Обо всех творческих личностях, художниках и артистах, которые отдавали персонажу Индиане Джонсу свои таланты, усилия и страсть на протяжении последних сорока лет, можно было бы написать целую энциклопедию. О многих, таких как Джордж Лукас и Стивен Спилберг, говорится в других главах этой книги; некоторые, такие как Фрэнк Маршалл, Кэтлин Кеннеди, Дуглас Слокомб и Вик Армстронг, упоминаются в историях фильмов и спин-оффов…
Но нам кажется, что стоит отдельно и подробно отметить вклад трёх человек. Их видение, мастерство и изобретательность помогли не только показать самые важные черты персонажа, но и сделать то, что удаётся немногим, – придать ему магию.
Итак, давайте поговорим о тех, кто сделал Индиану Джонса таким узнаваемым и жизненным, но при этом, что любопытно, не слишком распространялся о подробностях своей карьеры, личной жизни или интересах.
Харрисон Форд: Невероятный герой
Начать, конечно же, нужно с того, кто подарил Генри Джонсу – младшему своё тело, лицо и шрам. Обычного на вид парня с асимметричными чертами лица, саркастическими высказываниями и глубоким голосом – человека, который большую часть своей жизни даже не задумывался о том, чтобы стать звездой экрана, но который в итоге не только сыграл одних из самых ярких киногероев последней четверти ХХ века, но и стал четвёртым самым кассовым актёром в истории.
Харрисон Форд – это его настоящее имя, в отличие от многих актёров, которым пришлось добавлять к своему имени другие фамилии или псевдонимы. Он родился в Чикаго, штат Иллинойс, 13 июля 1942 года, в разгар Второй мировой войны. Хотя следующий факт и не будет долгие годы казаться ему чем-то важным, но его родители, оба из семей иммигрантов, имели отношение к актёрскому ремеслу: мать работала радиоактрисой, отец – артистом, а позже руководителем рекламной фирмы. О своём воспитании Форд в интервью The Irish Times сказал, что его религия – «демократическая» и что его воспитывали как «убеждённого левака».
Похоже, у него было нормальное и счастливое детство; как и Спилберг, Форд был бойскаутом (возможно, это и свело их вместе), достигшим второго ранга (здесь Стивен его обошёл). В период взросления, в старших классах школы, у него развился характерный глубокий голос, и, возможно под влиянием матери, он стал спортивным диктором на школьной радиостанции. Позже окончил колледж в Висконсине по специальности «философия». На последнем курсе, чтобы преодолеть застенчивость, он записался на факультатив по актёрскому мастерству; на тот момент ему исполнилось двадцать лет, что относительно поздно по сравнению с другими актёрами, чья карьера началась ещё в детстве, но он решил, что должен попробовать свои силы в шоу-бизнесе.
По окончании колледжа Форд отправился в Лос-Анджелес, в Мекку для тех, кто хочет сниматься в кино, и попытался начать с не слишком притязательной работы диктора на радио. У него ничего не получилось. Но он не сдавался и сумел попасть на курсы подготовки молодых талантов студии Columbia Pictures, что гарантировало ему как минимум дополнительную работу и эпизодические роли. Первое появление в кино осталось совершенно незамеченным публикой: он сыграл посыльного в фильме «Смертельный жанр на карусели» (1966 год) с Джеймсом Коберном в главной роли. Почти таким же незаметным Форд оставался в фильмах «Лав» (1967) с Джеком Леммоном или «Время убивать» (1967) Роджера Кормана. Однажды он удивился, увидев своё имя под звездой на голливудской Аллее славы: выяснилось, что у него общие имя и фамилия с забытым актёром из эпохи немого кино. Поэтому некоторое время он подписывался как «Харрисон Дж. Форд» (Harrison J. Ford), хотя буква «джей» ничего не значила. Когда его попросили сменить сценическое имя, он придумал совершенно нелепое («Курт Афера»), чтобы агенты больше к нему не приставали и позволили ему использовать своё собственное.
К тридцати годам Харрисон так и не достиг успеха, а жизнь тем временем продолжалась. Он влюбился в девушку по имени Мэри Маркард (о которой до сих пор мало что известно), женился на ней, и у них родились двое сыновей, Бенджамин и Уиллард. Если даже одинокому актёру трудно зарабатывать на жизнь своим мастерством, то представьте, как приходилось тяжело молодожёнам с двумя детьми: «Я проводил с ними не так много времени, как следовало бы», – вспоминал Харрисон. Чтобы оплачивать счета, он мыл лодки, работал в супермаркете и подумывал о том, чтобы стать продавцом. Однажды, пристёгивая ремень безопасности в движущемся автомобиле по дороге на работу, он отвлёкся, машина свернула с дороги и врезалась в телефонный столб. Форд ударился ртом о руль и получил серьёзную травму. Врач зашил порез, но на его лице (и лицах всех его персонажей) остался знаменитый шрам.
Тем не менее он не сдавался и соглашался на любые роли, даже самые маленькие. Однажды он подписал контракт на «150 долларов в неделю», и, согласно его словам, ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что это не ему нужно платить и что это его зарплата. По-прежнему довольствуясь небольшими ролями и продавая постеры хиппи в качестве подработки, он подписывает контракт со студией Universal. Современные поклонники могут посмотреть на YouTube небольшие сцены с его участием в успешных телесериалах того времени: «Дымок из ствола», «Вирджинец», «Айронсайд», «ФБР», «Любовь по-американски» и даже… «Кунг-фу». Играя эти роли, он теряет несколько зубов и открывает для себя хобби, которое останется с ним на всю жизнь: авиацию. Он начинает брать уроки пилотного мастерства в Висконсине, но вскоре вынужден бросить это занятие, потому что не может позволить себе астрономические цены. Несмотря на работу на телевидении, он старается не терять связи с кинематографом: он снялся в эпизодической роли арестованного студента в фильме Микеланджело Антониони «Забриски-пойнт» (1970 год) и упустил шанс сыграть свою первую главную роль в фильме «Агентство моделей» (1969 год) Жака Деми, известного режиссёра «Шербурских зонтиков», который хотел взять его на эту роль, но глава Columbia Pictures счёл, что у Форда нет будущего в кино. Сам же Форд признавался, что не смотрит фильмы, что у него нет каких-то любимых героев на экране, что он не хочет быть звездой, а хочет только работать актёром.
С годами он стал противником военной службы по соображениям совести, и ему удалось избежать отправки во Вьетнам. Денег постоянно не хватало, и, чтобы прокормить семью, Форд решил работать плотником. Этой профессии он обучился сам и проработал целых семь лет, на протяжении которых участвовал в сооружении сцен для таких групп, как The Doors. Он настолько хорошо освоил это ремесло, что в итоге один его знакомый посоветовал его другому своему знакомому, тоже Форду, по фамилии Коппола… в качестве мастера по расширению офиса: это было лучшее, что можно было предложить. Форд был знаком с людьми в индустрии, которые ценили его как актёра, хотя и утверждал, что «проводил с ними очень мало времени». Именно тогда будущий продюсер Копполы, Фред Роос, с жаром поведал о Харрисоне человеку по имени Джордж Лукас, который согласился взять его на роль второго плана в фильме «Американские граффити» (1973 год), продюсером которого был Фрэнсис Форд Коппола. У нашего Форда начинались хорошие времена, и его друзья заботились о нем, подбрасывая ему небольшие роли, так что его можно увидеть в «Разговоре» (1974) и «Апокалипсисе сегодня» (1979). Стоит, кстати, обратить внимание на то, что персонажа, которого он играет в последнем фильме, зовут Дж. Лукас, что вряд ли можно счесть простым совпадением.
Между тем тот самый Джордж Лукас искал актёров для своего нового фильма – космической оперы, идея которой вызывала серьёзные сомнения у его друзей. Форда пригласили на кастинг, но изначально не как актёра, а как помощника, читавшего реплики актёров. Разглядев его талант, Лукас наконец предложил ему роль Хана Соло. Во время съёмок, по словам Кэрри Фишер из её автобиографии 2016 года «Дневники принцессы», у них случился роман, продлившийся три месяца.
После выхода фильма на экраны для Форда наконец-то наступила новая эра – эра всемирного успеха и славы, хотя он и оставался одним из самых закрытых и сдержанных представителей Голливуда (как говорится, «в Иллинойсе не говорят о религии, политике или деньгах»). Вскоре ему стали предлагать другие роли и фильмы, причём наметилась одна любопытная тенденция: из-за чрезвычайной известности некоторых его персонажей многие другие его роли того периода практически неизвестны широкой публике. Среди них – роли второго плана в фильмах «Герои» (1977 год, снят до и выпущен после «Звёздных войн»), «Отряд 10 из Наварона» (1978, с Робертом Шоу, Франко Неро и Карлом Уэзерсом), военной драме «Ганновер-стрит» (1979, уже в главной роли) или невероятной комедии-вестерне «Фриско Кид», с ковбоем-раввином в исполнении Джина Уайлдера.
После повторного исполнения роли Хана Соло в рождественском спецвыпуске «Звёздных войн» (который не отличался качеством и никогда больше не транслировался, этого мы тебе никогда не простим, Джордж) Форд выслушал неожиданное предложение. Как говорилось ранее, Спилберг и Лукас обсуждали, кого бы взять для роли «археолога» в их новом фильме. Лукасу не хотелось, чтобы Форд становился его «фирменным» актёром, но Спилберг был в восторге от перспективы получить в своё распоряжение «Хана Соло». Как известно, победил Стивен, и Форд согласился сняться в «Утраченном ковчеге». После выхода фильмов «Империя наносит ответный удар» (1980 год) и «Возвращение джедая» (1983 год) его слава ещё более увеличилась, и он даже пытался уговорить Лукаса «убить» Соло, чтобы завершить развитие этого образа, на что, как мы знаем, потребовалось целых три десятилетия.
Восьмидесятые годы для Харрисона выдались удивительным временем, полным надежд и достижений: по меркам кино он ещё мог считаться начинающим актёром, но с уже несколькими очень успешными фильмами за плечами. Однако время не на его стороне: не будем забывать, что ему исполнилось сорок лет. Ему приходилось работать много и быстро, нельзя было почивать на лаврах или жить только за счёт нескольких относительно поздних успехов. Возможно, он понимал, что, несмотря на прекрасный возраст для главных персонажей, ему нужно торопиться и сняться в как можно большем количестве ролей. «Я всегда был самым старшим на съёмочной площадке», – говорит он. Возможно, именно поэтому восьмидесятые стали для него периодом максимальных экспериментов, поиска непохожих друг на друга образов, объединённых тем не менее его аурой жёсткого и загадочного героя-интроверта. Именно в это время, кстати, он женился на одной из своих давних знакомых – сценаристке Мелиссе Мэтисон, соавторе «Инопланетянина», с которой познакомился на съёмках «Апокалипсиса сегодня». У них родилось двое детей, и их брак продлился до 2000 года.
В этом смысле, несмотря на многочисленность его работ, помимо Соло и Джонса широкой публике запомнился только ещё один несомненно яркий персонаж – Рик Декард, главный герой бессмертного и эпохального «Бегущего по лезвию» (1982 год). Вместе с тем это была одна из самых сложных съёмок в жизни Форда – не в физическом плане (в этом-то как раз отличились фильмы про Индиану Джонса), а в психологическом. Отголоски их с Ридли Скоттом творческих разногласий ощущаются до сих пор в виде различных версий фильма. Но к этому же периоду относятся ещё три отличные работы Форда (в фильмах, которые не всегда перекликаются друг с другом): «Свидетель» (1985) и «Берег москитов» (1986) Питера Уира и «Неистовый» (1988), неонуарный триллер, снятый в Париже Романом Полански (прошение об освобождении которого Форд подписал спустя годы, в 2009 году, в связи с делом Геймер). Харрисон даже отважился сняться в нетипичной для него романтической комедии «Деловая девушка» (1988), в которой неплохо держался, несмотря на то что ему было не так комфортно в роли сердцееда, в отличие от роли готового на всё авантюриста. Одновременно с этим, как мы знаем, в 1983 и 1989 годах он снялся в «Храме судьбы» и «Последнем крестовом походе». После периода экспериментов с амплуа у него, вероятно, начался пресловутый «кризис среднего возраста», из-за чего, вероятно, в конце девяностых он и вставил в левое ухо серьгу, которую носил до 2010-х годов; по его собственным словам, это была «маленькая декларация независимости».
Возможно, именно поэтому в девяностые он стал специализироваться на политических триллерах с характерными героями той эпохи, которые носят галстук, для которых интеллект важнее силы и которые поступают «правильно» ради своей страны, не нуждаясь в мускулах, акробатических трюках и арсенале восьмидесятых. Роль Джека Райана, знаменитого шпиона, придуманного Томом Клэнси, пришлась ему как раз впору, особенно в мире, где только что как колосс на глиняных ногах рухнула концепция коммунизма – речь идёт о фильмах «Игры патриотов» (1992) и «Прямая и явная угроза» (1994). Благодаря фильму «Беглец» (1993) он достиг очередного пика своей карьеры, но вскоре стала бросаться в глаза шаблонность образа, который Форд переосмысливал снова и снова. Затем он принял участие ещё в нескольких триллерах, таких как «Собственность дьявола» (1997) и зрелищный, но явно перехваленный «Самолёт президента» (1997). Говоря о самолётах, нельзя не упомянуть, что в это время он снова увлёкся авиацией, возобновил уроки и впервые в одиночку полетел на «Cessna 206» в возрасте пятидесяти двух лет; чуть позже он научился летать и на вертолётах. В то же время произошла первая из его авиакатастроф, когда он потерял управление и упал недалеко от озера Пиру в Калифорнии – к счастью, без последствий.
В первое десятилетие XXI века достоянием прессы стал один из немногих известных публике моментов его личной жизни: его отношения с актрисой Калистой Флокхарт (известной в те годы прежде всего по сериалу «Элли Макбил»), на которой он женился в 2010 году. В это десятилетие Форд продолжал играть выгодные в профессиональном плане роли, и мы не можем его винить (он всегда говорил, что «работает ради зарплаты» и «думает о фанатах как о клиентах»), поскольку в 2001 году такой подход позволил ему попасть в Книгу рекордов Гиннесса как самому богатому актёру в мире. Однако, несмотря на то что каждое его появление на экране воспринимается публикой хорошо, кассовые успехи чередуются с разочарованиями. Здесь достаточно упомянуть только такие фильмы, как «K–19» (2002), «Огненная стена» (2006) или «Крайние меры» (2010) наряду с неожиданно «выстрелившим» фильмом ужасов (у него их не так уж много) «Что скрывает ложь» (2000). Нельзя забывать и о том, что в 2008 году он снялся в фильме «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа», заявив о своей заинтересованности в очередном сиквеле, если только не придётся ждать его «ещё двадцать лет». «Пока ты не против играть стариков, останавливаться не стоит, – сказал он, и добавил: – Никто не хочет смотреть романтическую историю с шестидесятидевятилетним мужчиной».
Остальную часть его карьеры невозможно свести к чему-то одному; очевидным кажется лишь его интерес к главным ролям (не так-то просто найти их в том возрасте, когда великие исполнители начинают играть только роли второго плана и наставников) и героическим персонажам. Однако в последние годы его закадровый голос звучал в документальном фильме о Далай-ламе; он вернулся к романтической комедии в «Добром утре» (2010), снялся в граничащих с трэшем «Ковбоях против пришельцев» (2011), вновь обратился к научной фантастике в «Игре Эндера» (2013), посмеялся над собой в «Телеведущем–2: И снова здравствуйте» (2013) и даже был замечен в «Неудержимых–3» (2014). В 2015 году он снова попал в аварию, на этот раз на самолёте, и чудом выжил, получив перелом таза. В последующие три года он ещё дважды падал, что, возможно, начало вызывать беспокойство, хотя он утверждал: «Это не я разбивался. Это разбился грёбаный самолёт». Он также осуждал войну в Ираке, публично выступал за контроль над оружием в США и в качестве активиста участвовал в различных политических, культурных и социальных инициативах. Для нас же, пожалуй, самое интересное то, что вдобавок ко всему он занимает должность администратора в управляющем совете Археологического института Америки.
Однако весьма показательным (а уж не близится ли конец его карьеры) в последние годы можно счесть возвращение Харрисона Форда к трём самым известным ролям за всю его карьеру: Хан Соло в «Пробуждении силы» (2015) (возможно, это был и не последний раз; в смерти героя высказывались сомнения); репликант Декард в «Бегущем по лезвию 2049», и, конечно же, Индиана Джонс в «пятой части», выход которой в данный момент ожидается в 2022 году.
Хотя актёр за свои работы ни разу не получал «Оскара» или «Золотой глобус», в 2003 году его по крайней мере удостоили звезды на Голливудской аллее славы, на этот раз как «того самого Харрисона Форда». В целом неплохое достижение для актёра, у которого долго не получалось заявить о себе.
Как вспоминает он сам: «Мне очень, очень повезло […] Многим людям с умом получше моего, с талантом побольше моего и с лучшей внешностью повезло гораздо меньше».
Дрю Струзан: Магия постеров восьмидесятых
Даже в нашу эпоху тизеров и трейлеров первое, что видит зритель, прежде чем принять решение о просмотре фильма, – это его постер. Постеры бывают разными: раскрашенные вручную плакаты на главных улицах города (в стиле великих работ нашего Jano на улице Гран-Виа в Мадриде), маленькие картинки размером с марку в еженедельных развлекательных журналах, а может, и афиши на фасаде кинотеатра непосредственно перед входом. Постер фильма должен быть соблазнительным, увлекательным, динамичным, элегантным, наводящим на размышления и прежде всего способным поведать некую историю.
И тут мы приходим к следующему выводу. Если у приключения есть имя – Индиана Джонс, то постер к этому приключению создал Дрю Струзан.
Несмотря на легко узнаваемую эстетику его работ, даже самый знающий фанат часто удивляется количеству постеров, которые этот художник создал к любимым всеми фильмам, особенно фильмам восьмидесятых годов; при этом художник этот не так уж и известен за пределами круга его преданных поклонников. Мы хотели бы отдать должное его таланту, его умению придумывать, создавать и оформлять одни из самых незабываемых постеров к нашей любимой саге. Конечно, он не был единственным иллюстратором, которому заказывали обложки или концепты для «индианы»: вспомним его предшественника, уважаемого Ричарда Амсела, одного из ключевых мастеров постеров семидесятых, автора самых известных иллюстраций к «Утраченному ковчегу», но его преждевременная смерть в 1985 году не позволила ему завершить развитие своего стиля в духе новой эпохи. Не стоит забывать и о художниках, которых вдохновил сам Струзан, таких как Хью Флеминг, Мэтт Буш, Рэнди Мартинес и Джо Коррони.
Струзан родился в городе Орегон в 1947 году, и «художественное искусство» – буквально его второе имя: напомним, что по-английски «drew» также означает «рисовать». Рисунком он увлёкся с раннего детства; годы спустя он вспоминал, что, когда ему хотелось воды, то, вместо того чтобы просто попросить её у матери, он рисовал кран со стаканом… и уже в реалистическом стиле. Понятно, что в подростковом возрасте вопрос выбора профессии не стоял, и он поступил в художественный колледж, в котором, судя по его воспоминаниям, все его игнорировали: «Друзей у меня не было. Лишь позже я узнал, что это потому, что меня боялись. Я был слишком необычным, у меня были таланты, которых они раньше не замечали».
Далее он рассказывает о том, как консультант по образованию предложил ему сделать первый серьёзный профессиональный выбор: становиться художником для галерей или иллюстратором. Первый рисует то, что хочет. Второй рисует за деньги. Юный Струзан ответил однозначно: «Мне нужно есть». Причём не только ему, уже на первом курсе он стал отцом. Как вспоминает он сам: «Я был беден и голоден, а иллюстрация представлялась кратчайшим путём к куску хлеба. В детстве у меня ничего не было, я рисовал на туалетной бумаге, единственной, какая находилась под рукой».
Будучи студентом, он продаёт картины и работает над небольшими заказами, а со временем переезжает в Пасадену, штат Калифорния, когда туда переехал и кампус университета. Начав работать в дизайн-студии, он получает заказы на обложки для пластинок; в золотой век винила эта небольшая поверхность уже позволяла создавать настоящие маленькие шедевры. Поклонники могут найти его работы на таких пластинках, как «L.A.» («Light Album») группы Beach Boys, «Welcome to my Nightmare» Элиса Купера, «Main Course» группы Bee Gees, «Sabbath Bloody Sabbath», конечно же, группы Black Sabbath, «Favourites» Дина Мартина, «Scorching Beauty» группы Iron Butterfly, «The Sound of Love» Либераче или «Memphis» Роя Орбисона и многих других. Но, несмотря на высокий статус групп и исполнителей, Дрю вспоминает, что получал за заказы почти гроши.
Возможно, именно поэтому он решил стать независимым автором и основал вместе с другом собственную компанию Pencil Pushers, которая специализировалась на постерах для научной фантастики и фильмов категории B. В этот же период он усовершенствовал технику аэрографии, ставшую, возможно, самой известной его чертой. Хотя те фильмы, над которыми работала его студия, в настоящее время можно рекомендовать разве что любителям порыться в лавке старьёвщика, его постеры к «Пище богов» (1976), «Черви» (Squirm, 1976) и «Империи муравьёв» (1977) уже демонстрируют его умение выхватывать главные образы и передавать специфическую атмосферу, явно превосходя по качеству соответствующие фильмы.
В рамках этой работы ему было поручено сделать плакат для переиздания фильма «Звёздные войны». Началось всё с того, что коллега Струзана по имени Чарльз Уайт III, сомневаясь в своей портретной технике, взял на себя задачу сделать корабли и роботов, а Струзану предложил поработать над фигурами персонажей. В настоящее время эта работа известна под названием «цирковая афиша» (circus poster) к «Звёздным войнам», потому что она показана как бы приклеенной к другим афишам на стене. Самому Дрю этот заказ не показался чем-то необычным: «Это был просто очередной рабочий день, день с тарелкой еды на столе, день, чтобы быть благодарным за то, чему я себя посвятил, что мне нравится… создавать искусство».
Но Джордж Лукас, как мы уже знаем, обладает намётанным глазом на талант, поэтому он предложил Дрю поработать на него, после чего заказы стали поступать и от Спилберга, и от других режиссёров их круга. Эстетика Струзана и его мастерство подачи образов стали квинтэссенцией кинематографа восьмидесятых в те годы. Никто больше не умел создавать постеры, которые бы передавали саму суть персонажей, аккумулированную в идеально сбалансированных композициях; постеры, которые намекали бы на предстоящие приключения, не портя сюжет, и которые вмещали бы в одной картинке всю магию фильма, а заодно и харизму, ауру и притягательность актёров – то есть делали бы то, на что не способна ни одна фотография.
В восьмидесятые Дрю создаёт постеры к таким хитам той эпохи, как «Бегущий по лезвию», «Балбесы», «Инопланетянин» и, конечно же, ко всем эпизодам «Звёздных войн», «Назад в будущее» (Майкл Джей Фокс был его поклонником ещё до личного знакомства с ним) и даже «Рэмбо» (говорили, что Сталлоне просил не идеализировать его, а изображать таким, каким он есть, с отрешённым лицом). Помимо этого Струзан работал и над другими фильмами, для которых сделал менее известные, но не менее узнаваемые плакаты (некоторые из них относятся к следующему десятилетию): сериал «Полицейская академия», «Нечто», «Большой переполох в маленьком Китае», «Гонки „Пушечное ядро“», «Поездка в Америку», «Рискованный бизнес», «Батарейки не прилагаются», «Маппеты», «Американский хвост», «Леди-ястреб», «Имя розы», «Красавица и чудовище», «Приключения приходящей няни», «Затерянный мир», «Флинтстоуны», «Властелины вселенной», «Остров головорезов», вплоть до трэша в духе «Всё честно» (All’s Fair), «Фрикадельки–3», «Закат» и «Секстет» и множества других; темпы производства в то время составляли около десяти наименований в год.
Поклонники удивятся, узнав, что Струзан, нарисовавший десятки плакатов с таким достоверным и харизматичным Индианой Джонсом, в реальности встречался с Харрисоном Фордом лишь один раз, и то недолго. В этом и в других случаях он часто сам переодевался в героев своих плакатов, чтобы посмотреться в зеркало или сделать фотографии для референсов. Что же ещё его вдохновляет: «Меня вдохновляет то, из чего состоит жизнь: любовь, истина, справедливость, честность, доброта […] Моя цель в жизни – сделать жизнь людей лучше и красивее».
Кроме того, Лукас занял его и другой работой: он создал оригинальный логотип Industrial Light & Magic, а также обложки многочисленных книг, плакаты для аттракционов в парках, постеры видеоигр, дизайн сувенирной продукции для других фильмов и многое другое. Любопытно, что успех, кажется, никогда не ослеплял его; он утверждал, что лучшие свои работы он создал для провальных фильмов.
Однако время идёт, мода меняется, технологии развиваются. Наступили столь непохожие на предыдущую эпоху девяностые, время увлечения видео вместо целлулоидной плёнки, электроникой вместо рока… «Фотошопом» вместо аэрографии. И действительно, какими бы примитивными сейчас ни казались технические возможности компьютерных дизайна и иллюстрации, они завораживали кинематографистов и дистрибьютеров, которые не хотели отставать от времени и обещали публике всё самое современное и актуальное. Внезапно стиль постера, особенности его композиции и прежде всего аэрография стали чем-то прошлым, чем-то устаревшим… и пройдёт ещё немало времени, прежде чем это назовут «винтажным»: тогда же, в девяностые, это было что-то из прошлого, подобно хэви-металу, постпанку или подплечникам. Наступление XXI века, развитие компьютерного дизайна и цифровых технологий оставили без работы многих талантливых художников старой школы, несмотря на то что они всю жизнь дарили нам настоящие шедевры.
Но Дрю не собирался откладывать в сторону кисти: «Я обожаю текстуру краски, сделанной из цветной глины, из масла деревьев, на холсте и бумаге […] Мне нравится смотреть на неё, прикасаться к ней, воспринимать её запах, создавать её». Несмотря на сокращение сферы киноработ, он не останавливался на достигнутом. Спилберг ещё раз вспомнил о нём при создании фильма «Капитан Крюк» (1991), а позже Струзан сделал американский постер для «Гарри Поттера и философского камня» (2001). Одновременно он выполнял и другие заказы – например, разрабатывал дизайн марок для североамериканской почтовой службы. Как это бывает со многими художниками, утрачивающими популярность на родине, им внезапно заинтересовалась Япония, где была устроена выставка его работ, а в 1997 году Музей Нормана Рокуэлла в Массачусетсе посвятил ему ретроспективу под названием «Дрю: Человек за плакатом».
Не забывали о нём и друзья: Лукас не только нанял его для создания нового постера к «Скрытой угрозе» (1999 год), но и по контракту потребовал, чтобы это был единственный постер, который можно использовать во всём мире: работа Струзана вновь выставлялась в кинотеатрах по всей планете. Как утверждал продюсер: «Мне нравится выходить за рамки фотореализма, чтобы добиться чего-то более величественного и великолепного, чего-то более романтичного, чем то, что достигается с помощью простых фотографий». И этого мнения придерживается не только Лукас: наш старый знакомый Фрэнк Дарабонт, став режиссёром, заказывал иллюстратору постеры для «Побега из Шоушенка», «Зелёной мили» и первого сезона «Ходячих мертвецов». «Эти иллюстрации воздают должное фильму, а не просто продают его», – вспоминает Дарабонт.
В первом десятилетии XXI века Гильермо дель Торо пригласил его для «Хеллбоя» (2004 год), а друг дель Торо, «наш» Сатьяго Сегура, – для создания эффектного постера к фильму «Торренте–3: Защитник». В 2008 году после работы над обширной рекламной кампании для фильма «Индиана Джонс и Королевство хрустального черепа» Струзан объявил о своём уходе. В этот период вышло несколько рекомендуемых книг и DVD о его работе, которые я рекомендую почитать и посмотреть. Для примера можно взять документальный фильм «Замысел и создание постеров к фильму «Хеллбой», где показывается, как он творит в реальном времени, как будто мы заглядываем к нему через плечо. Впервые за десять лет он проводит свою персональную выставку, а в 2013 году выходит посвящённый его карьере документальный фильм «Дрю: Человек за постером».
Как и многие другие художники, Струзан время от времени прерывает свой заслуженный отдых, чтобы сделать что-нибудь особенное – например плакаты к «Пробуждению силы», иллюстрации к саге «Как приручить дракона» или обложку для книги своей жены Дилан «Кровавое дело».
Одно из лучших признаний заслуг Струзана, отражающее восхищение его друзей и коллег, принадлежит, пожалуй, Спилбергу: «Мы [как творцы] должны были много работать, чтобы наши произведения соответствовали уровню искусства Дрю».
Джон Уильямс: Концерт для пистолета с кнутом 1981 года
Если и можно назвать какого-то одного композитора, который оказал самое большое влияние на голливудские саундтреки в последнюю четверть двадцатого века, то это, несомненно, Джон Уильямс. Его мелодии, всегда легко напеваемые и запоминающиеся, часто героические и звучные, иногда спокойные и сдержанные, стали настоящим «фоном» для нескольких поколений детей. И даже сегодня, когда ему исполнилось девяносто лет, он продолжает свою активную деятельность.
Уильямс родился в самый разгар золотого века джаза, в 1932 году, в штате Нью-Йорк. Его отец, Джонни Уильямс, был джазовым ударником, а бабушка и дедушка владели супермаркетом. По всем признакам семья была обеспеченной, но в ней царила трудовая этика, а музыка была неотъемлемой частью жизни; в какой-то степени будущее маленького Джона было предопределено заранее.
В 1948 году семья переехала в Лос-Анджелес, где Джон учился в Калифорнийском университете и осваивал композицию под частным руководством Марио Кастельнуово-Тедеско, эмигрировавшего из Италии оперного композитора с богатым опытом; среди его работ были интерпретации произведений Уитмена, Сервантеса, Лорки и Шекспира, а также еврейской традиции. Кастельнуово бежал от фашистов и, как многие эмигранты, оказался в Голливуде, где начал писать саундтреки, в частности для Генри Манчини. Он также начал давать частные уроки Марти Пэйчу, Джерри Голдсмиту и, конечно же, Джону Уильямсу.
Последнему вскоре пришлось применить свои навыки на практике: в 1951 году, в возрасте девятнадцати лет, его призвали на службу в военно-воздушные силы, но не с винтовкой в руках, а как пианиста, тромбониста и руководителя оркестра. По окончании службы в 1955 году он поступил в престижную Джульярдскую школу в Нью-Йорке и зарабатывал на жизнь игрой на фортепиано в джазовых клубах. Затем он вернулся в Лос-Анджелес и успел поработать на композитора Генри Манчини, сочиняя музыку для телепередач и сериалов, в том числе «Остров Гиллигана» и «Затерянные в космосе». Также он был знаком и с другими композиторами того времени, такими как Альфред Ньюман, Бернард Херрманн и Франц Ваксман. Свои работы он начинает подписывать именем «Джонни» Уильямс, и оно приобретает известность среди продюсеров благодаря умению композитора легко переходить от симфонической музыки в стиле романтизма к стилю Вагнера (с характерным использованием лейтмотива) или к более современному джазовому стилю.
В результате в 1967 году, в возрасте тридцати пяти лет, он уже впервые был номинирован на «Оскар» за «Долину кукол», а спустя всего два года попал в число номинантов за «Прощайте, мистер Чипс». Было очевидно, что награда не заставит себя долго ждать, и действительно, в 1971 году он получает «Оскар» за «Скрипача на крыше». Говоря наперёд, он выиграл ещё пять «Оскаров» и был номинирован пятьдесят два раза, заняв тем самым второе место по количеству номинаций и уступив лишь Уолту Диснею.
В 1970-х годах талант Уильямса нашёл поддержку у продюсера Ирвина Аллена, который в разгар увлечения фильмами-катастрофами, такими как «Ад в поднебесье», «Приключение «Посейдона» и «Землетрясение», сумел предложить композитору для интерпретации эмоционально насыщенные истории, в которых тот наконец смог задействовать полный диапазон своих драматических возможностей. При этом Уильямс показал, что ему не нужно многого, чтобы внушить страх и ужас: всего двух нот остинато, беспрестанно повторяющихся в подводных кадрах, где музыке отведено как можно больше места, оказалось достаточно для получения второго «Оскара» – на этот раз за музыку к фильму «Челюсти». Во время работы над ним он также сблизился со Стивеном Спилбергом, а через него и с Джорджем Лукасом.
Вероятно, для Уильямса стало праздником предложение поработать над фильмом «Близкие контакты третьей степени»; вспомним, насколько важны в фильме музыка и гипнотический рисунок из пяти нот, делающий мелодию безликим главным героем приключений. Следующее задание изменило не только его жизнь, но, если так можно выразиться, и жизнь целой галактики. Благодаря Спилбергу Джордж Лукас решил нанять Уильямса для «Звёздных войн», и на этот раз Уильямс нашёл полотно, достойное для всего спектра его способностей. Это была настоящая эпическая вселенная, в которой нашлось место и для широкого звука, и для возвышенных текстур, и для героических мелодий. Благодаря своему интересу к Дворжаку, Штраусу и Стайнеру Уильямс создал такие незабываемые композиции, как сюита «Звёздных войн», тема принцессы Леи и другие. Задорный мотив из кантины Мос-Эйсли также напоминает о временах его увлечения джазом. Две последующие части трилогии позволили ему поднять эпические вариации на уровень, до тех пор невиданных для кинематографа, а вершиной их можно назвать «Имперский марш».
Следующим хитом, подтвердившим талант Уильямса за пределами спилберговской саги, стал саундтрек к фильму Ричарда Доннера «Супермен», благодаря которому его ставшие уже фирменными аранжировки духовых и вечно восходящие и певучие (или, по крайней мере, свистящие) мелодии настолько слились с образом героя комиксов, что их повторно использовал Брайан Сингер в фильме «Возвращение Супермена» (2006 год).
И конечно же, в 1981 году вышел первый фильм саги об Индиане Джонсе, для которой Уильямс (к тому времени уже любимый композитор Спилберга) придумал подходящие темы, подобно шляпе и кнуту вошедшие в коллективную память как часть образа персонажа и его приключений. Стоит вкратце изложить дальнейшую историю долгой карьеры Уильямса. Он продолжил сотрудничать со Спилбергом в работе над такими фильмами, как «Империя солнца», «Парк Юрского периода», «Список Шиндлера», «Мюнхен» и «Спасти рядового Райана», а Джордж Лукас время от времени подбрасывал ему очередное задание по приквелам «Звёздных войн». Слава самого востребованного композитора блокбастеров окончательно закрепилась за ним благодаря саге о Гарри Поттере. Он лично написал саундтрек для первых трёх фильмов, а некоторые мотивы сохранились и в последующих.
Уильямс и по сей день продолжает активно трудиться самостоятельно и сотрудничать со Спилбергом и Лукасом; и он же, как уже объявлено, разумеется, напишет саундтрек и для «Пятого Инди».