Многие места паломничества по берегам рек находятся там, где по преданиям Рама ритуально подносил еду своим предкам
Агамы связаны с храмовыми традициями индуизма. Эти тексты особенно популярны в Южной Индии. Храмовые ритуалы должны были приблизить богов к людям, побудить их участвовать в делах человеческих. Бессмертные боги, например, не выполняют ритуалы, поскольку у них нет предков и нет необходимости в детях. Но когда Вишну спускается на землю как аватара, он проживает жизнь и встречает смерть, а поэтому обязан совершать соответствующие ритуалы для своих родителей. Поэтому во многих храмах Вишну изображено, как он выполняет ритуалы шраддхи.
Незадолго до зимнего солнцестояния, на убывающую луну, в храме Джаганнатха[69] в Пури, штат Одиша, в течение трех дней проходит тщательно продуманная церемония шраддхи. Там зажигают лампады, приглашая к трапезе предков аватары верховного божества Джаганнатха, в частности, Адити и Кашьяпу, родителей Вамана-аватары; Каушалью и Дашаратху, родителей Рама-аватары; Деваки и Васудеву, Яшоду и Нанду, биологических и приемных родителей Кришна-аватары; и даже Гундичу и Индрадьюмну, построивших храм Джаганнатхи.
Каждый год, в месяц магха (январь – февраль), во многих храмах совершается пинда-дана Бхишме – герою «Махабхараты». Бхишма решил сохранить целомудрие, чтобы его отец мог снова жениться. Поскольку у него не было собственных детей, Бхишма оказался заперт в стране мертвых навсегда, не имея возможности родиться вновь, и поэтому он зависит от подношений посторонних людей. Его пример служит предостережением для бездетных и объясняет индуистскую одержимость браком и семьей. В эпосе Бхишма имел право выбирать время своей смерти. Он решил умереть после зимнего солнцестояния, чтобы не стать одним из предков, которые посещают людей в темное и холодное время года. Он умер на восьмой день (аштами) растущей луны (шукла-пакша) лунного месяца магха, после того, как солнце вошло в созвездие Козерога (Макара Санкранти), через несколько недель после зимнего солнцестояния. Итак, каждый год в этот день в храмах Вишну Бхишме предлагают размятые рисовые шарики. Говорят, что, умирая, он воспевал тысячу имен Вишну, и тот пообещал, что его будут помнить вечно, и что живые будут кормить его, даже если он умрет бездетным. Эта история и ритуал призваны напомнить людям о том, как важно создать семью, прежде чем думать об отречении от мира и о монашеской жизни.
С VIII по XV в. наблюдается расцвет тантрической литературы. Причиной тому послужило распространение ведийских практик через пуранические истории среди все более широких слоев населения Индии по всему субконтиненту, за пределами долины Ганга. При этом зачастую они сливались с местными практиками, в которых тело ценилось в той же мере, что и разум.
Все больше и больше писаний этого периода говорят о тану (теле), его кошах (слоях), чакрах (узлах) и нади (каналах). Существуют истории о том, как опытные тантристы могут покидать свое тело, освобождая тем самым свой дух, чтобы он мог путешествовать и вселяться в других людей. В этих сказаниях есть колдуны, которые порабощают претов и превращают их в ветал, исполняющих их приказы. Во все большем числе храмов появляются изображения Шивы и Шакти в их свирепых формах Бхайравы и Чамунды – бок о бок с собаками, которые обитают на местах кремации. Есть истории о призраках, которые преследуют живых, сводят их с ума, вызывают болезни, выкидыши и несчастья. Колдовство и магические ритуалы приобретают все большее значение. Также все более важную роль начинает играть астрология, прогнозирование, геомантия, спиритизм и другие оккультные обряды. Божества связаны со смертью. Места кремации становятся местами, где обитает мощная и опасная сила. В тантрических текстах женское тело, секс и насилие сочетаются с трансгрессивными ритуалами в местах кремации, направленными на преодоление страха смерти.
Упоминания о колдовстве встречались в народных пересказах «Рамаяны» и «Махабхараты». Считалось, что колдуны используют пепел, черепа и кости умерших. Это увеличивало спрос на ритуалы ведийской традиции, где труп уничтожается путем сжигания и разламывания черепа, а также проводятся специальные обряды, чтобы переместить преты в Питри-локу, подальше от колдунов. Это был период роста популярности Ханумана и Бхайравы. Их считали формами Шивы, которые служат богиням – таким, как Кали[70], защищающим людей от злых духов.
Чтобы перерождение стало возможным, надлежало совершить ряд ортодоксальных ведийских ритуалов. Считалось, что в противном случае мертвые станут призраками, преследующими людей, и, кроме того, они будут уязвимы перед шаманами, колдунами и другими знатоками тантры.
Между «Гаруда-пураной» и «Тибетской книгой мертвых» («Бардо Тхёдол»), составленной гуру Падмасамбхавой, существует много общего. На оба этих труда повлияла тантра и оба возникли в тантрическую эпоху. В буддийских текстах период между смертью и возрождением составляет сорок девять дней. Сиддхартхе[71] потребовалось сорок девять дней созерцания, чтобы стать Буддой. Описаны три фазы: первая наступает сразу после смерти, когда призрак ощущает свою потерянность и сбит с толку; следующая фаза полна пугающих образов, напоминающих о привязанностях и желаниях; и, наконец, фаза нового рождения для тех, кто не способен вырваться из сансары. Как и «Гаруда-пурану», «Бардо Тхёдол» необходимо читать вслух в момент смерти, чтобы облегчить путешествие умершего.
В ведах утверждается, что обряды необходимо совершать со шраддхой, с верой, а не механически. Но, как правило, ведийские ритуалы были в большей мере связаны с точностью и дисциплиной, чем с эмоциями. Однако со временем эмоции стали доминировать и вытеснять ритуальные правила в Индии. На раннем этапе движения бхакти эмоции были во многом связаны с храмами и храмовыми обрядами, как мы видим в рассказах альваров и наянаров из Тамилнада, живших примерно в VII в. Однако ко времени появления традиции поэтов-сантов[72] в XVI в. эмоции, выражаемые через песнопения, заняли центральное место.
Ритуалы начали терять свой обязательный характер в Карнатаке XII в., когда Басава[73] и шарана-гуру движения лингаятов провозгласили прямую связь с божественным началом. На лоб умершего пеплом наносили три параллельные линии, как знак конца трех миров и трех тел, чтобы освободить дух, атман, который символизировал камушек-ишталингам – лингаяты носили его на шее.
Примерно в XV в. стал набирать популярность новый вид эмоционального и романтического бхакти, основанный на музыке. Некоторые воспринимали божественное как некую форму (сагуна), обитающую в храмах; другие считали, что оно не имеет формы (ниргуна), пределов и границ. В тамильской «Перия-пуране» мы встречаем святых наянарами, которые проходят через огонь, чтобы встретиться со своим Господом в храме. Также упоминается молодой поэт-святой Дьянешвар, который добровольно отказался от своего тела после перевода «Бхагавадгиты» на язык маратхи[74]. В народных песнях мы слышим о Гаруде, пришедшем на землю, чтобы отвезти поэта-святого Тукарама прямо в Вайкунтху. По легендам раджпутская святая княжна Мира Баи исчезла после входа в святилище храма Кришны. Существует мнение, что эти истории, облаченные в мифические метафоры, были призваны бороться с новыми идеями, бросающими вызов ортодоксальным взглядам.
В этих религиозных движениях бхакти становится способом преодоления смерти. «Гаруда-пурана» тоже говорит о бхакти, но не отрицает важности ритуалов. Ритуальное подношение пищи мертвым должно продолжаться, и при этом необходимо воспевать имя Бога. Повторение имени Рамы и имени Шивы становится частью похоронных церемоний.
Считалось, что повторение имени Бога бережет от смерти. Аджамила[75] повторял «Нараяна-Нараяна», и Вишну-дута спас его из лап Яма-дуты. Когда Маркандея[76] пел «Ом Намах Шивая», сам Шива спас его от Ямы. В бенгальской «Рамаяне» сказано, что Рама не мог убить святого ракшаса по имени Таранисен, потому что тот вытатуировал его имя по всему своему телу.
Вишну приходит на помощь Гаджендре. Концепция спасителя встречается в традициях разных религий
Тогда Рама пустил стрелу в его не покрытый татуировками рот и обещал ему место в Сакете, небесной Айодхье, обители преданных Раме. Для тех, кто повторят имя Кришны, есть особый рай, называемый Го-лока, где Кришна играет на флейте, даруя блаженство сердцам своих стойких приверженцев.
Впервые мусульмане появились на полуострове Индостан в Южной Индии в VII в. в качестве торговцев. Затем, в X в. они стали совершать набеги с северо-запада и, наконец, с XII в. обосновались в Дели как правители. Им пришлось столкнуться с воинами-раджпутами, которые предпочли смерть предполагаемому бесчестию, чьи жены и вдовы сжигали себя, лишь бы не попасть во вражеский плен – спорная и теперь незаконная практика, которая когда-то была объектом большого почитания. В этот период в честь героев воздвигали камни и мемориальные доски, а для святых насыпали курганы, это было время распространения сати.
Мазар пира[77] в дарге[78]. Погребальные курганы для святых возводились в Индии еще со времен буддизма
Мусульмане хоронят своих умерших головой в сторону Мекки. Ритуалы погребения должны быть простыми, чтобы ничто не вставало между умершим и Богом. Но султаны Дели, купавшиеся в роскоши, строили величественные гробницы для военачальников (эмиров) и святых (пиров). Эта практика, перенятая у персов, сильно отличалась от традиций простых захоронений в пустыне у арабов, среди которых ислам зародился в начале VII в. Мавзолеи султанов были окружены садами и фонтанами, напоминая людям о рае (Джаннат), и были вдохновлены величественными, огороженными стенами садами, которые персидские императоры строили еще в доисламские времена. Вокруг гробниц (мазаров) пиров строили дарги, подобно буддийским чайтьям, которые возводились вокруг ступ.