и помыться. Мои надежды на то, что вот сейчас наконец-то все произойдет, как в книжке, были разбиты: ручей оказался дюймов шести в глубину. Особо не искупаешься.
К тому времени как мы добрались до источника дыма, уже давно перевалило за полдень, и нашли мы совсем не то, что рассчитывали.
Это была уединенная долинка, скрытая между утесов. Я сказал «долинка», но на самом деле это было скорее нечто вроде огромной ступеньки среди предгорий. По одну ее сторону высилась отвесная стена черного камня, другая сторона заканчивалась крутым обрывом. Мы с Денной безуспешно пытались подобраться к ней с двух разных сторон, прежде чем, наконец, нашли дорогу. По счастью, день выдался безветренный, и дым восходил в безоблачное голубое небо прямо, как стрела. Если бы не этот ориентир, мы бы ее, скорее всего, нипочем не нашли.
Прежде это, вероятно, был уютный маленький лесок, но сейчас по нему будто ураган прошелся. Деревья были поломаны, выкорчеваны, обуглены и раздавлены. Повсюду были прорыты громадные борозды вывороченной земли и камня, словно некий гигантский пахарь сошел с ума со своим плугом.
Еще позавчера я бы терялся в догадках, что могло вызвать подобные разрушения. Но после того, что я повидал ночью…
– Ты, кажется, говорил, будто они безобидные? – обернулась ко мне Денна. – Тут он прямо бесился!
Мы с Денной принялись пробираться через разоренную долинку. Белый дым поднимался из глубокой ямы на месте большого клена, вывороченного с корнями. Источником дыма была всего-навсего кучка углей, тлеющая на дне ямы.
Я от нечего делать спихнул в яму носком башмака еще несколько комьев земли.
– Ну, хорошая новость в том, что твоего покровителя тут нет. А плохая новость… – Я остановился на полуслове, втянул воздух носом. – Чуешь, воняет?
Денна принюхалась и кивнула, наморщив нос.
Я взобрался на ствол поваленного клена и огляделся. Подул ветерок, и вонь сделалась сильнее. Тянуло дохлятиной.
– Ты же вроде говорил, будто они не едят мяса! – сказала Денна, нервно озираясь.
Я спрыгнул с дерева и направился к скальной стене. Там стояла бревенчатая хижина, разнесенная в щепки. Запах дохлятины сделался сильнее.
– М-да-а, – сказала Денна, глядя на развалины. – Это выглядит отнюдь не безобидно.
– Мы же не знаем, дракк ли это натворил, – возразил я. – Если здесь тоже побывали чандрианы, дракк мог явиться на огонь и произвести все эти разрушения, пока его тушил.
– Ты что думаешь, это тоже были чандрианы? – спросила она. – Это не совпадает ни с чем из того, что я о них слышала. Они же вроде бы налетают, как молния, и тут же исчезают. А не так, что заявятся в гости, подожгут что-нибудь, а потом вернутся еще разок, как будто что-то забыли.
– Даже не знаю, что и думать. Но два разрушенных дома… – Я пристально вглядывался в обломки. – Представляется логичным, что они как-то связаны между собой.
Денна резко втянула в себя воздух. Я проследил направление ее взгляда и увидел руку, торчащую из-под бревен.
Я подошел ближе. В воздух, жужжа, взмыли мухи, я зажал рот в тщетной попытке ослабить вонь.
– Он мертв не меньше двух оборотов. – Я наклонился, подобрал спутанные обломки дерева и металла. – Взгляни-ка!
– Неси сюда, тогда взгляну.
Я принес находку туда, где стояла Денна. Вещь была покорежена почти до неузнаваемости.
– Арбалет!
– Не очень-то он ему помог, – сказала она.
– Весь вопрос в том, зачем он ему вообще был нужен? – Я посмотрел на толстую пластину голубой стали, которая некогда была лучком. – Это же тебе не охотничий лук. Этой штукой можно убить человека в доспехе на другом конце поля. Они запрещены законом.
Денна фыркнула:
– Ну, за соблюдением подобных законов тут особо не следят. Сам же знаешь.
Я пожал плечами:
– Факт остается фактом: это вещь дорогостоящая. Зачем бы человеку, который жил в крохотной хижине с земляным полом, арбалет за десять талантов?
– Может быть, он знал про дракка, – Денна опасливо огляделась по сторонам. – Я бы сейчас от арбалета не отказалась!
Я покачал головой:
– Дракки осторожные. Они стараются держаться подальше от людей.
Денна посмотрела на меня в упор и ехидно показала на останки хижины.
– Ну представь себе любого лесного зверя, – сказал я. – Все дикие звери стараются не встречаться с человеком. Сама же говорила, что ты про дракков никогда даже не слышала. Вот потому и не слышала.
– А вдруг он бешеный?
Меня передернуло.
– Бр-р, жуткая мысль! – Я окинул взглядом разоренную долину.
– Его ведь и не пристрелишь, махину такую… А ящерицы, вообще, болеют бешенством? – Денна боязливо переступила с ноги на ногу и снова огляделась: – Слушай, тебе тут еще что-нибудь надо? Потому что лично я отсюда ухожу. Мне бы не хотелось тут очутиться, когда эта тварь вернется.
– В глубине души мне кажется, что этого мужика надо бы похоронить по-человечески…
Денна покачала головой:
– Я тут так надолго задерживаться не стану! Можно сказать кому-нибудь из местных, пусть они этим займутся. Он же может вернуться в любую минуту!
– Но зачем? – спросил я. – Зачем он сюда возвращается? – Я указал на деревья. – Вот это дерево повалено не меньше оборота тому назад, а вот это выворочено всего пару дней тому назад…
– Да какая тебе разница? – спросила Денна.
– Чандрианы! – твердо ответил я. – Мне нужно знать, зачем они тут побывали. Может, они управляют дракком?
– Я не думаю, что они тут побывали, – сказала Денна. – На хуторе Маутенов – пожалуй. А это все натворила бешеная ящерица-корова.
Она посмотрела на меня пристальным взглядом, всматриваясь в мое лицо:
– Не знаю, что ты надеялся тут найти. Но не думаю, что ты это найдешь.
Я покачал головой, осматриваясь:
– У меня такое ощущение, что это должно быть как-то связано с хутором.
– Думаю, тебе просто хочется, чтобы оно было связано, – мягко сказала она. – Но этот человек мертв уже давно. Сам же сказал. И ты помнишь дверной косяк и колоду с водой там, на хуторе?
Она наклонилась и постучала костяшками пальцев по одному из бревен разрушенной хижины. Бревно отозвалось гулким звоном.
– А на арбалет посмотри – металл совсем не заржавел! Их тут не было.
Сердце у меня упало. Я понимал, что Денна права. В глубине души я знал, что хватаюсь за соломинку. И все равно мне казалось неправильным сдаваться, не перепробовав все, что возможно.
Денна взяла меня за руку:
– Ну давай! Идем! – Она улыбнулась и потянула меня прочь. Рука у нее была гладкая и прохладная. – Есть более интересные дела, чем охотиться за…
И тут в лесу раздался громкий треск: тррах-тарарах! Денна выпустила мою руку и развернулась в ту сторону, откуда мы пришли.
– Нет… – сказала она. – Нет-нет-нет…
Внезапная угроза появления дракка заставила меня мгновенно собраться с мыслями.
– Все в порядке, – сказал я, оглядевшись. – Лазить он не умеет. Он слишком тяжелый.
– Куда лазить? На дерево, что ли? Да он их сносит играючи!
– На утесы, – я указал на скальную стену, окаймлявшую маленький лесок. – Пошли!
Мы пробирались к подножию утеса, спотыкаясь в бороздах и перепрыгивая поваленные деревья. Позади раздался раскатистый, громоподобный рык. Я бросил взгляд через плечо, но дракк был еще где-то за деревьями.
Мы добежали до подножия утеса, и я принялся искать место, где мы оба могли бы взобраться наверх. Через минуту отчаянных поисков мы, выбравшись из густых зарослей сумаха, обнаружили участок, где земля была вся переворочена. Тут порылся дракк.
– Гляди!
Денна указала на расщелину в скале, глубокую трещину фута два в ширину. Она была достаточно широкой, чтобы в нее мог протиснуться человек, но для громадного ящера она была слишком узка. На скале остались глубокие отметины от когтей, взрытая земля была усыпана осколками камня.
Мы с Денной протиснулись в расщелину. В расщелине было темно, единственным источником света была узкая полоска неба где-то там, наверху. Пробираясь вперед, мне время от времени приходилось поворачиваться боком, иначе было не пройти. Оторвав руки от стен, я обнаружил, что ладони у меня перемазаны черной копотью. Видимо, дракк, не в силах прорыть себе путь, пыхал сюда пламенем.
Футов через двенадцать щель слегка расширилась.
– Тут лестница! – сказала Денна. – Я полезу наверх. Если эта тварь дыхнет сюда огнем, это будет как дождевая вода по ущелью.
Она полезла наверх, я следом. Лестница была грубая, но прочная, и футов через двадцать перед нами открылась ровная площадка. С трех сторон она была окружена черной скалой, но отсюда были хорошо видны и разоренная хижина, и поломанные деревья внизу. У скалы стоял деревянный ящик.
– Ты его видишь? – спросила Денна, глядя вниз. – Только не говори, что я зря обдирала коленки, карабкаясь сюда.
Я услышал глухое уханье, и в спину мне ударила волна горячего воздуха.
Дракк дыхнул еще раз, и по узкой расщелине под нами снова прокатилась волна пламени. Потом вдруг послышался яростный скрежет, как гвоздями по грифельной доске – дракк отчаянно скребся у подножия утеса.