– До меня доходили слухи о его литературных пристрастиях. – Откровенность доктора Кемпбелл заставила Инди почувствовать себя уверенней, но лишь на миг.
– Впрочем, должна вам признаться, что мне несколько не по себе, когда у кого-либо из нашего преподавательского состава не хватает опыта полевой работы на Британских островах, особенно у преподавателей вроде вас, чей курс непосредственно касается наших античных памятников.
– Это вполне понятно, но ведь курс-то всего-навсего вводный, – быстро уточнил он. – Как только представится возможность, я с удовольствием приму участие в экспедиции. Более того, я уже говорил с профессором Стоттлмором на предмет его грядущих раскопок вдоль берегового вала крепости близ Херфордширского маяка. Похоже, он весьма заинтересован в моем участии.
– Это интересный участок, чудесное место для прогулок, но вы сам не захотите работать со Стоттлмором. Он припишет себе все новые идеи и все, что вы раскопаете. А крепость на холме у маяка определенно его территория.
– Ну, – пожал плечами Инди, – я лишь искал возможность поработать и…
– Джонс, это замечательно. Но вам давным-давно следовало сказать об этом мне.
– Я не хотел проявлять самонадеянность, потому что не был уверен, что задержусь тут до осени.
– Не волнуйтесь, – отмахнулась она. – Ваша работа достойна похвалы. Вы утвердились на должности. То есть, если она вам по вкусу.
– Ну конечно же, да!
– Хорошо. Тогда нам осталось лишь обсудить вопрос о полевых работах.
От испытанного облегчения у Инди внезапно закружилась голова. Он остается в Англии, и все пауки и скорпионы Лондона не в силах ему помешать! Более того, доктор Кемпбелл хочет поговорить с ним о полевых работах.
– У вас есть какие-нибудь предложения? Начинаются ли какие-нибудь новые раскопки?
– Фактически говоря, да. Я лично собираюсь возглавить раскопки в Уиторне, Шотландия.
– В Уиторне? – Инди уставился на курсовую работу Дейрдры, потом перевел взгляд обратно на доктора Кемпбелл. – Я только что прочел работу вашей дочери о…
– Мне все о ней известно. Дейрдра отправится туда в роли моего ассистента. Надеюсь, вы к нам присоединитесь.
– Да. Разумеется, но… – Он взял в руки курсовую работу Дейрдры. – Имеет ли эта работа о Мерлине какое-либо отношение к цели раскопок?
– Конечно. Самое непосредственное.
9. «Крук»
В эфире звучал полный достоинства, явно принадлежащий представителю британской аристократии голос:
– Крайне важно, чтобы мыслящие члены Парламента сплотились в борьбе с угрозой, известной под названием Содружества. Если этот план проведут в жизнь, он станет первым шагом к разрушению Британской империи, а мы не можем позволить, чтобы это случилось у нас на глазах.
– Спасибо вам, мистер Пауэлл, – отозвался другой радиоголос. – А теперь, прежде чем мы продолжим разговор, я хотел бы у вас спросить…
– Джек, да выключи ты эту чертову говорилку, а? – крикнул Инди. В ответ из гостиной донесся щелчок выключателя радиоприемника.
– Тебе помочь? – спросил Шеннон.
Инди укладывал свою дорожную сумку, и его вещи были разбросаны по всей кровати.
– По-моему, я вполне в состоянии управиться с укладкой собственной сумки.
– Эй, а может тебе надеть свою повязку обратно на глаз? – предложил Шеннон.
– Чего это ради?
– С ней ты выглядишь угрюмее. Очень под стать твоему мерзостному расположению духа.
– Извини, но я не спал уже трое суток. То и дело подскакиваю – все время кажется, что проклятые скорпионы ползают по моей шее.
– Инди, у нас чисто, я гарантирую.
– Знаю, но все-таки…
Шеннон прислонился к серванту, положив свою длинную костлявую руку на его верх.
– И когда же ты вернешься?
– Осенний триместр начинается через три недели. Я должен быть здесь хотя бы за пару дней до этого.
– Если я узнаю что-нибудь о любителе насекомых, пошлю тебе весточку. Не забывай по утрам просматривать почту.
– Я только и мечтаю забыть об этом, – Инди запихнул в сумку пару носок. – Может, они гонялись за кем-то другим и попали не в ту квартиру.
– Может быть, хотя лично я сомневаюсь. Я по-прежнему убежден, что пауки и скорпионы как-то взаимосвязаны.
Инди промолчал. Уложив в сумку пару брюк цвета хаки и пару фуфаек, он застегнул ее и прикинул на вес.
– А ты не говорил о скорпионах своей подружке? – не унимался Шеннон.
– Нет, ей я ничего не говорил, и вовсе она не моя подружка, а студентка.
– Именно так, – Шеннон отделился от серванта и хлопнул Инди по плечу. – Готов биться об заклад, что вернувшись из Шотландии, ты запоешь по-другому.
– Джек, там же будет и ее мать.
– Тогда остерегайся обеих.
– Слушай, завязывай, а?
– Прости, я пошутил. Но девушка-то тебе нравится, разве нет?
– Несомненно, – пожал плечами Инди. – Только не упоминай о Дориане Белекамус, потому что Дейрдра ничуть на нее не похожа. Это земля и небо. Я собирался с ней потолковать об ухажере, или бывшем ухажере, или кем он ей приходится. Просто как-то не успел.
– Да уж, земля и небо, – задумчиво проговорил Шеннон. – Она миловидна, умна и чуточку загадочна. Ну ни чуточки не похожа на Белекамус!
В чем-то он был прав. Но у Дейрдры совершенно иной склад характера.
– Пусть она мне не рассказывала историю своей жизни, но зато никого не водит за нос. Она полна юной свежести и невинности. Я знаю, что могу ей доверять.
– Любовь слепа, Инди.
Инди старательно складывал майку.
– Шеннон, знаешь что? Ты самая подозрительная личность на свете.
– Может, оно и так. Но я хотя бы не живу в башне из слоновой кости.
Инди швырнул майку на кровать и обернулся к приятелю лицом.
– А-а, тебя колышет, чем я занимаюсь? Так, что ли?
– Не-а, – поднял руки Шеннон. – Ничуть не колышет. А вот твой характер… Ты слишком доверчив. Тебе бы малость житейской мудрости.
– Значит, ты думаешь, что можешь поделиться ею со мной и вколотить в мою башку прямо сейчас?
– Это ты так думаешь, разве нет? – ухмыльнулся Шеннон.
– Знаешь, что я тебе скажу? Может, я и не величайший знаток женщин, но Дейрдра – девушка что надо. Я уверен.
– Ты будешь долго удивляться, но я с тобой совершенно согласен. Она так же наивна, как ты.
«Как будто он ее знает», – подумал Инди, но спорить не стал, а вместо того глянул на стенные часы.
– Ладно, я собираюсь попрощаться с Милфордом. Ты уверен, что не хочешь составить мне компанию?
– Определенно, – рассмеялся Шеннон. – Он меня и не вспомнит.
– На самом деле тебя ждет сюрприз. Он может и вспомнить. Он вроде бы забывает лишь недавние события, а прошлое помнит блестяще.
– Предпочту поверить тебе на слово. – Шеннон проследовал за Инди до двери. – Значит, собираешься вернуться к четырем, так?
– Я же сказал, в четыре, – распахнув дверь, Инди обернулся. – С каких это пор ты так печешься о моем приходе и уходе?
– Эй, я только хотел с тобой распрощаться перед уходом в клуб, вот и все, – вскинул руки Шеннон.
– Знаешь что – если я тебя не застану, то зайду туда выпить.
– Просто возвращайся к четырем, лады?
Инди мягко ступал по толстому ковру вестибюля «Эмпайр-Клуба», где остановился Лиланд Милфорд. Стены были увешаны портретами в пышных золоченых рамах; некоторые изображения строго взирали на зрителя сквозь монокли. Вся тяжеловесная здешняя мебель была изготовлена исключительно из дуба. У сидевшего за стойкой худого, угловатого портье были тоненькие, будто нарисованные, усики. Когда Инди поинтересовался, как пройти в комнату Милфорда, тот разгладил усики кончиками пальцев и переспросил чванливым, как вся здешняя обстановка, голосом:
– Доктор Милфорд? А ему известно о вашем приходе?
– Да. Он меня ждет.
Выражение лица портье стало вопиюще-чопорным.
– Простите, сэр, он ушел. Мне кажется, он упомянул, что отправится к мадам Тюссо.
– В самом деле? – передразнивая его интонации, сказал Инди. – Пожалуй, тогда мне пора в путь-дорогу.
Инди развернулся и зашагал к ближайшей станции подземки. Десять минут спустя он нашел Милфорда в музее восковых фигур. Тот совершенно неподвижно стоял сбоку от Генриха VIII и его шестерых жен, держась за лацканы своего пальто и очень напоминая восковую фигуру, которую поставили не в то столетие.
– Точное воспроизведение, не правда ли? – сказал Инди.
Милфорд медленно обратил лицо к нему. Его блекло-голубые глазки уставились на Инди, а усы зашевелились.
– Да, но позволь мне показать тебе кое-что еще.
Направляясь вслед за престарелым профессором в другой зал, Инди лишь головой покачал. Ни намека на удивление его появлению здесь! «Скверный признак», – подумал Инди. Он-то думал, что сегодня Милфорд будет в норме. Вернувшись в свой кабинет пятницу утром, в день последнего экзамена, Инди застал там Милфорда. Тот пребывал в полнейшем замешательстве, твердил, что должен передать Инди нечто важное, а когда не вспомнил, что именно, то заявил, будто уже сказал это.
Они бессмысленно препирались пару минут, а потом Инди пора было отправляться на лекцию. Они быстро уговорились о совместном ленче в клубе; Инди надеялся что Милфорд вспомнит, что же столь важное хотел сказать. Разговор так подействовал Инди на нервы, что он забыл проверенные курсовые в кабинете и вынужден был возвращаться за ними.
– Погляди на Робеспьера и Марата, – подходя к восковым фигурам лидеров французской Революции, сказал Милфорд. – Вот этих двоих воспроизвели с особой точностью.
– Почему это?
– Потому что моделями мадам Тюссо послужили их собственные головы тотчас же после гильотины.
Инди поперхнулся.
– Вот так ловко! Пожалуй, их не пришлось просить посидеть смирно.
– Пожалуй, что нет, – рассмеялся Милфорд. – К счастью, их избавили от обозрения своих обезглавленных тел, так что в их выражении отсутствует примесь ужаса.
– В каком это смысле? Если кого-то лишили головы, то откуда ему знать, как выглядит тело?