Эльза опустила голову и помассировала шею, затекшую от долгого сидения.
– Если это Джонсы, то теперь они без машины. Да на такой жаре им крышка! – предположил Донован.
Вдруг загремели выстрелы. Немецкий солдат на танке охнул и начал медленно сползать на землю. Эльза с Донованом спрятались за машину.
– А вот и Джонсы, – сказал Донован.
Инди очень бы удивился, узнав, что им троим приписывают такие масштабные боевые действия. Когда они спустились в каньон, перестрелка была в самом разгаре. Любопытный профессор, забыв об осторожности, пытался разглядеть, что происходит.
– Кто эти люди в белых одеждах? – кричал он.
– Какая разница, – ответил Инди, заставив отца пригнуться, – пусть себе воюют между собой. – Увидев, что отец совсем выбился из сил, Инди предложил: – Отец, побудь здесь, а мы с Саллахом попробуем угнать какой-нибудь транспорт.
Профессор Генри присел на камень и начал отряхиваться от пыли. Просвистевшая мимо пуля быстро вернула его к реальности, и профессор юркнул за валун.
Люди Донована, и немцы, и турки, дрались отчаянно, отвечая шквалом огня, забрасывая врагов гранатами. Повсюду раздавались взрывы: люди в белых одеждах взлетали на воздух, и тогда их одежды становились кровавыми. К одному из убитых подполз немецкий солдат, чтобы рассмотреть татуировку на груди – крестоносный меч...
Инди с Саллахом спрятались за скалой и пока наблюдали за боем. Неподалеку от них бегали обезумевшие от страха турки и немцы, метались лошади.
– Надо угнать пару лошадей, – сказал Инди.
– Лучше верблюдов, – возразил Саллах.
– О верблюдах забудь, – отрезал Инди.
– Но...
– Я сказал – никаких верблюдов! Бери лошадь!
Перебираясь через трупы, Инди направился к лошадям.
В этот момент на землю упал смертельно раненный человек, тот самый, в красной феске, который не боялся смерти и защищал Чашу Грааля. Это был Казим. Но, увы, Инди не видел этого. Зато рядом с умирающим оказалась Эльза, и она узнала Казима. Грустно склонив голову, она опустилась возле него на землю.
– Кто это? – спросил подошедший Донован.
– Я – Божий слуга... – из последних сил произнес Казим. – Чаша, попав в руки неправедных, покарает их страшной карой.
По лицу Эльзы пробежала дрожь. А Донован лишь усмехнулся и отошел в сторону. Эльза не знала, что подумал сейчас про нее Донован, но ей было все равно. Потому что ей действительно было страшно. И она не отходила от Казима, пока тот не испустил дух.
...Всадник не успел ничего понять, как кто-то прыгнул на него с холма, и лошадь вместе с седоком завалилась наземь. Какой-то человек – а это был Инди – выкинул его из седла и заставил лошадь подняться. К Инди подбежал другой солдат и попытался схватить поводья. Инди оттолкнул его ботинком и помчался прочь.
...А Генри-старший сидел, сидел на камне, а потом решил заняться самодеятельностью. Он случайно увидел, как Маркуса заталкивают в танк, и понял, что должен совершить подвиг и спасти друга. Профессор подобрался к танку и спустился внутрь через открытый люк. Танкист и пулеметчик были заняты наводкой орудий, поэтому ничего не замечали. А Броди – бедный Броди – тоже сидел, повернувшись к люку спиной, и когда кто-то похлопал его по плечу, он чуть не умер от страха.
– Маркус, это я! – торжественным шепотом объявил Генри.
Друзья обменялись веселым университетским приветствием, похожим на детскую считалочку с хлопаньем ладош и оттягиванием ушей: «О друг мой архе-о-лог-олог-олог, пусть путь наш будет долог-олог-олог...».
Наконец, радостно пожав другу руку, Броди тихо воскликнул:
– Генри! Какими судьбами!
– Провожу спасательную операцию, дружище! Вперед к свободе!
Увы, радоваться им пришлось недолго. В танк забрались два немецких солдата и Вогель. Друзья оказались под прицелом двух люгеров.
– Обыскать его, – приказал Вогель, буравя профессора голубыми ледяными глазами. Один из солдат выпотрошил карманы ученого и вытащил оттуда дневник.
– Хотел бы я знать, что же вы там такого понаписали, что отправились за ним аж в Берлин... – Вогель медленно снял перчатку с руки. – А? – и он ударил профессора перчаткой по щеке. – Карта ведь у нас, казалось бы, зачем дневник. Ан нет... Вы что-то хитрите, – и он снова хлестнул ученого по щеке. – Что вы скрываете от нас? Отвечайте, отвечайте!
Профессор перехватил запястье Вогеля и разъяренно прорычал:
– А зачем вам дневник? Вы ведь не читаете ни книг, ни записей – все бросаете в костер! – И он с силой оттолкнул Вогеля. Полковник побагровел и уже занес руку для удара, но в танк просунулся Донован.
– Полковник, Джонс уходит!
– О, нет, Джонс здесь, передо мной, – скрежеща зубами, произнес Вогель.
– Да нет же, младший Джонс, он тоже тут! И он уходит! Скорее!
Вогель подбежал к люку и высунулся наружу.
Он увидел Инди на украденной лошади – американец уводил с собой еще трех скакунов.
Вогель согнал Донована с танка и захлопнул люк. Он принял решение.
...Скрывшись за поворотом, Инди догнал Саллаха – он тоже угнал лошадь, а еще прихватил с собой... верблюдов.
– О, нет... – простонал Инди. – Саллах, я же просил... Ты считать умеешь? Зачем нам пять верблюдов?
– Это не нам, это моему зятю, за разбитую машину, – упирался Саллах. – Инди, и еще... Твой и отец и Броди...
– Что? Где они? – встрепенулся Инди.
– Их схватили немцы. И посадили в утробу того металлического чудовища.
Инди оглянулся и прислушался: где-то за скалами уже лязгали металлические гусеницы. Пришпорив коня и отпустив украденных скакунов, Инди поскакал наперерез танку. А Саллах потащился с верблюдами в противоположном направлении.
Вогель сидел у смотровой щели, указывая танкисту направление. В это самое время Донован с Эльзой отделились от каравана и поехали совсем в другую сторону. Их больше интересовал маршрут с карты профессора Генри.
Оказавшись на открытой местности, Инди сразу увидел танк – машина на полной скорости неслась в его сторону.
– Огонь! – скомандовал внутри танка Вогель – и прямо перед Инди забил огромный фонтан из песка. За каким бы барханом ни пытался спрятаться Инди – залп орудия стирал песчаный холм с лица земли.
В это время профессор Генри и Броди сидели внутри танка, заткнув уши, – гильзы от орудийных снарядов звякая падали на пол и откатывались им под ноги.
Инди знал – главное не останавливаться и двигаться зигзагами, чтобы неуклюжий танк не успевал разворачивать орудие. Инди оглянулся: из-за барханов появился «Kubelwagen» – немецкая машина-седан. Инди быстро прикинул: амбразурное зрение не дает танкистам широкого обзора, да и боковые орудия не столь маневренны...
Инди выскочил на лошади прямо перед танком, а потом резко зашел по кругу на 180 градусов. Тупое чудовище сделало разворот, оказавшись лицом к лицу с немецкой машиной, дуло пушки пропороло его крышу, разворотило салон. Скинуть эту ношу не было никакой возможности, хотя она загораживала танкисту видимость. С торжествующим хохотом Инди гарцевал прямо перед самым носом у танка, а выстрелы из боковых орудий его все равно не доставали. Потом ему пришла в голову еще одна идея. На полном скаку он свесился с седла и подхватил с земли камень размером с кулак.
Пока он проделывал этот трюк, Вогель решил избавиться от ненужной ноши. Чудом выжившие люди пытались выбраться из машины, но Вогель скомандовал:
– Der «Kubel wagen» sprengen! [Взорвите эту машину! (нем.)]
Седан отнесло сторону, он перевернулся в воздухе и рухнул на землю, а танк довершил работу, проехав по его останкам.
Теперь Инди зашел с левой стороны и ловко вогнал камень в ствол боковой пушки.
Внутри танка Генри-старший припал к смотровой щели, пытаясь понять, что происходит. Но солдат оттащил его и с силой толкнул на скамейку, так что профессор завалился прямо на Броди.
– Keine Bewegung! [И чтоб больше не дергался! (нем.)] – орал немец, размахивая люгером. Профессор и Броди вжались в стену, боясь пошевелиться. Немецкий пулеметчик подобрался к боковой пушке и ухмыльнулся: он углядел Инди, осталось только выдать направленный залп. Снаряд, натолкнувшись на камень, разорвался внутри ствола – и мертвый пулеметчик завалился на пол. Машина заполнилась дымом, и все, кто был внутри, начали кашлять, хватая ртами воздух.
Инди следовал рядом с танком. Оп слышал внутри взрыв, видел, как перекорежило ствол пушки, из всех щелей валил дым.
– Отец! Отец! – закричал Инди.
Старый Генри услышал его и, несмотря на направленный на него пистолет, закричал в ответ:
– Сынок! Сынок! – за что и получил сильный удар в челюсть.
Инди, увидев, что крышка люка зашевелилась, зашел сзади и приготовился. Кашляя и задыхаясь, наружу вылез Вогель; из танка валили клубы дыма. Когда Вогель немного очухался и протер глаза, то увидел Инди. И сразу потянулся за пистолетом. Но Инди упредил его и выстрелил первым – пуля ударилась о башню танка и рикошетом отлетела обратно, просвистев возле самого уха Инди. Следующую пулю выпустил Вогель: на полном скаку Инди выстрелил еще и еще... Испугавшись, Вогель нырнул обратно в танк и больше не высовывался. Инди хотел зацепить его напоследок, но обойма была пуста – щелк. Он засунул револьвер за пояс и с горечью подумал, что не знает, как спасти отца и Броди.
Свернув с открытой местности, танк заехал на дорогу вдоль каменистого склона. Понукая коня, Инди поднялся на склон и отыскал там тропинку в трех метрах над этой дорогой. Инди вытащил ноги из стремян, забрался на седло и, оттолкнувшись, полетел вниз.
Он упал, больно ударившись животом о заднюю часть танка, и чуть не потерял сознание. Инди перевел дух, глотая пыль, поднимаемую гусеницами. Сейчас его волновало только одно – отец и Броди. Он попытался подняться на четвереньки – в этот момент люк открылся, и оттуда высунулся Вогель. Инди потянулся за лассо, но неожиданно удар слева заставил его скрючиться от боли.