– Но не могу же я оставить его бегать на свободе! До Требона всего пять миль. А до некоторых мелких хуторов еще ближе. Ты подумай, сколько бед он может причинить!
– Но как? – повторила она. – Как убить такую тварь?
Я обернулся к сарайчику:
– Если нам повезет, то у этого дядьки хватило ума купить запасной арбалет…
Я принялся рыться в сарайчике, выкидывая барахло наружу. Мешалки, ведра, скребки, лопата, еще ведра, бочонок…
Бочонок был размером со стандартный бочонок из-под пива. Я вытащил его наружу и открыл крышку. На дне лежал клеенчатый мешок со здоровенным комом черной деннеровой смолы: минимум в четыре раза больше, чем мы с Денной наскребли с противней.
Я достал мешок, поставил его на землю, открыл и показал Денне, что там. Она заглянула, ахнула и немного попрыгала на месте.
– Теперь я себе лошадку куплю! – сказала она со смехом.
– Насчет лошадки не знаю, – сказал я, прикидывая в уме. – Но, думаю, прежде чем поделить деньги, надо будет купить тебе на это приличную полуарфу. А не какую-то там несчастную лиру.
– Да! – воскликнула Денна и радостно, безоглядно обвила меня руками. – А тебе, тебе мы купим…
Она с любопытством поглядела на меня, ее перемазанное сажей лицо было всего в нескольких дюймах от моего.
– А чего тебе хочется?
Но прежде чем я успел что-нибудь сказать или сделать, раздался рев дракка.
Глава 78Яд
Рев дракка подобен трубе – если вы можете представить себе трубу величиной с дом, сделанную из камня, грома и расплавленного свинца. Я почувствовал, как дрогнула земля под ногами.
Мы едва из кожи не выпрыгнули от этого рева. Денна стукнула меня макушкой по носу, я пошатнулся, не взвидев света от боли. Денна ничего не заметила: она как раз споткнулась и полетела на землю, хохоча и беспорядочно раскидав руки-ноги.
Помогая Денне подняться на ноги, я услышал вдалеке треск и грохот, и мы осторожно вернулись обратно на смотровую площадку.
Дракк… резвился. Скакал, словно пьяная собака, и валил деревья, точно мальчишка – кукурузные стебли.
Я, затаив дыхание, смотрел, как он налетел на старый дуб: столетний, массивный, как серовик. Дракк вздыбился и обрушил передние лапы на один из нижних сучьев, будто хотел залезть на дерево. Сук, сам как целое дерево, буквально разлетелся в щепки.
Дракк снова вздыбился и всей тушей обрушился на дерево. Я думал было, что он напорется на обломок сука, – не тут-то было: зазубренное копье твердого дерева оставило у него на груди разве что небольшую вмятину – и тоже сломалось. Дракк врезался в ствол, дуб не сломался, но треснул с грохотом, похожим на удар молнии.
Дракк побегал кругами, подпрыгнул и упал, катаясь по острым камням. Он изрыгнул огромный язык пламени и снова ринулся на треснувший дуб, ударив его своей громадной тупой клиновидной мордой. На этот раз дерево рухнуло, земля и камни брызнули во все стороны, словно при взрыве, когда корни дуба вырвались из земли.
Я мог думать только об одном: убить это существо нечего и пытаться. На это потребуется столько сил, сколько мне никогда в жизни не собрать.
– Нам его нипочем не убить, – сказал я. – Это все равно что с бурей сражаться. Ну что ему можно сделать?
– Заманить ее на край пропасти, – буднично предложила Денна.
– Ее? – переспросил я. – А с чего ты взяла, будто это «она»?
– А с чего ты взял, будто это «он»? – возразила Денна, потом потрясла головой, как будто пытаясь прочистить мозги. – Ладно, не важно. Мы знаем, что его тянет на огонь. Можно развести огонь и подвесить его на суку. – Она указала на деревья, нависавшие над обрывом внизу. – Он кинется его тушить и…
Она обеими руками показала, как ящер рухнет вниз.
– А ты думаешь, он от этого сдохнет? – недоверчиво спросил я.
– Ну как, – сказала Денна, – вот если сбросить со стола муравья, муравью ничего не будет, хотя для муравья это все равно что упасть с утеса. А вот если кто-нибудь из нас спрыгнет с крыши, мы ушибемся, потому что мы тяжелее. Логично предположить, что чем крупнее существо, тем больше ему вреда от падения. – Она многозначительно посмотрела вниз, на дракка: – А куда уж крупнее!
Да, разумеется, она была права. Она говорила о законе квадрата-куба, хотя и не знала, что это так называется.
– Если и не убьется, то как минимум покалечится, – продолжала Денна. – А потом мы можем, ну, я не знаю, камнями его закидать или еще что-нибудь.
Она посмотрела на меня:
– Что такое? В моей идее что-то не так?
– Героизма маловато, – сказал я. – Я рассчитывал на что-нибудь более впечатляющее.
– Ой, ну, я свои доспехи и боевого коня дома забыла, – сказала Денна. – Ты просто расстроился, оттого что не сумел ничего придумать своими умными университетскими мозгами, а мой план – блестящий!
Она указала мне за спину, в сторону тесного ущелья:
– Огонь можно развести в одной из тех металлических сковородок. Они широкие, мелкие и выдержат жар. Там, в этом сарае, веревки не было?
– Я… – у меня знакомо засосало под ложечкой. – Нет… По-моему, не было…
Денна похлопала меня по руке:
– Да не смотри ты так! Когда дракк уберется, обыщем развалины дома. Ручаюсь, что-нибудь вроде веревки там отыщется. – Она посмотрела на дракка: – Честно говоря, я представляю, как она себя чувствует. Мне сейчас тоже хочется побегать и попрыгать на стенки.
– Это то самое маниакальное возбуждение, про которое я говорил, – сказал я.
Через четверть часа дракк убрался из долины. И только тогда мы с Денной покинули свое убежище: я нес котомку, а она – тяжелый клеенчатый мешок со всей смолой, что мы нашли (там был почти целый бушель).
– Дай-ка мне лоденник, – сказала она, поставив мешок на землю. Я протянул ей камень.
– Ты ищи веревку. А я пойду поищу тебе подарочек.
И вприпрыжку унеслась прочь. Черные волосы развевались у нее за спиной.
Я торопливо обшарил дом, стараясь дышать пореже. Я нашел топор, битую посуду, бочонок червивой муки, заплесневелый соломенный тюфяк, клубок шпагата – но не веревки.
Денна радостно вскрикнула где-то в лесу, подбежала ко мне и сунула мне в руку черную чешуйку. Чешуйка нагрелась на солнце, была покрупней, чем чешуйка Денны, и скорее овальная, чем каплевидная.
– Покорно благодарю, сударыня!
Она присела в очаровательном реверансе и улыбнулась.
– А веревка?
Я показал ей клубок грубого шпагата:
– Вот, это все, что я отыскал. Увы.
Денна нахмурилась, но тут же пожала плечами:
– Ну и ладно! Теперь твоя очередь придумывать. Ты владеешь каким-нибудь странным и удивительным университетским волшебством? Какой-нибудь темной силой, которую лучше бы оставить в покое?
Я повертел чешуйку в руках, поразмыслил. Воск у меня есть, а эта чешуйка создаст связь не хуже волос. Я могу изготовить подобие дракка, ну и что дальше? Существу, которое способно нежиться на ложе из раскаленных углей, огонь особого вреда не причинит.
Однако с куколкой можно сделать много чего пострашнее. Много такого, о чем порядочному арканисту даже думать не следует. Укол булавкой, удар ножом заставит человека истечь кровью, даже если он за много миль от тебя. Настоящее наведение порчи.
Я смотрел на чешуйку у себя на ладони и размышлял. Чешуйка была почти сплошь железная, в середине толще моей ладони. Даже если у меня будет куколка и жаркий костер, откуда можно брать энергию, далеко не факт, что я сумею ее пробить, чтобы ранить эту тварь.
А что самое неприятное – если я попытаюсь это сделать, я даже не узнаю, сработало оно или нет. Мысль о том, что мне придется сидеть сиднем у костра и тыкать булавками в восковую куклу, а одурманенный наркотиком дракк в это время будет кататься по пылающим развалинам хутора какой-нибудь ни в чем не повинной семьи, была для меня невыносима.
– Нет, – сказал я. – Что-то никакого волшебства в голову не приходит.
– Можно пойти и сказать констеблю, пусть отрядит дюжину лучников, чтобы пристрелить одурманенную наркотиками драконокурицу с дом величиной.
И тут меня осенило.
– Яд! – сказал я. – Придется его отравить.
– У тебя при себе есть пара литров мышьяка? – скептически поинтересовалась она. – А этого хватит на такую махину?
– Не мышьяка. – Я потыкал ногой клеенчатый мешок.
Она посмотрела на мешок и приуныла:
– Ой… А как же моя лошадка?
– Наверное, придется тебе обойтись без лошадки, – сказал я. – Но на полуарфу все равно останется. На самом деле, могу поспорить, что за тушу дракка можно будет выручить еще больше денег. Одна чешуя чего стоит! А университетские натуралисты будут только рады…
– Да ладно, меня-то зачем уговаривать, – сказала Денна. – Я же понимаю, надо так надо. – Она посмотрела на меня и широко улыбнулась.
– А кроме того, мы станем героями и убьем дракона! А драконьи сокровища – это так, приятное дополнение.
Я расхохотался.
– Ну, тогда решено, – сказал я. – Думаю, нам стоит пойти обратно на холм с серовиками и развести там костер, чтобы его приманить.
– Зачем? – озадаченно спросила Денна. – Мы же знаем, что он вернется сюда. Почему бы не остаться тут и не подождать?
Я покачал головой:
– Посмотри, сколько деннеров тут осталось.
Она огляделась:
– Он что, все сожрал?
Я кивнул.
– Если мы убьем его нынче вечером, то сможем переночевать в Требоне. Мне надоело спать под открытым небом. Хочу ванну, горячий ужин и кровать настоящую.
– Ты опять врешь, – жизнерадостно сказала Денна. – У тебя уже лучше получается, но я тебя все равно вижу насквозь, как мелкий ручеек. – Она ткнула меня пальцем в грудь. – А ну, говори правду!
– Я хочу вернуться с тобой в Требон, – сказал я. – Просто на всякий случай, вдруг ты съела слишком много смолы. Ни на кого из тамошних докторов я бы полагаться не стал, но у них, скорее всего, есть лекарства, которые я мог бы использовать. Просто на всякий случай.
– Ах ты мой герой! – улыбнулась Денна. – Ты такой милый! Но я себя чувствую отлично.