Ну и посрать.
Спрятав оружие в карманы куртки, я расстегнул ее, тускло блеснув металлом груди. Девушка осталась почти невозмутимой, а вот из сумрака бара выдвинулось пару широкоплечих парней. Не обращая на них внимания, я стащил куртку и уложил ее на стойку. Сверху уронил тяжелую поясную сумку, после чего соорудил сверток и указал пальцем на камеры хранения. Пока служащая прятала мою грязную куртку, я снял отмеченную следами пуль кирасу, отстегнул защитный воротник, снял налокотники… Закончив, выжидательно оскалился и, отмершая девушка торопливо перетаскала весь мой невеликий скарб по ячейкам, после я стал обладателям пары металлических жетонов.
Бренча горсткой монет в ладони, я вошел в бар, оценивающе оглядев двух отошедших к стене охранников. Когда я отвернулся, они уже не выглядели столь грозными, перестав напрягать мышцы, выдвигать гордо челюсти и подавать вперед яйца с висящими над ними пистолетами в кобурах. Мы поняли друг друга правильно и без слов.
Распространяя вокруг себя запах пота и болота, я с тяжелым выдохом плюхнулся на угловое кресло, расположенное таким образом, чтобы я мог держать под контролем весь зал и все выходы. Чуть отодвинув в сторону небольшой столик, глянул на торопливо порхающую по залу официантку и, поняв, что придется чуток подождать, решил оглядеться чуть пристальней.
Сразу было ясно, что этот зал не был переделкой. Это помещение изначально задумывалось как просторный бар-ресторан. Овальная форма, большие размеры, две сцены, длинная изогнутая барная стойка, три возвышения для ВИП-столиков, везде хром и позолота, а с потолка свисают шесть тяжелых золотистых люстр. Некоторые столики отделены друг от друга невысокими декоративными стенками, а вон там, похоже, выход на открытую веранду или что-то вроде…
А еще тут были экраны — что вписывались в общую атмосферу только благодаря плавающим по ним золотистым и серебряными облакам. Изредка золотое мельтешение замирало и на экранах появлялись цифры таймера. Судя по цифрам, через пять с небольшим минут либо здесь рванет бомба, либо начнут показывать что-то интересное. Опять хрен его знает где будут показывать — прямо в зале, или на экранах. Я предпочту последнее — нет ни малейшего желания наблюдать за томным трясением сисек.
— Привет, крутыш — в паре шагов остановилась давно пережившая свои лучшие годы баба, что умудрилась нарисовать себе такие большие глаза, что казалась диковинным насекомым. Хвану бы зашло…
Подавшись чуть вперед, что продемонстрировать содержимое глубокого декольте, она с придыханием продолжила:
— Красотка хочет, чтобы ты угостил ее коктейлем…
— Передай ей чтобы шла нахрен — буркнул я, медленно выстраивая из остатков монет башню на краю стола.
Темная покосившаяся башня опасно накренилась, но устояла…
Вздрогнувшая как от удара барная девка подалась назад, но была остановлена следующими моими словами:
— А вот если усталая шлюха просто хочет дернуть пару стопок ранним утром после ночи без клиента, то пусть роняет жирную дряблую жопу на стул напротив…
— Я шлюха? С дряблой жопой?
— Ага.
— А ты типа провидец, вонючка? Или без трусов меня видел? Да я бы блеванула, нависни ты надо мной в кровати…
— Не блеванула бы — хмыкнул я.
— Не блеванула бы — согласилась она и, покачавшись у столика еще пару секунду, махнула рукой и уселась напротив — А плевать! Не хочешь трахать — наливай. Как напьемся — может и трахнешь.
— Хороший жизненный девиз.
— Но ты реально воняешь. Хотя были вонючки и похуже тебя. Каких только не перевидала…
— Твой жизненный выбор — пожал я плечами.
— А может мне просто не повезло в жизни?!
— Может и так — кивнул я и, повертев одну из отшлифованных множеством жадных лап монет, поинтересовался — Что из здешнего бухла можно пить, но так чтобы башка через пару часов не лопнула?
— Утробный синтетик дорогой — предупредила девка и, устало глянув на стопку монет, вздохнула — Хотя тебе может и по карману.
— Утробный синтетик?
— Ну который привозной из зон снабжения. Да и в городе крупные группировки тем же промышляют — хороший бизнес. Всем хочется элитного бухла и мяса…
— В жопу утробное дерьмо — поморщился я — Предлагай дерьмо обычное.
— Тогда бери пару Кровавых Джонов!
— Что за хрень?
— Да почти как Кровавая Мэри. Только в Джоне соленый и острый как моя жизнь томатный рассол. Его берут из огромных стальных бочек Бункерснаба с засоленными огурцами. Их, кстати, и подадут на блюдечке как закусон. А еще туда же пару нарезанных моченых яблок добавят. Дороговато чуток, но у тебя, как погляжу, на десяток таких коктейлей хватит… или даже больше.
Ее тусклые глаза блеснули, когда она опять зыркнула на стопку монет. Рассмеявшись, я обрушил башню, сгреб все в кучу и через стол толкнул к ней:
— На. Все твое. Теперь ты угощаешь. Кровавым Джоном и разговором.
— Ты серьезно?
— Ага.
— Обдолбанный что ли?
— Не-а.
— А может натворил чего и за тобой скоро придут? Никого не зарезал в драке ночной?
— Ночь была длинной — равнодушно ответил я, без особого желания проматывая все события этой, пожалуй, чересчур длинной ночи, что началась еще в Гнойном Каньоне — Так что?
— Я Шаглугда.
— Подавилась чем? — участливо поинтересовался я.
— Имя мое! Шаглугда! Или просто Шагги для друзей и постоянных клиентов.
— Меня в этот список не вписывай, старая шепелявая шлюха Шаглугда.
— Вот ты ублюдок! И в моей профессии зубы не главное! Я обслуживаю с качеством! Клиенты стонут!
— От жажды? Где выпивка?
На этот вопрос ответила подлетевшая к столику официантка, одарившая меня лучезарной улыбкой, а шлюху кривой усмешкой:
— Что будете заказывать?
— Два Джона — поднял я два пальца и глянул на экран, где убывающие цифры уже подбегали к нулю.
— И больше ничего! — торопливо добавила шлюха, что уже явно прикидывала, как бы ей свалить до того, как я передумаю и потребую вернуть бабло обратно.
— Уйми жопу — буркнул я Шаглугде, когда кивнувшая официантка упорхнула к барной стойке — Деньги твои. Выпей со мной, ответь на несколько скучных вопросов — и можешь отчаливать.
— Честно?
— Да.
— Вот прямо честно?
— Да. Я Оди.
— Сказал так, будто твое имя что-то значит…
— Не — я покачал головой — Нихрена оно не значит. Я гоблин простой.
— Кто?
— Так мы договорились, шлюха?
— Шагги!
— Ну?
— Спрашивай. И не торопись… я и сама не против дернуть пару коктейлей. Все равно деньги заберут в счет долга…
— Какого долга?
— Думаешь меня сюда за просто так пускают? Бизнес! У ЧП везде бизнес. Одна ночь здесь обходится мне в десятку песо.
— А сколько берешь за ночь?
— Надумал что ли?
— Не… просто выглядишь ты дешевкой жирной… такая много не попросит…
— Ублюдок!
— Так сколько?
— Как сговорюсь… но немного… слушай! Раньше я была классной девочкой! И по барам не шлялась! Клиенты ко мне на дом приходили — и только когда я разрезу! А жила я в уютной квартирке на девятом этаже! Квартирка с роскошной дверью из настоящего дерева! Понял?
— И давно это было?
— Давно… — внезапно появившееся оживление столь же быстро утекло из ее опять оплывшего дряблого лица. Она попыталась разгладить старившую ее глубокую складку над переносицей, но не преуспела и махнула рукой — А пошло оно все! Вот и красный Джон… с хрусткими огурчиками…
Подняв высокий бокал, я принюхался, удовлетворенно кивнул и сделал большой глоток. Шлюха превзошла меня, умудрившись ополовинить свой бокал. Судя по запаху, в Джоне был тот же самый местный самогон тройной очистки что и в моем гостиничном номере.
— Спрашивай — хрипло выдохнула она, изгнав из своего голоса остатки давно уже никого не могущей обмануть томности — Спрашивай… вонючий гоблин Оди.
— Экраны с таймером. Что-то интересное покажут?
— Не твою сексуальную жизнь, не бойся. У тебя ведь ее нет…
— Уже радует. Так что покажут?
— Погоди… ты на полном серьезе что ли спрашиваешь?
— Ага.
— Да весь Дублин в курсе — даже безмозглые подвальные нарки! Смерть Риториков Бездны уже вторые сутки на всех городских экранах! Постой… или ты из бойцов? В Мутатерре все это время был? Рейд? Поэтому и не в курсах?
— Я нездешний — спокойно ответил я и сделал еще один глоток — Только прибыл в город.
— Как это нездешний? — выпучилась на меня шлюха, которой алкоголь нарисовал нездоровый румянец, чуток исправив ее уродливый макияж — Ты откуда?
— Из Жопы Мира.
— А? Смеешься?
— Не…
— Это где ж такое место?
— Далеко — я неопределенно махнул рукой, медленно смакуя рассольный напиток, что оказался действительно вкусен.
— А сюда как попал?
— На тунцах трахнутых приплыл. Ты мне вопросы задаешь или я тебе?
— Ой… спрашивай.
— Давай подробней про смерть теоретиков…
— Риториков.
— Да похрен. Больше кровавой смакоты давай.
— Вот ее там выше крыши… Понимаешь… они… они наша надежда и они…
— Обосрались — кивнул я и сделал еще один глоток, сам удивляясь своему внезапно проснувшемуся аппетиту.
Именно аппетиту, а не желанию втянуть желудком или венами побольше дурмана. В жопу алкоголь — сейчас меня аж перло от невероятно вкусного острого томатного рассола.
— Ты что такое говоришь? — шлюха аж привстала, но, опомнившись, махнула рукой с унизанными дешевыми кольцами пальцами и плюхнулась в застонавшее под ее жопой кресло — А и к мутам тебя… такие как ты не поймут! А ведь они почти стали легендой…
— Так они не обосрались? — поинтересовался я, допивая бокал и тут же закидывая в пасть пару яблочных долек. Другая рука в это время уже махала официантке и если я нарушал здешние правила барного приличия, мне было глубоко похер. Я жаждал рассола — вернее мое тело жаждало его, буквально приказав мне отыскать этой крутой штуки и влить в себя побольше.
— Риторики обделались по полной — признала Шагги — Неплохо ты пьешь… Похоже, мне от твоих монет мало что останется.