— А у тебя тут ниче так. Симпатичненько, — раздался у меня голос в голове.
— Навка?
— А ты Симаргла ожидал?
— Это еще кто?
— Не важно. Мерзкие они — не люблю. И псиной воняют. Увидишь такого, беги сразу и держись от них подальше. Темный светлому не товарищ. Но это все лирика. Я освоилась, есть тебя пока не буду, но поспеши. Раны чуть залатала, источник защитила, и если нападут, смогу помочь. Так что поскакали в ритме бешеного тушканчика. Можно с песней, но я не настаиваю.
— Юмористка хренова, — сказал я, а после принялся одеваться. Боль пока прошла, а бегать босым, да по холоду — не самая удачная мысль. Еще простыть не хватало.
Шаг, другой — ноги держат твердо и не болят. Хорошо, нет, даже замечательно! У меня вообще ничего не болит!!!
Я осторожно выглянул за дверь — тишина, темно. Ночь, видимо. Вышел наружу, вдохнув свежий воздух. Прислушался к себе — Навка сидела тихо. Осмотрелся, пытаясь сообразить, куда идти. Ночное зрение, которого у меня никогда не было, работало отлично, и я все видел будто днем.
Глянул направо — могилы, глянул налево — опять могилы.
— Да-да, глянул назад, тоже могилы, -раздался в голове нетерпеливый голос. — Хватит тупить, иди прямо! Через метров триста увидишь старую часовню — держись от нее подальше. На ней светлый знак, который меня обнаружит. Обойди ее по дуге и как раз выйдешь к выходу.
— Приказ ясен, разрешите выполнять? –вытянулся в струнку я.
— Вольно, салага. Приступай.
— Вообще-то я Старший отрок, а не какой-нибудь доходяга, — обиделся я.
— Отставить разговорчики во время задания! Шевели булками — тысячником станешь.
Ну, надо, так надо. Еще раз огляделся и рванул туда, куда сказали. Несся как ветер, затылком чуя приближающийся холод. Часовню увидел издали и резко забрал вправо. Земля была рыхлой, иногда встречались обломки каменных плит. Постоянно приходилось смотреть, куда ноги ставишь. Босиком я бы тут точно не набегался. А уж в полной темноте уж тем более, потому как и так один раз едва не рухнул в глубокую яму от могилы. Старую, с обсыпавшимися краями, но в которой вполне себе можно было все кости переломать, если влететь в нее с разбегу.
— Поднажми, нас спалили! — раздался в голове голос Навки.
— Сам знаю, — огрызнулся я, чувствуя, что холод за спиной еще приблизился, и уже стали слышны завывания. Оглядываться назад не хотелось, поэтому только вперед. Ага, вот и ориентир — длинная ограда, значит, выход близко. Однако вой позади меня еще ближе.
— Быстрей!!! — подстегнула меня Навка.
— Да куда уж еще, — однако я прибавил. И откуда только силы взялись? В спасительную калитку я не выбежал — выкатился, удачно споткнувшись о подвернувшийся камень. И это, наверное, спасло мне жизнь — что-то прошелестело над головой и расплылось темным пятном на ограде.
Я вскочил, готовясь драться или удирать. Но все резко стало тихо. Посмотрел в пустующий провал входа — никого. Но проверять не стал, потому как не любопытный.
— Молодец, — вылезла из меня Навка, и мне резко стало хуже.
— Могла бы и помочь, — я тяжело дышал, к усталости от забега еще и боль вернулась.
Я выхлебал еще обезболивающего. Должно хватить, пока регенерация заштопает основные раны.
— Могла бы. Но ты и сам справился.
— Ах ты, сучка крашенная!!! — взбесился я.
— Не гони. Это мой натуральный цвет!!! — не осталась в долгу она.
— Я тут, понимаешь, жопу рву, убегаю непонятно от кого! А она сидит внутри и командует, вместо того, чтобы показать, кто тут главный.
— Если можно что-то не делать, то лучше не делать. Ты меня накормил? Напоил? Во всяких позах удовлетворил? Нет? Тогда чего требуешь, Иван-дурак? Радуйся, что пока внутри была и силой с тобой поделилась, и душу не выпила. А ты вместо того, чтобы благодарным быть, орешь, как кошка во время течки.
— Все, не бурчи, как старая жена. У меня стресс и все такое.
— У него стресс — па-адумаешь!!! А обо мне кто-нибудь побеспокоился? Парю тут, такая вся обездоленная, голодная. И никто не спросит, как дела, душой не нужной не поделится. О мир, ты злой!!! — пафосно вскинула она руку к небу.
— В твоем исполнении это кажется больше страшным, чем трагичным. Так что премии за актерскую игру не жди.
— Критик обосрал фильмец
И решил, что молодец.
А потом его поймали
И лицо все обглодали, -продекламировала она.
— Браво! — похлопал я в ладоши. — Талант, несомненный талант. И так убедительно сыграла. Мне прям стало жаль бедолагу.
— Не жалей. Абсолютно безвкусная сволочь. Пока ела, чуть не стошнило.
— А?.. Э… М-да, — не нашелся я, что сказать. — Ладно, оставим высокие материи — сейчас надо понять, где мы вообще находимся. Что-то я в нашем городе ничего подобного не помню. Хотя, если это окраина, то все возможно.
— Тогда пошли по дороге. Она куда-нибудь, да выведет. Я пока невидимой стану, чтобы лишний раз не светиться. Но если что, я рядом.
Вот и хорошо. Я повертел головой и пошел куда глаза глядят. Не долго так шел. Пара минут, и вот в темноте мелькнули фары большегруза. Фура постепенно приближалась, потом будто задумалась и стала тормозить. Я замер, готовясь или драться или бежать.
— В училище возвращаешься, отрок? –окликнул меня веселый голос из кабины. — Небось в самоход удрал?
— Неа, учения тут у нас. В разведке был. Теперь в город надо, — ответил я, вспомнив, что одет в форму.
— Прыгай в кабину, подвезу, — предложил он. — Ого, даже старший отрок, — глянул водила на мои погоны, когда я залез. — Разведка?
— Ага, — кивнул я, радуясь полумраку. Иначе он бы разглядел, что я гораздо старше учеников училища.
— Эх, золотое время, — ударился в ностальгию мужик, трогаясь с места. — Вот, помню, служил в Третьем Темном полку. Какие дела проворачивали, аж вспомнить приятно! В пустоши, веришь — нет, чуть ли не каждую неделю ходили. Помню, случай у нас был…
Под его мерный голос я, признаться, задремал, даже забыв спросить, где вообще нахожусь. Видать, стресс сказался.
— Приехали, — разбудил он меня. — Тебе направо, а я в объезд поеду. Мне через центр тащиться резона нет. Бывай, служивый.
— И вам хорошей дороги, — от души пожелал я ему удачи. Нормальный мужик. Побольше бы таких.
Черт, а где я нахожусь, так и не узнал. Впрочем, это не проблема — мои глаза остановились на придорожной кафешке, что, по-видимому, работала круглосуточно. Туда я и направился — нормально поесть, да новости узнать. А там и решу, что дальше делать.
Название на пафосной вывеске «У Серафимы» информации несло минимум. Но только до того момента, как я вошел в само заведение. Лажа! Оно принадлежало светлым — портрет императора Олега на полстены об этом прямо вопил. Писец. Без драки точно уйти не получится. И откуда вы тут такие взялись? Нет, ограничений никаких не было, но все же все предпочитали работать на своей территории. Поэтому я и не ожидал.
Впрочем, я ж понятия не имею, где нахожусь. Может, и на территорию светлых закинуло. Ладно. Морду кирпичом и делам вид, что нам похер на цвет и принадлежность к одной из сторон.
Небольшое помещение, стены выкрашены в бежевые тона, простые, без изысков столы в количестве шести штук. Два из них были заняты компанией из десяти человек, которые, сдвинув их, что-то отмечали. Места, что ли, для подобного лучше не нашли? Хотя, со своим уставом… м-да.
— Добрый вечер, — подошел я к стойке бара. За ним стояла симпатичная женщина лет тридцати.
— Проваливай, темный. Тебе тут не рады, — безразлично бросила она.
— Откуда вы знаете, что я темный? Может, я как раз самый светлый из светлых.
— А форму темной дружины нацепил в качестве маскарада, да? Проваливай, я сказала.
Блин, про одежду-то я и забыл! Спалился как ребенок. Но отступать некуда — мне нужна горячая пища и информация.
— Послушайте. Я всего лишь хочу поесть — не более. Неужели вы откажете усталому путнику в гостеприимстве?
— Плати двойную цену и можешь жрать сколько хочешь.
— Благодарю вас, милая леди. Рад, что мы смогли договориться. Мне горячего на ваш выбор, на второе мясо и чай крепкий.
— Вали за стол, не мозоль тут глаза! — распорядилась она, принимая деньги.
Доверия и уважения ко мне не было, и это, если честно, бесило. Я, сука тупая, аристократ!!! Вся ее миловидность мгновенно пропала в моих глазах. Темный я, видите ли. И что? Сразу плохой, значит? А когда тебя существа из пустоши рвать будут, кто защитит твою задницу? Лицемерные мрази, мать вашу!
Видимо, дамочка поняла по моему лицу, что переборщила с хамством, но вместо того, чтобы понять и принять, злобно оскалилась.
Ладно, пока не время права качать, но твою рыгаловку я запомню и обязательно навещу, как в силу войду. Уверен, живописный костер на ее месте будет отлично смотреться. Я не злопамятный. Просто злой и память хорошая. Что в том мире, что в этом я не позволю себя оскорблять. И ответ мой на это будет максимально жестким и жестоким, потому как гуманизмом мозга я не страдаю и к оставленным после себя трупам отношусь с пониманием, как к неизбежному злу.
А пока я молча жевал безвкусную пищу, лелея планы мести всем вместе и каждому в отдельности. Но тут мое внимание привлекла одна деталь, не замеченная мной ранее — постер с рисунком местной спортивной команды светлых. Все бы ничего, вот только под ним был календарь. Присмотревшись, я грязно выругался. Судя по всему, с момента нападения на меня прошло два дня. И мне уже завтра надо проходить инициацию. А я до сих пор не знаю, где нахожусь.
Встав из-за стола, я направился к барменше, решив задать ей пару вопросов. А если не ответит — что ж, у меня вон Навка голодная сидит. Уверен, светлые душонки ей понравятся. Но сначала попробую все же мирно.
Увы, мирно не получилось…
Глава 8
Глава 8
— Че надо, темный? Еда не понравилась? — ее лицо выражало такое презрение, что по нему захотелось ударить. Так, знаете ли, с размахом. Похоже смотрят на таракана, спрятавшегося в труднодоступном месте, держа в руке тапок. Вроде и близко, а не достать.