– Не смей, – прищуриваю я глаза.
– Не сметь чего?
– Звать меня так.
– Но как еще мне звать тебя, моя королева? – веселится Мэзер.
Фил поправляет свою дорожную сумку. Похоже, страх его отпустил.
– Могу внести парочку предложений, – тихо замечает он.
Даже в темноте заметно, как щеки Мэзера заливаются румянцем. Ничего очаровательнее этого не видела. И Фил впервые позволил себе пошутить.
Мэзер задевает его плечом, проходя мимо.
– Идемте, – зовет он. – За ночь нужно пройти как можно больше.
– Как пожелаете, лорд Мэзер, – с ухмылкой отзываюсь я.
Меня распирает от радости. Мэзер закатывает глаза, но его губы изгибаются в легкой улыбке. Мы втроем отправляемся в путь.
Два следующих дня мы проводим в дороге, прерываясь только на сон. На привалах один из нас всегда остается на страже, бдительно следя за тем, не появится ли враг и не разожгут ли вдалеке огни.
В Пейзли не было ощущения, что мир разваливается на части. Рарес рассказывал мне о деяниях Ангры, но я воспринимала новости отстраненно. Здесь же я с каждым шагом приближаюсь к войне. Кто знает, что пришлось вынести Кэридвен от рук Раэлин? Мне до сих пор неизвестно состояние дел в Винтере. И Терон… Он подвластен Ангре. Зачем Ангре союз с ним? У Корделла одна из самых сильных армий Примории. Но чтобы командовать ею, Ангре не нужен принц. Благодаря Распаду он может подчинить кого угодно. Оставлять Терона в живых опасно. Он тоже связан с чистой магией накопителя, с помощью которой можно победить Ангру.
Я не спросила у Мэзера, что случилось с накопителем Терона. Знаю только, что он подобрал корделлианский кинжал, когда принц выбросил его в темнице. Но очень сомневаюсь, что Ангра не забрал у Мэзера накопитель.
Опять же встает вопрос: зачем Терон нужен Ангре? Король Спринга любит сваливать всю грязную работу на своих марионеток. Так было с Иродом и Раэлин. Так будет и с Тероном?
У меня все внутри переворачивается. Терон может быть нужен Ангре только по одной причине: из-за меня. Ему известны мои слабости. Он сам – моя слабость. Дорогой мне человек, одержимый ненавистной мне силой.
Я вытираю со лба пот. Спутанная трава цепляется за сапоги, голову припекает жаркое солнце. Меня обуревают разные чувства: дискомфорт, усталость, сокрушительная и всепоглощающая вина, – но я позволяю себе уцепиться лишь за одну. За смирение. Мне придется увидеть Терона таким, каким его сделал Ангра: жестоким, как Ирод; темным, как Ангра. И я должна быть к этому готова.
Фил охает, когда я натыкаюсь на него, но не отрывает взгляда от горизонта. Десятки палаток желтого, коричневого и болотного цвета стоят на границе леса. Они почти незаметны на фоне травы и деревьев. От костров вьется дымок. До нас доносятся приглушенные голоса.
Мэзер поворачивается к нам лицом.
– Похоже на лагерь, – говорит он, идя спиной вперед.
Вялость от знойного жара как рукой снимает. Фил радостно поднимает вверх сжатые в кулаки руки:
– Цивилизация! В каком-то роде.
Он бросается к лагерю, опережая Мэзера. Я же не могу сдвинуться с места, устремив взгляд на палатки.
– Мы здесь, – сиплю я.
Почему-то эти слова звучат больше угрожающе, чем радостно. Я сжимаю лямку чехла от шакрама.
Шагнув ко мне, Мэзер протягивает руку. Над миром нависла угроза войны, но я не одна. Я вкладываю свою ладонь в ладонь Мэзера и позволяю себя вести.
При нашем появлении все звуки стихают. Смолкают разговоры и смех. Над разведенными кострами покачиваются горшки с едой, о которых позабыли потрясенные повара.
Расправив плечи, я иду между Филом и Мэзером по одной из множества протоптанных дорожек. Все таращатся на нас: в основном саммерианцы с их огненно-рыжими волосами и загоревшей кожей, но еще якимианцы и даже несколько жителей Спринга. Одна черта объединяет их всех: выжженное под левым глазом клеймо.
Мы успеваем пройти несколько палаток, когда люди наконец обретают дар речи.
– Это…
– У нее медальон! Смотри!
– Это королева Винтера!
Я изо всех сил сохраняю гордую осанку. Понятия не имею, что все эти люди думают обо мне. Какие слухи до них дошли? Считают ли они меня девчонкой, из-за которой Ангра ополчился на весь мир? Девчонкой, предавшей своего единственного союзника и искавшего альянсы у него за спиной? Девчонкой, позволившей их спасителю, Кэридвен, угодить в плен?
Я сжимаю ладонь Мэзера, набираясь от него сил.
Со всех сторон эхом отдаются одни и те же восклицания. Я деревенею, ожидая худшего, но люди вокруг поднимают руки в воздух и ликующе кричат:
– Долой Ангру! Мы – Винтер!
У меня щемит сердце. У этих людей нет причин радоваться моему приходу, нас всегда беспокоили разные проблемы. Но только два человека могли передать им эти слова: «Мы – Винтер!»
Оторвавшись от Фила и Мэзера, я устремляюсь в глубь лагеря. В груди бешено стучит сердце. Все больше людей подхватывают фразы:
– Королева Винтера здесь!
– Долой Ангру!
– Мы – Винтер!
Я бегом огибаю еще одну палатку. По спине течет пот. Навстречу мне мчится Несса. За ней бежит Коналл. На моем лице расплывается широченная улыбка.
Завидев меня, Несса припускает еще быстрее, как и я. Мы сталкиваемся и осыпаем друг друга объятиями, смехом, вопросами:
– Как ты сюда добралась?
– Как давно ты в лагере?
– Где ты была?
– Ты в порядке?
Отстранившись, я осматриваю Нессу: нет ли ран? С ней все хорошо. На коже ни царапины, ни синяка. Коналл тоже в полном порядке. Я снова обнимаю Нессу.
– Простите, – хрипло прошу я ее и Коналла. – Простите, что оставила вас.
– Так было нужно, – резко отвечает Несса.
Я вздрагиваю, и она хохочет.
– Но лучше бы у тебя на это была веская причина, – грозится она.
– Есть такая, – улыбаюсь я.
– Мира! – Дендера выдергивает меня из объятий Нессы и трясет за плечи: – Никогда больше не смей так делать! Слышишь меня? Никогда!
Ее слова расстраивают меня. Мне бы хотелось пообещать, что я никогда больше не уйду без предупреждения, но ложь застревает в горле.
– Я тоже по тебе скучала, – с трудом произношу я.
Но она уже переводит взгляд на Мэзера и Фила. Ее лицо просветляется, и она берет меня за руку.
– Идите за мной.
Несса хватает меня за руку и чуть ли не вприпрыжку идет рядом. Мы сворачиваем на другую дорожку. Крики вокруг нас затихают, но новость о нашем приходе все еще ходит по лагерю. Люди указывают на меня пальцами и зовут друзей посмотреть. Меня это так отвлекает, что я не сразу замечаю людей вокруг меня.
Винтерианцы. Десятки винтерианцев, держащих в руках еду, чаши или ковши, поворачиваются ко мне. Мы изумленно смотрим друг на друга.
– Они здесь. – Я тяну за руку Дендеру. – Но как?
– Хенн услышал об этом лагере, когда мы были в Саммере, – объясняет Дендера. – Он решил, что здесь будет безопасно тем, кому удалось сбежать во время захвата Винтера.
– Скольким удалось бежать? Где Хенн? И…
Генерал? Финн, Грир и Дебора?
Дендера сжимает мое плечо.
– Уильям выбрался. Финн и Грир… – Прикрыв глаза, она тихо вздыхает. – Скоро их освободят. Уильям и Хенн уехали вчера утром.
– Уехали? Куда? Они возвращаются в Дженьюри?
Мне становится нехорошо, Мэзер мрачнеет. Поняв наше беспокойство, Дендера качает головой.
– Не в Дженьюри. С ними ничего не случится! Вы ведете себя так, будто они впервые отправились на задание. Они уехали в Джулай вместе с Кэридвен. Она планирует убить Ангру, пока он находится в…
У меня из груди вырывается стон.
– Нет. Скажи мне, что они не собираются противостоять Ангре. Дендера, нет, только не это…
Она непонимающе хмурится. И чем больше я отчаянно мотаю головой, тем сильнее она тревожится.
Кэридвен, Генерал и Хенн отправились в Джулай убивать Ангру. Без магической защиты. Они отправились на смерть.
16Мэзер
Мэзер догадался, что задумала Мира, еще до того, как она заговорила. Она только посмотрела ему в глаза, и он понял: они едут в Джулай. Они должны сделать все возможное, чтобы помочь Уильяму и остальным. Отряд Кэридвен опережает их на день и уже к вечеру доберется до Джулая. Распад просочится в них прежде, чем они успеют поднять мечи.
Мира отвернулась от Дендеры и уставилась на меч Коналла.
– Мне нужно оружие, – указала она на него. – Для…
– Для восьмерых, – прервал ее Мэзер. – Предвестники Расцвета идут с тобой. – Он кивнул Филу. – Найди всех. Они должны быть где-то здесь.
– Я покажу, где они, – предложила Несса и тотчас сорвалась с места.
Филу пришлось ее нагонять. Коналл ушел в палатку собирать оружие.
– Еще нам понадобятся лекарства, – продолжала Мира. – Я не смогу лечить невинтерианцев.
– Лошади?
– Нет. Мы переместимся с помощью магии.
– Здорово, – скривился Мэзер.
– Стоп! – вытянула вперед руки Дендера.
На нее уставились окружающие их винтерианцы.
– Что ты делаешь? – зашипела она, понизив голос. – Если хочешь присоединиться к ним…
Лицо Миры ожесточилось.
– Не присоединиться. Спасти.
Дендера судорожно вздохнула.
– Чего они не знают?
– На объяснения нет времени, – покачала головой Мира. – Кто возглавляет лагерь в отсутствие Кэридвен? Немедленно пошлите за ним.
Дендера стояла в оцепенении, пока Мира не отвернулась от нее. Затем она заставила себя действовать – за прошедшие годы ей часто приходилось подчиняться приказам. Мэзер видел, что ее лицо посерело от ужаса, и знал, о чем она думает. У нее в мозгу сейчас билась одна-единственная мысль: «Хенн. Он в опасности».
Мэзер стиснул зубы. Уильям. Он тоже погибнет. Скрипнув зубами, он последовал за Мирой.
Буквально через несколько минут Холлис, Фидж, Трейс, Кифер, Эли и даже Джессе собрались в винтерианской части лагеря. На долгие приветствия времени не было. Все сразу принялись готовиться к битве, выбирая сложенное у палатки оружие. Мира подвешивала к поясу ножны, когда к ним присоединилась Дендера с саммерианцем, незнакомым Мэзеру.