Анета хмурилась и крутила фамильное кольцо на пальце, проворачивая его все быстрее и быстрее.
– Анета? – позвал ее Карл.
– Вейтус не пришли до сих пор, так как думают, что Карл знает об оружии?
– Страх, да. Но, похоже, ваш король удивлен не меньше остальных, – заулыбался Фридрих окровавленным ртом.
– С чего вы начали поиски?
– А вы как думаете?
– Отвечайте на вопрос!
– С Вышеградского капитула.
– Полагаю, ничего не нашли? – задумчиво спросила Анета. Она слушала его ответы и в то же время крутила герб с тремя клыками.
– Вы догадливы для графини. Боюсь вас разочаровать: если не нашел я, то вы и подавно не сможете, – сплюнул Фридрих кровь на мокрый пол.
Дэниэль пытался выведать план наступления, но Баварский его не знал, что было вполне разумно с точки зрения тактики: каждый знает только кусок плана и ни грамма больше.
– Зачем вейтус Богемия? Разве им не комфортно в той стране, где они живут сейчас? – задумчиво спросила Анета.
Фридрих поднялся с пола, гордо вздернул подбородок и презрительно оглядел присутствующих.
– В Швейцарии? Колыбелью для нелюдей всегда являлась Богемия и навсегда таковой останется. Она – центр притяжения, центр силы, центр мощи, и именно здесь начнется правление упырей. Из-за выходки императора Карла все мы и так достаточно долго ждали, пока эти мешки с мясом уничтожали землю. Когда мы обратим всю Богемию, людской мир падет к нашим ногам.
– Фанатик, – тихо прокомментировала Анета и повернулась к Фаусту: – Дэниэль, не возражаете, если я поднимусь в вашу библиотеку?
Глава Ордена скользнул желтыми глазами по Анете и повернулся к Фридриху.
– Можете подождать нас там. Мы скоро поднимемся, – пообещал он.
Как только графиня вышла, Вильгельм оказался рядом с Фаустом:
– Мой дорогой Дэниэль, пустите меня к брату.
– Не вижу необходимости, мистер Рот.
Его рука потянулась к кнопке, и Фридрих запротестовал:
– Не надо! Я могу еще много чего рассказать.
– Мы услышали достаточно.
– Вы не знаете, когда они нападут, – Фридрих, не отрываясь, смотрел на Вильгельма, а потом перевел взгляд на Яна.
– Узнаем, – спокойно ответил Воганька.
– Если я не выйду на связь, они пришлют другого.
Никто ему уже не ответил.
– Хотя бы я умру, зная, что вы никогда не найдете оружие против вейтус, а значит, они победят.
Дэниэль снова сделал так, чтобы святая вода медленно закапала с потолка камеры. Карл видел, как она разъедает кожу, мышцы и сухожилия Баварского, как с отвратительным шипением пузырится на костях.
Вильгельм наблюдал с облегчением, возможно, ему не хотелось самолично убивать брата. Фауст смотрел с любопытством ученого, проводящего эксперимент. Карл же представлял, как вода разъела бы его тело, если бы глава Ордена при знакомстве не выпустил его из клетки и захотел убить.
– Пойду составлю компанию Анете наверху, – лениво растягивая слова, произнес Вильгельм.
– Ян, оставьте нас, – попросил Фауст.
Фридрих кричал от боли, ударяясь о прутья, сотрясая все помещение. Он орал проклятия и метался по клетке, словно обезумевший зверь, пока вода не оставила на полу лишь скелет. Оторвавшись от вида дымящихся костей в клетке, готовых стать пеплом, Дэниэль повернулся к Карлу.
– Среди вас есть предатель.
Карл нахмурился, понимая, что не одному ему показались странными такие пристальные взгляды Фридриха, адресованные Вильгельму и Яну.
– Почему вы говорите это именно мне?
– Чувствую, что вам можно верить. Ну и ведь вы сами оградили Богемию от них, а значит, точно не смогли бы изменить свое мнение, пока спали. Тогда остаются Ян, Вильгельм или Анета. Возможно, их двое.
Карл ощутил колючий комок горечи в горле. Он его сглотнул, стараясь прогнать, но лишь сместил в желудок, и теперь там словно бы лежал ржавый шар с острыми шипами. Люксембургский сжал руки в кулаки, стараясь сдержать полный оборот от сильных эмоций.
– Если это так, то, скорее всего, я укажу на Вильгельма.
– Пока не буду спорить. Рано или поздно мы узнаем, кто это, – блеснул Дэниэль демоническими глазами. – Пойдемте завтракать.
Они двинулись по полуподвальному коридору. Утреннее солнце уже бросало лучи в редкие окна Тройского особняка.
– У вас есть догадки по поводу того, что могло бы быть средством от вейтус, которое они ищут? – спросил Фауст.
– Нет. Никогда не слышал о таком оружии и думаю, Фридрих вполне мог солгать, чтобы спасти свою шкуру.
Фауст запустил руку себе в волосы и взлохматил шевелюру, а потом потер татуировки на шее, похожие на клеймо.
– Днем мы ищем следы упырей, и это дает свои плоды. Но люди! После сегодняшней ночи я не знаю, сколько из них были укушены и остались в своих квартирах. После заката они выйдут обращать новых в себе подобных! Я не представляю, как их остановить, поэтому очень хочу верить, что Фридрих не соврал, и оружие существует.
Карл понимал его обеспокоенность, потому что чувствовал то же самое.
– Мне показалось, что догадки появились у графини.
– Мне тоже.
– Карл, я предложу Анете на время переехать сюда в резиденцию. Прага кишит упырями и много кем еще, а она пока недостаточно хорошо может себя защитить. Не хотелось бы потерять единственного влколака.
Карл остановился, не понимая, почему его так задело предложение Фауста. Острый комок в животе отозвался болью, и он скрестил руки на груди. Из горла рвалось злое рычание, а отросшие клыки неожиданно сильно оцарапали губы.
– Не стоит. Я позабочусь о ее безопасности, – ответил он, прежде чем сильно стиснуть челюсти и попытаться обрести контроль.
– Из личных соображений или ради общего дела? – иронично спросил Фауст, наблюдавший за ним.
Карл вздернул бровь, играя в недоумение. Неуместный вопрос побудил его говорить резко и отрывисто.
– Анета лишь разменная монета. Да, дорогая, да, умная, но, как в моем веке, так и сейчас роль особы женского пола – сделать все, что нужно нам для общего блага. Она здесь только по причине своей природы влколака.
Во взгляде Дэниэля Карлу почудилась насмешка, замаскированная под внимание.
– Кстати, о влколаках. Нам бы не помешало больше таких, как она. Я знаю о Кинских и истреблении вида, но мы также нашли информацию об их сородичах, которые живут в Канаде.
Фауст снова двинулся по коридору, и Люксембургский заставил себя идти вровень с ним.
– Вильгельм утверждает, что влколаков не осталось на территории Европы. Но теперь сложно верить его словам. Да и какие сейчас мотивы у них пойти на битву в этом веке, причем на одной стороне с врагами?
– О, предоставьте это мне. Я узнаю, если они действительно еще существуют.
Они остановились возле входной арки в библиотеку и оба повернулись на звонкий смех графини Кинских.
Вильгельм что-то негромко ей рассказывал, а Анета искренне хохотала, пряча покрасневшее лицо за чашкой с кофе. Никогда Карл не слышал ее смех: звонкий и чистый, похожий на горный ручей. Он прислушался, и оказалось, что смеялась она над ним, когда Вильгельм в красках расписывал Анете их первую встречу. Может быть, он делал это, чтобы отвлечь от того, что произошло в камере подвального этажа, а может, чтобы самому отвлечься от потери брата.
Губы Дэниэля растянулись в улыбке. Очевидно, что он обладал таким же тонким слухом, как и упыри. Карл пошел к ним. За первым из стеллажей оказался Ян, с серьезным видом читающий толстый фолиант.
– Ян? Что-то нашел?
– В этой книге содержится намек на первых упырей. Анета подсказала, где искать, основываясь на исторических событиях, которые выглядели надуманными на фоне других.
Карл посмотрел название. Томас Штёльнер. «Гальштатская культура и Гальштат».
– Друзья мои, – громко позвал Фауст, и они выступили в главный проход. – Приглашаю вас на ранний завтрак. Его накрыли в моем кабинете.
Анета и Вильгельм подошли к Карлу.
– Спасибо за приглашение, но я все же откажусь. Вильгельм вызвал мне такси.
– Я поеду с вами, – тут же произнес Карл.
Все, включая Анету, разными способами выразили удивление: Фауст понимающе улыбнулся, Вильгельм нахмурился, Ян покашлял в кулак, а Кинских неожиданно покраснела.
– Прошу меня извинить. Мне хотелось бы лечь спать на целый день.
– Вы сможете приехать сюда до заката? – спросил Дэниэль.
– Да, конечно.
– Вашу машину оставят на уличной парковке возле дома.
– Я не говорила, где живу.
Фауст иронично улыбнулся:
– Хорошего отдыха, графиня.
Карл проводил Анету до такси, традиционно поцеловав ей руку на прощание. Со странным удовольствием заметил, как на ее щеках расцвел румянец.
Вернувшись в особняк, он прошел молчаливыми коридорами к кабинету Фауста. На накрытом столе высились бокалы с кровью, на тарелках лежал непрожаренный стейк с выступившей сукровицей. Красное на белом.
– Прошу вас, – Дэниэль указал на свободный стул во главе стола.
– Благодарю.
– С ней все нормально?
– Внешне да, – ответил Карл.
– За ней следят мои люди, в случае опасности они помогут.
За завтраком витало некоторое напряжение, сгущавшееся в воздухе, подобно грозовой туче. Люксембургский цедил кровь машинально, не чувствуя вкуса. Его предавали десятки раз, но Ян и Вильгельм? Анету он откинул сразу. Не специально же она упала на его могилу. Невозможно!
Карл допускал, что Фридрих мог намеренно бросить взгляд на них сквозь железные прутья, чтобы посеять сомнения.
Во время трапезы Ян и Дэниэль строили планы по обходу города днем, Вильгельм выпил свой бокал крови и сидел с отсутствующим выражением лица, а Карлу хотелось уйти, чтобы подумать в одиночестве.
– Ян, посмотри среди старых летописей в Страговской библиотеке, вдруг найдешь след первых королей.
– Сделаю.
Воганька попрощался и, поклонившись Карлу, вышел. У Фауста громко зазвонил мобильный. Увидев входящий номер, он извинился и тоже покинул кабинет. Вильгельм встал и, похлопав Карла по плечу, двинулся к дверям.