Он пригласил старца Дурвасу как гостя в свой дворец. Дурваса был широко известным и очень влиятельным старцем. Но у него был один недостаток – крутой нрав. Дурваса проклинал всякого, кто досаждал ему (а досаждало ему, по общему признанию, большинство людей). Хуже проклятья Дурвасы сложно было что-то придумать. Оно приносило беды и страдания каждому, против кого оказывалось направлено.
«Это ужасно, но очень полезно», – подумал Дуръядхана.
И он устроил Дурвасу со всеми удобствами, с какими только можно было. Он поселил гостя в лучшей комнате и закатил в его честь пир, на котором подавали самые изысканные блюда. А когда Дурваса отдыхал после пира (в этот раз на его обычно хмуром лице была заметна улыбка), Дуръядхана обратился к нему:
– Я надеюсь, что дорогому гостю понравилось у нас.
Дурваса едва заметно кивнул. Он никогда не был особенно щедр на похвалу.
– Я слышал, – осторожно продолжил Дуръядхана, – что Юдхистира и его братья тоже считаются гостеприимными хозяевами. Возможно, вам стоит навестить их, так сказать, благословить своим визитом, как благословили меня. Уверен, что они будут рады вам так же, как и я.
Дурваса ничего не отвечал. Но он и не останавливал Дуръядхану, так что тот продолжал.
– Уверен, что они будут рады разделить с вами трапезу. Но лучше вам выходить попозже, когда Драупади отдохнёт и будет готова исполнить любые ваши пожелания.
Дурваса прорычал что-то неразборчивое в ответ, но на следующий день покинул дворец, окружённый толпой слуг, и направился в лагерь братьев. Вышел он поздно, как и советовал ему Дуръядхана.
Драупади в шатре мыла блюдо изобилия, чтобы убрать его на место, когда явился старец со своей свитой. Она испуганно подняла голову, когда услышала, как муж поприветствовал его.
– Дурваса, ваш визит в мой скромный лагерь – большая честь! Но мне будет приятно, если вы разделите с нами трапезу. Почему бы нам сначала не искупаться в реке, а затем сесть и отдохнуть? А моя жена как раз приготовит еду. Пока вы будете отдыхать, кушанья подоспеют.
Когда брат Юдхистиры Сахадева ворвался к Драупади и сказал, что нужно приготовить еды, она приняла новость спокойно. Так могло показаться со стороны. Но на самом деле она была в отчаянии. Как только Сахадева вышел, она упала на колени.
– Я ведь уже поела, – прошептала она. – И блюдо чистое. Что же мне делать?
Ей ничего не оставалось, кроме как молиться Кришне. Она почувствовала его присутствие даже с закрытыми глазами. И это наполнило её надеждой и спокойствием.
Внезапно в шатёр влетел Юдхистира, чтобы узнать, как идут приготовления к ужину. Он был ошеломлён, увидев Кришну.
– Почему? Как? Что ты здесь делаешь? – вымолвил он.
– Твоя жена позвала меня, – спокойно ответил Кришна.
Услышав это, Юдхистира заметно занервничал. Он понимал, что жена его может обратиться к Кришне, только если случилось что-то по-настоящему серьёзное.
– Что случилось, Драупади? – спросил он. – Что стряслось?
Драупади потупила взор.
– О мой муж, прости меня! Я уже поела, когда приехал Дурваса. Нам нечего предложить ему.
– Ты права, нечего. О чём я только думал? – пробормотал Юдхистира, сердясь на самого себя. – Но, Драупади, это же Дурваса. Если мы не накормим его, он разозлится. А если он разозлится, то проклянёт нас.
Юдхистира так сильно волновался, что к концу реплики голос его сорвался на фальцет.
– Я знаю, – прошептала Драупади со слезами на глазах. – Мне так жаль…
– Это не твоя вина, – ответил Юдхистира.
А Кришна наблюдал за ними, улыбаясь. Протянув руку, он спросил:
– Можно мне взглянуть на блюдо, Драупади?
Она протянула ему блюдо, и он внимательно осмотрел его, близко поднёс блюдо к лицу – так близко, что едва не водил по нему носом.
– Ага, а это что? – победоносно воскликнул он, сжимая в пальцах одно-единственное зёрнышко риса.
– Что за находка! – продолжил Кришна. – А мне как раз так хочется есть. Думаю, что этого зёрнышка мне хватит, чтобы утолить голод.
Драупади с любопытством посмотрела на Кришну, а он бросил рисовое зёрнышко в рот.
– М-м-м. Идеально! Лучше этого я в жизни ничего не ел.
Он обернулся к Юдхистире, который не веря глядел на него во все глаза.
– В следующий раз, пожалуйста, пригласи меня на обед, Юдхистира. Не могу поверить, что все эти годы я пропускал такую прекрасную трапезу.
– Но… но Кришна, – проговорил Юдхистира в отчаянии. – Дурваса ждёт. Что мне делать?
Кришна снова улыбнулся.
– Я был голоден, но я наелся. Старец пришёл издалека. Пошли кого-нибудь, чтобы привели его. Он ведь тоже должен быть очень голоден.
Юдхистира, совершенно сбитый с толку, не зная, что сказать, и ожидая скорого проклятья, послал Сахадеву вниз по течению реки, где купался старец со своей прислугой.
В то самое время, когда Кришна съел рисовое зёрнышко, Дурваса хотел было выйти из реки, но не мог. Не мог, потому что внезапно ощутил себя необъяснимо невероятно сытым. Это была не та сытость, что наступает после миски риса и чечевицы, а та, которую чувствуешь после дополнительного десерта из фруктов на богатом пиру. А ещё ему очень захотелось спать. Он посмотрел на слуг и увидел, что они тоже клюют носами.
– О господин, – проговорил один, зевая. – Мне кажется, будто я сейчас съел сразу завтрак, обед и ужин. Не думаю, что в меня влезет ещё хотя бы кусочек.
– Да, – подхватил другой. – Но Юдхистира накрыл для нас стол. Что же нам делать? Если мы не сможем даже попробовать его угощенье, он проклянёт нас.
Остальные согласно закивали.
– В самом деле, – сказал третий слуга. – Давайте сбежим поскорее, пока они не позвали нас к столу.
Вот почему, когда Сахадева дошёл до берега реки, он, к своему удивлению, никого не нашёл там. Старец вместе со всей своей свитой как будто растаял в воздухе.
Юдхистира был удивлён не меньше, чем его брат.
– Не знаю, как Кришна сделал это, – сказал он жене и брату. – Но, по крайней мере, никто никого сегодня не проклял.
Колокол звенит
Под покровом ночи вор бесшумно пробирался по спящему городу с висящим мешком награбленного добра за плечами.
Когда он дошёл до леса, то смог наконец остановиться. Упав на колени посреди поляны, освещённой луной, вор открыл мешок, чтобы проверить добычу.
Из мешка посыпались рубины, изумруды, сапфиры и жемчужины вместе с ожерельями, серьгами, золотыми и серебряными монетами. А ещё на самом дне лежал обмотанный тряпками бронзовый колокольчик, похищенный из храма, который находился далеко-далеко отсюда.
Вор достал колокольчик последним, аккуратно поворачивая, чтобы полюбоваться его причудливой резьбой. Он не переставал восхищаться красотой украденной вещи и радоваться своему везению. Он был так поглощён разглядыванием попавшего ему в руки сокровища, что даже не заметил, как из-за деревьев к нему подкрался огромный тигр.
– А-а-а-а! – закричал вор в ужасе, когда тигр набросился на него.
Острые когти разорвали одежду и расцарапали спину. Обезумев от страха, вор выпутался из рубашки, оставив её зверю, и сломя голову побежал в чащу леса. Тигр погнался следом, не догнал и отправился на поиски другой добычи.
А сияющие драгоценности, блестящие монеты и прекрасный колокольчик так и остались лежать на поляне рядом с окровавленной рубахой. Услыхав крики человека и рычание тигра, наблюдательные обезьяны появились на деревьях вокруг поляны. Они разглядывали место происшествия, и их глаза блестели от любопытства в лунном свете.
В конце концов самая смелая из обезьян осторожно спустилась на землю.
– У-у, у-у, – забормотала обезьяна, рассмотрев брошенные на поляне предметы.
Она обнюхала украшения, попыталась грызть монеты, но быстро потеряла к ним интерес. Потом схватила колокольчик и сильно потрясла его.
– Динь-дон! – раздался в ночной тиши пронзительный звон колокольчика.
Обезьяны, всё это время сидевшие на деревьях, закричали, завизжали – обрадовались. Забыв об осторожности, они попрыгали на землю и ринулись к колокольчику. Что тут началось! Десятки обезьян, носились друг за другом по поляне, галдели, спорили, не могли договориться, когда чья очередь держать колокольчик. Пока они рычали и визжали, сражаясь друг с другом, по всему лесу и за его пределами эхом разносился чистый гулкий звон.
– Дин-дон! Дин-дон! Дин-дон! – летел звон по тихим городским улицам. Все, кто спал в этот час, проснулись в недоумении и стали выходить на улицы.
– Что происходит? – спрашивали разбуженные горожане.
– Откуда этот звон?
– Это тревога предупреждает об опасности?
Но ни у кого не было ответа.
Встревоженная толпа двинулась ко дворцу. Царь, к тому времени тоже разбуженный звуком, который разносился повсюду, уже готов был к встрече.
– Я не знаю, что это за шум, – признался он. – Но создаётся впечатление, что звук доносится из леса. Когда солнце встанет, мой главный советник поведёт отряд в чащу, чтобы найти источник шума.
С первыми лучами солнца поисковый отряд направился в сторону леса. Идя на звук колокольчика, они довольно быстро вышли на поляну. Когда обезьяны услыхали приближающиеся голоса людей, то быстро запрыгнули на деревья. А необычный колокольчик повесили – спрятали между веток. И, затаившись, стали наблюдать, как все участники отряда по одному друг за другом выходят на поляну.
Среди участников поискового отряда была бедная, но очень умная женщина по имени Карала.
– Сколько тут обезьян прячется на деревьях, – сказала она задумчиво, обращаясь к остальным участникам.
Но прежде, чем кто-либо успел посмотреть по сторонам, с середины поляны раздался страшный крик.
– Только посмотрите на это! – вопил главный советник царя, держа в руках окровавленную порванную рубаху, оставленную прежде вором. – Ночью здесь было совершено убийство. Наверняка это убийца звонил.
– Да, но зачем убийце привлекать внимание к преступлению? – испуганно спросил кто-то из толпы.