Остался только один вопрос. Жанна смотрела на командира в упор и тот сдался.
— Да, кстати, — Лука нехотя вздохнул и продолжил. — Мы писали студентам, но они молчат.
— Я писал только одному. — Поправил Ахлейн. — А теперь нужно написать остальным, раз тот не отвечает.
— Ну, это не моё дело. Пишите. Пусть Жанна займётся. А потом — проверка сектора.
— Поняла.
— Да, и пишите со своего экрана. Генри всё наладил, связь отличная.
Жанна с Ахлейном вышли на улицу. Привычно спрятались от взгляда пелены за бок трансицепа. Она открыла экран, куда Генри перебросил контакты студентов и отдала Ахлейну. Тот стал набирать сообщения.
Вокруг то и дело сновали курсанты, Хват прошёл мимо целых три раза, и каждый раз откровенно пялился в их сторону.
— Ну что ещё? — Не выдержала Жанна.
— Просто хочу узнать, как там дела у студентов.
— Дела у них шикарно. — Не переставая набирать текст, сказал Ахлейн.
Хват недовольно нахмурился, понял, что разговора не выйдет, и ушёл.
— На самом деле шикарно? — Спросила Жанна. Ей передалось волнение, которое охватило Ахлейна, когда не ответил его друг. Ахлейн был уверен, что случилось нечто серьёзное, иначе этого молчания не объяснить.
— Я на это надеюсь, Жанна. — Вздохнул Ахлейн. — очень надеюсь.
Он, наконец, закончил и отдал ей экран. Новая рассылка включала целых пять человек. Теперь если не ответят… ух, что тогда будет. Хреново будет.
Но студенты ответят. Должны!
Потом они немного посидели в тишине, наслаждаясь бездельем. Из командного трансицепа донёсся голос Луки, слов, правда, было не разобрать. Только занудный тон. Опять кому-то выговаривает. Бедный Генри, как он там с ним умудряется столько времени проводить и не заработать нервный срыв? Жанна украдкой поёжилась. Командира, что называется, несло. С пеленой было невозможно ничего поделать, в том числе исследовать, а уж тем более подвинуть или вовсе убрать. Лука бесился и срывался на всех, кто попадался под руку. В девяти случаях из десяти доставалось именно Генри.
Хотя, может, это не так уж и плохо. В такой обстановке курсанты волей-неволей оставались в тонусе. Нельзя давать себе спуску, а то сам не заметишь, как расслабишься и превратишься в ленивую толстую личинку.
— Когда начнёшь изучать свой сектор? — Спросил Ахлейн.
— Скоро. Куда мне спешить.
— Странно, — усмехнулся Ахлейн, — что вы, дронадаводы в смысле, до сих пор не обыскали здесь каждый куст. Я был уверен, это ваше любимое занятие. Хлебом не корми, дай запустить дронаду.
— Даже любимое занятие может надоесть. — Ответила Жанна, поворачиваясь к нему и наклоняясь так, чтобы дыханием задевать край его уха.
— Правда? — Айхлен тоже наклонился ближе и зашептал. — Кажется, я знаю занятие, которое, как я скромно надеюсь, не надоест нам с тобой до глубокой дряхлости. Не хочешь спросить, какое?
— Хм. Может, я сама как-нибудь догадаюсь? — Спросила Жанна.
— Не уверен, но готов дать тебе три попытки. — От его голоса сердце просто вскачь пускалось. И Жанна поверить не могла, что флиртует. Что она вообще умеет это делать. Оказалось, очень даже. Тут ведь главное желание. Если оно есть, флирт выходит сам собой, даже напрягаться не нужно.
— Целых три? Мне кажется, ты меня балуешь.
— Ну я же не какой-нибудь слащавый проходимец, чтобы давать всего две.
— Ты определённо не он.
Они, не отводя друг от друга взгляда, приподнялись… и раздался звук пришедшего сообщения. Жанна моргнула, секунду ещё пыталась понять, что это такое. Напротив так же туго доходило до Ахлейна.
— Это они! — Ахлейн сообразил первый и тут же протянул руку. — Студенты! Включай!
Жанна выхватила из кармана гаджет и вывела полученное сообщение на весь экран.
— Они… в порядке. Они… что? — Говорил Ахлейн вслух. Потом повернулся к Жанне, недоверчиво округлив глаза. — Ты тоже это видишь?
— Ага. Они нашли базу.
Ахлейн хлопнул пару раз ресницами… и расхохотался. Жанна чувствовала, что и сама недалеко ушла от такой реакции.
— Пошли Луке скажем!
— Давай! Хочу видеть его физиономию.
— Аналогично.
Они вскочили и понеслись в командный пункт. Такую новость нельзя было не озвучить.
В трансицепе были только Лука и Генри. Командир сидел в позе мыслителя, подперев подбородок рукой, а Генри как всегда ковырялся в каких-то железках. Жанна с Ахлейном ввалились, видимо, с такими лицами, что реакция могла быть только одна. Лука и Генри взволновано крикнули в один голос:
— Ну что там?
— Студенты нашли базу. — Сказала Жанна и не сдержалась, захихикала. — Они базу нашли, слышали? Взяли и нашли.
— Да не может быть. — В ступоре проговорил Лука и дёрнул головой, словно отгонял дурной сон.
— Может, может. — Ахлейн со смехом прочёл полученное сообщение. — «Нашли базу. Пока не переехали, заряжаем транспортёры, но Огонь уже там. Как узнаю координаты, вышлю». Что, не ждали?
Жанна смеялась так, как не смеялась давно. Студенты — последнее, что сидело в ней занозой и не давало наслаждаться жизнью на все сто процентов. Она всегда помнила, что может произойти несчастье и помочь тем бедолагам будет некому. Всегда волей-неволей чувствовала за них ответственность.
И вот теперь эта ответственность испарилась. Студенты справились, сами себя спасли!
Это было здорово!
А ещё круче было наблюдать за изумлённым и даже каким-то обиженным лицом командира.
Только когда транспортёр скрылся за горизонтом, Снежка расслабилась. Он летел ровно, как по линеечке, даже не болтался, как под руководством Киры. Огонь действительно умел им управлять. А она, скорее всего, дальше ближайших скал не добралась бы. Или нет, она старалась бы держаться высоко, чтобы ничего не задеть дном… и в результате точно бы ухнула вниз и села на мель.
В общем, она чувствовала радость оттого, что ей не пришлось никуда лететь. И ещё горячую благодарность Огню за то, что он снял с неё эту обязанность.
Снежка вернулась на командный пункт и проверила индикаторы. Ровно. Огонь перед отлётом перенастроил их и перезапустил. Он бросил всю оставшуюся энергию на расширение канала и теперь объём наполненности батарей был нулевым. Зато двигался быстро.
— Нам нет смысла копить, лучше увеличить канал, к тому времени как мы вернёмся, столько же накопится. Только энергия будет прибывать уже в нужном объёме. Больше не нужно будет себе ни в чём отказывать.
Ни в чём себе не отказывать можно было начинать. Заслужила она в конце концов хоть полчаса отдыха? Определённо да!
Снежка полулегла в кресло, расслабилась, включила лёгкую симфоническую сюиту «В невесомости» и закрыла глаза. Запись была не лучшего качества, но Снежка слышала её в оригинале, в исполнении оркестра под руководством Маэстро Григория Ковалёва. Она помнила чистый, яркий звук, торжественное мерцание оркестровых инструментов и отточенные движения музыкантов в традиционно чёрном. И как маэстро взмахнул дирижёрской палочкой… и как она провалилась в космос и провела там без малого три часа.
Сейчас погрузиться в музыку не удавалось. Ей что-то мешало. Словно в кресле торчали иголки, которые кололи в самый неподходящий момент. Или нет? Ей мешало что-то конкретное.
Беспокойство о тех, кто остался в лагере? Без сомнения. Но оно было не слишком сильным, там всё в порядке, с водорослями-то не может быть иначе. Да и помощь скоро прибудет. Ну подождут чуть дольше, проблемы особой нет.
Беспокойство об Огне и Кире? Как они справятся? О, ну тут и переживать не о чем. На Огня можно положиться.
Снежку мучило другое. Захлопнутая дверь в памяти, которую она не решалась приоткрыть. Что там случалось… в те вечера?
Она ёрзала в кресле и хмурилась, и вздыхала, и недовольно кривилась, но так и не смогла погрузиться в музыку как погружалась прежде. Не смогла стать музыкой… В результате встала и выключила трансляцию. И почувствовала себя очень несчастной. Разбитой. Разочарованной.
Музыка не просто услаждала ей слух. Она придавала Снежке сил, а миру — краски. Неужели она больше никогда её не услышит?
В общем, настроение стало ни к чёрту. Снежку мучило не только безделье, ожидание и невозможность прикоснуться к музыке, которая всю жизнь, сколько она себя помнила, служила для неё отдушиной, возможностью увидеть и почувствовать нечто прекрасное, вечное. Но ещё её мучило отсутствие всяческого смысла в существовании. В последнее время она как-то опустела. Чувствовала себя как прозрачный стакан, в котором ничего не осталось. Словно прошлое совсем вылилось, до капли, а настоящее ещё не наполнилось. Единственное, что Снежка ощущала, когда думала об этом — немного теплоты. Она была рада, что поговорила с Огнём. Сколько времени Снежка убеждала себя, что он её просто разлюбил. Мол, такое случается в жизни, ничего не поделаешь. А он просто глупый мальчишка, который не смог простить выдуманной измены.
Или невыдуманной?
Снежка снова отмахнулась от неприятных мыслей.
Сейчас она смотрела на всё происшедшее с высоты и видела двух глупых подростков. Огонь, конечно, был неправ, кто спорит. Но ведь и она… он правильно говорил. Она играла роль Снежной королевы даже с ним. Даже наедине. Потому что привыкла и не представляла себе иного поведения.
По сути, они друг друга по-настоящему и не знали, пока не загремели на эту планету.
Снежка не знала, что Огонь способен взять на себя ответственность за других людей. Даже когда это не несло ему никакой выгоды, а несло одни только неприятности. Что он не струсит и не сбежит. Даже представить не могла, насколько он надёжен.
А он, видимо, не знал, что она интересуется чем-то, кроме собственной внешности и того впечатления, которое производит на окружающих.
— Снежка!
Она чуть не подпрыгнула. Это Голос базы. Огонь! Это он!
— Да! Я слушаю!
— Я на месте. Кира не так уж и далеко успела отлететь, к счастью. — Он хмыкнул. — План такой. Я снимаю её транспортёр с мели, потом тащу их на базу. Транспортёр нужно подлатать, установить новую батарею. Если всё будет нормально, мы вернёмся через два-три часа.