Западная и Восточная Русь разделились окончательно.
Люблинская уния
Недальновидная политика великого князя Литовского и позже короля польского Александра Казимировича по отношению к православному населению Великого княжества Литовского привела к тому, что положение страны на ее восточных рубежах резко ухудшилось. В результате «странной» или «необъявленной» войны с Москвой (1500–1503 годы) на сторону православной Москвы отошли многие приграничные земли. Начался массовый «отъезд» православных князей на службу к великому князю Московскому.
Краковский каноник Иван Сокрани в 1500 году писал: «Из всех народов, носящих имя христиан, но отделенных от Римской церкви, нет ни одного, который был так непоколебим в защите своего схизматического заблуждения, как народ русский. По упорству к своей схизме русские не верят никакой предлагаемой им истине, не принимают никакого убеждения и всегда противоречат, убегают от ученых католиков, ненавидят их учение, отвращаются от их наставлений. Признают только самих себя истинными последователями апостолов и первобытной церкви и все анафематствования против них из Рима считают вечным для себя благословением… Русские люди до того ненавидят веру латинян, что желали бы не только всячески вредить ей, но даже искоренить во всем мире. Едва только великий князь Литовский начал в своих владениях обращать русских к единству Римской церкви, как князья и воеводы их с яростью поспешили предаться великому князю, защитнику их схизмы».
В 1506 году после смерти в виленском замке Александра Казимировича королем польским был избран его брат Жигимонт (Сигизмунд), прозванный впоследствии «Старым», правивший с 1506 по 1548 год. Он издал грамоту, которая подтверждала права православных митрополита и епископов. В ней, в частности, говорилось: «Имеет Киевский митрополит держать в своей власти все церкви греческого закона в нашей отчине и управлять ими; давать им по св. Правилам епископов, архимандритов, игуменов и всякий священнический чин греческого закона; судить и рядить как духовных, так и светских и виновных карать, и вообще отправлять всякие духовные дела по уставам Соборной Восточной Церкви совершенно невозбранно; также и епископы, находящиеся под Киевской митрополией, имеют судить и рядить и отправлять все духовные дела в своих епископиях по давнему обычаю».
Несмотря на подобные шаги, напряжение в отношениях Москвы и Варшавы возрастало. В 1514 году великий князь Иван Васильевич пришел к Смоленску и после 12 недель осады взял его. Там же выявилась измена Михаила Глинского, который вел переговоры с Жигимонтом о переходе к нему на службу. Глинский был взят под стражу и отправлен в Москву. И в этом же году произошла битва под Оршей, в которой гетман Константин Острожский, кстати, православный по вероисповеданию, наголову разгромил московское войско под началом Ивана Челядина.
В 1564 году московский царь Иван IV Васильевич, «маючи войска… конного двакрот 100 000, а пехоты 80 000, а… гармат тисячу», взял Полоцк. «Там же татаре, — сообщает «Хроника», — езуитов, доминиканов, барнирдинов посекли, а жидов всех потопили, а воеводу полоцкого Дивойну з жоною, владыку и пана Яна Глебовича, воеводича виленского, Немеричов, Эшлянов, Корсаков и иншой шляхты много, также мещан всех полоцких зобраных зо всех скарбов их до вязеня взято, и до Москвы… запроважено. И сам царь, зоставивши князя Петра Шуского з войском великим на Полоцку, сам до Москвы з незличоными скарбами и вязнями отъехал».
Война шла с переменным успехом. В 1563 году сын Жигимонта Старого Жигимонт II Август отменил постановление Городельского сейма и уравнял в правах всю шляхту «веры христианской». Но параллельно с этим правящие Ягеллоны наделили магнатов-католиков привилегией отдавать церкви и монастыри в опеку гражданским лицам с правом брать «все пожитки церковные себе и уживать их до живота своего». Короли Польские и великие князья Литовские, крупные феодалы раздавали архиерейские кафедры и настоятельские места в монастырях без воли и ведома владык, и часто людям недостойным. Стефан Баторий, например, однажды поставил на православную кафедру католика. Все эти нарушения вносили расстройство во внутреннюю жизнь Церкви, подтачивали ее устройство и делали бессильной в противостоянии новому наступлению католичества.
В 1569 году была провозглашена Люблинская уния, соединившая Польшу и Великое княжество Литовское в одно государство — Речь Посполитую. В постановлении Люблинского сейма от 1 июля 1569 года говорилось: «Так как королевство Польское и Велкое княжество Литовское представляют собою уже одно нераздельное и неотделимое тело, а также не отдельную, но одну общую республику, которая соединилась и слилась в один народ из двух государств и народов, то необходимо, чтобы этими двумя народами на вечные времена повелевала одна голова, один государь, один общий король, избранный общими голосами Польши и Литвы. Место же избрания его в Польше, а на королевство Польское он будет затем миропомазан и коронован в Кракове. Согласно привилегии короля Александра, такому избранию не может препятствовать отсутствие которой-либо из сторон, потому что сами по себе обязаны и ex debito должны быть созываемы для этой цели советы и все чины Короны Польской и Великого княжества Литовского».
Однако и эта уния не могла быть полной в силу религиозных различий, существовавших в новом государстве: большая часть населения Великого княжества Литовского оставалась православной. Католицизм, хоть и оставался государственной религией, в результате распространения реформационного движения находился в кризисном состоянии. В такой обстановке Жигимонт II Август настаивал на церковной унии. Он, правда, оговаривался, что достижение единства веры должно происходить без насилия совести, и Варшавская конференция в 1573 году санкционировала свободу вероисповедания и религиозный мир в Речи Посполитой.
Однако лучше всего обстановкой веротерпимости воспользовались иезуиты, появление которых коренным образом изменило положение в стране. Первым иезуитов пригласил в Польшу в 1564 году кардинал Станислав Гозий. В 1569 году бискуп Валериан Протасевич позвал их в Вильню, а в 1571 году иезуиты утвердились в Галиции.
Охраняя права Римского престола, иезуиты рьяно принялись искоренять «схизму». Становясь духовниками королевских особ и высших государственных деятелей, они оказывали давление на внутригосударственную политику. Во многих крупных городах Беларуси и Украины стали возводиться костелы и монастыри, в которых открывались иезуитские коллегии. Православные магнаты и шляхта охотно отдавали своих детей в эти школы, откуда выходили убежденные противники православия и ревностные приверженцы католицизма.
Этот процесс наносил большой вред становлению белорусского этноса. В очередной раз белорусский народ подвергался испытанию на разрыв. Государство, в котором ущемлялись интересы подавляющего большинства населения, не имело исторических перспектив, что и подтвердил ход дальнейших событий.
Брестская уния
После объявления в 1569 году Люблинской унии, соединившей в одно государство — Речь Посполитую — Польшу и Великое княжество Литовское, ситуация в Речи Посполитой резко изменилась. Государственной религией в ней стал католицизм, в то время как основная часть населения, украинцы и белорусы, исповедовали православие.
Варшавская конференция 1573 года санкционировала свободу вероисповедания, но обстановкой толерантности лучше других воспользовались иезуиты, основной задачей которых было искоренение реформационных учений и охрана прав Римского престола.
Благодаря покровительству короля Стефана Батория, правившего в 1572–1586 годах, они утвердились в двадцати крупных городах Речи Посполитой. Все свои силы иезуиты направили на подчинение «схизматиков», то есть православных жителей Украины и Беларуси, Риму.
По всей территории Великого княжества Литовского стали строиться величественные костелы и монастыри, в больших городах открывались коллегии, в которых обучались дети православных магнатов и шляхты. По королевскому привилею высшим учебным заведением Великого княжества Литовского стала Виленская иезуитская академия, в которой обучалось больше тысячи учеников. Располагая огромными материальными ресурсами, за двадцать лет иезуиты возвели борьбу против православия в ранг государственной политики.
Но самым большим завоеванием иезуиты считали возведение на королевский престол своего воспитанника Сигизмунда III Вазы. Именно в годы его правления (1587–1632) православное население Великого княжества Литовского подверглось наибольшей дискриминации.
Надо сказать, что после смерти Стефана Батория борьба за королевский престол развернулась нешуточная. Баркулабовская летопись сообщает: «На том же сейму Варшавском (7 июня 1587 года — А.К.) ничого доброго не усеймовали, бо межи панами была великая незгода: поляки вотовали на Максимилиана, цесаря христьянского, литва вотовала на князя московского, кролевая вотовала на кролевича шведцкого, и затым розъехалися, не постановивши ничого доброго. На том же зьезде было немилостивые посварки и забойства, выличили на том сейме невинне забитых семьсот голов…
Року божого нароженя 1588. Взято на кролевство Полское кролевича шведскаго Жикгимонта Третего, а короновано у Кракове на Вознесение Христово».
И далее: «…за держаня кроля пана нашего Жикгимонта Третего явилася промеж панами великая немилость, показалося отщепенство и великое гонение у святой вере на церкви Христовы, а наболей на веру кафолическую, на веру християнскую».
Первым из православных владык мысль об унии подал львовский владыка Гедеон Балабан. Его поддержали епископы луцкий Кирилл Терлецкий, пинский Леонтий Пельчицкий и холмский Дионисий Збируйский. В 1590 году они составили грамоту о том, что «для спасения своего и всего христианского люда» отдаются под главенство «наисвятейшего отца — римского папы» при условии сохранения Западнорусской церкви православных обрядов, уравнения униатских епископов с католическим духовенством в правах и пожизненного обеспечения за ними кафедр.