Ее отец, кстати, хотел нашей свадьбы еще больше, потому как за это время мы поднялись еще выше, стали еще богаче и влиятельней. Так что все было бы хорошо, если бы не заартачившиеся детки.
— Ладно, понял, вспомнил. Такую мелкую, — это слово я выделил, смерив ее высокомерным взглядом, — проблему легко решить. Отец сейчас в отъезде и связи с ним нет. Но как только он вернется, я скажу ему, что все — на такой уродине я жениться не буду, потому как опасаюсь, что и дети родятся уродами.
— Это кто тут урод? Это я урод⁈ — еще больше завелась она. — Да на мои фото дрочит пол-империи!!! Даже, говорят, у самого Тёмного императора есть видео, где я позирую в купальнике! Такой красоты прежде не было, нет и уже не будет. И вообще, у меня есть тот, кто это ценит.
— Да похер. Прорекламировала себя — отлично, зачёт. Рад за тебя и все такое. И если больше вопросов нет, можешь валить. А я пока поплачу над упущенной задницей.
— Че? Реально не нравлюсь? — вдруг сменила она тон со злобного на заинтересованный.
— Ебабельна, — кивнул я. — Но мелкая. Тебя, чтоб в губы поцеловать, надо на ступеньку, а то и на две выше ставить. А я, знаешь ли, люблю, чтобы дамы покрупней были. Ну, и сиськи чтоб побольше.
— Грубиян, — как ни странно, от ее злобы не осталось и следа. — Ладно, чаем хоть напоишь?
— Ну, если больше драться не будешь, могу и не только чаем. Чего желаешь?
— Чай и выпечку какую-нибудь.
— Ща сделаем. Эй ты, бедолага! Есть кто на проводе? — заорал я, нажав кнопку связи со слугами. — Тащите всего и много. И быстро! Дама изволит жратеньки хотеть.
Далее, пока слуги метались туда-сюда, накрывая стол — мне чай, ей кучу всего, чего конкретно, я не вникал, мы предались вполне себе дружеской беседе, забыв о старых разногласиях. Так я узнал, что инициацию она прошла пару дней назад и уже стала дружинником, миновав отрока.
Тут надо сделать небольшое отступление, потому как ранги в этом мире, в отличии от моего, носили абсолютно идиотские названия и было их в общей сложности семь. Отрок, дружинник, гридень, воин, темник, боярин, воевода. Первые — это зачастую только что пробудившиеся маги, а последние — вершина магической силы. Воеводы могли по щелчку пальца стереть с лица целый город и были практически неубиваемыми. К слову, оба императора, что Олег, что Борис, были именно воеводами и имели каждый в своей свите ещё парочку подобных себе. Точное число, конечно же, не разглашалось, но все знали минимум о еще двух, так сказать, публичных личностях с обеих сторон, которые обычно решали глобальные конфликты.
То, что эта пигалица сразу перепрыгнула на вторую ступень, не считалось слишком уж большой редкостью, но внушало уважение и говорило о хороших генах и потенциале. Мне же подобное еще только предстояло пройти. Через месяц после того, как стукнет восемнадцать лет, и происходила инициализация. До нее, как я и говорил, мне осталось всего пару дней, и я уже ждал того момента, когда смогу нормально магичить. А еще было жутко интересно — смогу ли я применить знания того мира в этом.
— И какое развитие, если не секрет?
— Да обычное родовое — малефики мы.
Ага, темные колдуны, мастера темной магии. Питаются эмоциями своих жертв, становясь сильней. Могут использовать стихийную, но извращенную магию. Все заклинания у них имеют приставку Мертвый — мертвый ветер, мертвый огонь, мертвая вода и так далее. Страшные и в быту, и на поле боя. Интересно.
— Ясно. Тем более надо разрывать помолвку. Получить проклятие на член как-то не очень бы хотелось.
— Раздоров, я тебя умоляю!.. Именно вы у нас мастера проклятий. Да и вообще, ты забыл, что у вас иммунитет к проклятиям? Вы же сразу с легкостью перенаправите его на того, кто наслал, еще и усилив. Так что хреновая отмазка.
— Ты так говоришь, будто уговариваешь меня не отказываться от помолвки.
— Вот еще, — задрала она нос. — Просто объясняю глупому тебе, как плохо иметь меня во врагах и хорошо верить в себя.
— В себя-то я верю, а насчет врагов не понял — есть претензии?
— Кроме того, что ты дурак, никаких. А к дураку какие могут быть вопросы? Мы договорились — я свою часть выполнила. Теперь дело за тобой. И не тяни, а то мой парень не хочет ждать.
— И кто же этот несч… Ох, прости, счастливчик?
— Кривдин Сашка. Ты его видел, наверное, на приеме, пару лет назад.
— Это сын министра финансов, что ли? –скривился я. Ну да, помнил я этого урода. Сам же нарвался, получил по морде, а потом распускал про меня всякие сплетни. Чуть до войны родов не дошло.
— Лицо попроще сделай. Нормальный он. Ну, любить чуть приврать — так это нормально. Его в дипломаты готовят, а там без этого никак.
— Твой нормальный — пидор конченый.
— Ну да, он по мальчикам тоже. Но и с девушками тоже нормально может. Подруга с ним трахалась — говорит, огонь.
— Ну, прям парень хоть куда. Фу таким быть! Сначала пихает член в чью-то жопу, а потом в тебя. Гадость и мерзость. Не зря я ему тогда втащил.
— Гомофоб. Я за толерантность.
— Тогда держись от меня подальше. А то вдруг это заразно. Но в целом хорошо поговорили и в свете услышанного считай нашу помолвку недействительной. Отца я смогу убедить. Тем более, у меня тоже появился один вариант.
— Это кто?
— Не скажу, чтоб не сглазить. Но вся в моем вкусе.
— Красивей меня нет.
— Утешайся этой мыслью, когда тебя будут пользовать жених и его друг с двух сторон.
— Тройничок — это же круто. А ты что? Ревнуешь?
— Вот еще. Стараюсь даже об этом не думать, а то стошнит.
— Не была бы уверена, что ты темный, подумала бы, что светлый.
— Не все у плохо у них и не все хорошо у нас.
— Лазил по СИСу? Смотри, узнает отец — запорет до смерти.
— Причем тут светлая сеть? Для того, чтобы что-то понимать, достаточно иметь мозги. Я, например, брезгливо отношусь к мужеложцам. Но мнение свое никому не навязываю, каждый решает сам, как ему жить.
— А ты изменился, — закончив с едой, она принялась за чай. Я же ограничился соком.
— Ну да. Наверное. Надоело, знаешь ли, что все тебя считают неудачником. Решил поменять свою жизнь и начать, так сказать, с чистого листа.
— И что, например, хочешь начать?
— Ну, для начала пройти наконец инициацию, поступить в академию. Отучиться, отслужить положенные два года, а потом… Есть у меня одна мысль, как достичь максимальных высот в магии.
— Очень интересно. Поделишься?
— С чего бы это? Мы сейчас с тобой разбежимся и если когда и встретимся, то точно не будем кидаться друг другу на шею с криком «как я по тебе скучал или скучала»…
— Ну, встретимся мы гораздо раньше — я тоже буду поступать в НАМиС.
— Это что еще за сокращение?
— Стыдно не знать название будущего места учебы! Нейтральная Академия Магии имени Создателя.
— Ты в него веришь, что ли?
— Он выше всех богов, — пожала она плечами. — И думаю, ему плевать, верят в него или нет. Отец верит, а мне как-то пофиг. Я верю в себя. Ну, еще немного в Деву Обиду, которая покровительствует нашему роду. Мне кажется, я ее чувствовала, когда проходила инициацию. В какой-то момент таким холодом повеяло… А еще почудился черный лебедь, пролетевший рядом. Может, конечно, я просто переволновалась и померещилось всякое. Но чем боги не шутят.
— Ну да, с нашим-то точно шутить не получится.
— Погоди. А у вас кто?
— Переруг у нас.
— Переруг? Что-то не припомню такого.
— Ну, если судить по древним легендам, то когда мир только начался, Сварог распределял обязательства между другими богами. И одному из них он предложил быть ответственным за движение облаков. Но того не устроило такое распределение. Тогда Сварог предложил ему повелевать радугами. Тому опять предложение пришлось не по нраву. Да еще и начал ругаться с другими божествами.
Строптивый божок поднял такой хай, что Сварог вышел из себя и сказал, что отныне его будут звать Переругом и будет он жить на земле, повелевая ссорами да скандалами между людьми.
А мы ж Раздоровы — кому, как не ему нам покровительствовать? Не самый сильный в пантеоне, однако ж все его опасаются. Где он, там покоя не будет. А боги не любят, когда их тревожат.
— Ты в него веришь?
— Не думал об этом. Я, как и ты, наверное — верю в себя. Да и не до высоких мыслей, если честно. Тут бы с земными проблемами разобраться.
— Наслышана. Говорят, у тебя с мачехой, ну скажем так, недопонимание. Трахнул бы ее уже и помирились бы.
— Да ты в своем уме⁈ Чтобы я — и с ней⁈
— А чего? Женщина она опытная, да и на рожу не кривая.
— Не все можно решить через постель, -наставительно сказал я под ее смех.
— Поверь мне, Видар — все проблемы в нашем мире решаются через постель. Потому что неудовлетворенная женщина может столько всего наворотить, что и сотня мужчин потом не разгребет.
— Ну прямо-таки… Хотя да, все зло в мире от баб.
— Соглашусь — мы злые, потому как с вами добрыми быть нельзя. Не успеешь оглянуться, как у тебя уже член во рту и куча обязанностей на шее. Нет, я своего мужа воспитаю сама. Кривдин хоть и лох педальный, зато моих проклятий боится. А значит, будет делать все, что я скажу, еще и улыбаться радостно при этом.
— Любишь быть сверху?
— А кто не любит-то? Меня роль постельной игрушки не устраивает. Я сама люблю поиграть, а не когда играют мной. И все-таки ты сильно изменился, и я пока не могу понять, нравится мне это или нет.
— А тебе не пофиг?
— Не уверена. Нам же не обязательно становиться врагами, верно? Ну, чуть поругались — с кем не бывает. А в академии все равно надо будет прибиться к кому-нибудь. Или сделать так, чтобы прибивались к тебе. Старшаки там, говорят, совсем лютуют, не имеешь силы, сожрут. Причем, например, Оборотневы или Ликанские — в прямом смысле слова. Бешеные псины и волчища позорные.
— Слышал я про это. Там же ректор вроде Упырева? Никак не подохнет, старая ведьма.
— Ага. А зам у нее Гамаюновна. Злобная, даром, что светлая. Еще и лекции ведет. Говорят, что у нее темным особенно тяжко приходится. Выше среднего балла никак не получить.