Чандрагупта основал великую династию Маурьев, крепко сидевшую на престоле вплоть до 180 г. до н. э. и завершившую практически полное завоевание Индостана, так что лишь с ее падением греки смогли взять «индийский реванш». Чандрагупта создал первоклассную армию, флот, наладил государственное управление; единственное, на что он не замахнулся, это брахманизм, хотя наверняка сознавал (как выходец из низов), что кастовый строй, за который так цеплялись жрецы, был явлением, скажем по-современному, не прогрессивным. Буддизм в этом отношении как раз отвечал потребностям растущего централизованного индийского государства, но Чандрагупта не остановил на нем свой выбор. Почему – однозначно сложно утверждать. Возможно, под влиянием своего бесценного советника и помощника Чанакьи, бывшего брахманом. Возможно, опять же, как представитель низшей варны, а то и вовсе «неприкасаемый», он опасался, что брахманы могут поднять против него всех недовольных – он не мог не помнить ожесточенное сопротивление, организованное брахманами Македонскому, о чем мы рассказывали ранее. Вместе с тем отмечается, что в его правление и буддизм, и джайнизм весьма усилили свои позиции. До победы учения Будды оставался только один шаг, который и сделал внук Чандрагупты Ашока, он же Пиядаси, Приядаршин (по-гречески – Пиодас), сын Биндусары (Амитрохата) – впрочем, не будем подгонять буддизм при Ашоке под привычное нам понятие государственной религии. Просто сам царь стал буддистом, но в государстве своем – если только верить оставшимся от него надписям на камнях! – проповедовал веротерпимость, начавшую угасать к концу его правления, – см. XII Большой наскальный эдикт: «Ведь таково желание наперсника богов: “Все вероучения да будут умудренными и приносящими благо”».
Что интересно, XIII Большой наскальный эдикт сообщает о послах и вместе с тем буддийских миссионерах (дута), посланных Ашокой к эллинистским правителям (там буддийский прозелитизм представлен витиеватой формулой «победа дхармы): «Ведь желает наперсник богов непричинения вреда всем живым существам, сдержанности, справедливости и мягкости. И эту победу считает главной наперсник богов – а именно победу дхармы. Она же одержана наперсником богов и здесь, и во всех пределах, даже до шести сотен йоджан, где царь греков по имени Антийога и за ним четыре царя: по имени Туламая, по имени Антикини, по имени Мага, по имени Аликасудара». Растолкуем: Антийога – это внук Селевка Антиох II Теос (ок. 286–246 гг. до н. э., правил с 261 г.), Туламая – сын Птолемея I египетский царь Птолемей II Филадельф (ок. 308–245 гг. до н. э., правил с 285 г.), Антикини – сын Деметрия Полиоркета македонский царь Антигон II Гонат (319–239 гг. до н. э., правил в 277–274 и 272–239 гг.), Мага – царь североафриканской эллинистической Кирены (правил ок. 300–250 гг. до н. э.). С Аликасударой дело обстоит сложнее. Обычно в нем видят эпирского царя Александра II (правил в 272–255 гг. до н. э.), сына Пирра, однако, как предположил А.А. Вигасин, это мог быть и сын коринфского тирана Кратера Александр, ставленник Гоната, впоследствии изменивший своему покровителю и провозгласивший себя царем «Коринфа и Эвбеи» (правил ок. 252–245 гг. до н. э.). Дипломатические отношения с Селевкидами и иными греческими царями отражает и II Большой наскальный эдикт: «Повсюду на земле, подвластной царю Пиядаси, наперснику богов, а также в окраинных землях – как-то: Чолы, Пандьи, Сатьяпутра, Кералапутра, вплоть до Тамрапарни, царь греков, по имени Антийога, а также другие цари, соседи того Антийоги, – повсюду царем Пиядаси, наперсником богов, два вида врачеваний устроено: врачевание людей и врачевание скота. И травы целебные для людей и целебные для скота – где их нет – повсюду приказано привезти и вырастить. И коренья и плоды – где их нет – повсюду приказано привезти и вырастить. И колодцы приказано выкопать вдоль дорог, и деревья посадить скоту и людям во благо».
Разумеется, заботился Ашока и об обращении греков, живших на его собственных землях, о чем также свидетельствуют сохранившиеся надписи – как приведенные нами ранее фрагменты из V и XIII Больших наскальных эдиктов, касающиеся «индийских» греков, так и, например, такая, на двух языках, греческом и арамейском, из Шар-и-Куна (эта билингва подтверждает, что многие воины Александра Македонского, осевшие потом в Индии, не были греками или македонцами; арамейский – язык Сирии и Палестины): «(Когда десять лет исполнилось…), царь Пиодас дал людям наставление о праведности и сделал людей с того времени более праведными – и все процветает по Всей Земле. И воздерживается царь (от убиения) живых существ, (а за ним) и другие люди. И сколько есть царских охотников и рыбаков, они стали воздерживаться от охоты. А которые не в силах (воздерживаться), воздерживаются сколько могут, (освобождаясь от своей) слабости. И (люди стали) более прежнего послушны отцу с матерью и старшим. И впредь во всем так поступая, они будут жить лучше и достойнее».
Греческая надпись из Кандагара более подробна, но, к сожалению, до конца не сохранилась: «Праведность и самообладание (должны быть) во всех вероучениях. Но более всех владеет собою тот, кто речью может владеть. И не хвалить себя и никогда не порицать ближних. Ведь это пустое. И лучше стараться ближних хвалить, а не порицать по любому поводу. Поступающие так и себя возвысят, и у ближних заслужат признательность. А нарушающие это и бесславны будут, и у ближних вызовут ненависть. Те же, кто будут хвалить себя, а ближних порицать, действуют из тщеславия, думая блистать перед другими, но они скорее вредят себе. Надлежит же друг друга почитать и учения друг друга усваивать. Поступающие так будут ученейшими, передавая друг другу то, чем каждый из них обладает. И тем, кто этому следует, (надлежит) о том говорить неустанно, дабы они всегда оставались праведными. На восьмом году царствования Пиодаса завоевал он Калингу. Было там в плен взято и уведено сто пятьдесят тысяч душ, и другие сто тысяч погибли, и еще почти столько же умерло. С того времени жалость и сострадание охватили его. И тяжело перенес он (это). После чего приказал он воздерживаться (от убиения) живых существ, проявил усердие и ревность о праведности. И вот от чего еще тяжелее страдал царь. Сколько там жило браменов и сраменов или иных таких, которые преданы праведности, – местные жители, которые думали о том, что полезно для царя, совестились и почитали учителя, отца и мать, любили друзей и гетайров и не изменяли им, рабов и наемников использовали, не изнуряя, насколько возможно, – и если из таких праведно живущих кто-либо был там убит или уведен, других это тоже попутно затронуло. Царь же очень о них печалился. И у других народов…» – дальнейший текст, увы, утрачен.
Английский профессор У. Тарн определенно пишет, что Ашока «обратил» Гандхару, а также проповедовал буддизм среди греков Парапамисады; он ссылается на цейлонских хронистов, пишущих о том, что Ашока обратил большое количество «яванов» и также послал миссионера из этих самых обращенных греков по имени Дхаммараккита в Апаранту (на побережье Гуджарата). После же смерти великого царя Ашоки империя Маурьев медленно, но верно начала угасать, в конце концов позволив грекам взять реванш.
Глава 2Образование Индо-греческого царства
«Генеалогия» и «бытие» Индо-греческого царства непросты; царство возникло в 180 г. до н. э. как расширение Греко-Бактрийского царства в трагический для единой Индии момент свержения династии Маурьев, позже воевало с «породившим» его государством, затем распалось на две половины – Западное и Восточное царства, пока, наконец, не было поглощено и переварено индийскими властителями (10 г. до н. э.), хотя еще примерно на протяжении двух веков в Индии действуют мелкие греческие царьки, вассальные раджам. Постоянные перемещения границ, войны с Индией и Бактрией, а также гражданские, потеря и возвращение власти над отдельными землями, появление узурпаторов и «параллельные» династии – все это в итоге привело к тому, что гораздо правильнее говорить о нескольких индо-греческих царствах, нежели об одном, хотя единой позиции историков по этому поводу нет. Не будем особо заострять внимание на этой проблеме, тем более что состояние источников довольно плачевное, и многие индо-греческие правители идентифицируются только благодаря дошедшим до нас монетам – и то с трудом и многочисленными научными спорами.
Поскольку индо-греческое царство не могло возникнуть «ниоткуда», следует сказать несколько слов о его предыстории. Во-первых, о Греко-Бактрийском царстве. Оно образовалось в 250 г. до н. э. в результате центробежных тенденций, поразивших монархию Селевкидов. Этот процесс был предсказуем и, скажем так, даже неизбежен. Дело в том, что огромное и (по виду) могучее царство Селевка являлось конгломератом совершенно различных земель и народов, простираясь от Индии через Персию, Сирию и Малую Азию до Европы. Фактически это была монархия Александра, лишившаяся хоть и важных, но не очень уж огромных составных частей – Греции, Македонии, Египта и Индии. При этом сразу бросается в глаза, что государства прочих диадохов имели некую весьма плотную привязку, скажем так, этноса к территории, чего не было (и не могло быть) в царстве Селевка. «Центром» его державы были Вавилония и Ассирия, придерживавшиеся исконной своей культуры; Малая Азия являла собой пестрейший конгломерат греческих городов и владений местных варварских племен, которые, чем дальше от моря жили, тем сильнее сохраняли хеттско-фригийское наследие своих предков; Сирия, Финикия и Палестина также являли собой интереснейший отдельный мир со своими традициями и идеологией; наконец, Средняя Азия, не похожая ни на что из ранее перечисленного, со своими горцами, кочевниками и пастухами. Явно, что держать все эти земли и народы воедино могла только сильная власть, опиравшаяся на военно-административную силу македонян, чьими центрами стали многочисленные Александрии, а затем Антиохии, Селевкии и т. д. Царство свое Селевк разделил на 72 сатрапии, в которых власть определенным образом была разделена меж сатрапами, как представителями гражданской администрации, и стратегами – представителями администрации военной; в свою очередь, сатрапии делились на гиппархи, подвластные гиппархам. Впрочем, на глухих окраинах Селевкиды довольствовались лишь номинальным признанием своей власти различными варварскими вождями, продолжавшими осуществлять управление своими племенами. Селевкидское государство усиливалось и богатело благодаря обширнейшей торговле (благо, оно контролировало большую часть торговых путей от Европы до Китая), также – образованию военных поселений типа клерухий и заигрыванию с жрецами местных культов, что не мешало Селевкидам периодически откровенно грабить богатые храмы, о чем весьма показательно свидетельствуют библейские Маккавейские книги. Рассматривая деятельность Никатора в последние годы его жизни, отмечаем стремление собрать «недостающие» земли – этим объясняется и поход на Чандрагупту, и «экспедиция» в Европу, во время которой он был предательски убит братом египетского царя Птолемеем Керавном (281 г. до н. э.).