– Черт, я думал, ты будешь в каждой руке носить по такому пруту. Эта тварь тебя едва не убила!
Картер, не слушая его, с застывшим лицом похромал к стойке.
– Рад видеть, что ты на ногах, Картер! – воскликнул Шеп, поднимая кружку. – Я-то думал, ты еще пару дней не встанешь!
– Ну, еще не хватало слечь от такого пустяка, как пара швов! – сказал Картер.
Баст напоказ уступил свой табурет раненому, а сам втихомолку отсел как можно дальше от кузнецова ученика. Все присутствующие встретили Картера теплым приветственным ропотом.
Трактирщик шмыгнул на кухню и через несколько минут вернулся с подносом, нагруженным теплым хлебом и дымящимися мисками с рагу.
Все внимали Хронисту.
– …Насколько я помню, когда это случилось, Квоут был в Северене. Он возвращался домой…
– Не в Северене это было! – возразил Старина Коб. – Это в университете случилось.
– Ну, может быть, – уступил Хронист. – Как бы то ни было, он возвращался домой поздно ночью, и в одном переулке на него напали разбойники.
– Это было среди бела дня! – сварливо заявил Коб. – В центре города. Уйма людей это видела своими глазами.
Хронист упрямо покачал головой:
– А я помню, что в переулке! Как бы то ни было, разбойники застигли Квоута врасплох. Им был нужен его конь… – Он остановился и потер лоб кончиками пальцев. – Постойте, все не так. В переулке у него коня быть не могло. Наверное, это было на пути в Северен!
– Я ж тебе говорю, не в Северене это было! – рявкнул Коб, хлопнув ладонью по стойке. Он явно рассердился. – А, Тейлу и его присные, не надо, не рассказывай. Ты все перепутал!
Хронист смущенно покраснел:
– Ну, я эту историю всего один раз слышал, много лет назад…
Бросив на Хрониста угрюмый взгляд, Коут брякнул поднос на стойку, и об истории все на время позабыли. Старина Коб лопал с такой скоростью, что чуть не подавился, а потом запил еду большим глотком пива.
– Ну, раз уж ты пока не доел, – довольно торопливо сказал он Хронисту, утирая губы рукавом, – надеюсь, ты не будешь особо возражать, если я дорасскажу ту историю? Пусть мальчик послушает…
– Ну, если вы уверены, что знаете… – осторожно сказал Хронист.
– А то как же! – ответил Коб, разворачивая свой табурет так, чтобы сидеть лицом к большей части аудитории. – Ну так вот. Давным-давно, когда Квоут был еще совсем щенком, пошел он учиться в университет. Но жил он не в самом университете, потому как, понимаете ли, он был из простых. И не мог себе позволить тамошнее роскошное житье.
– Это как это? – спросил ученик кузнеца. – Вы ж раньше рассказывали, что Квоут был такой умный, что ему еще и приплатили за то, чтобы он остался в университете, хотя ему всего-то было десять лет от роду. И что ему дали кошелек, набитый золотом, и бриллиант размером с костяшку большого пальца, и новенького коня с новеньким седлом, и сбруей, и новыми подковами, и полную торбу овса, и все такое.
Коб примирительно кивнул:
– Ну да, ну да, это все правда. Но это случилось уже через пару лет после того, как Квоуту все это досталось. А он, видишь ли, большую часть того золота раздал беднякам, у которых дома сгорели дотла…
– Когда они свадьбу играли, – перебил Грэм.
Коб кивнул.
– Ну, а Квоуту надо было что-то есть, и комнату снимать, и овес для коня покупать. В общем, все свое золото он к тому времени израсходовал. Поэтому он…
– А как же бриллиант? – не отставал мальчик.
Старина Коб чуть заметно нахмурился:
– Ну если хочешь знать, бриллиант тот он отдал одному человеку. Своей близкой, очень близкой подруге. Но это совсем другая история, не та, которую я сейчас рассказываю.
Он зыркнул на парня, тот покаянно потупился и зачерпнул ложку рагу.
А Коб продолжал:
– Ну так вот, поскольку Квоут не мог позволить себе жить в университете, там все было очень дорого, он вместо этого поселился в городке по соседству, который назывался Амари. – Он бросил пристальный взгляд на Хрониста. – Жил Квоут в трактире, где ему дали комнату бесплатно, потому что вдова, хозяйка трактира, привязалась к нему и он там помогал по хозяйству вместо платы за содержание.
– И еще на лютне играл, – вставил Джейк. – Он был очень искусен в игре на лютне.
– Слушай, Джейкоб, лопал бы ты свой ужин и не мешал бы мне рассказывать! – огрызнулся Старина Коб. – Что Квоут был искусен в игре на лютне – это все знают. Потому-то, собственно, та вдова к нему так и привязалась. То, что он играл каждый вечер, – это и была часть его работы по хозяйству.
Коб торопливо отхлебнул пива и продолжал:
– И вот как-то раз Квоут отправился в город по поручению вдовы, и тут вдруг какой-то проходимец достает свой нож и говорит, что если, мол, Квоут не отдаст ему денежки вдовы, то он Квоутовы кишки растянет вдоль всей улицы. – Коб ткнул в мальчика воображаемым ножом и устремил на него угрожающий взгляд. – Опять же, не забывайте, что Квоут был совсем еще щенком. Меча у него тогда не было, а даже и будь у него меч, адемы еще не научили его как следует сражаться.
– И что же сделал Квоут? – спросил ученик кузнеца.
– Ну, – Коб поудобнее развалился на табурете, – дело было среди бела дня, и они стояли прямо посреди площади городка Амари. Квоут уже собрался было кликнуть констебля, но, видите ли, он всегда смотрел в оба. И вот он обратил внимание, что у того проходимца зубы белые-пребелые…
Мальчишка расширил глаза:
– Это был сладкоед?
Коб кивнул.
– И, хуже того, он принялся потеть, точно загнанная лошадь, взгляд у него был безумный, а руки… – Коб тоже расширил глаза и вытянул трясущиеся руки. – Так что Квоут понял, что мужика совсем приперло, а это означало, что он родную маму прирежет за гнутый пенни.
Коб еще раз как следует приложился к кружке, нарочно нагнетая напряжение.
– И что же он сделал? – выпалил Баст с дальнего конца стойки, театрально ломая руки. Трактирщик гневно зыркнул на своего ученика.
Коб продолжал:
– Ну, поначалу-то он растерялся, но мужик с ножом все ближе, и видит Квоут, что тот дважды просить не станет. И решил Квоут прибегнуть к черной магии, которую вызнал из тайной книги, что хранилась под замком в университете. Произнес он три ужасных тайных слова – и вызвал демона!..
– Демона?! – чуть ли не вскрикнул ученик кузнеца. – Такого, как тот…
Коб медленно покачал головой:
– О нет, тот демон был вовсе не похож на паука. Он был хуже. Тот демон был весь соткан из теней, и когда он обрушился на того мужика, то укусил его в грудь, прямо напротив сердца, и высосал из него всю кровь, будто мякоть из сливы.
– Обугленные руки, Коб! – сказал Картер чрезвычайно укоризненным тоном. – Мальчику из-за тебя кошмары сниться станут. Он еще год будет при себе эту чертову железную палку таскать из-за всей той ерунды, которой ты забиваешь ему голову.
– А я по-другому слышал, – медленно сказал Грэм. – Я слышал, что там была женщина, которая не могла выбраться из горящего дома, а Квоут призвал демона, чтобы тот его защитил от пламени. Он вбежал в дом и вынес даму из огня, и она ни капельки не обожглась.
– Да послушайте, что вы несете! – с отвращением сказал Джейк. – Чисто ребятишки на средьзимье. «Демоны украли у меня куклу!» «Демоны пролили молоко!» Не путался Квоут с демонами. Он же в университете учился именам всяким, верно? Так вот, тот мужик кинулся на него с ножом, а он призвал огонь и молнию, как Таборлин Великий.
– Это был демон, Джейк! – сердито сказал Коб. – А иначе история получается дурацкая. Он вызвал демона, демон выпил из того мужика всю кровь, и все, кто это видел, пришли в великий ужас. Кто-то сказал священнику, священники обратились к констеблю, и констебль в тот же вечер пошел и забрал его из трактира вдовы. И бросили его в тюрьму за то, что он якшается с темными силами, и так далее.
– Небось люди просто увидели огонь и подумали, будто это и есть демон, – упорствовал Джейк. – Люди – они такие, сам знаешь.
– Ничего я не знаю, Джейкоб! – отрезал Коб, скрестив руки на груди и привалившись к стойке. – Может, объяснишь мне, какие они – люди? И вообще, валяй, рассказывай сам всю эту чертову историю, раз ты…
Коб осекся: снаружи, на крыльце, раздался топот тяжелых башмаков. Наступила тишина, а потом кто-то принялся возиться со щеколдой.
Все обернулись и с любопытством уставились на дверь: все завсегдатаи были уже тут.
– Два новых лица в один день! – сдержанно сказал Грэм, зная, что это больное место. – Похоже, дела-то у тебя на лад идти начинают, а, Коут?
– Может, дороги получше стали? – сказал Шеп, не отрываясь от кружки, с ноткой облегчения в голосе. – Давно пора, хоть бы малость нам повезло…
Щеколда клацнула, и дверь медленно распахнулась, сама собой двигаясь по дуге, пока не ударилась о стену. Снаружи, в темноте, стоял человек, словно не решаясь войти.
– Добро пожаловать в «Путеводный камень»! – окликнул из-за стойки трактирщик. – Что вам угодно?
Пришелец выступил на свет, и радостное возбуждение крестьян сразу улеглось при виде кожаных доспехов, собранных из разрозненных частей, и тяжелого меча, говоривших о том, что это наемник. Встреча с одиноким наемником и в лучшие-то времена ничего хорошего не сулит. Всякий знает, что между безработным наемником и разбойником с большой дороги разница в основном временная.
Более того – было очевидно, что этот наемник переживает не лучшие времена. Его штанины и грубые кожаные шнурки на башмаках были густо облеплены бурашником. Рубаха из тонкого льна, выкрашенного в густой царственно-синий цвет, была уляпана грязью и изорвана о колючки. Сальные волосы стоят дыбом. Глаза темные, запавшие, как будто человек не спал несколько дней. Он сделал еще несколько шагов в глубь трактира, оставив дверь нараспашку.
– Вы, похоже, много времени провели в пути, – весело заметил Коут. – Что бы вы хотели, выпить или покушать?
Видя, что наемник не отвечает, он добавил:
– Но если вы для начала предпочтете вздремнуть, мы вас прекрасно поймем. Судя по вашему виду, у вас выдались тяжелые деньки.