Дерьмо…
Слишком много движения и ныряния, слишком быстро сгорает в крови кислород…
— Куда дальше⁈
Осмотревшись с фонарем, я понял, что вариантов у нас всего и оба сомнительные — либо нырять обратно и спускаться глубже, либо пройти по пояс в воде по тому, что раньше было частью парковочного этажа не самой бедной высотки. Я выбрал второй вариант и Шейна двинулась первой, обходя остовы гниющих в ржавой воде летающих машин.
Флаеры.
Выбравшись из трещины в полу, мы пересекали то, что некогда было парковой для роскошных флаеров, блестящих полировкой, с отделанными настоящей кожей салонами, способными развивать бешеной скорости и неплохой высоты. Хотя чаще всего машины использовались для пускания пыли в глаза и подчеркивания своего образа жизни.
Карабкаться по круто накрененному скользкому бетону было бы тяжелой задачей, что отобрала бы у нас остатки сил, но Шейна выступила в роли стального бурлака, с помощью тросов поднимая нас все выше. То и дело она смещалась в сторону, чтобы найти менее опасное место подъема — многие машины были готовы скатиться вниз от легчайшего толчка. Двигались мы почти в полной темноте — пара тусклых вечных сурверских ламп не в счет. Они освещали разве что наши посерелые вымотанные рожи… и либо мы этим пытаемся вызвать сочувствие у суровой реальности, либо даем подсветку цели потенциальному снайперу. Но гасить огни я не стал — это станет приговором для тех, кого я и Шейна тащим с собой. Они идут только благодаря морально подбадривающим их слабым огонькам, передвигают давно закостеневшие и одновременно ватные ноги только благодаря этому тусклому свету надежды…
— Там! — Шейна первая заметила и показала мне — Видишь?
Напрягая горящие от морской соли глаза, я вгляделся:
— Вижу. Давай туда.
— Задерживаться не стоит…
— Сколько осталось Клоуну?
Пауза… и короткий обреченный ответ:
— Минут пять-десять. Дожираю последние крохи энергии на этом гребаном подъеме…
То есть выбора у нас нет — без экза гражданских отсюда не вытащить. Да и мы с Шейном вряд ли выберемся без помощи Клоуна — разве что научимся разбивать бетонные стены и убивать флеборр собственными тупыми головами.
Клоун подтащил нас до стены и выбил дверь, над которой ровно горел одинокий желтый фонарь. Протиснувшись в проем, экз погремел там, выбросил наружу какой-то мешающий хлам и голос Шейны обрадованно оповестил:
— Есть нить подзарядки! Что-то маломощное, но заряд пошел… Тут сухо и есть место для всех. Что-то вроде малой технической комнаты, совмещенной с… жилым помещением?
Заглянув, я окинул клетушку быстрым взглядом и определил:
— Конура охранника. Богатые любят, когда за их дорогими игрушками приглядывают всякие нищеброды, не способные купить даже гайку от флаера… Все внутрь!
Бесцеремонно запихнув всех по очереди в помещение, я пока оставил гореть фонарь над дверь, а сам, скользя жопой по склизкому бетону, начал спускаться обратно.
— Ба-ар?
— Ждите! — рыкнул я.
Судя по только что услышанным звукам вскрытия и голосу, Шейна выбралась из экза. И без подкрепления динамиками Клоуна её голос звучал совсем хреново. Бравый командир Браво Бланко стремительно теряет силы… еще чуток и у меня добавится мертвого груза на руках.
А как ты сам, гоблин?
Прислушавшись к своим ощущениям, я убедился, что действовать могу. Да мне херово так, как давно не было, тело измочалено нагрузками и ударами, меня трясет от холода и усталости, но я еще могу действовать. А это главное.
Спустившись до подсвеченной зажатым в руке мигающим трофейным фонарем машины, сохранившей часть алой краски на боку, я оглядел её, выбрал место, уперся ногами и резко толкнул. Флаеры не бывают слишком тяжелым — каждый лишний грамм ведь надо поднимать в воздух и мощные движки решают эту проблему лишь отчасти. Так что… еще удар… опять скрежет… еще удар… И машина скользнула на полметра вниз, чуть развернулась жопой к склону и… поперла дальше, набирая скорость. По пути зацепила еще одну тачку, так крутнулась, ударила сразу по двум, сорвав их с насиженных за века мест. Распластавшись на спине, расставив ноги, я улегся на вибрирующем полу, подняв голову и наблюдая как машины одна за другой влетают в дальний угол парковки с дырявым полом — откуда мы и вылезли. Основное шум затих за пару минут. Там еще что-то со скрежетом уминалось, похрустывало, словно старые машины с ворчанием укладывались в новые могилы, а я уже поднимался по склону, ориентируясь на свет фонаря.
— Что это было? — Шейне было настолько хреново, что она уже даже не пыталась изобразить бодрость, стоя в проеме и держась за косяк здоровой рукой.
— Гремящая затычка на точке входа — пояснил я и заглянул ей в глаза — Не вздумай скопытиться, боец. Впереди еще пара рывков.
— Ты это уже говорил — проскрипела она и попыталась выпрямиться — Ох… мерде…
— Тебе надо лечь, Шейна! — укоризненно заметила лежащая на полу ничком Сусана.
Рядом с ней вповалку лежал остальной «балласт» и все они неотрывно смотрели на свет стоящей у их голов вечной сурверской ламп.
— Дерьмо! — подытожил я и ударом приклада разбил фонарь над дверью.
— Ты что⁈ — опускающуюся на пол Шейну как током ударила — Рабочая лампа! Могла бы еще послужить!
— Заботишься о древних технологиях — значит еще не агонизируешь — через силу ухмыльнулся я, но вряд мою шикарную ухмылку разглядел хоть кто-то — Будьте здесь.
— А ты?
— Разведка — ответил я, берясь за игстрел — Никуда не уходите! Проход внизу завален — если решат пойти нашим путем, то им придется все это разгребать, и мы услышим. Проверю как есть еще варианты отхода…
— А если ты завалил единственный выход? — в глазах приподнявшего голову декламатора не было ничего кроме тоскливого ужаса — Если мы теперь тут заперты?
— Прекрати… — попросила его Сусана, но он не услышал её и начал вставать.
— Кто ты вообще такой, чтобы решать за нас всех? Я высокородный! Род Браво Бланко! Основная генетическая ветвь! Даже не ветвь — ствол! Ствол наследия — я! И она! — он ткнул пальцем в Сусану — Нас бы никто из них и пальцем не тронул — пылинки бы сдували!
— Основная ветвь и ствол наследия — медленно повторил я, разглядывая это несуразное трясущееся существо со взглядом перепуганного и готового на все животного.
— Так и есть! Надо было остаться в том бассейне! Ну похитили бы нас — и что? Какая разница где с золотых блюд кушать? Так и так нас поменяли бы на что-нибудь или кого-нибудь самое позднее через месяц!
— Прекрати! — повторила Сусана — Они нас спасают!
— Спасают? Фэйррос уже мертв! Остальные тоже погибли! Где тут спасение? А так нас бы всех забрали живыми и невредимыми!
— Вас — да — кивнул я, поддерживая разговор совсем не ради этого никчемного упырка — Вас бы забрали живыми. Но вот её — я кивнул на сидящую у стены безразличную ко всему Шейну — Её бы убили в первые секунды захвата.
— И что с того⁈ Кто она такая⁈ Никто! Да она рождена, чтобы умирать ради таких как я!
Я медленно кивнул, давая понять, что услышал. Взглянул на Шейну. Она продолжала сидеть в той же позе, глаза закрыты, покрытое коркой грязи лицо не выражает эмоций. Переведя тяжелый взгляд на продолжающего что-то уже не говорить, а орать долговязого декламатора и щелчком зажег фонарь, направив луч света себе в лицо. Декламатору потребовалось не меньше секунды, чтобы оценить мой тяжелый взгляд, и он резко заткнулся, вильнул глазами и опять уставившись на сурверскую лампу, затих. Отвернувшись, я пошел прочь, на ходу проверяя состояние игстрела.
Машинка, кстати, отличная. Такую модель я прежде не встречал, но модулей в неё напихано немало. Умеет быть дробовиком, дальнобойной винтовкой и автоматом. Остальное я пока не изучил. Жаль только осталось к ней всего два картриджа на сто игл каждый.
Хотящий жить высокородный декламатор почти не ошибся — привычных в его понимании выходов с заваленной флаерами парковки не было. Та часть, где находились ведущие в апартаменты лестницы и лифты, была отделена от нас завалами, с которыми не так быстро справиться даже отряду тяжелых строительных экзов. Вместо одной стены навечно опущенные стальные переборки — там дальше выступ, на который выезжали машины перед взлетом и на который садились же. Другие стороны — сплошной железобетон с особыми добавками для стойкости состава к коррозийным осадкам. А вот потолок порадовал — в дальней части я отыскал технический люк. Преодолевая боль, взобрался, раздраил его и отшатнулся, когда лежавшая на нем масса грязи выбила его и извилистым монструозным куском дерьма деловито полезла вниз, ускоряясь с каждой секундой.
Перехватившись, шипя от боли в давно уже разодранных до мяса ладонях, закинул ногу на одну из тонких железных балок и повис, ожидая, когда зданию надоест блевать. Это случилось только минут через пять и последние три из них в дыру под напором хлестала затхлая вода. Я успел заметить промелькнувшую флеборру — тварь ударило о пол и унесло потоком к завалу из машин и грязи. Помимо твари сыпалось и другое — все то, что копилось в затонувшем здании столетиями. Когда я уже начал задумываться над тем не открыл ли я проход прямиком в бездонную сраку океана и скоро нас затопит, водный поток захирел, разделился на отдельные ручьи, сменившиеся десятком струй и наконец, я смог заглянуть внутрь. И увидел дочиста отмытую лестничную шахту, откуда продолжало капать, а за одной из перекладин спрятался ухмыляющийся череп.
Качнувшись пару раз, закинул себя внутрь, уцепился за лестницу и начал подниматься, стараясь не обращать внимания на воющие от боли мышцы голеностопов. Лестница привела меня в технический подуровень с низким потолком и чуть побродив в нем, я отыскал несколько распахнутых дверей.
Коридор за одной из них шел в обе стороны, был освещен аварийными лампами и явственно изгибался — скорей всего это кольцевой технический уровень, идущий по периметру здания. А значит там полно гребаных прозрачных элементов, позволяющих увидеть нас всем плавающим вокруг здания ублюдкам.