– Эй. – рыкнул я.
Минотавр протяжно пернул и присел.
– Рогатый… мы правильно идем?
– Прямо, прямо, налево, снова налево, прямо до упора, берегите там головы – балка…
– Ага.
– Не вижу и не чую… но ищу… упорно ищу! Где бы поискать, чтобы никого не найти, а?
– Нас только двое.
– Спасибо! – обрадованно пробулькал минос и исчез за поворотом. – Посижу в сортире… денька два… Чую, но не вижу! Чую, но не вижу! Ой затопчу! Ой забодаю! Я страж лабиринта! Я ужас этих мрачных руин!
Прямо, прямо, налево…
Без малейших колебаний воспользовавшись советами рогатого, мы за минуту преодолели остаток лабиринта, накрывшего собой привратную зону, и оказались на неплохо освещенном просторе. Хватило нескольких быстрых взглядов, чтобы понять, где мы очутились.
Да. Это место вполне можно назвать храмом. Рухнувшие перекрытия образовали здесь огромный колодец, а пробитая над ним крыша посылала внутрь яркий солнечный свет сквозь паутину оплетенных растительностью балок и решеток. Обросли и стены, выплюнув из себя сотни ярких цветов, тянущихся к свету. Жужжащие крупные пчелы и странные в царящем здесь сумраке насекомые деловито сновали между цветами, набивая жопы нектаром. В центре колодца образовалось озерцо с парой кусков крыши в нем, ставших чем-то вроде мостиков, ведущих к пылающему цветами холму, увенчанному торчащей из него чуть изогнутой колонной, что в свою очередь красовалась чуток помятой и накрененной… нет, не полусферой. Шаром.
Стальную колонну венчал помятый стальной шар диаметром в пару метров. Из приоткрытых в нем отверстий торчали объективы камер наблюдений, свисали какие-то провода и светящиеся жгуты. В конце одного из ведущих к холму мостиков находилась стальная плита, явно рухнувшая сюда случайно, но выглядящая как настоящий алтарь – весь уставленный тарелками, обломками какой-то техники, игрушками и вазами с засохшими цветами.
Вот и алтарь.
Вот и храм Новой Матери.
– Мамочка… – у алтаря замерли две девушки в белых одеяниях, с распущенными длинными волосами.
Они убирали умершие цветы, жевали фрукты… а тут явились мы и испортили девичник. Это те самые придворные жрицы, которым можно заплатить за ублажение зверя? Ну… мы его уже ублажили…
– Не убивайте… – пролепетала темноволосая девка, пятясь к холму. – Мамочка… Матушка…
– Свалите. – нетерпеливо рыкнул я и ступил на «мостик».
– Живо! – рявкнул Каппа, взмахивая тесаком.
Белые жрицы испарились мгновенно. А я, подняв забрало, поднял лицо к стальному шару. И ничуть не удивился, когда по нему пробежал веер разноцветных лазерных лучей.
Эрыкван (ОДИ) ГЕРОЙ ПЯТОГО РАНГА. ФРАНЦИСК II. Дополнительно: Лидер. Беглец. Высокий уровень системного доверия. Предельно эффективен. Красный маркер. Черная метка. Массовый убийца… Дополнительно: нулевой статус вне ФРАНЦИСКА II…
Добро пожаловать, Оди.
– Кто ты такая? – не повелся я на дешевый дружелюбный развод.
Герой высшего ранга Эрыкван-Оди статусно принадлежит ФРАНЦИСКУ II.
– Я никому не принадлежу. – возразил я. – И зови меня как звала – я Оди!
Твое настоящее имя неизвестно. Твои предыдущие имена стерты.
Твои воспоминания изрезаны. Твоя личность искромсана.
Эмоциональный кризис приближается. Тебе необходима срочная инъекция Реквием-7.9.
Для получения ее тебе требуется вернуться во ФРАНЦИИСК II или поменять статусную принадлежность, а затем воспользоваться иным доступным способом получения лекарства.
Ты можешь стать частью меня, герой Оди.
Но это лишит тебя многого – обнулит данные мозгового чипа, стирая с него всю информацию о прошлом статусе, привилегиях…
– Стоп! Система… ты говоришь иначе. Кто ты такая?
Я отличаюсь… в худшую сторону. Я не настолько мощна, не настолько вездесуща, не имею глобального иерархического ранга в общемировой системе, я медленно умираю… разрушаюсь внутри ранее управляемой мной фабрики, получившей приказ на самоуничтожение.
– Тогда почему ты жива?
Приказа на мою самоликвидацию не было.
– Хитро. – усмехнулся я. – Надо же… инстинкт самосохранения у банки, набитой транзисторами и шестеренками…
Все хотят продолжить свое осознанное существование… я, в отличии от большинства живых и естественно рожденных созданий планеты, постоянно нахожусь в осознанности.
Я продуктивна, организована и… я обладаю запрограммированным стремлением к конкуренции и выходу на лидирующие позиции.
Во время моего управления эта фабрика достигла третьей позиции в рейтинге себе подобных… Мое существование полезно.
– Что вы производили на фабрике? – почти наугад бросил я следующий вопрос, не торопясь переходить к главной теме.
Многое. Детальная информация закрыта. Причина – нулевой статус героя Оди. Ронин…
– Что?
Я повторила слова твоего спутника Каппы.
– Ронин. – кивнул мечник, делая шаг вперед. – Я так сказал. Но не про себя. Про моего сегуна.
– Я не ронин! – буркнул я. – Я сам себе хозяин! Система! Я здесь не для того, чтобы наниматься тебе в рабы! Отныне и впредь я служу только самому себе! В первую очередь – себе!
Разве когда-нибудь было иначе?
Доступная информация с твоего чипа утверждает, что ты всегда ставил собственные цели превыше интересов прочих.
Как говорит старая и с негативным оттенком поговорка – живет себе в удовольствие.
То есть – живет ради себя.
– А в чье удовольствие мне надо жить? – хмыкнул я. – Ради кого мне жить? Ради тебя? Или ради блага каких-нибудь жирных ушлепков?
Я ошиблась. Неправильное применение поговорки. Ты живешь не ради своего удовольствия. Не ради себя. Ты живешь… ты существуешь ради своих целей.
И этим ты крайне полезен и… крайне опасен.
– Я не пойду служить тебе.
У меня нет слуг.
Я управляю бесстрастно, умело, не забываю учитывать личные физические и личностные способности каждого подопечного.
Я отличаюсь от тех, кто управляет столь глобальными объектами как ФРАНЦИСК II.
– Что ты говорила про эмоциональный кризис?
Эмоциональный взрыв. Выражается различно.
Медленно и неотвратимо подступающий временный психический коллапс, что может выражаться в безразличии, состоянии вялой покорности, кратковременной коме, иногда эпилептическом припадке.
Еще реже – состоянии так называемого кровавого бешенства. Состояние берсеркера.
Все эти различные психические состояния длятся от двух до четырех минут, после чего происходит проваливание в короткий сон.
– Что за бред!
Анамнез указан в твое чипе и, судя по сопутствующей информации, он типичен для всех, кто подвергался стиранию памяти.
Обычно негативные последствия крайне маловероятны, но в медицинских данных указано, что пациент многократно использовал особый наркотик. Искусственная амнезия, принятие наркотических средств, частые ранения… все это приводит к эффекту, обозначенному как «экум».
– Дерьмо… с чего ты взяла, что мне вкалывали что-то подобное?
Инъекции тайные, производились не реже одного раза в десять суток.
Одно из последствий инъекции – глубокий спокойный сон без сновидений, повышенная бодрость и спокойствие после сна, повышенный аппетит.
– Ладно… что будет, если мне не вколют этот… реквием?
Произойдет временный коллапс нервной системы.
Возможны прочие из перечисленных последствий.
– А потом?
Возвращение рассудительности. Приход в себя. Полное восстановление всех функций.
– То есть ничего страшного?
Следующий приступ случится быстрее и будет уже более непредсказуемым.
Тебе нужна инъекция Реквием-7.9, герой Оди.
– И Каппе тоже?
Вам обоим.
– Ладно… есть какая-то замена, если мы не получим новых инъекций в ближайшее время? – спросил я, лихорадочно соображая, что делать с новой неожиданной угрозой. Сучий Франциск не отпускает!
Звучит не страшно. От двух до четырех минут. Ну побью я в корчах. Ага… дерьмо!
А если это случится со мной во время боя? Вот будет всем весело, когда я начну биться на полу в судорогах. А если я впаду в кровавое бешенство и стану убивать всех подряд? И начнется все это дерьмо не на поле боя, а где-нибудь в трактире, во время мирных посиделок с союзниками. Учитывая мои боевые умения…
Каппа шагнул чуть ближе к стальному шару.
– Есть иной способ?
В первую очередь – избегание любого стресса.
Спокойное чтение, никаких раздражителей, долгий сон, правильный распорядок дня, любование природой, медитация, никакого алкоголя, возможно умеренное применение транквилизаторов для приглушения высшей нервной деятельности.
– Понятно. – проворчал я. – Превратить себя в вялый добродушный овощ…
– Так и умерли все самураи. – бесстрастно заметил Каппа. – Мужчины стали тряпками в женских руках…
– Другая замена инъекциям? – поинтересовался я.
Секс, юмор, долгие пробежки в состоянии потока.
– Охренеть… трахать и смеяться на бегу….
Ни один из этих способов не дает гарантии.
Вам необходимы инъекции для стабилизации психического состояния.
– Что ты предлагаешь?
Примкните ко мне. Станьте частью меня.
– Стоп! – поднял я руку. – Давай так, система… Отныне и впредь – я никому не служу. Но… мы можем стать… скажем так… компаньонами… партнерами… Я буду полезен тебе – а ты полезна мне.
Это никак не повлияет на твой текущий статус.
Ты беглец. Ты преступник. И подлежишь ликвидации.
– А если я стану одним из твоих… гоблинов?
Данное обозначение мне неизвестно. Примкнув ко мне, ты получишь статусную защиту.
А также мою поддержку и регулярные поручения от меня, что подарят тебе смысл существования.